Суд Соломона
Флавицкий Константин Дмитриевич (1830–1866)

Перед нами известный ветхозаветный сюжет, подчеркивающий мудрость царя Соломона. Суть его состоит в следующем: две женщины-блудницы пришли на суд к царю Соломону чтобы разрешить возникшую между ними тяжбу. Обе женщины жили в одном доме, обе одновременно родили сыновей. Но случилось так, что у одной из них младенец умер ночью – мать его «заспала» (3Цар. 3:19), и отчаявшаяся мать решила подменить мертвого ребенка живым, украв его у своей подруги. Каждая из женщин утверждала, что живой младенец именно ее родной сын. Чтобы разрешить этот спор, царь Соломон принимает следующее решение: своим слугам он приказывает принести меч и дает распоряжение рассечь живого младенца и каждой женщине отдать по половине.

Одна из женщин согласилась с этим решением, тогда как другая, та, что была подлинной матерью живого чада, стала умолять царя оставить младенца живым и передать его своей сопернице. Таким образом, выяснилось, что именно она была истинной матерью живого ребенка, и тяжба была благополучно разрешена.

На картине мы видим действительно своеобразный подход к трактовке известного библейского сюжета: художник описывает не само событие – спор двух женщин о ребенке, а то, что случилось позже. Перед нами на картине представлен уже свершившийся суд. Решение принято. Царь Соломон изображен спустившимся со ступеней трона, его руки молитвенно воздеты вверх, а уста его произносят хвалу Господу.

Художник делает акцент на молении Соломона не случайно, показывая зрителю, что высший суд есть суд Божественный, а не человеческий. Соломон лишь исполнил волю Бога, полностью положившись в решении судебной тяжбы на мудрость и милосердие Создателя.

Собравшийся народ с почтением смотрит на царя, ошеломленный столь неожиданным решением, казалось бы, безвыходной ситуации, когда обе женщины, претендуя на материнство, приводят убедительные доводы, вызвав замешательство и недоумение опытных законотворцев.

Художник показывает, что действующим лицом здесь является Господь Бог – по молитвам царя, обратившегося к Богу, происходит чудо: живой ребенок возвращается к свой истинной матери. Женщина, исполненная радости, прижимает дитя к сердцу, она спешит скорее домой. Так, своим жертвенным подвигом она явила истинную любовь к своему сыну. Напротив, нераскаявшаяся блудница остается с мертвым младенцем. Склонившись над ним, она исполнена досады – в сложившейся ситуации ее пугает больше раскрывшийся обман, а не смерть сына.

Художник использует в картине традиционные художественные приемы, характерные для академизма. Треугольная композиция с выделенным светом главным персонажем – царем Соломоном. Белое одеяние царя, воздетые руки, усиливают патетику. Находящиеся в тени свидетели испытывают смешанные чувства: они удивлены столь мудрым решением и одновременно потрясены случившейся развязкой. На переднем плане воин вдевает меч в ножны. Этим дополнительно подчеркивается, что суд уже свершился. Стоящие на заднем плане еврейские мудрецы с почтением смотрят на Соломона, так легко разрешившего судебную тяжбу, которая привела в тупик даже опытных судей.

Мастер использует цвето-световые эффекты во многом перекликаясь с художественными приемами известного метра академизма К.П. Брюллова: он акцентирует фигуры не только светом, но и цветом, где белое одеяние царя и покаявшейся блудницы является символом праведности, а красная накидка на ее плечах усиливает световой контраст, придавая фигуре гармоничное равновесие.

Задачей художника было показать ликование и радость, символизирующие победу света над тьмой, правды над ложью. Так, не отступая от канонов академизма, мастер усиливает психологический эффект, где зритель также оказывается вовлеченным в происходящее на картине действие.
История

«Суд Соломона» был написан Флавицким К.Д. во время обучения в художественной Академии в 1854 году. Выставленная по традиции на конкурс, картина получила награду – малую золотую медаль. Несмотря на то, что данный сюжет был весьма распространен, художник сумел удивить конкурсную комиссию своим нестандартным прочтением всем известного сюжета, что свидетельствовало о большом таланте начинающего мастера.