С легкой руки А.Дюма и его безбашенных мушкетеров, кардиналу Ришелье страшно не повезло в глазах нашей публики. Он кажется ее огромному большинству воплощением коварства и жестокости. Между тем, все это вовсе не так однозначно. Конечно, воюя с внешними и внутренними врагами Франции, имея врагами почти всех членов королевской семьи и почти врагом порой — самого короля, Ришелье вынужден был проявлять изощренную изворотливость. Причем проявлял он ее весьма успешно, — что говорит не в пользу ума его оппонентов.

Однако гораздо важней, что все таланты этого человека имели своей целью благо Франции. В своих взглядах на государство, международную политику и религию Ришелье намного опередил сознание эпохи. Он поставил мат своим врагам рукою будущего. В то же время, он оказался там и тогда, где и когда нужда в таком человеке была вопиюща.

Арман Жан был младшим сыном мессира Франсуа дю Плесси де Ришелье и жены его Сюзанны, урожденной де Ла Порт. Он родился 9 сентября 1585 года. Будущий гений Франции соединил в себе кровь древнего рода со стороны отца и предприимчивую гибкость буржуазии со стороны матери (Сюзанна была из буржуазной семьи, совсем недавно получившей дворянство). Таким образом, Ришелье даже и по рождению — плоть от плоти того компромисса сословий, который и стал основой его будущей политики и самой сути утвержденной им абсолютной монархии.

В 1590 году мессир Франсуа покидает мир земной; для семьи Ришелье начинаются трудные годы. Новый король Генрих Четвертый скуп на награды слугам своего предшественника. Мадам дю Плесси де Ришелье испытывает почти откровенную нужду. Старший сын ее, которому предстоит продолжить род, неожиданно постригается в монахи. Вся надежда теперь только на младшего Жана Армана. Сперва он выбирает военную карьеру, получает превосходное образование,— но хрупкое здоровье заставляет Ришелье порвать с мечтами о славе военного и придворного. Его ждет карьера духовная, тем более, что основной (и очень скудный) доход его семья может иметь только с епископства Люсон.

В апреле 1607 года Арман Жан становится епископом Люсонским. Сохранилась легенда, по которой он получил епископство, приписав себе несколько лишних лет, а после рукоположения признался папе римскому в грехе обмана и попросил прощения. «О, вы далеко пойдете!» — восхищенно предрек святой отец. На самом деле Ришелье стал епископом в 21 год и в обход церковных правил исключительно благодаря протекции французского короля. Казалось, перед Ришелье открывается карьера прелата-придворного: папа Павел Пятый находит его прекрасным теологом, а король Генрих Четвертый заслушивается его проповедями и называет «моим епископом». Но в разгар этих успехов, в промозглый декабрьский денек 1607 года сотрясаемый лихорадкой епископ Люсонский покидает Париж и отправляется в свою богом забытую епархию.

Люсонское епископство — одно из беднейших во Франции. Собор разрушен, в доме епископа нет ни мебели, ни посуды. И вот юный епископ разворачивает бурную деятельность: помогает жителям облегчить бремя налогов, реставрирует собор, пишет богословские сочинения. (К слову, Ришелье отличается литературными способностями и питает слабость к пишущей братии. Сразу после его смерти Людовик Тринадцатый отменит пенсии, которые выплачивал кардинал литераторам, — «за ненадобностью»). Здесь, в Люсоне, Ришелье встретит и свою верную тень, — пожалуй, единственного за всю жизнь верного друга и соратника капуцинского монаха отца Жозефа (будущего «серого кардинала»). Отец Жозеф происходит из знатной фамилии дю Трамбле. Он скрытен, молчалив, адски умен и гибок. Физиономист определит явные признаки маниакальности и ужасающей гордыни. В самом деле, если тиара папы или корона короля дю Трамбле «не светят», то он гордо станет носить всю жизнь грубую серую хламиду монаха, забавляясь своей скрытой властью, которая будет кроить карту Европы. Вся семейка дю Трамбле — такая, мрачная. Его брат станет ревностным комендантом Бастилии. А сам отец Жозеф — о, черты садиста у него на лице! А если их нет в его биографии, то только потому, что мы ее слишком плохо знаем…

И вот этот мрачный гений злодейства и интриги станет верным спутником кардинала Ришелье, которого можно назвать вполне гуманным правителем, — более гуманным, чем того требовали обстоятельства и нравы эпохи. Отец Жозеф станет лучшим дипломатом Европы и во многом обеспечит победу Франции в Тридцатилетней войне. Правда, ни он, ни сам Ришелье не доживут до ее окончания. И все же трогательная и символическая черта: умирая, отец Жозеф ждал известий о решительной победе французов. Известие запаздывало. Видя терзания друга, Ришелье солгал умирающему: победа — за нами. Отец Жозеф умер, торжествуя, а через несколько дней в Париж пришла весть о победе, — одержанной, кажется, именно в тот день, когда Ришелье «обманул» своего верного дю Трамбле…

Из Люсона Ришелье возвращается в Париж как депутат Генеральных Штатов. Затем — его назначают духовником юной Анны Австрийской. Затем — доверяют портфели военного министра и министра иностранных дел.

И вновь карьера его обрывается, — обрывается по милости его будущего благодетеля короля. Мария Медичи сослана в Блуа. Вместе с ней падает и ее министерство. «Наконец-то мы избавились от вашей власти!» — прошипит юный король вослед Ришелье. Увы, ни пророком, ни просто умным человеком Людовик Тринадцатый не был. Через несколько лет Ришелье становится первым министром (во многом благодаря проискам и отца Жозефа)

Вот теперь-то это истинный Ришелье! Властной рукой он подавляет сопротивление королевской власти, от кого бы это сопротивление не исходило, — от задавленных нуждою крестьян или от принцев крови. В результате его действий Мария Медичи ставит перед сыном вопрос ребром: «Кого выбираете вы: слугу или мать?» Людовик выбирает слугу, и Мария Медичи умирает в изгнании. Своему ненавистнику кардиналу она завещает попугая, — трудно сказать, на что намекая при этом…

Брат короля герцог Гастон Орлеанский также вынужден бежать из страны. Другой стойкий враг Ришелье — королева Анна Австрийская — изобличена в пособничестве врагам испанцам и почти на коленях умоляет Ришелье помирить ее с королем. Ришелье выполняет мольбу женщины, в которую безнадежно влюблен. Он примиряет царственных супругов. Если бы не его трезвость, ум и великодушие, как знать, династия Бурбонов могла бы пресечься и Франция не получила бы своего «короля-солнце» — Людовика Четырнадцатого…

Если кардинал беспощаден к первым лицам двора, то что же говорить о простых дворянах? Многие заговорщики кончают жизнь на эшафоте. Никакие мольбы не спасают их, — Ришелье тверд, а Людовик Тринадцатый, прозванный Справедливым, — мстителен и жесток. А также неблагодарен. Болезненный, набожный и склонный к садизму (за что его однажды высек отец), он тяготится властью Ришелье и не раз готов сдать его врагам кардинала. Когда юный друг и любовник короля маркиз де Сен-Мар предлагает Людовику убить Ришелье, король меланхолично роняет: «Что ж, он священник и кардинал, — тогда меня отлучат от церкви…» Сен-Мар организует заговор на свой страх и риск и тоже кончает жизнь на эшафоте. Благо страны выше привязанностей монарха… Нужно сказать, враги Ришелье отличаются коварством, удалью, дерзостью, — всем, чем угодно, но не глубоким умом. Подавляющее интеллектуальное преимущество Ришелье делает его чрезвычайно успешным политиком. На пушках, которые громят оплот гугенотов Ла-Рошель, выгравировано: «Правит сила разума».

Кстати, интересный момент: кардинал никогда не путает дела религии и политики. Гугеноты для него — не еретики, а всего лишь политические сепаратисты, и коль они сложили оружие, то и прощены. Ришелье прагматичен и является носителем политической мысли нового времени. Именно он, правоверный католик и кардинал, отходит в политике от церковных догм, за что получает прозвище «кардинала гугенотов».

Ришелье вводит в обиход понятие «Европа», взамен устарелого «христианский мир». Благодаря ему в Европе утверждается гегемония Франции. Страна становится единым государством. Начинается бурный расцвет французской культуры. Ришелье всячески способствует этому: основывает Академию наук, щедро поощряет таланты.

Кажется, он добивается всех поставленных целей? Увы, не всех! Успехи в сфере политики и культуры не соответствуют его достижениям в сфере экономики. Налоговый гнет вызывает ряд мощных восстаний, в которых принимают участие и крестьяне, и дворяне, и духовенство. Прекрасное и стройное здание французского абсолютизма имеет слабоватый экономический фундамент. Амбиции и ошибки Людовика Четырнадцатого в дальнейшем лишь усугубят такое положение дел.

Полная опасностей борьба до срока истрепала и без того болезненный организм великого человека. Под конец жизни он страдал настоящими фобиями. С этим, кстати, связан такой анекдот. Перед тем, как лечь в постель, Ришелье тщательно осматривал спальню, проверял запоры на дверях и окнах, шкафы, заглядывал под кровать. И как-то обнаружил под ней… свиной окорок. Он вызвал слугу. Тот повинился, что окорок стянул с хозяйской кухни и спрятал сюда, для себя. Но Ришелье ему не поверил (вдруг окорок источает смертоносные миазмы?), — и велел лакею съесть опасную находку в его, кардинала, присутствии. Что тот с удовольствием и исполнил… 4 декабря 1642 года Ришелье не стало. Уходя в мир иной, он успел оставить наследника своих дел, — молодого итальянца Джулио Мазарини. И тому и другому не повезло на память потомков: благодаря литераторам, придерживающимся аристократических симпатий, образы обоих кардиналов стали воплощением политического зла.

И напрасно: в первую очередь именно им обязана Франция нового времени своим величием…  

Нашла -  здесь