Обещанный рассказ о наших Калининградских похождениях.

 

Глава первая. В которой мы летаем наяву.

 

Небо, самолёт, девушки.

 

Выйди вон из самолёта!

 

Хозяйке на заметку.

 

 

Глава вторая. Приехали.

 

Мелочи жизни.

 

Главные достопримечательности Калининграда по версии нашей компании

 

Их разыскивает...

 

 

Глава третья. Культурная программа и ночные похождения неизвестно куда.

 

Здесь был Вася.

 

Выйди вон с подводной лодки.

 

Капитан дальнего плавания.

 

В гостях у Канта.

 

До канадской литовской границы.

 

 

Глава третья. В которой мы едем на море, где «мы» – понятие растяжимое.

 

Двое у моря. Или - «А пойдёмте топить детектива».

 

Спасение утопающих.

 

 

Глава четвёртая. В которой мы возвращаемся.

 

Сначала в Калининград, а потом и домой.  

Едва уехав из Калининграда, я уже мечтаю вернуться туда вновь, и не на несколько дней, как в этот раз, а на пару недель, как минимум.

 

Это были замечательные выходные. Лучше даже не придумаешь.

 

Я полетала на самолётах.

Погуляла по осеннему Калининграду и совершенно влюбилась в его цветные дома, булыжные мостовые и прекрасные набережные.

Познакомилась с очаровательной девушкой Тиной, которая устроила нам такую замечательную экскурсию по городу и его окрестностям, какая профессиональным гидам и не снилась.  

Почти залезла на танк. И в местный офис ФСБ, не зная, что это, собственно, он.  

Побывала в военном бункере и в недрах настоящей подводной лодки.

Покрутила штурвал военного корабля.

Видела кашалота, пираний и акулят. И корабли из янтаря – они были великолепны.

Не убоявшись проливного дождя, прокатилась с ветерком до замечательного Солнечногорска.

Поздоровалась со штормовым морем и в результате немного в этом море потонула.

А ещё - прочувствовала на своей шкурке всю прелесть калининградского межсезонья, ну да - не будем о грустном.

 

Чуть позже, когда доберусь до дома и нормального компьютера, я расскажу вам об этих деньках поподробнее. И даже фотографии покажу – куда же без них.

А пока – пойду-ка, пожалуй, узнаю, что семестр грядущий мне готовит. 

Изящное проникновение на охраняемую (добрыми, понимающими людьми) территорию.

Много-много военных (и не только) самолётов и вертолётов.

Кладбище техники (куда, оказывается, тоже "посторонним вход воспрещён").

Восхождение на расшатанный трап несуществующего самолёта.

Осень, солнце, новый город (который формально и не город вовсе).

Вчерашний день определённо удался.

 

 

 

 

 

Come fly with me!

В субботу совершенно спонтанно обошли с Катериной полгорода. Пол-вечернего-города, если вы, конечно, понимаете, о чём я.

 

А ведь изначально собирались просто «где-нибудь посидеть». Но разве ж усидишь на месте – в такой-то прекрасный день! Вот мы и не усидели. Мы, наскоро перекусив, отправились гулять. Сначала – по окрестностям Арбата. Потом – в Нескучный сад.

 

Полчаса неспешным шагом, самонадеянно пообещала я. Но, заболтавшись о вечном, немного попутала стороны света и, вместо обещанного сада, завела нас в какие-то трущобы неподалёку от Смоленской. Трущобы, надо сказать, были весьма живописны.

 

Там были заброшенные здания. Несколько заброшенных зданий. Несколько заброшенных и никем не охраняемых зданий. Впрочем, я отвлеклась.

 

Исходив все самые сомнительные переулки в радиусе административного округа, мы, от греха подальше, вернулись на набережную. И пошли себе в нашем любимом направлении. Куда глаза глядят, то бишь.

 

На дворе, тем временем, смеркалось. В том самом смысле этого слова.

 

Когда на нашем пути вдруг обнаружились «Лужники», никто почему-то этому не удивился. О сторонах света никто почему-то тоже не подумал. И правильно. Зачем думать о каких-то там сторонах, когда куда ни пойди – везде обнаружишь что-нибудь интересное?

 

В ночи и в свете софитов стадион выглядит просто великолепно. Где-то там, за рекой, чернеют Воробьёвы горы, а на небе то и дело вспыхивают огоньки «летучих» фонариков.

 

- Как думаешь, здесь глубоко?

- Давай проверим?

«Ты же не умеешь плавать!» - самый дурацкий аргумент в пользу не-прыгать-с-моста-в-реку-прямо-сейчас. Ибо, если умеешь, то уже и неинтересно.

 

Никто уж и не верил, но к полуночи поближе мы всё-таки добрались до Нескучного сада. Точнее, до Фрунзенской набережной. Ну, как было не прогуляться оттуда до Кремля? Танцующей походкой. По моим любимым набережным. Под аккомпанемент доносящейся с противоположного берега музыки.

 

Я люблю этот город в любое время суток и в любую погоду. Но таким – ярким, счастливым, сверкающим – я его просто обожаю.

 

- Отсюда можно дойти до моего дома.

- Даже не думай!

 

Лето, половина шестого утра – вот когда надо подниматься на этот мост. И любоваться-любоваться, до головокружения, прозрачным рассветом.

Но сейчас, увы, не лето и уж, тем более, не утро. А значит – выбираем другой путь.

 

Полночь на Красной площади. Почти Новый Год.

В прошлый раз эти места были так красивы зимой две тысячи десятого.

 

В холодное время года мне будет больше всего не хватать вовсе не тепла, и даже не света (хотя и их тоже), а таких вот ночей в городе. Впрочем, у меня есть ещё целых два с половиной месяца на то, чтобы научиться гулять по пятнадцать часов к ряду при минус тридцати за бортом. Время пошло!

 

Катерина уезжает к себе.

Я отчаянно борюсь с искушением прошататься по родным-любимым улицам до самого утра.

Помогает мне в этом нелёгком деле дождь. Он капает, капает на мостовую, а стоит мне только переступить порог своего дома, превращается в настоящий ливень. Очень мило с его стороны.

 

На горизонте у меня заседание Клуба любителей английской литературы (да, теперь это так называется) и долгожданная встреча с Татьяной, но пока я об этом не знаю. Что, впрочем, и к лучшему, ведь я так люблю незапланированные  приключения. 

"That awkward moment", длиною в жизнь день. 

 

Во время очередной попытки хоть немного упорядочить родной бардак, обнаружила в недрах комода устаревшую банковскую карточку. Два года назад устаревшую.

Решила для разнообразия проявить гражданскую сознательность и пошла в банк её закрывать.

И очень удивилась, когда менеджер попытался отдать мне сумму, оставшуюся на счету. Не знаю даже, чему больше – самому факту существования этой суммы в природе или собственной рассеянности.

 

На обратном пути решила проявить сознательность ещё раз и зашла в родной деканат – забрать студенческий и отдать очаровательной женщине, чья должность, по-прежнему, остаётся для меня загадкой, две фотографии, которые, как выяснилось во время моего предыдущего визита в университет, забыли у меня попросить в приёмной комиссии.

Приезжаю, протягиваю фотографии. Обычные, паспортные.

Женщина смотрит на них, потом - на меня, тяжко вздыхает и вопрошает:

- А побольше фотографии у вас нет? Портретной, например. В деревянной рамочке.

Какая рамочка, думаю я, какая портретная фотография – на документы?! А вслух с самым невозмутимым видом говорю, что, мол, нет, но вы, вроде, и не просили ничего такого. И только потом понимаю, что и сейчас не просит. Просто издевается, пользуясь случаем.

Хохотали над моим обыкновением принимать слова, произнесённые с выражением глубочайшей печали на лице, всерьёз дружно и до слёз. И столь же дружно недоумевали – отчего в студенческом билете оставлено так мало места для фотографии его обладателя.

 

Однако на этом недоразумения дня не закончились.

 

Вечером, чуть-чуть за полночь, я решила, что мне просто жизненно необходимо немного прогуляться. Решила и тут же отправилась воплощать своё решение в жизнь.

Поначалу всё шло хорошо. Просто отлично шло, на самом деле. А потом на моём пути возник какой-то психопат с горящими глазами, дрожащими руками и привычкой неуклюже пятиться назад, когда на него смотрят.

Семь с половиной (я считала) минут ушло у меня на то, чтобы от него отделаться. Ещё полчаса – чтобы вполне благополучно добраться домой. И, наверное, целая вечность, а то и не одна, потребуется, чтобы понять – ну, почему же ко мне так тянет неадекватных личностей?   

На радостях по поводу скорого отъезда в Калининград, разобрала часть скандинавских фотографий.
 

Беседка в двух шагах от дома.

 

 

Озёрный край.

 

Продолжение следует...

В следующей серии мы с вами поплывём в Икаалинен и совершим ночную прогулку по тихому лесу.

 

И вечности с первого сентября не прошло, как я добралась до университета (пятого по счёту, если считать основное образование), дабы узнать, что семестр грядущий мне готовит.

 

До юридического факультета - ни дойти, ни доехать. Туда можно только добраться. Вернее, пробраться сквозь лабиринт пыльных коридоров, проходных комнат и тайных ходов. Ну, на то он и юридический.

 

Под окнами здания полным ходом идёт стройка века. Из окон открывается прекрасный вид на живописную промзону. Само здание пребывает в состоянии прогрессирующего ремонта и выходить из этого состояния явно не собирается. Во всяком случае, не в ближайшее время.

Всё, как я люблю.

И свистящие сквозняки повсюду в придачу.

 

Но самое прекрасное во всём этом бедламе – это, конечно же, моя кафедра. Которая, помимо названия, имеет ещё и номер. Номер 42.

Кафедра уголовного права, уголовного процесса и всего такого. 

Второй год подряд осень в наших краях наступает издевательски своевременно. Первого сентября – и ни днём позже.

Весне бы такую пунктуальность. И лету.

 

Кстати, про него. Про самое солнечное время года на свете.

Оно было таким ярким, таким насыщенным на потрясающие события, что, по логике вещей, должно сейчас казаться мне почти бесконечным. Но – нет. Я отчётливо помню, как в четверг, тридцать первого мая, накануне отъезда в Ростов, прокручивала в голове свои грандиозные планы на июнь. И совершенно не могу отделаться от ощущения, что это тридцать первое мая было, в лучшем случае, пару недель назад. А в худшем или, если хотите, более запущенном - пару дней.

 

Как же это всё-таки было стратегически верно – провести конец лета в Скандинавии!

Привыкнув за время скитаний по северным странам к тамошней прохладе, я теперь совсем не страдаю от прохлады московской. А ещё – в кои-то веки не чувствую смену времён года. Ни морально, ни физически.

При этом я не могу сказать, что у меня всё ещё лето. Нет. У меня просто жизнь – без разделения на времена и главы, и это чудесно.

 

Жизнь неумолимо налаживается. (с)

И с каждым годом вопросы из разряда «Как ты провела лето?» от непосвящённых в страшные тайны моей жизни людей вызывают у меня всё более сильные приступы истерического хохота. Потому что.

 

Я дописала отчёт о поездке – мои прекрасные подруги по путешествию узнали, где я пропадала, пока они культурно отдыхали.

И это я им ещё фотографии не показывала. И вам, кстати, тоже. А их – фотографий – у меня под две тысячи, и все – несомненно прекрасны. Так что фотоотчёт будет бесконечным и под эпиграфом «Содрогнись, френд-лента!». Я предупредила.  

Тиша уже похвалила меня за тщательное соблюдение хронологии в рассказе, поэтому теперь я могу с чистой совести от этой самой хронологии отступить и рассказать вам о том, что: а ещё ночью в лесу мы встретили русских - они сидели у костра во дворе своего дома на отшибе, болтали о вечном и, кажется, были рады нас видеть.

 

Возвращаясь к основному повествованию,…

 

Что ещё я успела сотворить за те дни, что вы меня от меня отдыхали:

 

- Ещё раз прокатиться в Икаалинен – на лодке и не только.

Дурдом на выезде.

 

- Познакомиться с Хельсинки. 

Лирическое отступление.

 

Что первым делом сделала я, приехав в новый для себя город?

 

- Уплыть в закат.

Девушки на корабле.

 

Штормовое предупреждение.

 

Доброе утро, страна!

 

Кто проживает на дне океана?

 

- Сходить на дискотеку и едва не подраться там с нашими дорогими согражданами.

Русская народная забава «А давайте подерёмся!»

 

- Влюбиться в Стокгольм.

Город из сказки.

 

- Совершенно случайно оказаться ровно в полдень у королевского дворца и увидеть развод караула.

Ох, рано встаёт охрана.

 

- Чуть не опоздать на паром.

Дорожно-транспортные приключения продолжаются.

 

- Полюбоваться на Хельсинки с высоты птичьего полёта.

8

 

- Исходить Финскую столицу вдоль и поперёк.

Вокруг Хельсинки за неполных три дня.

 

- Покататься на Хельсинском метро.

Подземное царство.

 

- И, наконец, погулять накануне отъезда по ночному Хельсинки.

Вероятность, выйдя после полуночи на улицу в той части города, где был расположен наш отель, встретить там хотя бы одного человека, была равна приблизительно одной сотой процента. 

Всего-то двадцать часов в пути – и я дома. Катастрофически уставшая, но ужасно довольная нынешним отдыхом. Отдыхом, от которого, по-хорошему, надо ещё отдыхать и отдыхать.

 

За те две недели, что вы были избавлены от моего распрекрасного общества, я успела:

 

- Покататься на поезде. 

"А я лежал на верхней полке, и ужас сковывал меня."

 

- Докатиться до самого сердца Финляндии.

С ветерком.

 

- Пожить в суровой финской глуши.

Озёрный край.

Домик в деревне.      

 

- Поорать песни под гитару.

Вечер хреновой песни.  

 

- Покататься на лодке и побродить по ледяной воде.

Три мудреца в одном тазу поплыли по морю в грозу.

Трое в лодке, не считая ещё четверых.

Одна в лодке, не считая оптимизма.

 

- Вдоль и поперёк исходить близлежащий Икаалинен.

Часть суши, окружённая водой, - дно.

 

- Съездить в гости к Муми-Троллям и погулять по Тампере.

Трое в лодке, не считая ещё четверых, идут гулять.

 

А о том, как мы плавали на пароме в Стокгольм и развлекались в Хельсинки, вы узнаете в следующих сериях. 

Поэтому я еду не просто, а незнамо куда, неизвестно на чём и с людьми, большую часть из которых видела от силы три раза в жизни. В другую страну. Даже – страны. На шестнадцать дней кряду.

Теперь, когда я вам об этом сказала, мне как-то даже неудобно просить у вас удачи.

Но я всё равно прошу.   

Потому что – почти сутки в дороге, вместо обещанных нескольких часов, коттедж в финском лесу на расстоянии тринадцати километров от ближайшей цивилизации, уйма переездов внутри страны и ещё с десяток непредвиденных обстоятельств непреодолимой силы для полноты картины.  

Насчёт позавчерашнего столетия наших военно-воздушных сил.

 

Самолёты великолепны, пилотажные группы прекрасны, а я хочу себе вертолёт на каждый день и сверхзвуковой истребитель - на покататься с ветерком в трёх плоскостях.

 

Тезисно.

Восторги по поводу вчерашнего праздника, посвящённого столетию наших военно-воздушных сил, будут чуть позже. А пока – немного наболевшего про завершившуюся Олимпиаду.

 

Только я поймала ритм нынешней Олимпиады, прочувствовала всю её прелесть, зажила в унисон с ней, как она закончилась. Настолько неожиданно, несвоевременно и скоропостижно, что просто невероятно. Невероятно и ужасно, просто катастрофически несправедливо.

И если открытие оной я ещё когда-нибудь обязательно посмотрю по-человечески, от начала и до конца, а не урывками, как уже, то закрытие не буду смотреть ни за что - и без него нервотрёпки хватает. Или всё-таки буду (любопытство же), но явно не сейчас и даже не в ближайшее время.

 

Я не сторонница принципа «сначала добейся, потом говори», когда дело касается сугубо профессиональных вопросов. Совсем не сторонница, ибо на то она и профессия, чтобы ею занимались именно те, кто вызвался. Но людям в твидовых костюмах, ещё задолго до окончания Игр провозгласившим выступление нашей сборной провальным, хочу посоветовать именно это.

Пробегите марафон, прыгните выше своей головы, пройдите лёгким прогулочным шагом пять километров, на худой конец, а потом уже  – если, конечно, хватит сил – разглагольствуйте о ценности чужих достижений. Настоящих, всамделишных достижений, а не эфемерной работы за закрытыми дверями и семью печатями.

 

Наши спортсмены  – кто бы там что про них ни говорил – просто молодцы. Все. Поголовно. Несмотря ни на что.

Спасибо им огромное за красивые победы, достойные выступления и запредельный, совершенно нечеловеческий труд.

 

Олимпиада закончилась. Игра продолжается. Аминь.  

Я опять плохо влияю на окружающих.

Заговорившись со мной, мама впервые в жизни спалила свою любимую овсянку. Вместе с кастрюлей. На дворе тогда была половина второго ночи.

Пока мы сообразили, что источником зловонного аромата, заполонившего гостиную, является наша собственная кухня, пока привели эпицентр небольшого стихийного бедствия в относительный порядок, пока проветрили квартиру, проветрились сами и напились чаю, наступило утро.

Уж теперь-то я точно высплюсь, решила я, возвращаясь на рассвете в свою комнату. Несмотря ни на что. Из принципа. Выспалась, как же!

Стоило мне немного задремать, как у меня над ухом раздался душераздирающий скрежет ломаного металла, плавно переходящий в дикий грохот падающего с большой высоты чего-то. В прошлый раз я слышала эту «симфонию», когда товарищи из ЖЭКа, ремонтируя трубы с внешней стороны дома, случайно проломили нам балконную крышу. Поэтому, услышав её вновь, как-то совсем не обрадовалась. Зато мигом проснулась, ещё быстрее привела себя в полную боевую готовность и со скоростью света помчалась искать зачинщиков тартарарама.

На этот раз ими оказались не коммунальщики, а наши дорогие соседи. Точнее, мастера, которые делают в их квартире ремонт. Эти прекрасные люди сочли удачной идею сбрасывать строительный мусор прямиком в вентиляционный воздуховод и с утра пораньше принялись воплощать её в жизнь. Говорю же – молодцы. Просто гении мысли какие-то, честное слово.

Ну, хоть без разрушений обошлось – и то ладно. А выспаться перед поездкой мне, видимо, просто не суждено. 

В выходные съездила на дачу к Фло – повидалась с уймой замечательных людей, полюбовалась на звёздное небо, рыжую луну, Венеру и Юпитер, потискала очень симпатичную домашнюю улитку, загрызла первый в этом году арбуз и просто великолепно отдохнула. А ещё – окончательно доломала свои многострадальные босоножки (они не вынесли бегов по каменистым дорожкам и насыпям), получила в глаз конфетой (никогда не просите хрупкую девушку что-либо вам бросить; чревато) и временно лишилась любимого пиджака (зато забрала забытую в прошлый раз карту). 

Не человек, а сплошное недоразумение потому что. Дикое, но симпатишное.

 

Потом, уже по приезде в родные пенаты, радостно ввязалась в очередное приключение и с чувством выполненного долга поехала на Чистые Пруды – к моей прекрасной Софье.

Общими усилиями мы с ней всё-таки отыскали на задворках Покровки почти что мифический «Циферблат». С первой попытки и безо всяких блужданий вокруг да около, что характерно.

Вопрос: какие коварные силы помешали нам с Леной совершить сей нехитрый подвиг несколькими неделями ранее? Испепеляющая всё и, в том числе, человеческую способность успешно ориентироваться в пространстве жара, не иначе.

«Циферблат», кстати, оказался весьма симпатичным, а тамошний кофе по рецепту «я тут работаю первый день, так что умею готовить только латте и капучино» - на удивление вкусным.

 

Сегодняшний день был целиком и полностью посвящён делам - не слишком интересным, но ужасно важным и совершенно неотложным. Вечер с вероятностью в девяносто девять процентов постигнет та же участь.

Зато завтра намечается кое-что интересное. И не только завтра, разумеется. 

Мне просто послышалось, говорю я себе, и делаю новый шаг в направлении собственного жилища. Мало ли что может послышаться под конец очередной бессонной ночи, правда?

Однако выстрелы повторяются. Истошный вопль «Помогите!» - тоже.

Дверь в соседскую квартиру, откуда доносится весь этот шум, немного приоткрыта. И это странно. Очень странно.

 

Прекрасная новость номер раз.

Криво заполненная анкета, ещё более криво заполненный страховой полис. Бега по визовому центру и его окрестностям. Светские беседы о прелестях промышленного шпионажа на виду у вооружённой охраны. Включённый, несмотря на официальное требование выключить его, телефон, наконец.

Я сделала всё от меня зависящее и даже больше для того, чтобы мне никогда, ни за что и ни при каких обстоятельствах не дали финскую визу. Но мне её всё равно дали.

По этому поводу сегодня мы опять ездили в визовый центр, а потом на вокзал – за билетами обратно, в Москву.

 

Прекрасная новость номер два.

Из Москвы мы едем в Питер. Из Питера – в финский лес. Из лесу – в Хельсинки. А вот из Хельсинки – внезапно! – плывём на пароме в Стокгольм.

А если позволит время, то и не только в Стокгольм.

 

Эксперимент.

Впервые лет, наверное, за семь, если не все десять, купила себе джинсы. Надо же, наконец, понять, что такого удобного находят в них окружающие. Или снова не понять и с чистой совестью продолжить лазать по всяким трущобам-развалинам в брюках со стрелками. 

Ночь с пятницы на субботу я провела за зелёной дверью и просмотром «Доктора».

Но - не только.

Я – такой прекрасный человек, который просто не в состоянии долго сидеть на одном месте и заниматься одним делом. Особенно, если под «делом» подразумевается просмотр кино. Кино, которое я уже видела. Даже самое замечательное, за исключением, пожалуй, «Шерлока» и Финчеровских триллеров.

Поэтому через полторы серии «Доктора» я вполне предсказуемо осознала, что больше не выдержу в статике ни минуты и, оставив нормальных людей и дальше наслаждаться киношными приключениями, отправилась искать себе приключения настоящие.

 

Песни, пляски и трещина в пространстве.

 

Крыша, скрипка и доброе утро.

 

 

P.S. Весь вечер в трёх фотографиях.

 

Раз. В ней - не только вечер, но и практически вся моя жизнь. И нет, приписку насчёт приключений оставила не я.

 

Два. Самая актуальная напоминалка на свете.

В половине двенадцатого мы выходим из ресторана, где только что совершенно замечательно отпраздновали День Рождения прекрасной Тиши. Я делаю долгожданный глоток вечернего воздуха, обнаруживаю, что он, воздух, сегодня на удивление свежий, и, повинуясь секундному порыву, предлагаю – а пойдёмте гулять. На понимание и поддержку при этом особо не рассчитываю. Совсем не рассчитываю, если честно, ведь на дворе самый разгар рабочей недели, да и поздний час, опять же. Не самое подходящее время для прогулок, в общем.

Тем не менее, мне отвечают – а пойдём. На полном серьёзе. Целых два раза подряд, дабы я уж точно поверила своему счастью.

Несколько минут и звонков любимым ближним, давным-давно ждущим нас дома, и вот мы уже шагаем куда глаза глядят. По Тверской и близлежащим переулочкам – до Патриарших. Оттуда - на Арбат. Сначала на Старый, потом - на Новый. Приземляемся в «DunkinDonuts», где и встречаем рассвет за завтраком и задушевными беседами о прекрасном.

Вообще, встречать рассветы в этом Dunkin’e– становится для меня хорошей традицией. Впрочем, я отвлеклась.

За бортом два часа ночи и – вы не поверите – двадцать семь градусов тепла. А потом – двадцать три, но это уже утром, в шесть часов. Идеальная погода для ночных прогулок, я считаю. Не погода, а просто праздник какой-то, на самом деле.

Алиане утром на работу. Нам с Н. – кому куда. Но у нас ещё есть немного свободного времени. Угадайте с трёх раз – как мы им распоряжаемся. Правильно, провожаем Алиану до ближайшего метро (прямой путь к нему – внезапно! - оказывается перекрыт асфальтоукладчиками, так что нам приходится идти в обход), после чего отправляемся своим ходом на Третьяковскую. На полпути нас настигает совсем не сильный, тёплый дождь. Н. не обращает на него никакого внимания. Я же скрываюсь от редких капель под предусмотрительно запакованным в пакет сборником статей о прелестях судебной медицины (который, кстати, всё ещё надеюсь торжественно вернуть Мире; и да, Мира, это намёк).

К тому времени, как я возвращаюсь в родные пенаты, пасмурная синева неба сменяется лазурной солнечностью. Я захожу домой, сталкиваюсь на пороге квартиры с папой, желаю ему доброго утра, заодно – прощаюсь, как минимум, до воскресенья, и, приведя себя в относительный порядок,  честно пытаюсь лечь спать. Дорогой организм прекрасно знает, что в следующий раз возможность отправиться в царство Морфея или хотя бы просто присесть дольше, чем на десять минут, у него появится лишь через двое суток, но, невзирая на это, напрочь отказывается отдыхать. Вот и молодец. Весь в меня. 

Вчера, наконец, увиделись с Настей. Чудесно погуляли по Филёвскому парку, поглядели очередной «Ледниковый период», ещё немного побродили по окрестностям Настиного дома, встретились там случайно с её родителями (надеюсь, они меня не очень испугались?), распрощались до новой встречи.

Настя тогда меня ещё спросила – я до метро-то дойду сама? Дойду, пообещала я. И ведь дошла. Правда, аж до «Делового центра» вместо «Багратионовской». Впрочем, обо всём по порядку.

Я уже давно заприметила в окрестностях Филёвского парка порт, причём не обычный, а грузовой. Сегодня, во время нашей прогулки, я вновь увидела тамошние краны и решила по дороге домой во что бы то ни стало туда заглянуть.

Решено – сделано. И вот вместо того, чтобы, расставшись с Настей, пойти к метро, я, на ночь глядя, рванула в порт. Прогулялась вдоль тамошней ограды – удивилась абсолютному отсутствию в ней дыр и присутствию колючей проволоки. Почти расстроилась.

Но тут на моём пути возник мост. С него, судя по его расположению, должен был открываться прекрасный вид на причал и доки. Гораздо лучший, чем с земли. В десятки раз лучший. Должен был – и действительно открывался. На радостях по этому поводу, я прогулялась поочерёдно по обеим сторонам моста, вышла в город на противоположной его стороне и пошла в сторону видневшегося неподалёку Делового Центра. Тогда мне казалось, что идти до него – всего ничего. Казалось.

Однако перспективы просто дойти до Делового Центра (а оттуда, по набережной, и до Кремля), мне было мало. Мне хотелось дойти до него поскорее. Поэтому я попыталась хоть немного срезать путь.