Взмах и серебряное колечко с тихим "буль" плюхнулась в воду - бледный полумесяц разбился на сотни осколков, по которым тотчас же пробежала тень.
...
Огонь пришёл с реки.
Прозрачно-алый жар невесомо лёг на тихую гладь... зародившись в омуте, с хрустом лизнул осоку и ветки плакучей ивы, нежно вздохнул над лепестками сонных лилий и потрогав огненными пальцами, накрыл их свом жадным телом. С неутомимой страстью заскользил дальше.. вслед за течением. И скоро, дрожа и переливаясь, застелил всю поверхность, но не замедлил своего бега, а наоборот, перетекая языками, распалился... ало вздыхая хрустальным эфиром, безжалостно ласкал притихшую реку.
Ночное небо, подхватив потоками южного ветра, мягко отразило горячее свечение огненного русла.
...
Медленные, тихие прикосновения - крошечные ступни, привстав на носочки, едва касались пола.
Крадучись ли? Осторожно ли? Боязливо ли? Или потому, что не могли ступать иначе...
В любом случае, рожденные с тем, чтобы остаться неявными.
Но опасно нависшая тишина обнажала тайну невесомых шагов, пересекающих тёмный зал. Эта тишина, окутавшая замок, пролившаяся по всем лестницам и мрачным коридорам, проникшая в галереи, значила сегодня больше, чем обычное ночное безмолвие. Она не звенела хрусталём воздуха, не сипела тихим шёпотом сквозняков, не хотела наполняться мерцанием звёзд. Она была пуста. Словно замерев в ожидании того, что должно было заполнить её без остатка. Словно чувствуя чьё-то приближение.
Снова послышались шаги, - хрупкая женская фигурка дважды мелькнула в лунном свете, расчертившем силуэты стрельчатых окон на каменных плитах. Внезапный лёгкий ветерок, скользнув по коже, рассеялся в сумраке залы. Ночная гостья протянула руку и повела длинными когтистыми пальцами, щупая воздух... Вдруг резко обернулась и затаила дыхание. Грозная тишина, казалось, беспокоила теперь даже её. Но ничего не происходило, и она, приглядевшись к очертаниям в тёмном углу, ступила дальше... В этот момент послышался далёкий шелест и неожиданный порыв ветра швырнул в стёкла сухие листья. Веки светящихся в темноте глаз странно растянулись, взгляд тонких зрачков метнулся в сторону, - огонь, с оглушительным звоном выхлестнув стёкла, ворвался в зал. Отшатнувшись, хрупкое создание залилось смехом и взвилось под потолок. Усевшись на балку, оно разразилось ещё более пронзительным и сумасшедшим хохотом, жадно рассматривая горящими глазами нежданного гостя. Бледную, с голубым оттенком кожу, играющую переливами крови под ней, осветили всполохи пламени, в каскаде длинных волос вспыхнули багряные пряди и мягко завились кольцами, тонкие пальцы выхватили из воздуха пыльную книгу, раскрыли и принялись с чувством вырывать одну за другой потемневшие от времени страницы, бросая их вниз, в огонь, пожирающий ковры, стулья и резные комоды...
У дальней стены белела постель. По кружевной подушке разметались белокурые локоны, а на шёлковом покрывале беспомощно раскинуты белые крылья.
Эта картина живо интересовала ночную гостью. Только почуяв запах палёных перьев, она вскочила на балку и проворно побежала по ней в тёмный угол.
Спустя пару минут, на крышу горящего замка из маленькой башенки вынырнула закутанная в плащ тень и проворно заскользила по краю. Пробегая по карнизу верхнего этажа и заметив каменную гарпию, она обвилась вокруг неё, заглянула ей лицо и состроив гримасу, порхнула в ночное небо.
Ветер раскрылил плащ за её плечами.