Во вторник в 7.50 утра Юрий Михайлович Лужков, мэр Москвы, вошёл в свой рабочий кабинет на Тверской улице, в тринадцатом доме. На восемь у него было назначено рутинное совещание. Но оно не состоялось. За минуту до восьми по вертушке раздался звонок из пресс-службы Кремля.

– Через несколько минут на лентах информационных агентств, – произнёс вежливый женский голос в трубке, – появится сообщение об указе президента Медведева об отставке мэра Москвы…

Дама из кремлёвской трубки не ошиблась и минутой. Но политес был соблюдён: хозяин 15-миллионного мегаполиса узнал о своей отставке после 18 лет безупречной службы не из новостей. Из новостей он узнал о причине увольнения: утрата президентского доверия.

Сам же президент России Дмитрий Анатольевич Медведев в те самые утренние минуты поднимался на трибуну в далёком китайском городе Шанхае. Указать на дверь многолетнему хозяину Москвы с расстояния ближе чем в 7000 километров он не решился…

На этом, собственно, завершается драма и начинается фантастика: московское настоящее стремительно становится прошлым, а будущее не менее стремительно покрывается красным гумилёвским туманом. Врио Лужкова президент назначил его ближайшего соратника Владимира Ресина. Понятно, что сверстник 74-летнего мэра, его однодумец и одноделец останется местоблюстителем недолго.

Но я не стану вместе с тысячами коллег гадать, кто сменит Лужкова? Сменить может любой. Заменить – никто. А это значит, что в сердце России образовалась опаснейшая из пустот – то самое место, которое пусто не бывает.

Дело в том, что сигнал из Шанхая волшебным образом превращает самый заорганизованный город России в новый Дикий Запад, где почти над каждым лакомым уголком загорается лозунг лихих девяностых: кто первым встал, того и сапоги.

Впрочем, одну отличительную тонкость нынешняя ситуация показывает: те, кому сапоги чужды принципиально, шанса встать первыми почти не имеют.

В остальном же Москва, производящая почти четверть всероссийского ВВП (и это без собственных нефти, газа и металлов) и переваривающая больше трети всех российских денег, – снова на выданье практически каждым своим юридическим лицом.

Речь идёт отнюдь не только об объектах или потоках, принадлежащих «клану Лужка». Есть этот клан или он придуман, как пресловутая «семья» Ельцина, но и в некриминальном смысле столица России жёстко разделена на две неравные части – лужковские и федералы. При этом последним достались далеко не самые большие московские деликатесы.

Если бы Кремль сумел договориться с уходящим мэром по-хорошему (как, к примеру, с башкирским президентом Рахимовым, отдавшим власть и всю нефтехимию в обмен на орден, покой и индульгенцию для сына Урала), то Лужков постепенно передал бы «ключи от города» доверенным лицам-сменщикам. Но президент Медведев пошёл на конфликтный вариант, отстранив Юрия Михайловича с формулировкой, гораздо больше подходящей Лаврентию Палычу. (О том, что эту «песню запевает молодёжь», и именно она, убедительно свидетельствует уникальное для нынешних времён молчание Белого дома. За время «охоты на пчёл» премьер Путин умудрился не отреагировать на ситуацию ни словом, ни даже взглядом. И лишь после указа об отставке впервые публично попенял Лужкову за разлад отношений с президентом.) Значит, новым назначенцам Москву придётся не только делить, но и добывать.

Добыча, конечно, открывается мировая. На её фоне «раздербаненный ЮКОС» кажется просто ночным киоском. При этом делёж «наследства Ходорковского» натворил из друзей и коллег врагов и истцов в таком количестве, что сам Михаил Борисович наслаждается из узилища посеянной его миллиардами смутой. Чем же обернётся для страны «наследство Лужкова»?! На эту тему нам ещё придётся беседовать не раз и не два.

А сегодня, коль уж мы начали драмой, драматической подробностью и завершим.

У мэра Москвы было полмира близких друзей. У Юрия же Лужкова к обеду прошлого вторника остался всего один.

– Просто так распоряжаться судьбой великого государственного деятеля, каким является Юрий Михайлович, нельзя! – заявил во вторник агентству РИА Новости певец Иосиф Кобзон.

Скажем прямо: храбрость не оставила в этот поворотный день Иосифа Давидовича: так осадить президента страны, совершившего свой первый в президентской жизни «пацанский поступок»! С другой стороны, сколько раз пропел Юрию Михайловичу Кобзон знаменитые штирлицовские «Мгновения»! А ведь в них-то и скрыт ответ. Никакого «просто так» не случилось! Помните: «И я не понимаю иногда, Где первое мгновенье, где последнее…»

– С вашим-то, Юрий Михайлович, опытом – и таких простых вещей не понимать, – послышалось в ответ из-за зубчатой стены…

Арсений Каматозов