Глава "БОГ АПОЛЛОН, БОГ ГЕРАКЛ и Вечный Жид, РЕШИЛИ ОБЪЕДИНИТЬСЯ".
Писатель Ивакин Валентин
999 Я ВЗЯЛ ОДИН ИЗ РАССКАЗОВ ИЗ МОЕЙ НОВОЙ КНИГИ.
999ЭТИ БОГ АПОЛЛОН, БОГ ГЕРАКЛ и Вечный Жид, РЕШИЛИ ОБЪЕДИНИТЬСЯ.
999Подумав, что если грех Человечества снял, ЯКОБЫ БОГ – ГОСПОДЬ - Иисус, так теперь жители земли не грешат, живут припеваючи в Божественных лучах славы и достатка, и купаются в Его любви.
999Они знали о первом всесильный соборе в 325 г в Нике и о его решении, полностью запретить употреблять слово Дух, и распространять Духовность.
999И этим закрыли нам выбор, или как сейчас модно говорить, закрыли свободную волю. Закон был воздвигнут, и предался статусу политической значимости церкви.
999Религии отводилась ведущая роль, но какая?
999И для кого, и для чего? 999Бог Аполлон, Геракл и Вечный Жид, отправились в очень опасное путешествие, узнать всё правду и передать её вам. 999Для кого и для чего, и кому хорошо живётся, от этого указа?
999И решили пожить на земле пару дней.
999Учителя Небес говорят, что религия убила больше людей, чем что-либо еще в нашей истории за тринадцать тысяч лет.
999И сидящие в Аду, и со сдвинутым векторным осознанием, не осознающие происходящее вокруг себя, решили на время вырваться из цепких лап надсмотрщиков, и облазить незаметно от глаз инквизиторов, средневековую Европу.
999При помощи магии передвигаться в пространстве, и вне времени. И это проходило уже после ТОГО, КАК ДЛЯ РАБОВ БЫЛА СОЗДАНА ЛОЖНАЯ РЕЛИГИЯ ВО ГЛАВЕ С БОГОМ, КОТОРОГО РЕЛИГИЯ, ЕВРЕИ, РИМЛЯНЕ РАСПЯЛИ. Я ПИШУ И ДУМАЮ, ВЫ ХОТЬ ПОНИМАЕТЕ ВЕСЬ ЭТОТ БРЕД, БОГА РАСПЯЛИ И КТО, ТЕ, КОТОРЫХ ОНИ СОЗДАЛИ ИЗ ОБЕЗЬЯН, ДЛЯ ПОЛУЧЕНИЯ ПИЩИ НА СВОЙ СТОЛ.
999А что с ними приключилось, и что они вам поведают, и будет это глава.
999Эти пару дней они провели в тысячных годах, заглянули 72 год, 120-е год, в 325 год, так далее, куда забросит магия, от рождества Христова и после.
999Могли и 5, 5 тысяч лет назад. как в Вавилоне, а могли и сегодня оказаться с нами.
999Так как всё будет видно сразу «сегодня и сейчас».
999Ничего в нашем аду не меняется, или меняется, давай узнаем?
999Так решили, так и сделали.
999Где же мы появимся друзья, сказали Аполлон, Геракл и Вечный Жид.
999И Аполлон произнёс заклинание.
999Под именами греческого бога любви Аполлона – Игорь - Духовновидящий,
999Геракл – Злейко, кличка Самсон,
999Вечный Жид – рабби Зельда бен Элизар, всё знающий.
999Наши друзья оказались в зале со старинным оружием средневековья, там было столько его, что хватило бы на сотню рыцарей. Эти снаряжения отбрасывали зловещие тени, от света, который проникал через огромное окно. Там на вечернем небе стояла огромная полная луна, освещавшей всё землю как днём. И это помещение, освещало лунным каким-то неестественным магическим светом. Тааак, и где же мы, подумали они, оглядываясь вокруг. Говорил тебе Игорь, проверь заклинание, не попали мы опять в Вавилон. Да проверял, отмахнулся Игорь. Вот видишь, и это заклинание не сработало, всё время не туда попадаем.
999В этом аду ничего не работает, ни заклинания, ни заговоры, ни молитвы, молвил Зельд. Здесь всё перекрыто богом Яхве и его слугами. А что ты раньше не говорил, когда мы в путь собирались. Должны были попасть в центр Европы, на Светлую гору, там, должны произойти грандиозные события для земли, и всего Человечества. Успокойтесь, если в эту комнату попали, давай дыхание переведём, и подведём итоги, промежуточных отрезков. Да чего говорить, неутешительный итог для нас, и для народа живущих там, где мы были. Если всё сегодня делать через старые энергии, то ничего не получится. Надо брать только новые энергии через духовные силы, тогда всё заработает, и твой заговор, заклинание и твоя молитва. А где её в этом аду взять, духовные энергии, если его перекрыл бог Яхве, и приказ опустил на землю, куда не попадают Духовные Светознания, люди живут хуже животных. С той лишь разницей, животные не понимают, что их ведут на бойню, и ведут себя тихо. Может одна, две или десяток заблеют из миллиона.
999 А люди понимают, что их ведут на костёр, на виселицу, и тоже ведут себя как скотина, молча, принимают свою судьбу.
999Но у скотины нет, что у нас есть, говорящее слово, руки, ноги, голова, разум, сознание, душа, дух, и можно хоть укусить, или ударить, или матом обложить попа.
999И только на костре, когда, жареный петух, им в задницу клюнет, или обожжёт, вот тут и поднимают вой. Мы же были на пытках, на этих судопроизводствах, во многие года попадали, а одна картина, беспредел религии, и знати, ты же носил одежду судьи, священника, и сейчас она на тебе. Да не один закон не сочинён для народа, все права у знати, богатых и у священников, и все они неприкасаемые.
999Народ всем должен. 999Понимаешь всем!
999И все обязаны исполнять эти выпущенные каждой провинцией, городом, каждой церковью, каждым замком, дворцом, папой их законы.
999Представляешь.
999Для, безграмотного, раздолье. Гуляй, исполняй, не хочу, не грамотен.
999Ты всё шутишь, Самсон.
999А они, неизвестно за что, идут на костёр, на распятие, на жертвенник и на устах бог.
999За, что?
999Ты же слышал и видел, когда его всё тело стало гореть, и вонь, разнеслась по всей площади, он истошным голосом крикнул, прими меня Иисус, во имя тебя, бога нашего, страдаю, и испустил вздох.
999И спокойно отошёл. 999Только вопрос куда отошёл, и кто его примет?
999И если он такой верующий, и пред церковью и богом своим чист, тогда за что его священники, или светское общество отправило на костёр.
999А его бог, почему не защитил, что молчите, если с такой верой он ему служит?
999И сгореть, как бревно. 999Вот, в чём вопрос?
999Мы сюда пришли узнать, кому на земле в этом аду, хорошо живётся.
999Мы сюда не философствовать пришли, а всё узнать.
999А там до нашей эры и здесь, было в сотню раз хуже и, сегодня и сейчас, ничего не изменилось, если это они называют жизнью. А их указы, приказы, заповеди, распоряжения, этики поведения, соблюдение субординации. Это прямое посягательство на имущество, на чужую жизнь, на свободный выбор и свободную волю. Ну ты и загнул, чтоб рабов, кроме как за бессловесных животных, по другому воспринимали. А оброк, налоги, а военная повинность, сказали и под дубинку, отчитались, а теперь пусть помирают, во имя Отечества. И ни у кого нет интереса до их дальнейшей судьбы. Раб и есть раб, и его удел умирать для процветания системы и религии. И нет даже лазейки, ты же читал, Игорь, их законодательные книги. Одно сплошное нельзя, а чего же можно, спросил видно сам себя еврей. И его так передёрнуло. Что он забился в судорожных конвульсиях. Да, раньше я за собой такое не замечал.
999Ну и жуть, продолжал он. Я мог, если мне где-то плохо, мог переместиться в пространстве и времени, вечно скитаться. А я совершал подвиги, доказывая вот такому ничтожеству, что я лучше его и боги смеясь, всегда подзадоривали меня. Ты можешь, Геракл. А теперь, где боги и где я, все забыли меня и подвиги, никому не нужные. А главное, для чего, всё это я делал, подогреть Эго, что я имею божественную силу. Да, он махнул рукой, только утешает, никто мне, морду, не набил, и не мог издеваться, как над этими несчастными. Постой ты лукавишь, а кого ты выполнял поручение и боги твои, разве не издевались над тобой, Злейко. Да, ты и здесь, прав. А меня, Аполлона, придумали и подняли до ранга бога. Я сидел на своих небесах, и купался во славе. А оказывается, мою любовь довели до грязного животного извращённого инстинкта с примесями грязи с пермой. И уйму венерических болезней в придачу. И за так. И за деньги. И просто так, чтоб как-то просуществовать в этом мире.
999И не ждут ни от кого, ни какой помощи.
999Мы то, здесь, временные, а они живут каждый день из поколения, в поколение, из года в год, тысячелетиями, без единого лучика надежды. Ни одного счастливого, по настоящему, духовного дня. Но понятно, они каждый день прожитый, и считают счастливо прожитый, что остались живы и получили секс для продления потомства. Хлеб тело Иисуса, чтоб с голоду не сдохнуть, покушать. Чтоб крови Иисусова напиться, вином кровь назвали.
999И эту кровь лакают, до поросящего визга, чтоб залить страх и горе. А время, которое им некуда девать утоляют жаждой животного инстинкта, зрелищем.
999 А зрелищ, потому, что законы не позволяют самому в горло вцепиться, и всем перегрызть, и всех разорвать, такой матери. Им в глаза тычут пальцем приговаривая, ты раб, ты животное и ты грешен и будь в покаянии и смирении, и тычут в морду десять заповедей. Или просто, этого на костёр, этого повесить, факты, что они еретики будут. Они обязаны выживать, давать потомство, чтоб прокормить эту ораву благодетелей, и доброжелателей.
999А кто отнимает у них жизнь?
999Те же слуги народа, те же священники, которые обязаны их защищать и направлять, на духовный путь.
999Вот и указ, 325 г в Нике, кому петля и костёр, а кому мать родная.
999Но мы и подводим итог неутешительный, что будущее поколение о нас подумает. Да оно тоже, Сейчас, так и живёт, бросил в сердцах Игорь. Только делают это всё цивилизованно с привкусом демократии, добавил Вечный Жид. Да, продолжил рабби, как будто не было подведение итогов этого, странного, на первый взгляд, разговора. Мне предвиделось, что с таким разговором, мы сидим на койке палаты № 6, и ведём беседу как пациенты психбольницы, почтенный бог Аполлон, всеми любимый герой мифологий Геракл, и отрицательный герой всех народов, Вечный Жид.
999Да чуть не забыл сказать тебе Игорь, я договорился, что на физическом и на тонком плане, нас будут сопровождать, духовные силы. И как только ты будешь опять своё заклинание читать, вспомни, пожалуйста, и попроси их. Просто, дай Дух энергию «сегодня и сейчас», для заклинания. И всё. И всё. Да и всё. Только не забудь, попроси, без этой духовной энергии, мы вообще отсюда не выберемся. В зале было полу светло. Взглянув в окно, они увидели зловещую полную луну, но какой-то необычный свет она испускала на землю. Стояло на дворе полнолуние, зловещее время заговоров, мистики, и заклинаний. Вокруг замка проглядывался в дымке величественный лес. И до боли вдали золотилась речка, лес словно заколдованный стоял, медленно покачиваясь. А перед самым замком озеро, слегка затянутые тёмной поволокой туманной завесы, с яркими золотыми отблесками луны. Природа была в напряжении, даже она видно, ждала Чудо. Предвещало всё это беду и кому? И у них по коже прошёл холодок страха. Бррр, кто-то вздрогнул, и по ним прошёлся энергетический ток, неизведанной неопределённости.
999 Всё выглядело мрачно и настораживающе, величественно. Вдалеке виднелся костёл или церковь, но величественной постройки. Вон смотрите, смотрите, всё как днём видно, не к добру, сказал Еврей. Ты о чём, спросили они. Он показал пальцем. С их места видна была площадь перед собором, полно люду и сквозь них, клинком по живому, давя на полном скаку, что попадалось под ноги коней и телеги, пролетела свита. Во все стороны от них летели куры, бараны, свиньи, люди, и все они попадали в грязь, в мусор, который почти закрыл все уголки площади. Видели, синьоры, лорды, князья, рыцари, лучшие представители жизни пожаловали в замок, прося чернь, освободить им дорогу, опять бросил шутку Геракл.
999 Да куда же мы попали, задумчиво произнёс Игорь. Да, узнать бы, куда нас завела судьба, спросил Геракл, упавшим голосом, Игоря. Опять сработало заклинание впопыхах, задумчиво сказал Игорь. Да изволь объяснить, обязаны попасть в центр Европы в Чехию, в Моравский край, в непроходимый лес, на гору Светлое, а попали. От всех вещей зала и от их самих шли зловещие необычные магические тени, и как бы от этих теней, они получили справку об этом мистическом месте, с того тонкого мира, который был им представлен виде передышки. Это Виндзорский замок, в городе Виндзор, графства Беркшир, Англия. Сегодня это Виндзорский замок королевской резиденции. На протяжении веков замок представляет собой незыблемый символ монархии, возвышаясь на впечатляющем холме в долине реки Темзы. Виндзорский замок был возведен Вильгельмом Завоевателем на месте королевских охотничьих угодий того времени, после нормандского вторжения в Англию в 1066 году.
999 А должны были попасть 1414-20 годы. Так, сказали они вместе, отступать некуда, мы пришли узнать всё об этом мире. Их бросало по времени и пространству. Но всё это они делали на своих ногах, вернее верхом на лошадях, и при своём живом физическом теле, испытывая удары судьбы физические, на своей шкуре. Главное для нас собрать информацию и остаться в живых, бодро покачивая стальными мышцами, сказал Геракл. Проходя величественный зал, они мягко по-кошачьи, продвигались почти ощупью, так как в этих длинных коридорах, на больших расстояниях друг от друга горели свечи. Проходя по коридору на них сверху, как бы давили головы тысяча животных, птиц и других диковин, в темноте принимающих облик замученных и сожженных душ. Да, охотится, и убивать, они мастерски научились за тысячелетние правления, и проводить время за лаканием живой крови и душ, убиенных, сказал Геракл.
999Проходя чьи-то покои, они услышали запах пота и спермы, этот терпкий запах витал повсюду, и любовь не забывают, зло бросил Игорь. Пока они не приблизились к комнате, где пахло ладаном и розой, это были покои бога, там же висели иконы топорной работы, сделанные из дерева, головы Марии и Петра, всё было строго, и величественно, как всё, что окружало их здесь. Задержавшись на секунду в этой комнате Злейко, бросился догонять друзей. Этот был чистый и ухоженный угол замка. Они услышали гул, исходящий со стороны их движения. И они пошли на этот гул. Дойдя почти ощупью до высокой стены, они увидели фигуру железного огромного изваяния. И к голове вела лестница. Они поднялись и приподняли зурбало. Им открылся зал переполненный рыцарями и обслуживающей их чернью.
999 Они получили направление своих дальнейших движений. Справа балкон и дверь, куда можно войти незаметно, слева терраса, где виден весь двор. Подойдя по балкону к двери, они прошмыгнули в зал, и почти рядом услышали странные разговоры. Боясь обвинёнными в подслушании и в шпионаже, но разобраться, кто рядом, они прислушались. Кто-то выкрикнул, надо доложить графу, послышался гул одобрения. Графа, информировать пока не стоит, подождем, когда вернется. В этом я согласен с вами, уважаемый. Опять ищейки преданные, инквизиция и кого-то богатого приговорили, подумал Игорь. Но Святой Оцелот, уведомить надобно. К тому же немедля. О том, что мы у медикуса в кабинете нашли. Не крутите головой, господин Бартоломей, не стройте рожиц, уважаемый господин Владимиусс.
999 А вы, преподобный святоша, не вздыхайте и не считайте мух на потолке. Мне все это так же нужно, как и вам, и я так же жажду увидеть здесь Инквизицию, как и вы. Но при вскрытии кабинета присутствовало множество людей. А там, где скапливается много народу, всегда думаю, я не открою страшную тайну, отыщутся по крайней мере, хотя бы с десяток, мы их так приучили, которые донесут Инквизиции. А если туда нагрянет визитатор, то он нас же первых спросит, почему мы тянули. Я, Граалль, оторвал взгляд от потолка, промолвил святоша, объясню. Лично я. Ибо это мой приход, и на мне лежит обязанность информировать епископа и папского инквизитора. Мне также полагается оценивать размер богатства, возникнут ли обстоятельства, обосновывающие вызов и загрузку работой курии, и Суда.
999 Колдовство, о котором, вопили все, не обстоятельство, мы здесь все свои, и не такие сделки проворачивали? 999Кабинет не обстоятельство?
999Алхимическая реторта и пентаграмма на полу не обстоятельства? Мандрагора? Черепа, руки скелетов? Хрусталь и зеркала? Бутылки и флаконы дьявол знает, с какой дрянью или ядом? Лягушки в банках? 999Все это, не обстоятельства?
999Нет.
999Инквизиторы, люди серьезные.
999Их дело расследовать, как церкви надо и исполнить, а не какие-то бабские выдумки, предрассудки и лягушки. 999Такими глупостями я и не подумаю забивать им головы.
999А книги? Те, что вот здесь лежат?
999Книги, спокойно ответил Граалль, вначале следует изучить. Внимательно и не спеша. Святой Официлиус не запрещает читать книги и владеть ими. Угрюмо сказал Грефпутинродф, только, что сотню отправили, на костер. Говорят, как раз за то, что у них были книги.
999Отнюдь не за книги, сухо возразил плебан, а за контаминацию, за отказ отречься от сведений, содержащихся в этих книгах.
999Надо очень тонко доводить все дела до логического денежного эквивалента сказал Грефублюд, и все заржали. Среди книг были письма, Виклифа, и Гуса, пражские статьи, и многочисленные другие манифесты, вот аргумент. А больше ничего подобного, я не вижу среди книг, реквизированных в кабинете. А вижу почти исключительно медицинские произведения. Кстати, в большинстве своем собственность скриптории монастыря августинцев «Спаса на народной крови».
999 Повторяю!
999Я вовсе не горю желанием обратиться ни к Епископской, ни к Папской Инквизиции.
999Я такой же честный и справедливый как и вы, мои друзья, но долг перед богом и отечеством, превыше чести.
999Я не намерен ни на кого доносить, но долг превыше моего, и вашего мнения, и видеть кого-либо вопящим на костре.
999Но тут речь идет о наших, прошу прощения, задницах. Чтобы и на нас не пало обвинение, за эти книги. А что мы среди них видим, «Великий», надо же, прозвище воистину достойное колдуна. А это, извольте, Сабур бен Саад. Абу Бекр аль-Рази. Нехристи! Сарацины!! Этих сарацинов, спокойно пояснили вместе, один рассматривал свои перстни, Лукасук Фридман и крадя нужную ему книгу Берл Лазар, преподают в христианских университетах. Как медицинских авторитетов. А ваш «колдун», Альберт Великий, это епископ Аугсбургский известный христианский еврей, ученый теолог.
999Да? Хм - м.
999Посмотрим дальше. Вот, лежит книга написанная Хильдегардой Бингенской. Наверняка колдунья эта Хильдегарда! Не совсем, улыбнулся плебан Граалль. Хильдегарда Бингенская, пророчица, как Иисус, именуемая Рейнской Сивиллой. Скончалась в ауре святости, А Иисуса распяли. Хе. Ну, если вы так утверждаете. А это что такое? Джон Герард? Интересно, по-какому это? 999
Не иначе, по-жидовскому. Впрочем, скорее всего какой-нибудь очередной святой.
999Вдруг друзья за своей спиной услышали шаги, вот вляпались, онемевшим языком, шепнул Геракл. И Игорь молниеносно прочитал заклинание, и они переместились в другое время и пространство. Попали в гостиную, где стояли столы, но пока никого не было. Сели за один из них, поближе к двери. Яркий свет свечей освятил их, и голос слуги, нёсший эти свечи, обращался к ним. Поставив свечи на стол, и не удивившись, что незнакомые лица сидят без приглашения за княжескими столами, и как, будто тысяч лет, знал их, продолжил разговор.
999 Не оправдались мрачные пророчества всех священнослужителей Европы, этих пророков, хреновых. Предсказавших точную дату, конца света, после затмения, на новолуние, в первый понедельник февраля месяца, 1420 года, после святой Схоластики. Ну что же, кончился понедельник, потом вторник, затем среда, и ничего, господа хорошие. Не наступили Дни Искупления, Покаяния и Возмездия, предваряющие приход Царствия Божия. Не был, хоть и завершилось тысячелетие, освобожден из заточения Антихрист и не вышел, дабы обольщать народы в четырех углах Земли. Не сгинули от меча, огня, града, клыков хищников, скорпионьих жал и змеиного яда все грешники мира, и супротивники Бога.
999Тщетно ожидали верные пришествия Мессии на горах Фавор, Беранек, Ореб, Сион и Оливной, впустую ожидали второго пришествия Христа, названные в пророчестве Исайи, пять избранных городов, которыми сочли Пильзно, Клатовы, Лоуны, Сланы и Жатец.
999Конец света не наступил. Мир не погиб и не сгорел. Во всяком случае, не весь. Но все равно было весело. Не побрезгуете, ли, спрашиваю вас, пивом. Попотчую вас ухой, и впрямь что надо, густая, пряная, да и жира не пожалел. Скоро столы накроют, все приглашённые на заговор, вскоре соберутся.
999Да он информацию выдаёт, и предупреждает об опасности, и что мы правильно переместились во времени и пространстве.
999Давненько я такой не готовил.
999Вы я вижу с дороги. 999Благодарствуйте, многоуважаемый, за угощение, благодарствуем тебя.
999Как звать тебя? Пешка, многоуважаемый.
999Нет, пожалуй, нет.
999Пешка продолжал, нe было конца света в 1380 году, не было и до и после. И года спустя, и века спустя и тысячелетия спустя, ой, сколько время утекло. Все текло, я бы так сказал, своим естественным порядком: идут войны, множится мор, неистовствует смерть с косой, распространяется запланированный страх. Ближний убивает и обворовывает ближнего, алкал жены его, и вообще волк волком. Евреям то и дело устраивают, какой никакой погромчик, а еретикам, костерок, хоть есть какое-то развлечение, зрелище, а христианам всё время снимают Иисуса с креста, в церквях. Из новенького, сам с собой говоря, Пешка, зная, кто они, и как их предупредить, а вдруг не поймут, и себе накличу беду, подумал он.
999 И продолжал, ведьмы, ведуны, колдуны, говорят их уже мало осталось, всех на кострах сожгли, скоро сход всех этих сил, на горе Светлой. Волколаки бегают по лесу и ищут жертву, много задниц пострадало, о чём он, подумал Игорь. Скелеты в потешных прыжках отплясывают на кладбищах, смерть с косой шагает по Земле, инкуб ночью вскальзывал меж дрожащих ляжек спящих девиц, одинокому ездоку на урочище, стрыга усаживалась на шею. Дьявол явно вмешивается в повседневные дела, и кружит промеж людей, как лев рыкающий, ищущий, кого бы пожрать. Много в то время скончалось достойных людей. Нет, конечно, и родилось немало, но как - то уж повелось, что даты рождений по странности в церковных книгах не записывают, и никто их толком не помнит. Ну, может, только матери, да еще в тех случаях, когда у новорожденного оказывалось две головы, или, по меньшей мере, два хвоста, или телёнок с шестью ногами, или овца, коза, собака с человеческим лицом.
999 А вот коли смерть, ну, тут уж дата точная, будто в камне высечена. Значит, кому то надо, стращать, и пичкать народ страхом, и смертью лютой. Немаловажные события и в культуре происходят. Пишет свою превосходную хронику Вавжинец из Бжезовой, пишет иконы Андрей Рублев, пишет с Томаса Масаччио, еврейского итальянца, картину в церковь, хорошо заплатил, был вор, а стал святой, художествует Роберт Кемпин. Они даже не ведают, откуда берут образ с Марии, берут богатеньких, кто больше заплатит, а образ это всё, вы меня поняли господа хорошие?!!! Ян Ван Эйк, придворный живописец короля Яна Баварского, творил для кафедрального собора Святого Бавона в Генте «Алтарь Мистического Агнца». Рабби Зельда взглянул на картину, на истязаемого Варфоломея, с которого армяне сдирали длинные полосы кожи при помощи огромных клещей и подумал, «Если верить «Золотой легенде», то над местом мучительства вздымался чудеснейший аромат роз. Как же! Мучения воняют. Над местами пыток вздымается смрад, вонь, зловоние. Над всеми местами казней и мучительств. И над Голгофой тоже. Там тоже, дам голову на отсечение, роз не было. Был точно шабаш: «Дьявол со своими слугами священниками, потешался над духовной сущностью в назидание другим»
999О чем мне, впрочем, никак говорить нельзя. И когда они уходили, слуга поведал, что у него убили брата, а за что, и как, он не знает. И попросил господ хороших при случае узнать об этом, зная, что гости не простые. Аполлон пообещал, и они покинули этот дом. Выбравшись из дома, купив лошадей, они направились туда, где больше всего стоял гул. От пристани несло рыбой, тиной и смолой.
999Игорь с трудом спустил прихрамывающего коня по скользкой глине откоса, приблизился к пристани, лавируя меж сараями, шалашами и сохнущими сетями. По мосту шлепали босые ступни, шла разгрузка и загрузка. С одной барки выгружали, на другую загружали. Часть товара, который в основном составляли дубленые кожи и бочки с неведомым содержимым, с пристани переносили на телеги, за операциями следил бородатый купец. На одну из барок заводили быка. Бугай ревел и топал так, что сотрясался весь помост. Плотогоны ругались по-русски и на польском языке. У вассерполяка, хозяина барки, дел было бесчисленное множество. Сев на баркас друзья тронулись куда глаза глядят. Капитану, в общем, у них не было никаких причин недовольства. И хотя вместо десяти часов они провели на барке полтора дня и две ночи, однако были в относительной безопасности, странствовали с удобствами, воспользовались временем, чтобы выспаться, как следует, наесться досыта и собраться с мыслями. Поданный с кашей бобриный плюск, то есть хвост, тушенный в густом хреновом соусе, оказался настоящим деликатесом.
999Игорь и его друзья не ели давно пищу земную. Но им еврей всё рассказывал об жизни на земле, для него вечной. Он их просветлял. Он о таком блюде, знал, что в некоторых монастырях его ели во время поста, потому что по неизвестным и теряющимся во мраке веков причинам он считался чем-то подобным рыбе. Однако это был достаточно редкий деликатес, не у каждого были неподалеку бобриные гоны, и не каждый получал право на охоту. Впрочем, колоссальное удовольствие, доставленное съеденным деликатесом, портила весьма беспокойная мысль об ожидающей их задачах. Рассказать нам о жизни той, закрытой от вас веками, и злым умыслом. Но, думал Игорь, тщательно протирая миску хлебом, того, что я съел, у меня уже никто не отберет. Но для слуг капитана, они рядом сидели и злыми глазами смотрели на них, и если бы не Геракл, не знаю, чтоб они ели, но только уверен, обмен произошёл бы.
999Пища у них, действительно, оказалась истинно тюремной.
999 Однако они были уставшие, чтобы привередничать. Кроме того, что скрывать, были слишком голодны, чтобы морщиться, видя соленую селедку, кашу без жира и пиво, отличающееся от воды, разве что цветом, да и то незначительно. Впрочем, возможно, был аккурат, пост, для селян, но мы не в церкви, подумали они? Они не помнили. Так они перебрались в Европу, медленно по неизведанным местам, рекам и проливу, они сели в баркас. Водный поляк, хоть и не представился Игорю по имени, и не требовал того же от него, был, в общем, человеком вполне симпатичным и приятным в общении. Правда, неразговорчивый, чтобы не сказать ворчливый, брюзгливый и грубый, он отнюдь не был. Человек простой, он, впрочем, был вовсе не глуп. Барка минуя залив, вошла в реку, лавировала между островками и мелями, подходила к пристаням то по левому, то по правому берегу. Экипаж из четырех человек мотался как чумной, шкипер ругался и подгонял. Руль уверенно держала жена вассерполяка, женщина в самом соку. Игорь, стараясь, как мог бог, блюсти приличие, в меру сил пытался не смотреть на ее крепкие бедра, выглядывавшие из-под подвернутой юбки. Отводил, если мог, взгляд, когда при маневрировании рулевым веслом платье женщины натягивалось на грудях, достойных Венеры.
999Игорь и его друзья проезжали в барке пристани с такими названиями, как Язица, Загвиздье, Клэмбы и Монт, были свидетелями коллективного лова рыбы, и торговых сделок, а также сватовства. Видели загрузку и разгрузку самых различных товаров. Увидел такое, чего раньше ему никогда видеть не доводилось, к примеру, стодвадцатипятифунтового сома длиною в пять локтей. Ел то, чего никогда не едал, например, зажаренное на углях филе из этого сома. Узнал в дороге, как уберечься от топельца, никсы и вирника. В чем разница между неводом и дрыгавицей, в чем разница между язом и гатью, какая разница между старицей и застругой, и какая разница между лещом и гусьтерой. Наслушались немало очень нелестных слов о немецких князьях, священниках, тиранящих водных поляков варварскими пошлинами и поборами.
999 Следующий день оказался воскресеньем. Водные поляки и местные рыбаки не работали. Молились долго у довольно топорно изготовленных фигурок Божьей Матери и святого Петра. Потом пиршествовали, потом организовали что-то вроде коллективной пьянки. А потом упились, хватая баб, и волокли, кто куда, благо их здесь было много. Затем не поделили голубоглазую красавицу и подрались. Потом сразу же, как только несколько пар крепких рук столкнули повозку на лужок за мостиком, самый высокий из трех типов, которые молча, наблюдали за этой вертепью, заявил, размахивая дубиной:
999Ну, работа сделана, таперича надыть платить. Выпрыгивай, пархатый, из шубы, выпрягай коня, гони кошель. А ты, чуль, скидывай куртку и вылезай из сапог. А ты, красуля, выползай из всего, что на тебе надето. Тебе нашему пахану расплачиваться досталось. Голышом!
999 Бандюги, загоготали, показав гнилые зубы. Игорь наклонился и поднял жердь, которой поддерживал телегу. Глянь, указал на него дубинкой бородатый, какой парнишка бойкий. Его еще жизня не научила, што кады велят скидывать сапоги, то надыть скидавать. Потому, как босым, ходить можно, а на поломанных культях, никак. А ну! Дайте ему!
999Тройка ловко отпрянула от свистящего круга, которым окружил себя Игорь, один напал сзади и лихим пинком, под колено свалил парня на землю, но тут, же взвыл, и закружился сам, прикрывая глаза. Игорь получил дубинкой по плечу, сжался под пинками и ударами палок, увидел, как один из типов отталкивает пытающегося вмешаться в драку женщину. Злейко и Зельда были внутри баркаса, и не видели этой драки. А потом увидел Игорь черта, эту собаку из мифологических сказок прислали друзья с Небес, материализовав её. Разбойники принялись кричать. Страшно. Тот, что взялся за них, был, дьяволом. Это был огромный смоляно-черный британ в ошейнике, ощетинившемся торчащими во все стороны иглами. Собака металась от бандюги, к бандюге, словно чёрная молния, причем нападала не как дворняга, а как сказочный волк. Рвала клыками одного и тут же отпускала, чтобы взяться за другого, схватить за лодыжку, вцепиться в бедро. Стиснуть зубы на промежности. А повалив, стала хватать за руки и лица. Крики «бравой троицы» сделались чудовищно тонкими. Так что волосы вставали дыбом. Раздался пронзительный, модулированный свист. Черный британ тут же отскочил от разбойников, сел и замер, поставив уши торчком. Ни дать ни взять, статуя из античной мифологии.
999На мост въехал всадник, который только что выехал на прогулку их своего Бендзинского замка. Как только солнце поднимется над верхушкой вон той ели, громко проговорил всадник, распрямляя в седле вороного жеребца, свою отнюдь не могучую фигуру, я пущу Абракадабру следом за вами, мразь. Воспользуйтесь предоставленным вам временем, негодяи. Останавливаться не рекомендую. Повторять дважды не пришлось. Бандиты тут же помчались к лесу, хромая, охая и трусливо оглядываясь. Абракадабра, словно зная, чем сумеет их особенно напугать, глядел не на них, а на солнце и верхушку ели, а вокруг ели белели, как невесты, берёзки. Всадник подъехал ближе, с высоты седла присмотрелся к Игорю, который в этот момент как раз поднимался, ощупывая ребра и стирая кровь с носа. Ну-ну, сказал ездок наконец, классическая ситуация. Ну, прямо как в сказке: болотце, мост, поломанное колесо, неприятности. И помощь как по мановению волшебной палочки. Уж не призывали ли кого, не читали ли молитву богу, так, где же он, может, я уйду. И пусть они докончат своё дело, братцы? Не испугаетесь, если я достану цирографы и велю их подписать? Ибо сие и есть Истина, продолжал он, иначе альбигойцы, кои руку, стремившуюся их в лоно Церкви возворотить, яко волки кусали. Мерзкие отступники богомилы отваживающиеся отрицать Святую Троицу, «братья» ломбардские, всякое отребье и разбойники, у которых на совести не один священник. А что всего смешней, вставил с улыбкой Игорь, притрагиваясь к многочисленным болячкам, все вами перечисленные «ане» и «исты» себя считают правыми, а других именуют врагами веры. Что касается папы, то все же признайте, уважаемый, что порой трудно бывает из многих выбрать истинного. А что до Церкви, то все в один голос вопят, о необходимости реформы. Вас это не заставляет задуматься?
999Не очень то, я понимаю слова ваши, если вы хотите сказать, что в лоне самой Церкви возрастает ересь, то вы правы. Весьма близка церковь, к тем грехам, которые в вере бродят, в спеси своей с набожностью перебарщивают. Взять хотя бы казус в 1349 папа Климентий VI провозгласил их еретиками, проклял и повелел карать, но разве это помогло?
999Ничуть не помогло, бросил Игорь. Они, по-прежнему, бродили по всей Германии, развлекая мужиков, поскольку девок, среди них было немерено, а те занимались самобичеванием, обнажившись до пояса, и выставив напоказ сиськи предлагая себя, во имя бога. Да, бордель на природе. Порой очень даже ладные сиськи, я то, знаю, что говорю, поскольку видел их походы в Бамберге, в Госларе и в Фюрстенвальде. Ох, и здорово же подпрыгивали у них эти сисечки, ох подпрыгивали! Последний собор снова их осудил, но это пустое дело, этих сожгли, другие подрастают. Вспыхнет, какая нибудь зараза или другая беда, и они снова возьмутся за свои бичевальные представления. Им это просто нравится. Братья священники утверждают, что много зла идет от телесного сладострастия, а сие в женщинах неугасимо, а сами священники ни одного случая не пропускают, совращая малолеток.
999Женщин, лучше оставьте в покое. Ибо и сами вы не без греха. В райском саду, покусился змей не на Адама, а на Еву ополчился и наверняка знал, что делает. Доминиканцы тоже наверняка знают, что говорят. Но я имел в виду не то, чтобы женщин осуждать, а только что многие из теперешних ересей странным образом именно на вожделении и блуде замешены, в соответствии с какой то, похоже, обезьяньей развращенностью. Дескать, ежели, Церковь, запрещает, так вот же — будем поступать ей наперекор. Церковь наказывает быть скромным? А ну, выставим голый зад! Призывает к сдержанности и благопристойности? Так нет же, будем совокупляться, словно кошки в марте. Пикарды и адамиты в Чехии, в Германии, во Франции, в России, совсем, нагими, расхаживают, а трахаются, прости меня, Господи! Погрязши в грехе, все со всеми, словно собаки, не люди. Но так делают все церковные крысы, сами запрещают для народа, ищут лазейку, чтоб придраться или отобрать добро, или послать на костер, а сами под благовидными словами такое вытворяют, на глазах у народа.
999Да, но у них в руках инквизиторы и они могут писать, они грамотные.
999А почти все простолюдины около костёлов, церквей и замков неграмотная голытьба. Что с неё спросить, а взять хоть тряпку, или телом попользоваться, можно. Помните, как делали апостольские братья, то есть секта сегарелли. Кёльнские братья, то есть «спящие вместе», телесно общаются, невзирая на пол и родство. И они дружно рассмеялись. А Патернианцы, именуемые так по имени их порочного апостола Патерна из Пафлагонии, святости супружества не признают, и предаются коллективному распутству. А италики в Золотом замке Нерона, что выделывали, целый год, инквизиция разбиралось в этом распутстве с чернью. Говорят столько тысяч невинных молодых особ женского рода поедено и попито кровушки. И всё для того, что эти господа хорошие, хотели вечной молодости. Поэтому и привлекали в замок молоденьких девочек девственниц. А народ сегодня и браки не признают, гражданским обходятся, сегодня с одним, через год с другим, а потом в церковь к инквизитору, надо замаливать грех, а это, предать суженного или ближнего.
999Меня и на свете не было, когда в тысяча тридцать втором году Инквизиция вскрыла среди бегинок и бегардов такие ужасающие дела, как раскапывание могил и осквернение трупов. А я был на свете в семьдесят втором году, когда во исполнение новых Первосвященников эдиктов возобновили Инквизицию в Иерусалиме. Следствие доказало еретичность иудейских бегинок и их связи с ренегатским братством и сестринством Свободного Бога. И они опять расхохотались, а их новый друг подумал, что это была шутка. А Вечный Жид, который вспомнил 72 г., ой, как я долго живу, что помню 72 год от рождества Христово.
999 Большую часть замучили в застенках. А тех, которые выжили, сожгли.
999При этом большая группа, как обычно бывает, спасла свою шкуру, выдав других, отправив на пытки и смерть товарищей, друзей, даже близких родственников, как тот Элизар, который предал трёх раввинов римлянам, отобрав у них рукопись ЗОАР, выдав за свою, докончил разговор Зельда. 999Все эти оборотни предатели потом, представляете, натянула рясы. И проявила себя истинно с Божественным усердием в борьбе с еретичеством.
999Воистину, на всё воля Бога Яхве, быть предателем веры, а затем усердие. Что-то в Законах Творения поменялось, подумал Аполлон. Вы считаете, что это скверно? Доносить, лгать? Я боролся с ересью. Считаете, что это скверно? Не пытайтесь, прошипел он, проделывать со мной такие фокусы. Не будь, курва, этаким Жопой, высказался новый друг. Игорь побледнел.
999К нашему общему счастью, спокойно докончил Игорь, до этого дело не дойдет, ибо я не еретик, не сектант из Братства Свободного Бога. Все их ереси, меня интересуют не больше прошлогоднего снега. Только дурак, а я себя таковым не считаю, не заметил бы, что это явная чушь, эта пресвятая троица, и что пора перейти к выводам. Может быть, есть смысл что-то изменить? Реформировать? Я стараюсь понять. И понять могу, что толпу, народ, разбирает непонимание, когда они слышат, что Бог Яхве и есть Люцифер, и его слуги сатанисты.
999Что Духа, и его наследия в Мире нет. Я их понимаю, они, поэтому и начинают бунтовать, и нести ересь, нет информации.
999Но что оказывается? 999Что их бесит больше всего?
999Не отступничество и безбожие, не отрицание ритуалов, не ревизия или отвержение догм, самую большую ярость у них вызывают призывы к евангельской бедности, к смирению, к покаянию, и замаливания грехов. К самоотверженности. К служению Богу и священникам.
999Они начинают беситься, когда от них требуют отказаться от власти и денег.
999А ещё больше они не понимают, почему они поклоняются деревяшкам, где выбиты на дереве головы Мария и Петра, а запрещают им обнять дерево и поцеловать его и читать книги.
999Они считают, что везде заложено Духовное начало, везде присутствует сам Дух. И они не понимают, что у них отняли язычество, а заставляют тому же самому, но их-нему деревянному неживому изделию поклоняться.
999В разговоре о справедливости они подъехали на лошадях к церкви, благо их было как грибов в лесу. И не потому что много верили, а потому, что это было для священников манна небесная. Сбор податей, предательство, причастие женщин под подолом, а затем их же отдают в руки инквизиции, а дворики, землю под ними и утварь, присоединяют к церкви. Так и развиваются, так и богатеют, обманом отнимая земли. А как же, бог дал прихожанам, бог и взял. И отдал церкви, а каким способом, на всё воля бога. Там, в самой церкви, было очень темно, огонь свечей и свет из узеньких окон развидняло только сам алтарь, ковчег для святых даров и пожертвований, крест и триптих, изображающий Оплакивание. Остальная часть пресвитерии, весь неф, деревянные эмпоры и сталлы, тонули в туманной полутьме. 999Возможно, это сделано умышленно, для того, чтобы во время молебнов не видели друг друга, не пытались угадать по лицам чужих грехов и преступлений. И сравнивать их со своими.
999 Легко заметить, что ты человек бывалый, опытный и такое любопытство про Дух, не шпион ты будешь, и они рассмеялись? Такая небезопасная в теперешние времена любознательность? От того, что и всегда. От желания познавать мир. Действительно! Откуда бы еще-то. Их отвлекло движущаяся со стороны города процессия. Где можно было различить священников в литургических одеяниях. Черно-белых доминиканцев. Конных рыцари в украшенных гербами, коричневых францисканцев, горожан в доходящих почти до земли. И, еще алебардистов в желтых туниках и матово поблескивающих капалинах.
999 Архиепископ Зальцбург Герхард -1 вызвали его из своего замка Хоэнзальцбурга собственной персоной, тихо уяснил Жид, уже в который раз доказывая хорошую осведомленность. А вон тот крупный рыцарь, тот, что на гнедой лошади с шашечницей на попоне, это каноник.
999Епископские солдаты вели под руки трех человек — двух мужчин и женщину. На женщине было белое гезло, на одном из мужчин остроконечный, ярко раскрашенный колпак.
999Игорь щелкнул вожжами, прикрикнул на мерина, и на неохотно расступающуюся перед мерином публику. Однако, спустившись с холма, надо было встать нашим друзьям, чтобы видеть что либо. Значит, пришлось найти на бугорке место и остановиться. Впрочем, все равно дальше ехать было невозможно, люди здесь стояли плечом к плечу. Поднявшись во весь рост, Игорь увидел головы и плечи приведенных к стене мужчин и женщины. И торчащие выше их голов столбы, к которым они были привязаны. Куч хвороста, нагроможденного под столбами, он не видел. Но знал, что они там были.
999 Он слышал голос, возбужденный и громкий, но нечеткий, приглушенный шмелиным гулом толпы. Он с трудом различал слова, народ кричал, бросайте хлеб и разносите вино. И, побыстрей, давайте зрелища.
999И глошатый объявил, совершено преступление против общественного порядка, и против церкви.
999Разврат и святотатство. 999Следствием установлено.
Игорь, эй, люди! Кого казнить будут? Хвала Иисусу Христу, решил быть своим, завопил он. Аполлон, что с тобой, это же живые люди на костре, одёрнули его друзья. И вдруг он понял, что это эйфория захватывает всех своей жестокостью, которая длится тысячелетиями, и видно конца никогда не будет. А чтоб заманить на эти казни по живому, они в толпу бросали тело Иисуса, в виде хлеба, и чтоб они лакали кровь Иисуса, они разносили красное вино. О, ужас, это не вера, и не любовь к богу, это извращённая психика умалишённых, соревнующихся, кто привлечёт больше люда в церковь. Нет, здесь не учат народ любить, сочувствовать, двигаться к счастью. Этому люду только дали короткое время пожить, от костра, к виселице и обратно, к костру, и обогатиться за счёт их, любым способом. И если повезёт, родишь, такую или такого, как эта масса. Каждый хочет хлеба и зрелищ, но каждый сам за себя. И предательство, и разврат, и разбой, и страх, и смерть, всё это замешано для них в этих играх и развлечениях. А церковь это цирк, театр, где строится на их дворах подмостки, где хоть как то, по-другому течёт время.
999Нет, Время стоит уже 13 тысяч лет на месте, оно застыло, о, ужас. Родятся одни, их сожгут, так как и другим потребуется хлеба, и зрелищ. Этой вечно голодной толпе и вечно нищей, безграмотной толпе, не хватает зрелищ. У них потерялось реальность, они понимают, если сегодня не попались, то посмотрят зрелище и покушают, запивая весь свой страх, красным вином. Для одних это всё, что им досталось, переходя от одной церкви к другой. Хоть поесть и попить, да получить в придачу тряпки, и развлечься. И так из поколения, в поколение. И если их не будет с этой толпой, то они там, на месте тех, к которым их собрали вместе у стен этой церкви. Из года в год, через века и тысячелетия, это опустошённость, это безразличие к себе, жизни, ко всему, что окружает. И только величественно над ними, как вечная непоколебимость власти, стоят чистые, выбритые, подрезанные, вылизанные этой чернью каменные замки, не рушимые временем дворцы, костёлы, церкви, минареты и синагоги.
999 Я нездешний. Вон тот, поспешил разъяснить какой-то здешний, судя по испачканному глиной фартуку, каменщик. Тот в позорном колпаке чех, гуситский посланец, поп отступник, за Дух агитировал. А второй, учитель приходской школы, здешний сообщник чеха еретика. Укрытие ему давал, и с ним еретические писания про Дух распространял.
999А женщина? Жопарце. По случаю. За компанию. Мужа своего, с любовником столкнувшегося, ядом отравила. Любовник сбежал. Если б не это, то жить бы на костер взошел. Вылезло ноне шило из мешка. Говорят, тот, первый, вусмерть запил. Сапожник был. Сапожник не сапожник, отравила она его, как пить дать, припечатал тощий. Не иначе там и чары, какие никакие в дело пошли, ежели, под доминиканский суд, попала. Коли отравила, то и получила за дело свое. Верно, что получила. Погодьте, крикнул Гришек. Приговор княжий читают, а не слышно ничего. А зачем слышать то? Съехидничал Аполлон, как будто не он бог. И так все известно. Те, что на кострах, это духовники. А бабу Церковь передает в наказание светским властям. А почему церкви, а не сразу в суд, кто-то спросил. Сама же якобы не хочет кровь церковь проливать, всё делает чужими руками. А сама водой крестит, а кровь рекой льётся. Толпа взревела. У костров что-то происходило. Палач был уже рядом с женщиной, что-то проделал у нее за спиной, как бы поправлял накинутую на шею петлю. Голова женщины мягко, как подрезанный цветок, упала на грудь.
999Он ее удушил, тихо вздохнул Вечный Жид, совсем так, словно прежде ничего подобного не видел. Шею ей переломил как курице. Тому учителю тоже. Они, видимо, на следствии раскаялись, и им дали лёгкую смерть.
999Толпа выла и сквернословила, недовольная милостью, оказанной учителю и отравительнице. Крик усилился, когда вязанки хвороста полыхнули, синим пламенем, полыхнули бурно, мгновенно охватив костры вместе со столбами, и привязанными к ним людьми. Огонь загудел, взвился высоко, толпа, охваченная жаром, попятилась, теснота стала еще больше. Портачи, 999Предатели! Крикнул каменщик.
999Говенная работа!
999Сухой взяли хворост, сухой!
999Как солома! Воистину портачи, согласился тощий в фетровой шапке. Им хотелось подольше отдохнуть на этом кроваво-горящем, в живую, сгорающих людей. А тот, кого не помиловали, и звука издать не успел, сразу сгорел!
999Не умеют они палить. 999Вот у нас, во Франконии, ого, вон тот умеет! Сам папа, за кострами присматривал, хобби у него было, хоть какое развлечение.
999Он, бревна укладывать велел так, чтобы вначале они только ноги поджаривали до колен, потом выше, до яиц, а потом, вот мастер был, столько практики в сожжение живых людей.
999Вот где зрелище, часами ужасные вопли, ужас в глазах, мольба, просьба, жажда жить и главное, долгая смерть, вот, где мы отдыхали тогда и насмотрелись по несколько часов.
999А эти.
999Вор! Тонко взвыла скрытая в толкучке женщина. Воооор! Лови вора! Где-то посреди толпы плакал ребенок. Кто-то наигрывал на дудке. Кто-то всех обзывал курвами. Кто-то уселся под пригорком кушать. Кто-то смеялся, заливался нервным, кретинским смехом. Все недовольны, спектакль, плохой, но есть куда время убить, сказали они, и пошли в разные стороны, ни капли сочувствия. И никто не задумался, а приговор-то, сфабрикован, уж очень богатые были они, и земли плодовые. Но они к этому привыкли, потому что каждый может быть на их местах.
999Костры гудели, били сильными порывами жара. Ветер повернул в сторону путников, донося отвратительный, удушливый, сладковатый запах горящих трупов. Игорь прикрыл нос рукавом. Злейко поперхнулся. Зельда зашёлся кашлем. И они тронулись в путь сев на лошадей. Игорь сплюнул, немилосердно скривившись. И вдруг, после кашля, всех превзошел рабби Зельда. Еврей столь же неожиданно, сидя верхом, обильно вырвал на паломника, на каменщика, на горожанку, и на всех других, оказавшихся поблизости. Вокруг коня, тут же сделалось просторно. Прошу прощения, сумел пробормотать рабби между очередными пароксизмами. Это не политическая демонстрация. Это обыкновенная рвота.
999Убедительно прошу, сказал каноник своим обычным скрипучим голосом, присмотреть, чтобы тщательно очистили и обработали граблями кострище. Все остатки, даже самые малые, прошу собрать и высыпать в реку. Множатся случаи, когда люди подбирают обуглившиеся косточки. И сохраняют как реликвии, а потом и за святые кости выдают. Прошу уважаемых советников позаботиться об этом. А братьев — присмотреть за выполнением. Потому-то, повернувшись, к рядом стоящему священнику и обратился к нему, дорогой отец Филипп, если церковное руководство говорит тебе, что ты должен проповедовать, то ты обязан проявить послушание. Ибо здесь совершенно явственно имеется в виду высшая цель. Не твоего уровня, естественно. И не твоего прихода. Ты, вижу, хочешь что-то сказать. Так говори.
999Все мои прихожане неграмотные и не очень смышленые. Я никак не могу вещать то, что требует курия. Конечно, я говорю, что эти сожженные еретики, убийцы и вырожденцы, а Жижка и Коранда воплощения дьявола, преступники, вероотступники и развратники, что ждет их вечное проклятие и адские муки. Но я не могу говорить, что они поедают младенцев. И что жены у них общие. Ты не понял? Резко прервал его каноник. Ты не понял моих слов, плебей? А для тебя Рим, это что Прага.
999Ты должен говорить то, что тебе велено, проповедник. Говорить об общих женах, о поедаемых новорожденных, о живьем сваренных монахинях, о Содомии и Гоморрии, о том, что у католических, христианских священников вырывают языки. Если тебе прикажут, ты будешь говорить пастве, что от комунии из гуситской чаши, у причащаемых растут волосы во рту, и собачьи хвосты из задниц. Я вовсе не шучу, ибо я видел соответствующие письма в епископской канцелярии. После рвоты и ополаскивания рта, друзья оказались рядом с каноником. Меня звать Зельда, можно спросить, вас папа. Теперь ты говори, рабби Зельда, вы издалека, что замешкался. Не заставляй меня ждать. Если уважаемый каноник приказывает, так я сразу же говорю, почему бы мне не говорить? Я говорю так: ходят разные всякие их милости по Теплице, по Оломоусу, да и по селам окружным, и призывают бить гнусных убийц Иисуса Христа, грабить их дома, и позорить жен и дочерей. При этом эти требователи ссылаются на уважаемых господ прелатов, мол, дескать, такое избиение, грабеж и изнасилование творятся по божеской, и епископской воле.
999 Продолжай, друг Зельда. Ты же видишь, я терпелив. Что ж, с вашего позволения, тут много говорить? Я, рабби Зельда бен из Теплицкого каганата, прошу многоуважаемого господина священника, чтобы он берег евангельские истины. Если уж так надобно бить и грабить убийц Иисуса Христа, то, пожалуйста, бейте! Но, мы не иудейцы, мы поклоняемся только своему богу, мы паства праотца Моисея, бейте, тех, кого надо. Настоящих. Тех, кои распяли Иисуса, предателей иудейцев. И римлян, они поверили Иуде!
999 Беесс молчал долго, рассматривая раввина из-под полуприкрытых век. Даааа, проговорил он, наконец. А знаешь ты, друг Зельда, что за такой бред тебя могут посадить? Я, конечно, говорю о светских властях. Церковь милостива, но не до такой, же степени, могут быть строгими, ежели, речь заходит о глумлении. Нет, нет, помолчи, друг Зельда. Говорить буду я. Еврей поклонился. Каноник не пошевелился, даже не дрогнул. Святой отец Мартин, пятый с таким именем, следуя заветам своих просвещенных предшественников, изволил сказать, что евреи, вопреки видимости, также сотворены по подобию Божьему и часть их, хоть и невеликая, дождется избавления. Посему их преследование, унижение, наказание, притеснение и всякое прочее угнетение, в том числе насильное крещение есть несправедливость. Ты, я думаю, не сомневаешься, друг Зельда, что воля папы приказ для каждого духовного лица. Или сомневаешься? Конечно, Беесс прищурился, светские лица о папских наказах знают мало, либо не знают вообще. Да и со Священным Писанием у них трудности. Ибо они, как мне кто-то совсем недавно сказал, очень с ним переборщили.
999 Теперь Рабби даже не дрогнул. Твое же израэлитское племя, чужаков земли, рабби, продолжал каноник, с удовольствием и упорно дает толпе основания ожесточиться против еврея. Вы евреи напускаете эпидемию чумы, то колодцы отравляете, то из детей кровь, для мацы выпускаете, то урожай губите, то реки кровью наполняете, то живность уничтожаете. Крадете и обесчещиваете облатки. Занимаетесь наглым ростовщичеством, с живого должника, коий варварских процентов не в состоянии выплатить, куски мяса вырезаете. И разными другими позорными делишками занимаетесь, думается мне. Что же надо сделать, спрашиваю я почтенного господина каноника, спросил после напряженного молчания бен Зельд. Что сделать, дабы такое не случалось? То есть заражение колодцев, насилование девушек, выпускание крови и обесчещение облаток? Что же, спрашиваю я вас, необходимо сделать? Беесс долго молчал. Потом проговорил:
999Того и жди, будет введена специальная одноразовая, обязательная для всех подать. На антигуситский крестовый поход. Каждый еврей должен будет внести один гульден. Кроме того, бжегская гмина сверх назначенной суммы добавит по доброй воле, триста гульденов с еврея. Раввин согласно тряхнул бородой. Не пробуя торговаться. Деньги эти, заметил без видимого нажима каноник, послужат общему благу. И общему, я бы сказал, делу. Все вокруг нас еретики, угрожают нам всем. Разумеется, более всего нам, правоверным, но и у вас, израэлитов, нет причин гуситов любить. Совсем, сказал бы я, наоборот. Достаточно вспомнить март сто двадцать второго года, кровавый погром в Старом Пражском Граде. Последовавшую за этим резню евреев, в Теплице, в Хомутове, Кутной Горе и Писке. Так что у вас, Зельда, появится возможность своей денежной помощью присоединиться к делу мести.
999Возмездие в моих руках, ответил, немного помолчав, Зельда бен Элиезер. Так говорит Бог Адонай? Никому, говорит Бог, не воздавайте злом за зло, но боритесь око за око. А господь наш, как утверждает пророк Исайя, щедр, на прощение сказал еврей, он дарует после того, как убьют неверного, жизнь райскую в Аду. Кроме того, тихо добавил раввин, видя, что каноник молчит, приложив руку ко лбу, тысяча лет по сравнению с вечностью, спрашиваю я вас? Беесс поднял голову. Его глаза были холодны как сталь.
999Плохо ты кончишь, друг Зельда проскрипел он. Опасаюсь я за тебя. Иди с миром. Они резко поменяли тему, когда отошёл каноник от друзей.
999 Как бы продолжая разговор со свитой, Беесс облизнул губы, а глаза у него вдруг загорелись, как будто не была трагедия сожжённых людей. Скажу я тебе, что сладок плод запретный, что хочется, ох как хочется обнять грудь неизведанную. Знаю я, что мед источают уста чужой жены, а нёбо рта ее гладко, как масло. Однако, поверь мне, мудро учат Соломоновцы, видно был под впечатлением разговора с евреем: «Ибо мед источают уста чужой жены, и мягче елея речь ее, но последствия от нее горьки, как полынь, остры, как меч обоюдоострый». Стерегись, каноник, дабы не сгореть рядом с нею, аки мотыль в огне. Дабы не последовать за нею к смерти, не пропасть в Бездне, и тут же ввязался в разговор еврей, он не мог простить ненависть к евреям, а где же мы сейчас находимся, ехидно спросил Зельда. Послушай, не слушая его, продолжал Беесс слова мудрые Писания: «Держи дальше от нее путь твой, не подходи близко к дверям дома ее, но укради и наслаждайся своей победой». Беесс сказал все, более того, был готов дополнительно выдать несколько секретов. Попавшие в его лапы, евреев, услышанных на исповеди. За мзду конечно. Однако Зельда вежливо отказался, поскольку имена исповедовавшихся ни о чем ему не говорили, а их грехи и прегрешения не интересовали его вообще.
999Увы, гримуары, хрусталь, книги и колбы были далеко, либо, что более вероятно, в руках Инквизиции, подумал, почему то Зельда. И попрощавшись со свитой, друзья тронулись в путь, за новыми сведениями для нас. Из-за горизонта быстро надвигалась гроза. Раскаты грома, сопровождаемые проблесками неба, были все ближе. Ветер утих, воздух сделался мертвым и тяжким как свинец. Близилась полночь. И тогда началось. Очередная молния осветила очередную церковь.
999Игорь с изумлением увидел, что колокольня кишит ползающими вверх и вниз паукообразными существами. У него на глазах несколько кладбищенских крестов зашевелились и наклонились, одна из дальних могил сильно взбухла. Из тьмы над яром долетел треск разламываемых гробовых досок, потом послышалось громкое чавканье. А затем вой. Тогда они принялись сыпать вокруг себя соль, руки тряслись у них словно в лихорадке, а губам с трудом удавалось заставить пробормотать заклинание. Но что-то не сошлось, либо от страху Игорь прочитал не то заклинание, либо им нужно здесь задержаться для чего-то. Наиболее сильное движение пришлось над яром, в самой старой заросшей ольховником части кладбища. Того, что там происходило, Игорь, к счастью, не видел, даже молнии не выхватывали из мрака ничего, кроме размытых форм и силуэтов. Однако очень сильные ощущения поставлял слух. Разбушевавшаяся среди старых могил компания топала, рычала, выла, свистела, ругалась и вдобавок клацала и скрежетала зубами.
999О, мой, бог, только и успел крикнуть он. Где то рядом какая-то женщина тонко и спазматически хохотала, какой-то баритон под аккомпанемент дикого хохота остальных язвительно пародировал литургию мессы. Кто-то дубасил бубен. Из мрака появился скелет. Немного покружил, потом присел на могилу, да так и сидел, обхватив опущенный на грудь череп костяными руками. Вскоре рядом с ним уселось существо с огромными ступнями, и тут же принялось их бешено чесать, при этом охая и постанывая. Задумчивый скелет не обращал на него внимания. Мимо проплелся мухомор на паучьих ногах, за ним вскоре приковыляло что-то похожее на пеликана, но вместо перьев покрытое чешуей, причем клюв «пеликана» был полон обломков зубов.
999На соседнюю могилу запрыгнула огромная лягушка. И было там еще что-то. Что-то, что Игорь мог поклясться, кто-то неотрывно наблюдало за ним. Друзья притихли. Оно было совершенно скрыто во мраке, невидимо даже при вспышке молнии. Но внимательный взгляд выхватывал из тьмы глазища, светящиеся, как гнилушки. И длинные зубы, о боже мой, только и мог произнести он, и сыпанул перед собой остатки соли.
999 Неожиданно его внимание привлекло медленно двигающееся светлое пятно. Игорь следил за ним, ожидая очередной молнии. Когда та сверкнула, он к своему изумлению увидел девушку в белой просторной женской рубахе, срывающую и складывающую в корзину огромную кладбищенскую крапиву. Девушка его тоже заметила. Подошла, правда, не сразу, поставила корзину, не обратив никакого внимания ни на скорбящий скелет, ни на кошмарное творение, чешущее между пальцами огромных ступней.
999 Ради удовольствия? Спросила она. Или по чувству долга, добры молодцы забрели сюда? Э, у всех зубы стучали так сильно, что девушка улыбнулась, не бойтесь, я своя. Из стучащего рта вырвалась фраза: »По чувству долга, переборол страх и понял, о чем его спрашивают. Мы и не думали сюда попадать, да видно кто-то сильной рукой прямо сюда направил, и что первое пришло на ум, сказал, брата у Пешки убили. Он наверно здесь лежит, если нас сюда забросили, я ему обещал узнать. Ага. Она откинула со лба волосы. А я здесь, видишь, крапиву собираю. Чтобы сшить рубахи, вздохнул он, немного, придя в себя. Для братьев, заколдованных в лебедей, вдруг вспомнил он сказку? Она долго молчала, потом сказала: Странный ты. Крапива пойдет на полотно, а как же. На рубашку. Только не для братьев. У меня братьев нет. А если б были, я б никогда не позволила им надеть такие рубашки. Почему, да они для мертвецов предназначены, мы делаем им одежду, видишь, их голыми сбрасывают после любой смерти в могилу. А тряпки, что висели на них, ещё пригодятся для живых.
999 Она гортанно засмеялась, видя его мину. Чего ради, ты с ним, вообще, болтаешь, Адлер Натали? Проговорило то зубастое, невидимое в темноте. Какой смысл? Утром пройдет дождь, размоет соль. Тогда ему голову отгрызут. Это непорядок, проговорил, не поднимая черепа, скорбный скелет. Непорядок. Конечно же, непорядок, подтвердила названная Адлер Натали, девушка. Они же одни из нас. А нас уже мало осталось, духовных.
999 Он хотел поговорить с мертвяком, братом Пешки, пояснил появившийся, словно ниоткуда карлик, с торчащими из-под верхней губы зубами. Он был пузат, как арбуз, голый живот торчал из-под слишком коротким, истрепанным камзельком. С мертвяком хотел поболтать, повторил карлик. С братом, который туточки лежит похороненный. Хотел получить ответ на вопросы. Но не получил. Но откуда бубен и весь этот шум, спросил Игорь, но не получил ответа. Друзей его закрой энергетически, пусть отдыхают. Хорошо, а этому значит, надо помочь, сказала Натали. Конечно, сказал скелет. Само собой, ква-ква-кек, сказала лягушка. Зови всех обитателей кладбища. Сверкнула молния-огонь, прогрохотал гром. Сорвался ветер, зашумела по земле трава, поднял и закружил сухие листья и бросил в воду протекающего ручья. Игорь сразу вспомнил четыре элемента окружавшее это кладбище. Натали Адлер, а ранее Ивакина Наталья Валентиновна спокойно переступила через насыпанную соль, сильно толкнула Игоря, своего Духовного брата в грудь. Падая на могилу, ударился затылком об крест и вспомнил Дух, и попросил Его Любовь, чтоб остался жив. В глазах сверкнуло, потом потемнело, потом разгорелось опять, но на сей раз это была молния.
999Земля под спиной покачнулась, закружилась, заплясали, вокруг затанцевали тени, девять кругов, попеременно вращающиеся в противоположные стороны около могилы. Дух-Эгейя-Гайя! Дух-Эгейя-Гайя! Элемент Земля под ним закачалась и наклонилась так круто, что Игорю пришлось поскорее раскинуть руки, чтобы не скатиться и не упасть. Ноги тщетно искали опоры. Однако он не падал. В уши ввинчивались звуки, пение, включились элементы воздуха Святый Дух, после этого молния элемент огня оповестил свет, недалеко урчала вода. В глаза врывались видения, вот тебе и шаманство, только подумал Игорь, и видит Пешки брата, стоящего на коленях перед Граалем. Видит Моисея, который сгорбившись под тяжестью скрижалей, которые он несет с горы Синай, а с космического корабля на него смотрит Он. Видит и слышит Иисуса, который просит пощады у Духа, за то, что самовольно покинул четвёртую плотность и за него погибло миллионы невинных людей. Дух мой прости меня, сгибаясь под грузом этого греха, несёт свой крест на голгофу. Дух наш в один голос повторяют рыцари, собравшиеся за столом. Мы здесь, Дух, собрались во имя Твое. И вдруг всё смешалось и стало понятно, что стало перемешиваться времена Сейчас, текущая на земле как элемент Время.
999Даже видавшие виды Аполлон, не понял что происходит. Затем он увидел восседающего Духа на троне, пятый элемент, очень далеко от трона просматривались боги, его друзья, но очень далеко от Духа внизу трона. Дух из Грааля даёт всем своим подчинённым выпить нектар. Дух гордо оглядывает вокруг себя подчинённых и провозглашает: сегодня всё «Свершится». Зачем я здесь, куда я попал, что предо мной открылось, и где я. Ты в Сейчас, его брат погиб за веру в Меня, он уже в других измерениях, вдруг обратился к нему Дух. Так и передай Пешки. Я Любовь, и всё, что находится на Моем теле я знаю, и вижу, я спасу своих детей.
999И вдруг Аполлона прорвало. Это то, что внизу твои частички, Ты видишь, во что они превратились. Как довели их боги, религия и вера в них, и как они существуют, это же нелюди, это мертво-живые трупы. Вон внизу эти боги и я один из них. Они же возвращают людей в их животный мир, Ты, Дух, это видишь, ощущаешь и ничего не делаешь. Как это понять. Да, это Я, не только ощущаю, Аполлон, но Я чувствую всех их боль. Но передай и пойми, в них моё сознание, моя единственная душа, и моё единственное сердце, и если мы вместе не поднимем свои сознания, жизнь остановится. Они дают мне знания и я, твой Дух, через осознания трансформирую, генерирую и собираю их ДНК, для лучшей их жизни. Ты не забывай, что каждый, даже в этом Аду, имеет свою свободную волю и свой выбор. А приходя ко мне кто пробился после моего посева и провозглашения Вознесения, ведут совсем другую жизнь. Ты попал ко мне потому, чтоб через тебя они прочитают моему народу послание, что скоро я провозглашу на земле Вознесение.
999 Кому провозглашать, им, этим животным, даже эти животные потеряли свой животный облик, а про человеческие качества, и говорить не хочу? Да, ты был свидетелем сбора пяти элементов и эти элементы, когда соберутся вместе в каждой душе, в каждом сердце, в каждом сознании и принесут то, что ты называешь человеческий духовный облик.
999И тогда многие Души из-за всех моих миров, будут готовы к Вознесению. Эхо разносится по кладбищу, как гулкий гром, как отзвук далекой грозы, как грохот тарана о городские ворота. Миллион молний одновременно сверкнуло над этим местом.
999И медленно замерли в темных коридорах Вселенных, но за то, столько воды обрушилось с небес с ветром и бурей, что земля пришла в движение и выбросило от могилы Аполлона словно песчинку. И в этот миг он почувствовал в себе такие духовные силы, что привело его к обмороку. И видение пропало и Игорь слышит: «Приидет странник от Одного, говорит молодая девушка с красивым лицом и кругами вокруг глаз, в венке из вербы и клевера. Кто-то уходит, кто-то приходит. Heспрашивай странника об имени, оно — тайна. Из ведущего вышло ведомое, и из Одного появятся сильные духом, появится сладкое, а сладкое это Любовь. А виновен кто? Тот, кто скажет правду о Нём. Останутся собравшиеся, заключенные в узилище ада. Все заперты в тюрьмах, и нет им выхода от туда, а через многие годы наказаны, но каждый из них имеет путь, который выбрал. Грядут большие события, жди перемен и их принесут племена которых уничтожили десятки тысяч лет. не прерывайте связь с духами прошлого и своими предками. Берегись Стенолаза, берегись нетопырей, стерегись демонов, уничтожающих всех в полдень, стерегись и того, коий идет во мраке, но сидящий на троне.
999Любовь, слышит Игорь, любовь сохранит жизнь в аду. Ты скорбишь? Спрашивает пахнущая аиром и мятой девушка. Скорбишь? Видение которое ранее резко оборвалось вдруг вновь открылось, после слов девушки. И видит вокруг розовый туман, мироздание, руны, торо, геометрические фигуры сакральной геометрии, алгебры тригонометрии