Посмотрели тут хотиненковского "Попа" с Маковецким, Усатовой и раскрученной нынче Лизой Арзамасовой (Галиной Сергеевной из одного небезызвестного телесериала).
Вообще, когда иду в кино, фильмы для меня делятся на две категории: те, от которых ничего не ждешь и идешь просто приятно провести время, такое одноразовое удовольствие; и фильмы, от которых чего-то ожидаешь, как минимум того, что они впечатлят, а самое удачное, если фильм еще и понравиться сумеет. Правда в последнее время такое случалось нечасто, может не на те фильмы хожу, а может слишком многого хочу.
В этот раз примерно так и получилось. Вообще я ожидала, что мне понравится, уверена была, что фильм тяжелый, но такой, который заставит задуматься. О чем-то, разумеется, задумываешься, но история местами настолько неправдоподобная, образы плоские, как в комиксах и ничуть не верилось происходящему, не задевало за живое, не заставляла сопереживать. С глубоким уважением отношусь к труду режиссера, актеров, всех тех людей, что работали над фильмом и верю в то, что идеи были благие. Но трещит фильм по швам, на мой взгляд.
Хотя, наверное, я не имею права судить о войне, поскольку знаю о ней только по рассказам дедов и бабушек (своих и друзей), книгам и советским фильмам, написанным и снятым в годы цензуры, да и такими же людьми, которые могли не знать или исказить правду. Но для меня "Судьба человека", "Летят журавли", "А зори здесь тихие", "Иди и смотри", "Дорогой мой человек", "Офицеры", "Дом, в котором я живу", "Чистое небо", "Жизнь прекрасна", "Список Шиндлера", "Пианист" - вот стоящие фильмы, те, которым веришь, героям которых сопереживаешь, некоторые как "Иди и смотри" вообще не позволяют лишний раз вздохнуть.
А из книг две о войне произвели на меня неизгладимое впечатление: "Жаркое лето в Берлине" Димфны Кьюсак (у нее еще есть "Солнце - это еще не все", но на меня она уже так не подействовала) и повесть, прочитанная мной на даче, лет в 12, в каком-то старом-старом толстом советском журнале. Я не помню ни названия ни автора, но это были то ли реальные воспоминания какой-то женщины о войне и, главное о концлагере, то ли повесть, написанная от лица женщины.

Наверное просто у меня есть какое-то свое понятие о войне, сложившееся из всего вышеперечисленного и возможно не так плох "Поп", просто у режиссера другое представление о войне, партизанах, жителях, гитлеровцах. Может быть. Но меня эта рождественская сказка о войне с нелепыми попытками драматизировать сюжет как-то не очень впечатлила. Особенно в конце, когда этот сусальный гитлеровский офицер с русскими корнями, согласно субтитрам, в семидесятых годах выпустил книгу воспоминаний. И все хорошо. Не война, а праздник какой-то. Неестественная девушка Маша, непонятный солдат, ее жених, который неизвестно сколько прятался, отомстить за ее смерть хотел, а потом трусливо пристрелил двух совершенно ни в чем не виноватых фашистов, которые на мотоцикле с коляской ранним утром куда-то ехали. Отомстил, молодец. И главное, будто так и надо, никаких после этого разборок, никакого показательного расстрела. Да фашисты вырезали бы полдеревни и все, никаких даже вариантов не было бы. А тут два трупа и все, следующий эпизод и как и не было. Попа этого тоже давно бы наши порешили. Людей тысячами расстреливали без суда и следствия, а этот только лагерем отделался.
Трое маленьких детей, которые дошли до глухого села на юге Псковской области из самого Ленинграда тоже смешно. Прям, чувствуется, целенаправленно шли.
Кулич и крашеные яйца на Пасху весной сорок третьего года, подарки на Рождество. Может им немцы гуманитарную помощь оказывали? Яйцами, ага.

Хм. Может это у меня просто склонность к чернухе какой-то?
Я охотно верю, что были места где людей не расстреливали наши или фашисты, где было, что есть и люди вели обычную жизнь, но это наверное где-то в эвакуации только. Псковская область, как и Белоруссия одно из мест жестоких партизанских боев, место гибели сотен тысяч людей. А там тихо, как летом на даче.

Много недосказанного. Странно, что главные герои не беспокоятся за своих детей (а у них, как я поняла, четверо взрослых сыновей), только в середине фильма письмо от них получают и радуются, но весьма вяло. Интересно, они вчетвером что ли все служат в одном полку?
Жители тоже как-то индифферентно относятся как к советской власти, так и к фашистам. Ну рыдают немного, когда полицаев из местных расстреляли.
Снега столько ненатурального на зимних съемках. Американская рождественская сказка.
Дети благополучнолицые, со старательно нарисованными синяками под глазами.

Но было бы несправедливо писать только о плохом.
Фильм снят в потрясающе красивом месте. Лес, озеро, тихие рассветы, бревенчатые дома, маленькая белокаменная церковь. Такая идиллия.
И конечно работа художников, костюмеров, декораторов - всех, кто создавал видимое пространство фильма. Аутентичная мебель, предметы быта, одежда из правильных материалов, какие-то мелочи, воссоздающие то время. Вот эта красота и точность очень порадовали.
И последний эпизод, когда постаревший, поседевший, согбенный отец Александр бодрой широкой походкой вышагивает по Псково-Печерской пустыни под "By the rivers of Babylon, конечно, порадовал. Сказка так сказка, хэппи энд.
А, еще. Пластинка с "Хором рабов" из оперы "Набукко" откуда-то в этой деревне. Символично, но, думаю, не многие оценили Верди. "Va, pensiero, sull'ali dorate..." :))

Вообще фильм-то снят по заказу РПЦ, как я понимаю, а именно производство КТК "Православная энциклопедия", так что прогиб, думаю, понятен. Вообще заставило задуматься о том что в какой-нибудь глуши многое из показанного действительно могло происходить. Приходят красные - говорят одно, приходят фашисты - говорят другое. Тут еще священники появляются и тоже что-то говорят. Верной информации - никакой, средств связи ноль, так можно сказать все, что угодно, а людям остается только верить.


И все-таки нет.  Я ожидала большего.



ЗЫ: Чуть не забыла. Рядом ниже, перед нами, сидел парень, который натурально плакал. Платок даже достал.  Так что наверное это я бесчувственная и придираюсь. Может, если люди так реагируют и не зря фильм снят?