А вас никогда не смущали первые строки? Ну под шаром голубым наверное все сразу представили себе Земной Шар. А вот почему он интересно вертится "над головой" ? Тот кто ее поет находится на Луне что ли? И почему вдруг он хочет упасть?

Сейчас мы узнаем как такое могло произойти ...

«Кру́тится, ве́ртится» — песня, впервые прозвучавшая в фильме «Юность Максима» (1934) из кинотрилогии о Максиме режиссёров Григория Козинцева и Леонида Трауберга. Песня была исполнена актёром Борисом Чирковым, игравшим роль молодого рабочего. Позднее она звучала в двух других картинах трилогии — «Возвращение Максима» (1937) и «Выборгская сторона» (1938).

Борис Чирков в автобиографической книге писал о съёмках фильма: «Пришёл день, когда мы поняли, что обделили Максима — не дали ему песню. Были у него лиричность, жизнелюбие, юмор, а песни не хватало. Песни, которая помогла бы ему жить, в которой выливалось бы его настроение, в которой задумывался бы он над своей судьбою. У Максима должна была быть песня или песни не для слушателей, а для самого себя, в которых отражалось бы его отношение к жизни». По его словам, во время одной из репетиций ему вспомнилась песня, которую он несколько раз слышал: «И от неожиданности я заголосил, даже сам как следует не понимая, слова какой-то песенки, слышанной мною не раз, но уже давным-давно позабытой».

Композитор, филолог и искусствовед Наум Шафер в предисловии к пластинке «Кирпичики» пишет, что песня известна с середины XIX века: «Наверное, многие слушатели удивятся, узнав, что песня „Крутится, вертится“ была сочинена ещё в середине XIX века и что её хорошо знал М. И. Глинка. До наших дней дошли лишь два куплета — и то благодаря Борису Чиркову, который спел их в знаменитой кинотрилогии о Максиме». На пластинке «Кирпичики» автором песни указан Ф. Садовский.

Вот как это было:

Чирков вспоминал: Как-то на репетиции один из режиссёров сказал мне:
— Сейчас в этой сцене запойте хоть что-нибудь, что придёт на ум. Посмотрим, как этот эпизод пройдёт с песней…

Я безнадёжно пожал плечами, хотел что-то ответить, но тут ассистент режиссёра громко окликнул меня и моих партнёров:
— Смотрите, вот эта корзина для бумаги — это будет помойная яма во дворе вашего дома. Эти два стула — крыша сарая, на которую выскочит Максим. А Дёма и Андрей выйдут из этой маленькой комнаты — как будто бы придут с улицы.
— Начали! — скомандовал режиссёр.

Мои друзья вышли из указанной двери, я спрыгнул со стульев, мы сыграли сцену нашей встречи, потом положили руки на плечи друг другу и двинулись вдоль стены репетиционной комнаты, как бы по дороге на работу, на свой завод.

На первом же шагу Дёма пихнул меня кулаком в бок: «Запевай! » И от неожиданности я заголосил, даже сам как следует не понимая, слова какой-то песенки, слышанной мною не раз, но уже давным-давно позабытой.
— Как-как? — разом вскрикнули оба режиссёра. — Вы что, не можете погромче?. . И слова… Что там за слова такие?. .
— Ну, вы же сами сказали — пой, что в голову придёт… Случайно припомнилась эта… Отец когда-то напевал… Сейчас что-нибудь другое соображу.
— Не надо соображать другое! Зачем другое?. . Эту, эту давайте! Что же вы скрывали её? Именно эту и пел Максим! Как там у вас?. . Крутится, вертится… Что вертится-то? Шар или шарф?. .

Так и появилась у Максима песня, с которой не расставался он во всей трилогии, песня, по которой узнают и вспоминают его многие зрители:

Крутится, вертится шар голубой,
Крутится, вертится над головой,
Крутится, вертится, хочет упасть,
Кавалер барышню хочет украсть.

Где эта улица, где этот дом?
Где эта барышня, что я влюблён?
Вот эта улица, вот этот дом,
Вот эта барышня, что я влюблён…»

По словам вдовы Бориса Петровича, Людмилы Юрьевны Чирковой, полный вариант песни выглядит следующим образом:

В Москве проживала блондинка,
На Сретенке, в доме шестом,
Была хороша, как картинка,
И нежная очень притом.

Ах! Крутится, вертится шар голубой,
Крутится, вертится над головой,
Крутится, вертится, хочет упасть.
Кавалер барышню хочет украсть.

Таких прехорошеньких ручек
Не видел на свете никто.
Ходил к ней кудрявый поручик
В нарядном и светлом пальто.

Ах! Где эта улица, где этот дом?
Где эта барышня, что я влюблён?
Вот эта улица, вот этот дом,
Вот эта барышня, что я влюблён.

Но вскоре то счастье пропало
На самый ужасный манер.
Поручику стряпка сказала,
Что «стал к ней ходить анжанер».

Ах! Где эта улица? и т. д.
Поручик на скетинг-ринге
Увидел красотку в окне.
Он к ней подошёл и блондинке
Хватил кулаком по спине.

Ах! Где эта улица? и т. д.
Всегда так на свете бывает.
Окончился этот роман.
Мужчина от страсти пылает,
А женское сердце — обман.

Ах! Крутится, вертится шар голубой…

По одной из версий автором стихов "Крутится, вертится ..." был Великий князь Константин Константинович Романов (двоюродный дядя последнего самодержца). Это выяснил Александр Гуревич после долгого копания в архивах . Дело происходит на перроне, транзитная пассажирка вышла размяться из поезда, а автор "алкает ея взором".

Вроде бы к/ф "Юность Максима" понравился лично тов. Сталину, и с тех пор никто не интересовался авторством стихов. Народные, типа.

Песня была значительно длиннее, и фигурировал в ней не "шар", а "шарф голубой", тогда был в моде романс Н. А. Титова "Шарф голубой"(слова M.A. Марковича, 1830) - http://a-pesni.golosa.info/romans/titov/charfgol.htm





Крутится, вертится шарф голубой,
Крутится, вертится над головой,
Крутится, вертится, хочет упасть –
Кавалер барышню хочет украсть!

Где эта улица, где этот дом?
Где эта девица, что я влюблён?
Вот эта улица, вот этот дом,
Вот эта девица, что я влюблён!

На все я готов, я во власти твоей,
Умру от тоски, коль не будешь моей!
Любил я, люблю, вечно буду любить.
Зачем же меня понапрасну томить?

В саду под скамейкой записку нашёл:
«Свиданье в двенадцать!» Я в десять пришёл.
Минуты за годы казалися мне,
Вдруг шорох раздался в ночной тишине.

Я ночи пройдённой забыть не могу,
С тех пор еженощно встречались в саду.
И в вечной любви мы клялися вдвоём,
Луна и скамейка свидетели в том.

Крутится, вертится шарф голубой,
Крутится, вертится над головой,
Крутится, вертится, хочет упасть –
Кавалер барышню хочет украсть!

О том, что не шар, а шарф, рассказывал в 1978 году Л.О.Утесов на вечере в ГИТИСе вместе с Алексеевым.

Так же есть польская версия происхождения: припев популярной польской народной песенки "Szła dzieweczka" (в прошлом - охотничьей, сейчас - застольной, там же см. ноты); правда, мелодия чуть отличается, но очень похожая на "Шар голубой":

Gdzie jest ta ulica,
gdzie jes ten dom,
gdzie jest ta dziewczyna
со kocham ją?
Znalazłem ulicę,
znalazłem dom,
znalazłem dziewczynę,
со kocham ją.

В 20 веке версии "Vu Is Dos Gesele" - "Где эта улица?" появились и на английском.

источник