У кисы Кьяры появилась дурная привычка – она стала отнимать у меня мелкие предметы и скидывать их со стола или тащить в рот. Так и ходит за мной по пятам со своей землечерпалкой, подбирая всё, что плохо лежит. Что она затащила в свой экскаваторный ковш на этот раз, осталось бы для меня мучительной загадкой. Но хирурги подсказали.

А сейчас продолжу по порядку.
Кьяра любит всё таскать: конфеты – все равно какие, лишь бы побольше были, она с ними играет. Шариковые ручки, особенно колпачки. Вообще всякие колпачки и крышечки – не успею открыть тюбик с кремом, а колпачка и след простыл. Особое пристрастие она имела к зайцу из пасхального шоколадного яйца. Я тут недавно нашла завалявшееся с Пасхи яйцо из шоколада и съела, а внутри содержался желтенький заяц крохотного размера с растопыренными руками и ушами. За этим зайцем Кьяра охотилась с особым тщанием, находила его везде, куда ни положу, захватывала своим ковшом, ошибочно именуемым пастью, и несла тешить свое нереализованное материнство. Но я опасалась растопыренных заячьих ушей, настойчиво отнимала и в конце концов выкинула зайца, за что сейчас себя благодарю.

Какой предмет ей заменил зайца, мне, повторюсь, долго было неведомо, но моя кошка вдруг перестала жрать. День не жрет, второй не жрет, третий… Причем сначала она делала так: разгрызет гранулу сухого корма и плюнет на пол, потом другую – опять плюнет. Весь пол вокруг миски усеян разгрызенными гранулами, а все минералы и полезные вещества – мимо рота! Я сначала было возмутилась, думаю: «Вот сволочь! Это она над семечками моими стебется» Но потом вижу – не то. Жрать-то она хочет, но явно не может.

Короче, настигла Кьяру кишечная непроходимость. Животная потухла глазами, перестала трещать и тараторить, не ела, не пила и только сидела без движения, уставясь в одну точку.

Тогда я посадила ее в сумку и повезла в ветклинику. Оттуда нас направили в другую, дальнюю, но с хорошей диагностикой, что позволило сразу поставить Кьяре верный диагноз: половинка желтой резиновой рыбки в кишках застряла…

И тут же Кьяру вскрыли, нашли половинку рыбки, взяли на память, а кошу зашили и уложили спать. На следующий день я приехала ее навестить, она тянула ко мне лапы сквозь решетку и непечатно ругалась.

А еще через три дня, то есть сегодня, я забрала ее домой. Теперь глотательница рыбок ходит в собачьей голубой попонке, потому что кошачьей ее размера не нашлось, на лапке у нее еще катетер для внутривенного.

И она жрёть!

А помогала нам с Кьярой в беде хорошая девушка Наташа, жертвуя психическим здоровьем и временем. Потому что любовь ведь, понимаете? И еще потому, что мистика.
В детстве у меня была купальная рыбка по имени Наташа.
Ну, пусть не резиновая, а пластмассовая, пусть не желтая, а красная… Но ведь была! Понимаете, как всё взаимосвязано? Это любовь! Сквозь века и поколения, ага.