Студент консерватории Слава Ростропович после победы во Всесоюзном конкурсе музыкантов-исполнителей был переведен со второго курса сразу на пятый. Кроме этого, его еще выдвинули кандидатом для занесения на доску почета. Но для успешного окончания консерватории Ростроповичу нужно еще было сдать государственный экзамен по истории коммунистической партии. Слава утешал преподавателей:
- Не волнуйтесь. Я зайду в комиссию, сделаю шаг вперед, два шага назад и спрошу: "Что делать?"

Ростропович и Вишневская познакомились в ресторане.
Кто-то из знакомых показал Вишневской на сидящего напротив парня в очках и спросил:
- Вы знакомы?
- Нет.
- Так познакомьтесь - это, виолончелист Мстислав Ростропович.
Ростропович рассказывал своим соседям какие-то смешные истории и совсем не обращал на Вишневскую внимания. Когда же Вишевская собралась уходить домой, молодой человек в очках вскочил:
- Послушайте, можно мне вас проводить?
- Проводите...
- Можно я подарю вам эти конфеты? Ну прошу вас, мне это очень важно...
На улице - женщина с полной корзиной ландышей. Ростропович купил всю корзину, подарил Вишневской...
- Между прочим, я замужем! - предупредила его Вишневская.
- Между прочим, это мы еще поглядим! - предупредил ее Ростропович.

У Мстислава Ростроповича спросили:
- Как вам удается сохранять такие трепетные чувства к своей жене?
- Очень просто, - ответил Ростропович. - Когда я смотрю на Галю, я каждый раз на ней женюсь.

Когда Ростропович регистрировал в районном загсе по месту прописки Вишневской свой брак, регистраторша сразу узнала знаменитую солистку Большого театра и поинтересовалась, за кого же она выходит замуж. Увидев довольно-таки невзрачного жениха, регистраторша сочувственно улыбнулась Вишневской, а с трудом прочитав фамилию "Ро... стро... по... вич", сказала ему:
- Ну, товарищ, у вас сейчас есть последняя возможность сменить свою фамилию...

Министр культуры Фурцева как-то с неудовольствием сказала Ростроповичу:
- Вы покрываете Солженицына. Он живет у вас на даче. В течение года мы не будем пускать вас за границу.
Тот, пожав плечами, ответил:
- Вот уж никогда не считал, что выступать перед своим народом - наказание.

Журналист пришел в Московскую консерваторию и получил разрешение присутствовать на уроке Ростроповича. Через полчаса он выбежал из аудитории в слезах. Когда туда заглянул проректор, он увидел удивительную картину. В аудитории сидело несколько учеников, но Ростропович не обращал на них никакого внимания. Он был всецело занят одной виолончелисткой, исполняющей какое-то произведение. Он стоял перед нею на коленях и обливался слезами. Рыдали и все остальные студенты в аудитории.

Как-то репетируя с оркестром Первую сюиту Чайковского, где есть очень простая и печальная мелодия у виолончелей, Ростропович никак не мог добиться от музыкантов нужного звучания...
- Представьте, что эту мелодию играет любитель, допустим доктор, который вернулся после трудного рабочего дня домой, - сказал оркестрантам Ростропович. - Он поставил десять клизм, осмотрел восемь задних проходов и ему сейчас хочется отдохнуть. Он сидит и играет на виолончели страшно фальшиво, но получает от этого огромное удовольствие... Вот и вы, дорогие товарищи, играете столь же фальшиво, но с той разницей, что на ваших лицах удовольствия не видно...

Однажды Ростропович приехал в сибирскую деревню и обнаружил, что исполнить в клубе концерт для виолончели и фортепиано невозможно - пианино было безнадежно расстроено. Выход нашелся: после небольшой репетиции Ростропович заиграл перед колхозниками под аккомпанемент баяна. Неожиданно на сцену вышел мужик, подошел к Ростроповичу и попросил:
- Друг, помолчи немного, дай баян послушать!..

После триумфальных гастролей в Соединенных Штатах Ростроповича пригласили в советское посольство и объяснили, что львиную долю гонорара он должен сдать в посольство. Ростропович возражать не стал, он только попросил своего импресарио Юрока купить на весь гонорар фарфоровую вазу и вечером доставить ее в посольство, где был назначен прием. Доставили немыслимой красоты вазу, Ростропович взял ее, полюбовался и... развел руки. Ваза, ударившись о мраморный пол, разлетелась на кусочки. Подобрав один из них и аккуратно завернув в носовой платок, он сказал послу:
- Это - мое, а остальное - ваше...

В семидесятых годах Ростропович должен был выехать на гастроли за рубеж. Он хотел, чтобы с ним поехала и его жена Галина Вишневская, но Министерство культуры ему в этой просьбе отказало.
Тогда друзья посоветовали написать в министерство письмо: мол, ввиду моего плохого здоровья прошу разрешить, чтобы меня в поездке сопровождала жена.
Ростропович письмо написал: "Ввиду моего безукоризненного здоровья прошу, чтоб меня в зарубежной поездке сопровождала жена Галина Вишневская".

Мстислав Ростропович взялся продирижировать Пятой симфонией Прокофьева. На репетиции он долго не мог добиться от оркестра нужного звучания и сказал музыкантам:
- Представьте себе: коммунальная кухня, стоит восемь столов, восемь примусов, каждый скребет на своем столе, никто не слушает друг друга, стоит страшный шум. И вдруг кто-то снизу кричит: "Лососину дают!" Тут все все бросают и кидаются вниз, в магазин...
Посмеявшись, вернулись к репетиции, и когда заиграли снова и дошли до нужного места, Ростропович крикнул в паузе:
- Лососина!
И действительно, музыканты "рванули" за ней необыкновенно эффектно...

- Мстислав Леопольдович, почему вы выбрали в свое время виолончель? - спросили как-то у Ростроповича.
- Потому что я ее полюбил, как женщину. Только много лет спустя я узнал, что во французском языке слово "виолончель" - мужского рода. Я был потрясен! Если бы я об этом узнал, когда приобщался к музыке, неизвестно, какой бы инструмент я выбрал.