Вовка был рубаха-парень и душа любой компании, потому что знал множество анекдотов, на раз входил в контакт с кем угодно, к жизни относился легко и по мелочам не парился.  И к работе он относился так же – легко и с юмором, тем более что процесс располагал: Вовка трудился в фирме «Мебель на заказ», а заказчик – он тоже разный, знаете ли, бывает…

Вот и на этот раз – бабка одна заказала кухонный гарнитур и теперь методично доставала всякими придирками. Нет, ну не то чтобы совсем дурковала – факты имели место, но, по мнению Вовки, яйца выеденного не стоили. Так, имелись недочеты по мелочам, ну так ими вполне можно было бы пренебречь, а бабка вот зациклилась и требовала сатисфакции. Это она так выразилась, Вовка это слово и за большие деньги не стал бы выговаривать – язык сломаешь. Нет чтобы русским языком сказать – «переделайте, мол, и все тут», а она, можно сказать, матерится тут по-интеллигентному…

А сатисфакции бабка жаждала по следующему поводу: на лицевой панели выявились две длинные царапины, а один шкафчик вообще на место не встал – видать, что-то при замерах напортачили. Ну, шкафчик укоротили, только дверцу пришлось перевернуть, и теперь с обратной стороны наблюдалась лишнее отверстие. Ну, Вовка расстарался – замазал его герметиком, ничего так получилось, если не присматриваться и не ковырять, так и незаметно даже.

Но бабка оказалась упертая, вынь да положь ей радикальное и бесповоротное устранение дефектов.

- Ну вот что вам с этой дырки? – удивлялся Вовка, демонтируя злополучную дверцу. – Это ж мелочи жизни! Ее и не видно вовсе! Шкаф же высоко висит, а я ее на совесть замазал!

- Но я-то знаю, что она есть! – вредничала бабка. – Я что, свои кровные денежки заплатила за ваши внеплановые дырки? Не было такого в договоре!

Вовка не перечил, так как в договоре ничего такого действительно не было. Более того, и сроки они сильно нарушили, и крепления не в полном комплекте поставили, и еще царапины те, будь они неладны. Вовка их черным маркером замазал, и не видно так особо, но бабка и тут оказалась несогласная, затребовала новую панель. Ну, ладно, панель так панель, хотя, по его мнению, на кой столько лишних, необязательных телодвижений производить?

- Легче надо к жизни относиться, бабуся! – сказал Вовка, унося дефективную дверцу. А может не сказал, а подумал только… Но все равно – куда проще жить, если на мелочах не задерживаться. Жизнь, она же гладкой ни разу не бывает, везде рытвины и ухабы, и что, каждый раз ровнять, что ли? Эдак далеко не уедешь и скорости не наберешь! Где замазать, где закрасить, где подсыпать, где замаскировать – вроде и ничего получается. Вовка сам так жил и всем того же желал. А если по всякому поводу морочиться, так и язву нажить недолго.

Зря он про язву подумал, накаркал ведь! Пришел Вовка домой и чувствует – в животе какой-то непорядок. Не то крутит, не то болит. В общем, сигналы подает. Дальше – больше. Засигналил живот, как теплоход на Волге, прямо надрывается. Ну, Вовка наболтал себе проверенного народного средства «от живота» — водки с солью, принял в требуемой дозировке, и вскоре отпустила боль, стихла.

- Во как лечиться надо! – довольно пробормотал Вовка. – Быстро и со вкусом, и врачи не нужны!

Но среди ночи живот заныл с новой силой, да так, что и дышать больно. Он слышал, что такие боли у медиков называются «острый живот», а теперь понял, почему. И правда, словно кто-то ему якорь вставил в самое нутро, и колется он, гад, остриями во все стороны. Спать было уже решительно невозможно, народное лекарство кончилось еще вечером, а жить все равно хотелось, поэтому Вовка подумал и «скорую» вызвал.

«Скорая» ехала так долго, что кто похилее уже бы давно помер, но Вовка жизнь любил и поэтому докторов дождался, хоть и больно было ужас как.

- Чего вы там ковырялись? – сквозь зубы прошипел он. – А если у меня аппендикс лопаться собрался?

- Вот если бы голова лопаться собралась, тогда стоило бы беспокоиться, — рассудительно сказал врач. – А аппендикс – это же тьфу, для современной медицины семечки и проблема позавчерашнего дня, мелочи жизни.

Вовка с этим был в корне не согласен, потому как живот у него болел сегодня и мелочью жизни уж точно не казался, но спорить не стал – не до того было. Это потому что карета «скорой помощи» уже везла его в больницу, и ощущения были того… разнообразные. Вовку с его «острым животом» подбрасывало чуть ли не до крыши, а потом с силой вдавливало в носилки, якорь каждый раз заново врезался в нежные стенки живота, и это не прибавляло ни здоровья, ни оптимизма.

- Что ж вы, убийцы в белых халатах, как дрова везете? – утирая испарину, простонал Вовка. – Тут и здоровый загнется, не говоря уже о больных…

- Парк изношенный, машина старая, дороги никто не чинит, — объяснил врач.

- Так вы бы хоть амортизаторы нормальные поставили.

- А толку их ставить? Все равно через неделю-другую полетят. Так что терпи, пациент! Тяжело в леченье – легко в гробу! Гы-ы-ы-ы!!!

В другое время он бы и сам посмеялся над черным врачебным юмором, но сейчас ему не до смеха было. Кое-как дотерпел до больницы, в приемный покой уже в совсем скрюченном состоянии прибыл.

- А каталка где? – все-таки спросил он, вспомнив американские фильмы. Там обычно больного от машины на кресле таком специальном везут, вокруг медперсонал суетится, кто-то капельницу на ходу прилаживает, и непременно: «Доктор, мы его теряем!».

- Вот со своей каталкой бы и приезжали, — неприветливо буркнула сестра приемного отделения. – Полис где?

- Какой полис??? – взвыл Вовка. – Помираю я, не видно, что ли? Полис – это ж мелочь по сравнению с человеческой жизнью!

- Не сметь помирать без полиса! – взвизгнула медсестра. – Кому мелочь, а кому строгая отчетность! Вот везите полис, а потом болейте себе на здоровье!

К счастью, полис нашелся за обложкой паспорта, и Вовку признали как полноправного пациента, осмотрел его доктор и вынес вердикт:

- Срочно в операционную! Медлить нельзя!

- А что там у меня? – струсил Вовка.

- Вскрытие покажет, — сурово сказал доктор. – В смысле разрежем вас и посмотрим, что там стряслось. А так, поверхностно, кто его знает, что там…

- Так может сначала на УЗИ? Или на этот… как его… рентген?

- УЗИ не работает, рентген всей картины все равно не покажет, — объяснил доктор. – Самое верное дело – своим глазом глянуть. У хирургов глаз-алмаз, нипочем не ошибется!

- Так во мне же дырка будет! – чуть не плача, завопил Вовка.

- Ну и что – дырка? Мелочи жизни, зарастет! Мы ж ее потом заштопаем. Ну, а что шрам – так вы не барышня, вам на обложку «Вог» не сниматься. А мужчину шрамы, как известно, украшают!

Тут Вовку совсем сморило от боли и от ужаса, так что как он оказался в операционной, и сам не помнит. Лежит он, значит, на операционном столе, весь простынями укрытый, ремнями зафиксированный, и слышит, как медики к операции готовятся. Вода течет, металлические предметы лязгают, персонал переговаривается.

- Ой, я перчатку уронила! Ну надо же, перед самой операцией!

- А новых нет, не подвезли! Оперировать-то будете, или отменим?

- А как же, обязательно буду! Ничего, сейчас под краном промою – и сойдет.

- Как сойдет? А вдруг там микробы? – подал голос Вовка.

- Да сколько их там, этих микробов? К тому же быстро поднятое упавшим не считается! Подумаешь, перчатка – мелочи жизни…

- Ничего себе мелочи, — пробурчал Вовка. – От этой перчатки, может, жизнь моя зависит…

- Не суетитесь, больной! Я уже шестой десяток у операционного стола  разменяла, и ничего, смертность в пределах нормы!

- Не хочу я в эту статистику, даже если в пределах нор… Сколько, вы сказали, у стола?

- Без двух годков шестьдесят!

- А сколько же тогда вам самой? – холодея от неприятного предчувствия, спросил Вовка.

- Восемьдесят пять! – бодро ответила хирургиня.

- Что??? Сколько??? А если вам во время операции того… плохо станет?

– Вот и молитесь, чтобы мне было хорошо, и прекратите канючить. Подумаешь, возраст, ерунда какая! По сравнению с вашими шансами на благополучный исход это просто мелочи. Вася, давай наркоз.

- Ага, даю.

- Маня, скальпель! Да не тот, который зазубренный, а тот, которым утром добермана резали…

- Какого еще добермана??? – заорал Вовка. – Я требую главврача!

- А как раз его добермана и оперировали. Успешно, кстати! И вас прооперируем, будьте спокойны. Ну, начина…

- Стойте! – задергался Вовка. – Еще же наркоз не подействовал!

- Это ничего, мы пока начнем, а он по ходу дела подействует, — утешила его хирург. – Мелочи же, чего вы, право…

- Да какие мелочи могут быть при операции??? – возмущенно заголосил Вовка.

- А такие же, как при изготовлении мебели, — мстительно ответила докторша, появляясь в поле зрения, и Вовка с ужасом опознал в ней давешнюю заказчику, ну ту, с некондиционной дверцей. Она поигрывала длинными кривыми ножницами, а в другой руке у нее хищно поблескивал скальпель. Похоже, тот самый, добермановский. – Отверстием больше, отверстием меньше, какая разница?

- А-а-а-а!!! – Вовка изо всех сил рванулся с операционного стола – и… проснулся. – Значит, все-таки сон… — ошеломленно проговорил он, тряся головой. Но сон выдался на редкость реалистичным, словно в триллере побывал, даже вон пот холодный выступил… Живот у него уже не болел – видать, с перепугу перестал, решил, что болеть-то себе дороже выходит…

На работу Вовка помчался, едва рассвело, и с утра пораньше взялся за дверцу для бабки. Работал истово, вдохновенно, по принципу «семь раз отмерь, один раз отрежь». Заметил, как практикант Серега болты, не пересчитав, на глазок, к готовому заказу кинул – не промолчал, вмешался:

- Ты чего это, парень? А вдруг не хватит?

- Да ну, сроду мы их не считали, это ж мелочевка! – удивился Серега.

- А вот и плохо, что не считали! – горячо ответил Вовка. – Ты тут не доложишь чего, а от этого, может, жизнь человеческая зависит!

- Че такого-то я сделал? – обиженно пробормотал себе под нос Серега, но болты назад потянул – пересчитывать.

- Давай-давай, молодо-зелено! Мебельное дело – работа тонкая и точная, в ней мелочей нет, — сурово сказал Вовка. – Учись, пока я живой… А то кто тебе потом опыт передаст?

Серега был явно недоволен неожиданной выволочкой, но вот это уже точно были мелочи жизни!

Автор: Эльфика