Есть только одна вещь, которая осталась мне непонятна. С какой стати все так симпатизируют главному герою? Он же дрянь.
То, что отрицательные герои всегда прописываются более объемно и красочно, является почти непреложным фактом. Отсюда и симпатии читателей. Но это в том случае, если у этого героя есть глубина, какая-то причина для злодейского поведения, или же определенная харизма. Ничего этого нет в Томе Рипли, однако я еще не нашла ни одного отзыва, где он бы рассматривался без восторгов и восхищения.
Рипли -- мелкий, жалкий и жадный человек с невероятным самомнением; он, несомненно, талантлив, как и говорится в названии, но разве одно это является достаточным поводом для восторга?
До самого конца надеялась, что его поймают. Плохих парней должны ловить. Ну что ж.. Все как и всегда в нашем мире.

Запахи барбекю, пыли, мёда и нагревшегося на солнце металла; звуки полночных поездов, кассового аппарата, шипящей сковороды и церковных песнопений где-то вдали; немного комедии, немного драмы, много дружбы и очень много любви. Любви самой разной: подростковой, мужчины к женщине, женщины к женщине, матерей к детям, ученика к учителю, и главное -- любви к жизни. Во всех её проявлениях. Хроника семидесяти лет жизни одного городка и его жителей, настолько убедительная, что я была не просто читателем, я была одной из них.
Великий шедевр. Читать и перечитывать.

Судя по всему, тенденции прекрасного в современной литературе сместились. Причем сильно, и куда-то не туда.
Этот роман называют "новой Джейн Эйр", переводят на десятки разных языков. Книга моментально стала бестселлером, а права на роман были куплены за баснословную сумму (при том, что "Тринадцатая сказка" является литературным дебютом). И при всей этой шумихе, роман является.. Настоящим, высококачественным, примерным говном.
Я не люблю применять подобную лексику по отношению к литературным произведениям, и только исключительная убогость этого опуса оправдывает меня в собственных же глазах.
Как мне кажется, в наше время литература считается тем более великой, чем более мерзостей в ней содержится. Паланик нынче -- гений и идол, чего я не пойму, наверное, никогда. Вот и Сеттерфилд туда же. В этом великолепном образце говна от литературы можно найти убогий слог, инцест в неограниченном количестве, убийства самыми разнообразными предметами, сумасшествия, несчетное количество близнецов и родственных связей вообще, а обилие упоминаний романов "Джейн Эйр", "Грозовой перевал" и "Женщина в белом" наводят на мысль, что это были единственные три книги, которые автор прочитал за свою жизнь.
Да, и еще раз инцест. Особо подчеркну. И татуировки на костях (!) ржавой (!) иглой. А также дополнительные бонусы в виде луж блевотины, экскрементов, прижигания кожи горящими углями и прочие приятные вещи. И инцест.
Я не говорю, что нужно писать пасторали. Я за реализм. Но не за такой реализм, уж извините.

Сжечь книгу я бы не смогла (не просто эту, а вообще никакую), но вот на макулатуру отправила бы с удовольствием.

В какой-нибудь другой рождественской сказке Дейла Пирсона -- зловещего застройщика, эгоцентричного женоненавистника и, по всей видимости, неисправимого жмота -- могла бы навестить череда призраков, которые, показав ему унылые картины будущих, прошедших и настоящих Рождеств, вызвали бы в нем полную перемену к щедрости, доброте и общему расположению к его человеческим собратьям. Но у нас совсем не такая рождественская сказка, поэтому тут всего через несколько страниц кое-кто жалкого мудозвона отправит на тот свет лопатой. Вот такой дух Рождества ожидается в этих краях. Хо, хо, хо.
-----------------
Чудеса бывают разные. Восстание зомби - тоже своего рода чудо. Почему бы и нет. Хотели чудес на Рождество? Получите, распишитесь.
Отличная книга.

Ты полетишь, Фаэтон.
Ты все сделаешь правильно. Звезды станут твоими; черт с ней, с Ойкуменой.
Ты полетишь.
------
До слез жаль, что в нашей замечательной стране этих книг не купить. Опасно, наверное, такое людям давать.
Еще лететь захотят.

Здесь, на земле, ничто не осуществляется полностью, кроме несчастья.

- В наше время искусство правления заключается в том, чтобы предоставить власть общественному мнению.
- Общественному мнению? Да ведь это самая развратная их всех проституток!

Женщины, в силу какого-то особого склада своего ума, обычно видят в человеке талантливом только его недостатки, а в дураке -- его достоинства; к достоинствам дурака они питают большую симпатию, ибо те льстят их собственным недостаткам, тогда как счастье, которое им может дать человек одаренный, стоящий выше их, не возмещает им его несовершенств.

Обладание могуществом, как бы ни было оно безгранично, не научает пользоваться им. Скипетр -- игрушка для ребенка, для Ришелье -- секира, а для Наполеона -- рычаг, с помощью которого можно повернуть мир. Власть оставляет нас такими же, каковы мы по природе, и возвеличивает лишь великих.

_______________
Оноре де Бальзак, "Шагреневая кожа"

А дальше искусства, могу вас всех заверить, не существует ничего.

черный бархат, овечий череп, на шее цепь, но где Гамлет, а где Офелия, не разобрать. и тоска, и любовь, и ощущение это, когда наизнанку выворачивает от одной мысли; слова, слова, слова..
возьми Шекспира, поиграй, поставь обратно. а если ты Айрис Мердок, то можешь и обратно не ставить, тебе можно, ты прекрасна.
и все эти перипетии, весь надлом и загадки, цитаты, цитаты, цитаты, - в конечном счете все одно. все обращается в искусство.
все эти строки вовсе не о любви, а об искусстве, литературе и Шекспире.
а дальше искусства не существует ничего.

В колонках играет - Шостакович
Господи, мы знаем, кто мы такие, но не знаем, чем можем стать.

ох, Офелия, цветок ты нежный, всё мы знаем; мы отлично, прекрасно, точно знаем, чем можем стать.
мы просто решаем, хотим ли мы этим стать.

Красная Акула давно стоит в гараже. Я вытираю с неё пыль каждые несколько дней, ухаживаю за ней, чтобы случись вдруг что - она была наготове. Но пока она накрыта тканью и пахнет полиролью.
Много было и дурных решений, и хороших. Были сотни книг и тысячи песен, километры дорог, безотчетная паника, литры белого вина и все цвета радуги.
Но сейчас я там, где хочу быть. И стала тем, кем хотела стать. Дорога будет продолжаться, я думаю о многом, но в эту секунду мой мир спокоен и замечателен.
И если я и буду снова тут появляться, то разве что для литературы.

Только если Акула не заведется опять.

В колонках играет - only the broken hearts make you beautiful
Раз в год я позволяю себе написать тебе. Зная, что ты не ответишь, что никому отдельно не отвечаешь никогда, а благодаришь всех сразу одним постом. Зная, что таких, как я, будут сотни и я просто затеряюсь, пусть и всегда пишу самой первой. Зная, что в эту минуту там далеко ты спишь, а с утра ты будешь праздновать со своей семьей.
Зная всё это, я не могу удержаться. В том числе от мыслей "ну а вдруг"...

Великий человек смотрел в окно,
а для нее весь мир кончался краем
его широкой, греческой туники,
обильем складок походившей на
остановившееся море.

Так было 4 года назад. Так есть и сейчас. Бродский как концепт неизменности?
Уже близка к составлению синтаксической формулы моей жизни. На данный момент это что-то близкое к [ ], (когда СВ). Продолжаем уточнения. Умиляет то, что R - отношение. Чем тебе не Rakasta. Вот и выходит, что Sit1 R Sit2, моя ты вторая ситуация.. Видать, пока отношение не начнут выражать другой буквой, так у меня ничего и не изменится.
И ведь не начнут никогда.

В учебе с головой. Весь день учусь, вечером учу, ночами пишу. Сплю по четыре часа в сутки.
Чего хочу? Да ничего. Всё есть.
Холодно только.

Надеюсь, что дальше мне будут продолжать сниться мои уже привычные плотоядные монстры и кошмары. Это лучше, чем встречаться во сне с Реттом Батлером. Нет, сам Ретт мне очень нравится, но даже во сне почувствовать себя Скарлетт - нет, нет и еще раз нет. Она слишком мерзкая. Так что лучше опять все эти смерти и лужи крови, к этому я хотя бы уже привыкла.
Впрочем, в последнем таком литературном сне я была вообще Полонием, так что прогресс налицо - в этот раз хотя бы женщина.

По-моему, ни один поэт не ошибался больше, чем Китс в первой строчке "Эндимиона". Насладившись волшебным ощущением, которое доставляло мне нечто прекрасное, я быстро отвлекаюсь; я не верю людям, которые говорят, что могут часами как зачарованные смотреть на какую-нибудь картину. Прекрасное - это экстаз: оно так же просто, как голод. О нем, в сущности, ничего не расскажешь. Оно - как аромат розы: его можно понюхать, и все. Вот почему так утомительны все критические рассуждения об искусстве - если не считать тех, которые не касаются прекрасного и поэтому не имеют отношения к искусству. Все, что может сказать критик по поводу "Положения во гроб" Тициана - картины, которая, может быть, больше всех в мире исполнена чистой красоты, - это посоветовать вам пойти на неё посмотреть. Все остальное, что он скажет, будет или историей, или биографией, или чем-нибудь еще. Но люди связывают с прекрасным другие качества - возвышенность, человечность, нежность, любовь, потому что само прекрасное не может их надолго удовлетворить. Прекрасное - это совершенство, а совершенство (такова уж природа человека) лишь ненадолго задерживает наше внимание. (...) Никто еще не смог объяснить, почему дорический храм в Пестуме более прекрасен, чем стакан холодного пива, если только не привлекать соображений, не имеющих к прекрасному никакого отношения. Прекрасное - это тупик. Это горная вершина, достигнув которой дальше идти некуда. (...) Будем откровенны: прекрасное немного скучно.

Не заглядывай мне постоянно в глаза, радость моя. Ты там не найдешь ничего про себя, разве что крайне вежливое спокойствие. Думай, что я обижаюсь - тебе же проще так думать :) А я смотрю на вас и думаю - неужели я так же носилась за тобой щенячьим хвостиком, как это делает теперь твоя новая глазастая нимфа? Так же слушала только тебя, думала о тебе в ущерб своим интересам, - неужели я была такой же?
Спасибо тебе, мой любимый предатель. Я бы иначе не поняла очень многих вещей :) Например, ту, что полностью доверять нельзя никому. Да и не полностью, собственно..
Акула, давай, газуем на полную, чтобы выехать из этого болота! Вывози меня, дорогая, ибо хоть болеть и перестало, а порезать её на кусочки хочется иногда до сих пор. Чтоб неповадно было.
Да, я злая :)

зачем, за что, почему, почемутыоставиламеня
я не понимаю. я не пойму никогда. помирились, да. только все равно я засыпаю с другим человеком, не говорю тебе "спокойной ночи", мы не выходим вместе покурить и не.. да мы вообще ничего не.
обнимаешь, "я тебя люблю", все прекрасно и хорошо, но никогда_не_будет_как_раньше. ты же это знаешь, зачем врать.
у меня трясутся руки уже неделю.
я не думала, что это так больно.
когда бросает любимый - это больно. когда бросает друг - это в тысячу раз больнее.
я сопьюсь или сойду с ума. я не могу, не могу, не могу!!

Я смотрю на него, а у меня колени подгибаются - господи боже, за что мне это все, зачем я так вляпалась несколько лет назад, зачем он есть такой идеальный и такой далекий, зачем я так никчемна рядом с ним и почему я рядом и не буду никогда; господи, я туманом готова по земле стелиться, стеблями ползти по земле и по стенам, я склоняюсь, склоняюсь, шея все тянется вниз; дай мне меч в руку, сядь в башню, я несметные полчища раскидаю, как пух над головой, только чтобы войти в твою башню и хоть в дверях постоять; я вижу и слышу так много сейчас, ты повсюду вокруг, ты ходишь под этим небом где-то почти рядом, мне полдня дороги до тебя и от этого невыносимо так больно, слишком близко и безумно далеко; ты с женой своей на озере сейчас, или гуляешь с собакой, или ты вообще на отдыхе, я не знаю, но знаю, что ты не здесь и здесь не будешь никогда, а шея все тянется и тянется, я гнусь и растягиваюсь, но пока не ломаюсь; меня придавило к земле этим небом, распластало по земле, я тянусь к нему, небо все тяжелее, но я ползу, тянусь, рекой теку, распадаюсь на клочья тумана; однажды ты выйдешь во двор и дождь коснется твоих волос - знай, это я.

Настроение сейчас - не люблю, когда он мне снится.

Уходи, морок, исчезай, уезжай и прячься, я не в твоей власти. Уходи, морок, улетай, убегай, ты не даешь мне счастья. Уходи, морок, перестань мне сниться, уйди в запой. Уходи, морок, занавесь окно и дверь за собой закрой. Ты случился со мной зря, неожиданно и не случишься больше. Ты случился со мной зря, ты мне вовсе не нужен, мне без тебя проще. Ты случился со мной зря, подхватил случайно и за собой унес. Ты случился со мной зря, нашкодил и побежал, как блудливый пес. Ты не тот сон, который мне нужен, который я так хочу. Ты не тот сон, который не знает никто, о нем я всегда молчу. Ты не тот сон, который мне греет кровь и в сердце моем стучит. Ты не тот сон, что мой счастливый, и что всегда от меня бежит. Прочь из моих снов, морок, забудь сюда путь. Прочь из моих снов, мой не_случившийся, мне тебя не вернуть. Прочь из моих снов, морок, я не на тебя хочу смотреть. Прочь из моих снов, глупый, а то с утра хочется умереть.

Воздух застрял кубиками льда в горле, выдыхай, дура. Выплевывай лед, кромсай губы ледяной крошкой, выдыхай же. Лед не хочет таять, острыми углами он впивается в десны и щеки, царапает горло, заставляя дрожать все тело - выдыхай же скорее, давай. Помнишь, у тебя в детстве было красное платье с цветами, ты шла в нем к бабушке, прыгая по шпалам и держа в руке терпко пахнущий букет; солнце было прямо над тобой и опаляло кожу горячим дыханием, небо над тобой было такое огромное и звенящее - ты помнишь? Вспоминай, грейся, выдыхай, выплевывай лед. Прижми к себе кота, заливай в себя литрами чай, открой сувенирные бутылки виски, делай что хочешь, только выдыхай, глупая. Когда выдохнешь - тогда заживешь опять. Выдыхай.
Щелчок зажигалки - треск бумаги - затяжка - выдох.
Я смогу.

Снова бесят-бесят-бесят. Все. Пока у меня есть Кретьен де Труа, но что будет, когда он закончится? Акула, ты будешь мне нужна.
Пока on air.
Начала сбегать с пьянок под предлогом "надо кота кормить". На меня не похоже, наверное, потому и верят. Впрочем, кота я действительно кормлю. Алоха, рассвет.

Не помню, какой мудрец советовал людям во имя душевного равновесия дважды в день проделывать то, что им неприятно: лично я в точности выполняю это предписание, ибо каждый день встаю и каждый день ложусь в постель. Но будучи по натуре склонным к аскетизму, я еженедельно истязаю свою плоть еще более жестоким способом, а именно читаю литературное приложение к "Таймсу".
____________
Сомерсет Моэм