Заклятие даоса

КИТАЙСКАЯ ПОВЕСТЬ XVII ВЕКА

Повесть XVII в. в Китае — городская, или народная, повесть, как ее также нередко называют, — одна из блестящих страниц в истории китайской художественной прозы. Всех, кто когда-либо знакомился с ней, будь то старый или современный ее читатель и исследователь, поражало в этом литературном явлении многое. Прежде всего, обилие произведений, написанных (или собранных и отредактированных) не на протяжении веков (как это было, например, в поэзии или изящной прозе), а за сравнительно короткий исторический отрезок — возможно, в течение одного-полутора столетий. Действительно, образцов повести, лишь тех из них, что дошли до нас, насчитываются даже не десятки, а сотни. Только две самые знаменитые коллекции XVII в. (собрания Фэн Мэнлуна и Лин Мэнчу) включают двести крупных произведений. А кроме них можно назвать еще повести Ли Юя («Беззвучные пьесы», «Двенадцать башен»), сборники «Чаша, мир отражающая», «Камень Склони-голову» и многие другие. Можно думать, что немало сборников, не говоря уже об отдельных произведениях, безвозвратно исчезло. 

Проза:

                     ***

Коварные замыслы, тайные планы
     бывают повергнуты в прах.
Хитрые козни и злые решенья
     всегда постигает крах.

У преступных деяний итог один —
     горе и гибель везде.
Глупо ждать от коварства удачи —
     как месяц ловить в воде.

                     ***

И двери запрешь, и дома сидишь,
     и не ходишь уже никуда,
Но обязательно, словно с неба,
     сваливается беда.

                     ***

Не будь никогда легковерным,
     помни суровый урок:
Доброта показная опасна,
     прямотою хвастает лгун.
Знай: на луну глазеют
     те, кому невдомек,
Что истинное богатство
     лежит у собственных ног.

                     ***

Как для одной звезды
     сияет другая звезда,
Так одному таланту
     нужен товарищ всегда.

                     ***

Белый тигр и синий дракон
     всегда появляются вместе,
Потому-то сразу и трудно понять,
     где горе, где добрые вести.

                     ***

Словно кости его надломились,
     оборвалось нутро,
Будто бы вылили на него
     холодной воды ведро.

                     ***

Пустое осеннее поле
     росою увлажнено.
Занавеска бамбуковая
     не закрывает окно,
Светом ясной луны
     все в доме озарено.
Отбросив брачное одеяло —
Одинокий в дальнем краю
     скитаюсь давным давно.
К солнечной пристани разве причалит
     утлый мой плот?
Взор к луне поднимаю —
В небесной пустыне
     она одиноко плывет,
А тот, кого хочу отыскать,
     там, на луне, не живет.

                     ***

Ослепительна ее белизна,
Нарумянены ярко щеки.
Одежда так ладно сидит на ней —
     ни коротка, ни длинна.
Ни в чем не отыщешь изъяна —
     прелести дивной полна.
Словно тончайшая пряжа,
     прозрачна, нежна.
Сердца трепетать заставляет
     чистый лукавый смех,
Едва посмотрит, и тотчас
     замирает душа у всех.
Даже завистницы признают,
     что прекрасна она,
Говорят, что больше не встретишь такую —
     такая в мире одна!

                     ***

И дева-рыцарь, верно, должна
     высоко оценить Хуэйнян —
В случайном встречном смогла она
     обрести достойного мужа.
Мошенник использовать не сумел
     хитро задуманный план —
Честные люди способны раскрыть
     и самый ловкий обман.

                     ***

Слива вянет с годами,
     высыхает персика ствол,
Баран меняет свой облик,
     и умирает вол.
Но вечно живет обида:
     сколько б ни минуло лет,
В сердце она оставляет
     неисчезающий след.

                     ***

Тайную встречу в тутах
     не удалось утаить.
Из-за малой ошибки
     протянулась подлунная нить.
А когда, наконец, собрались,
     давнюю тяжбу решить,
Не ведали, что случайность
     сможет все изменить.

                     ***

В чертогах луны и дыма
     оказалась жена-блудница.
Узником стал счастливый любовник
     в страшной темнице.
Только если воды отхлынут,
     морское дно обнажится,
В тазу, только если он перевернут,
     солнечный луч отразится.

                     ***

Ароматные яства — наживку
     приготовил он неспроста:
Ждет, когда на крючок
     попадется самка кита.

                     ***

Ароматные яства — наживку
     приготовил он неспроста:
Ждет, когда на крючок
     попадется самка кита.

                     ***

Она, опьяненная,
     отдается любви без опаски,
Он, еще трезвый,
     дарит страстные ласки.

Она во хмелю похожа на бабочку,
     что вдохнула цветочный дурман.
Он бешеным шмелем рвется к бутону,
     хотя не так уж и пьян.

Она, обуянная страстью,
     разгорается все сильней.
Он, сохраняя рассудок,
     наблюдает с улыбкой за ней.

Как их любовь непохожа,
     как различны ее проявленья!
Но оба переживают
     лучшие в мире мгновенья.

                     ***

Кусок украл черный кобель,
     а белому — нагорело.
Беда непременно нагрянет
     в наказанье за черное дело.

                     ***

Издавна женские чары
     таили в себе беду.
Распутство всегда порождало
     горестей череду.

Хоть Ян и не был виновен,
     что сбежала чужая жена,
Но злосчастья его причина
     разве вам не ясна?

                     ***

Не следует честной женщине
     преступный вынашивать план,
Предаваться разврату и блуду,
     мужа вводить в обман.
Теперь оказалась обманутой
     сама блудница-жена.
Такова небесная воля,
     и всегда справедлива она!

                     ***

Руку в глиняный чан
     запустила без страху
И вытащила оттуда
     огромную черепаху.

                     ***

В мрачной темнице долгие годы
     томиться он был обречен.
А ныне, к счастью, женское ласки
     снова внушает он.
Но если достойно себя вести,
     не гнушаться домашней едой,
Сможешь ты избежать суда,
     в деньгах не потерпишь урон.

                     ***

О бессмертных толкуют, но их дела
     сокрыты от глаз людских.
А кто из людей в жизни сумел
     избегнуть соблазнов мирских?

Нынешним утром впервые прочли
     повесть Заоблачных Врат:
Внезапный ветер прохладу принес
     и неземной аромат.

                     ***

Горной гряды
     крутая стена
Зубчатыми скалами
     окружена.

В глубоких ущельях, в расселинах скал
     звенят-поют родники.
По отвесным утесам упорно ползут
     густые травы-вьюнки.

На обрывах причудливые дерева
     ветвями тянутся ввысь
По склонам диковинные цветы
     среди камней разрослись.

Тропинок не видно —
     дымка густа.
Буйством красок
     любуюсь с моста.

Свежая зелень покрыла вершины
     ближних и дальних холмов.
Шорохи сосен, журчание вод,
     белеет гряда облаков.

Звонко-презвонко капли звенят —
     на деревьях роса поутру.
Тихо-тихо, не слышно почти,
     шепчет листва на ветру.

                     ***

Земную жизнь презираю давно,
     промелькнула она без следа,
Покинув вас, одиноким не буду
     в горах Заоблачных Врат.

Над монахом, что с чайником ищет Дао,
     сам я смеялся всегда.
Но чайник таинств на шумном торжище
     увидеть — горше стократ!

                     ***

Бессмертные кажутся очень похожими
     на самых обычных людей,
Но люди живут, не стремясь к совершенству,
     в тенетах земных страстей.

                     ***

По воле Яньвана, властителя ада,
     смерти избегнул старик.
Из страшной пропасти путь отыскал
     и в иные миры проник.

                     ***

Вспыхнул под солнцем
     пурпур стропил.
Черепицу наверший
     восход озарил.

Прекрасный дворец с глазурною крышей
     гордо возносится ввысь.
Покрытые белым нефритом террасы
     к голубым небесам поднялись.

Из пластин черепаховых венцы
     украшают резные врата.
Кораллы вправлены в роспись колонн —
     причудливы их цвета.

Карнизы яшмовых башен,
     перламутровых теремов,
Круто вверх изгибаясь,
     касаются облаков.

В нефритовых чертогах
     драгоценный покой
Расписан так, словно стены
     окутал туман голубой.

Повороты перил оттеняет искусно
     многоцветных агатов кайма.
На бамбуковых занавесках —
     жемчужная бахрома.

Пары синих луаней и журавлей
     в вышине небесной кружат.
Цилинь киноварный и белый олень
     обходят таинственный сад.

На укромных полянах раскрыли бутоны
     удивительные цветы.
Из лесов доносится пение птиц
     сказочной красоты.

                     ***

Проходит жара, настают холода —
     весен и осеней череда.
Солнце закатное скрылось за мост,
     на восток струится вода.

Где же теперь полководцы-герои,
     где гордые их скакуны?
Цветущими травами все поросло,
     грустью поля полны.

                     ***

Тяжким недугом страдает дитя —
     поможет старик ему.
Но в волшебную книгу свою заглянуть
     не позволит он никому.

                     ***

Тайшань-гора высока.
От земли
До вершины
     сколько ли?
Как ни старались,
     взобраться туда не смогли.
Как ни пытались,
     на самый верх не дошли.

Трижды солдаты
     собирались в дальний поход.
Трижды солдаты
     седлали коней у ворот,
Трижды в путь отправлялся отряд.
Трижды отряд возвращался назад.
На гору взобраться не мог никак.
Вот так!

                     ***

Обитель бессмертных в далеком море,
     на острове Яньфути,
Но могут бессмертные в мире земном
     плоть свою обрести.

                     ***

Больше ста лет следы его ног
     оставались в мирской пыли.
Но однажды, простившись, на облаке белом
     он скрылся в небесной дали.

Балдахин из перьев и радужный стяг
     больше не встретятся вам.
Лишь ступка и снадобья в мире остались,
     завещанные ученикам.

                     ***

О гнилом топорище, о шахматном бое
     легенду слыхали не раз.
А сегодня повесть Заоблачных Врат
     поведали вам без прикрас.

Как день, летят-мелькают века
     в мире земной тщеты,
Но корысть по-прежнему гонит глупцов
     в сети мирской суеты.

                     ***

Тревожна-тревожна жизнь и несладка —
Жаждешь богатства,
     но нет и достатка.
Как черепаха, голову спрятать умей,
     будь скромен, живи с оглядкой.
Достигнув и малой меры довольства,
     остановись поскорей.
Помни, что жизнь перемен полна —
     никогда не действуй вслепую,
Как те, кто годы младые свои
     тратят напропалую,
Жизнь проживают впустую.

                     ***

Жизнь человека —
     вроде долгого сна.
Где явь, где сон —
     порой не поймешь никак.
Кому во сне
     богатая жизнь суждена,
Считай, наяву —
     последний будет бедняк.

                     ***

Старик-хлебопашец спокойно жил
     с давних-предавних пор
В уединенном домишке
     на склоне пологих гор.

Хозяйство было не слишком большое —
     какая-то сотня му,
Но землю пахать и мотыжить
     приходилось ему одному.

Доносились громкие крики кукушки
     весною, по вечерам.
Весенние тучи над крышею дома
     проплывали к близким горам.

Иногда случалось ему призывать
     в помощь себе батраков.
Они приносили с собою мотыги,
     приводили бурых волов.

Первая вспашка —
     пусто поле пока,
Во время второй —
     работа очень трудна,

После третьей появятся
     всходы наверняка,
Зелень обильная —
     радует глаз она.

Труд, что летом в поле вложил,
     осень сторицей вернет:
Колосья густою стеною стоят,
     словно туча над полем плывет.

Несут урожай богатый с полей,
     много громадных корзин,
Все амбары наполнены доверху —
     не пустует теперь ни один.

Вина для домашних богов приготовить
     прикажет старик жене.
Велит зарезать свинью и барана —
     пир устроить родне.

Ночь напролет гремят барабаны —
     колотушек доносится стук,
Но вот потускнел Яшмовый заяц —
     восток озарился вдруг.

                     ***

Жизнь человека тревожна, трудна,
     в ней много горя и бед.
В горы далекие ты ушел
     и там на камне уснул.
И во сне оказался в счастливом краю,
     где несчастий и горя нет.
Можно в этом прекрасном сне
     прожить и тысячу лет.

                     ***

Молнии блещут, пламя бушует,
     а он будто сном объят;
Белая лошадь, алые ленты,
     прекрасный новый наряд.
Славой овеян всесильный вельможа —
     никто не сравнится с ним.
Зачем же ему книжная мудрость,
     если он знатен, богат?!

                     ***

Вложение: 4998617_zaklyatie_daosa.docx