Затеял Лев реформы у зверей,
Медведь приватизировал ручей,
Волкам достались выпас, луг и поле,
А овцы очутились вдруг в неволе.

Казалось бы, течет себе ручей,
Он раньше, вроде, был совсем ничей.
Все дружно шли к нему на водопой.
Теперь порядок стал совсем другой:

Пусть воду пили, как бы, и ничью,
Медведь охрану выставил к ручью
И, знай, вздувает плату за питьё.
Без водопоя овцам не житьё.

А волки по своей лихой натуре
За выпасы дерут с овцы по шкуре.
И слышатся кругом со всех сторон
Голодный рев и безнадежный стон.

Чтоб ропот и волненье прекратить,
Лиса закон берется сочинить:
«Зверям копытно-жвачного подобия
Присущи экстремизм и ксенофобия.

А их рога, как части организма,
Свидетельство врожденного фашизма.
Коль станут против власти бунтовать
— Бунтовщиков на месте убивать.

Их шкуры подлежат приватизации,
Копыта и рога утилизации,
А рынок при такой организации
Пойдет прямым путем к цивилизации».

(с)