Без подканцлера Шафирова не обходились ни одни переговоры петровской эпохи — шла ли речь о капитуляции вражеских войск или о союзных договорах.

Иудей

Дед Петра Павловича, смоленский еврей Шая Сапсай Шафир, после присоединения Смоленска к России был крещён. Сын его Павел, зная языки, получил место в Посольском приказе, а внук Пётр сделал головокружительную карьеру. При этом выкрест Пётр Шафиров всю жизнь сохранял тесные связи с иудейским сообществом и, по некоторым сведениям, придерживался кашрута. По долгу службы Шафиров поддерживал тесные связи и с евреями Запада, занимая немалые суммы для нужд царя и служа ходатаем по разным торговым делам… Неудивительно, что современники подозревали Шафирова в тайном исповедании «жидовской веры», да и сам царь при случае не забывал обозвать его «жидовской породой».

Дипломат

С юных лет Шафиров пошёл по стопам отца — был зачислен переводчиком в Посольский приказ. В качестве толмача он участвовал в Великом посольстве, где и привлёк внимание царя Петра. Помимо русского, латинского, иврита и польского владел английским, голландским и немецким. Позднее, находясь в Стамбуле, выучил турецкий и итальянский — главный язык дипломатии Средиземноморья. Неудивительно, что Шафиров стал спутником царя и во время его заграничной поездки 1716−1717 годов.

Без Шафирова, обладавшего цепким умом и любезностью, не обходились ни одни переговоры — шла ли речь о капитуляции вражеских войск или о союзных договорах. По некоторым сведениям, он первым ввёл в отечественный дипломатический обиход шифры. Так Шафиров, наделённый специально для него созданной должностью подканцлера, оказался одной из главных фигур российской дипломатии. По этой причине между ним и канцлером Гаврилой Головкиным имелась, по выражению Саввы Рагузинского, «маленькая контра».

Будучи главным переговорщиком со стороны России при заключении Прутского договора с Османской империей в 1711 году, Шафиров спас русскую армию и честь самого Петра ценой незначительных территориальных уступок, но пожертвовал собственной свободой, оставшись у турок заложником, хотя и в статусе дипломата. Подписав мир, Россия не выполняла его условий, что осложняло судьбу русской миссии в Стамбуле. В один из трудных периодов все 205 членов посольства были препровождены в тюрьму Семибашенного замка, где чуть не померли «от духу и вони».