Наполеон на перевале Сен-Бернар. Художник Жак Луи Давид, 1801 год

 

 

Глава пятая

Тихая жизнь

Будни Пастыря

В учительской было спокойно. С видимым всему коллективу удовольствием Владимир Алексеевич читал за своим столом исторический альманах.

Счастливый человек, завидовали ему коллеги по интернату, подработку берет, в свое удовольствие с ребятишками в клубе возится, а еще есть у него дом около Днепра и не совсем старый автомобиль. Вот только почему бобыль, почему одинокий и бессемейный человек. Ведь не старый еще мужчина. И приличных незанятых женщин, начиная от бальзаковского возраста и старше в городке было предостаточно, а все не получалось у местных невест окрутить такого выгодного жениха.

Сам мужчина, отнесенный обществом к стареющим чудакам, показывал стойкое безразличие к местным дамам, пытающимся понравиться ему разговорами об истории или туризме. Маска отшельника надевалась им при любых попытках посторонних влезть в его личную жизнь. Раньше, когда он был моложе, если среди знакомых попадались умные и привлекательные женщины, ищущие серьезных или не очень знакомств, Пастырь старался найти с ними общий язык. Сейчас перестал пытаться и закрылся для серьезных отношений. В последние годы невесты обычно почти сразу задавали вопросы вида — «а это ваш дом, а чья машина?» и затем — «а детей нет?», что хоть и считалось нормальным в местном обществе, но не нравилось учителю. Изредка возникающие легкие интрижки или флирт ему удавалось не смешивать с чувствами и планами на будущее.

Жажду общения с прекрасным полом он утолял, переписываясь с доктором Колумбийского университета Ниной Оттовей, неспешно обсуждая психологические типы героев в романах Достоевского и Толстого. Его и Нину ранее связывали романтические отношения, да и сейчас чувства не совсем исчезли. Еще ему нравились беседы об истории развития колоний Византии с Элени, посвященной в дела Ордена сотрудницей Афинского музея.

Обычно, выезжая по делам за границы страны, учитель истории позволял себе романтические встречи с интеллигентными женщинами. Много путешествуя он встречал таких среди представителей всех народов. Хотя носители западного менталитета были ему ближе. Примеривший за десятки лет множество разных масок, с ними он играл роль обедневшего аристократа. Пастырь вообще редко бывал похож на себя настоящего, но роль дворянина, потомка русских эмигрантов, была одной из таких ролей. Впрочем, холодное общение без страсти, тоже не доставляло ему особого удовольствия.

Если бы сотрудники интерната, где он уже почти тридцать лет преподавал, узнали Владимира Алексеевича получше, то могли с изумлением обнаружить, что пожилой чудак — турист, может обоснованно ставить в графе «уровень владения языком» — native, т.е. родной язык, напротив английского и французского, и fluent, т.е. свободное владение, напротив греческого и турецкого. Еще большее удивление у них вызвал бы тот факт, что статьи учителя периодически появляются в мировых исторических журналах, а он сам является признанным экспертом по истории стран Средней и Малой Азии. Коллектив даже предположить не мог, что их историк, как приглашенный профессор, читал лекции в ведущих университетах Франции, Японии и США. А его споры с британскими учеными, относительно проблем развития Оттоманской империи, правопреемницей которой с 1923 года является Турецкая республика, вызывают бурную полемику историков с мировым именем.

Для интерната были важны результаты тестирования учеников. А проверки уровня преподавания и открытые уроки за много лет, доказали всем — учитель верно подает детям материал, изложенный в рекомендованной методической литературе.

Правда, иногда он рассказывал ученикам факты, не включенные в утвержденную программу. Вот зачем на уроке, посвященном истории казачества, рассказывать детям про то, как взял атаман Сирко Кафу, тысячи невольников освободил, а затем всех, кто принял веру бусурманскую, приказал зарубить. Две тысячи человек тогда предали смерти казаки. Или как поймал легендарный атаман украинского героя, ротмистра Мазепу, когда шляхтич вез дань — православных людей, султану турецкому. Другого б смерти предал и за меньшее, а этого живым отпустил.

Менялись проверяющие, новые учебники истории утверждали противоположное предыдущим, но мнение начальства не менялось — учит, тому, что требует министерство, учит хорошо. Такие выводы обеспечивали историку спокойную и незаметную жизнь в интернате. На некоторое вольное изложение истории в клубе «Византия», интернат благоразумно закрывал глаза. Найти в городке грамотного педагога для работы с трудными подростками было совсем не просто.

— Коллеги до понедельника, — выдохнул в учительскую Владимир Алексеевич и вышел.

Уроки уже закончились, работы проверены, методические планы составлены. Теперь, в субботу, нужно будет обсудить с туристической группой организацию ежегодного городского туристического слета и провести второе историческое занятие.

Пастырь отправился домой. Неспешно прогуливаясь улицами, он приноравливался к размеренному ритму города. За много лет он стал его частью, с ним здоровались, что-то спрашивали или просто не обращали внимание как на примелькавшееся явление. Маршрут был прост и отшлифован годами — набережная, ряд узких улочек, часто продуктовый магазин и знакомая продавщица, дом, ужин, уютное кресло, всемирная паутина, письма, анализ ситуации в мире, просмотр финансовых показателей компаний Ордена.

 

 

Вторая лекция

На следующий день, подойдя ко входу в подвал, Пастырь увидел собравшихся на лекцию ребят. Все как обычно — их было меньше чем в прошлый раз. История борьбы православных за Константинополь была далека от мира молодежи. Жаль, что с каждым занятием количество желающих слушать про Византию будет уменьшаться.

— Добрый день мои малята, люби хлопчики девчата, — поздоровался учитель.

— Добрый день, Владимир Алексеевич!

— Вы молодцы, что пришли. Хотя ребята, чтоб заниматься туризмом вам нет необходимости слушать мои лекции. Если будет не интересно, займитесь тем, что вам больше по душе. Договорились?

— Да, — сказали и подумали пришедшие.

— Вот и хорошо, а теперь быстренько проходите, присаживайтесь и начнем, а если, что-то будет непонятно спрашивайте, не стесняйтесь.

Минут пятнадцать заняла подготовка к лекции. Материалы он оформил в презентацию. Как показала практика предыдущих занятий, картинки юная аудитория воспринимает лучше. Для более возрастных слушателей это правило не всегда действовало. Проводя лекции Пастырь обычно делал только незначительную скидку на уровень подготовки пришедших. Пусть это не профессура ученого совета и даже не студенты историки, но эти ученики лучше — это любители, пришедшие сами, и им нужны не оценки, а знания. Если интересно, пусть конспектируют, узнают, спрашивают и изучают. Только такие слушатели ему нужны. А судьба сама подарит настойчивым удивительные подарки, для них еще откроются красоты Иерусалима, Константинополя, Рима, Александрии, Бухары, Дамаска, Афин, или множества других удивительных мест нашей планеты.

Пришедшая молодежь рассаживалась, а Пастырь, настраивая проектор, расспрашивал ребят о жизни. Почти четверть группы составляли учащиеся или выпускники местного интерната. Учитель всячески способствовал посещению ими клуба. Выросшие в неполных или неблагополучных семьях они нуждались в простом человеческом общении. Многие из них стеснялись себя. Если бы он составлял программу обучения для интернатов, то обязательно бы ввел для учеников уроки адаптации в обществе.

Все готово, можно начинать лекцию.

— Сегодня у нас очень интересное занятие. Мы поговорим о личностях, о человеке, который решил стать великим и человеке, который хотел сделать великой свою страну. Я вам уже называл их имена. Решения этих двух людей изменили не только их страны, но и весь мировой порядок. Остальные государства были удивленными статистами, где от них почти ничего не зависело. У них тоже были свои герои, даже гении, но им приходилось поступать согласно инстинктам, на них нападали — они защищались, видели слабого — забирали территорию, сильного — просились в друзья. Первый был убит в заточении на острове Святой Елены, а второй, обремененный долгами, умер в своем имении, которое он завещал сиротам. Так, кто это?

Полноценный диалог при обучении способствует закреплению материала, поэтому Пастырь всегда добивался участия слушателей в процессе преподавания.

— Сиротам, таким как в интернате, а как их звали, а кем убит? — посыпались вопросы от умостившихся поудобнее слушателей.

— Стоп, давайте не так быстро — это… — замолчал учитель и выждав театральную паузу добавил, — …это Наполеон Бонапарт и Томас Джефферсон.

В повисшей тишине он не торопился продолжать дальше, а ждал вопросов.

 

— А кто такой Томас Джефферсон? — спросил кто-то неуверенно.

— А я уже говорил вам, что это один из авторов Декларации независимости США. Но еще этот человек создал США.

— Вы меня простите, великодушно, но ведь первый президент Соединенных Штатов Америки Джордж Вашингтон, и он же возглавлял ополчение американских колонистов в войне за независимость США от Великобритании, — опять сорвалась в бой Анастасия.

Пастыря позабавил способ выражения мыслей девушки, он давно решил присмотреться к ней пристальнее. Конечно, она не фанатик и познания в истории недостаточно глубокие, но ее живой ум был слишком хорош для выбранной ею профессии бухгалтера. Она еще ищет себя, не зря же пришла в клуб. В ней чувствовалась порода, в хорошем смысле этого слова. В ее рассуждениях отсутствовала меркантильность, была свобода мысли и трезвые суждения.

Он считал, что после удовлетворения базовых потребностей в пище, жилье и безопасности немногим удается противостоять тяге к красивым игрушкам потребительской жизни. Выбор простым человеком способа самовыражения, через материальные или нематериальные блага, как правило, не зависит от социальной среды, места рождения и воспитания. Дети обеспеченных родителей также преклоняются роскоши, как и дети бедных. Умение смотреть в суть вещей — это талант или дар, который формируется по особым законам. Самый простой из которых родиться принцессой в скромной и одновременно гордой королевской семье. И еще, чтобы развитием личности с детства занимались лучшие учителя. Это в сказках, девушка предпочитающая аленький цветочек мехам или мебели, получит награду. В жизни таким людям намного сложнее.

Была еще одна причина его заинтересованности девушкой — она будет красивой женщиной. Уже сейчас кавалеры всех возрастов настойчиво добивались ее внимания, а жизнь такова, что прелестная внешность может быть оружием или орудием в руках людей. Примеров влияния умных и красивых женщин на ход истории было предостаточно. Если она станет посвященной, Орден предложит ей обучение на историческом факультете Парижского университета, в Сорбонне.

— Давайте я расскажу вам про Джефферсона и Наполеона, слушайте, — начал лекцию Владимир Алексеевич.

 

Глава шестая Джефферсон и Бонапарт

Личность в истории

Истощенные в войнах империи не могли помешать Российскому государству исполнить Предназначение — освободить святыню христиан Константинополь. План был написан канцлером Безбородко и утвержден императрицей Екатериной Великой. Пусть их нет, но они подготовили достойное наследие. В свете прошлых исторических побед, освобождения земель с православными, император Александр I не видел преград в разделе Османской империи. После поражений османов в предыдущих русско-турецких войнах, блистательных побед Румянцева, Суворова, Ушакова миру предстояло узнать гений Кутузова, Багратиона и Барклая-де-Толли.

Защитники Оттоманской империи — британцы, были слабы, они воевали с Францией, немногим ранее потерпели поражение от повстанцев и допустили создание нового государства — Соединенных Штатов Америки. 3 сентября 1783 года Великобритания признала независимость Североамериканских штатов. Британцы получили хороший урок и боязнь потерять сытую жизнь заставит остров ожесточеннее следить за остальными своими колониями.

 

Пережившая революцию Франция была еще слаба, Наполеону нужны время и деньги чтобы окрепнуть. Великая французская революция, отрубившая голову королю Людовику XVI и взявшая Бастилию, окончилась фарсом — лейтенант стал диктатором. Талантливый честолюбец, вознесенный революцией, захотел обладать всем миром, и где теперь идеи революционеров о свободе, равенстве и братстве? Где сами герои революции, где Демулен, Дантон, Сен-Жюст, Робеспьер? Все казнены или убиты. Революция погубила своих отцов.

Кто теперь сможет остановить исполнение Предназначения, события будут течь по вырытым каналам истории — Константинополь должен быть освобожден.

Правители, лидеры, личности могут изменять ход истории, только если это выдающиеся люди. К власти приходят короли, султаны, президенты и прочие начальники, по сути, ничего не меняя в структуре мира. Иногда их возносит людской волной на немыслимый пьедестал, и они кажутся нам особенными. А через пару лет мы видим, что волна выносит пену, бутылки и прочий мусор. Очень редко и только в шторм, в бурю, из толпы выходят личности, Мулы

, избранные, что способны менять окружающую реальность. Для них неприемлемы людские законы, они есть и добро и зло, они сами пишут законы для народов. Те из них, кто побеждает, становятся героями для сотен миллионов людей, проигравшие изгои.

В предначертанный ход истории вмешаются два гения: автор декларации независимости, один из отцов — основателей нового североамериканского государства, президент Томас Джефферсон и первый консул Франции Наполеон Бонапарт.

«Власть, только власть имеет смысл. К черту национализм, он был нужен на Корсике. Мне нужно больше власти я покорю весь мир. Деньги, мне нужны деньги, чтобы воевать. Амьенский мир

 — это ерунда, мы победим везде, в Америке, Азии, Европе. Или, неужели англичане заберут все наши колонии как забрали владения в Северной Америке. А русские? Русские освободят Константинополь и построят свою великую империю. Неужели Францию постигнет судьба заката Испанской, Римской, Византийской империй. Власть, мне нужны деньги, пусть весь мир упадет к моим ногам, я буду императором!», — приблизительно такие мысли терзали молодого корсиканца, правителя Франции, Наполеона Бонапарта. Народ Франции устал от войн и революций, в казне не хватало денег, в колониях и метрополии зрел бунт.

А на другом конце света президент Томас Джефферсон пытался сделать государство из тринадцати разных штатов, объединившихся для борьбы с англичанами.

Узнав, что Испания передала права на Луизиану Франции, он, трезво оценивая угрозы амбиций Первой Французской империи, решает купить территорию Нового Орлеана за десять миллионов долларов США. Основания для покупки были простые, молодая страна опасалась иметь соседом амбициозного Наполеона. А бывшему лейтенанту Бонапарту, жаждущему завоеваний, было не до колоний, ему нужны деньги. Он, широким жестом, предложил американским колонистам купить у Франции не один город, а всю Луизиану, т.е. огромную территорию, соизмеримую с территорией объединенных штатов на то время, всего за пятнадцать миллионов долларов США. Именно тогда, Джефферсон сделал поступок, заложивший основы нынешнего американского государства.

 

Многие годы слова отца декларации независимости старательно вычеркивают из мировой истории, он опасен пришедшим к власти денежным мешкам и сейчас.

Его фразы

«Я считаю, что институт банков более опасен, чем вооруженная армия. Если американский народ позволит частным банкам управлять выпуском валюты, банки и корпорации, которыми заправляют банкиры, будут отнимать у людей всю их собственность до тех пор, пока их дети не проснутся бездомными на земле, когда-то завоеванной их предками»

или

«Профессия юриста состоит в том, чтобы все ставить под сомнение, ни с чем не соглашаться и без конца говорить», несут угрозу пришедшим к власти в США ростовщикам, банкирам и юристам.

Сегодня правительства поднимают налоги для сокращения бюджетного дефицита, а более двухсот лет назад Джефферсон отменял налоги, т.к. считал, что, правительство должно обеспечиваться только таможенными пошлинами без сбора налогов с населения.

Он сократил внешний национальный долг, решив, что страна не должна увеличивать свою задолженность путём получения иностранных займов. Сократил численность чиновников и армии. Его не любят вспоминать неумелые правители, продающие свою страну, скрывающие за получением иностранных кредитов собственную некомпетентность и воровство.

Во все времена правительства пытаются сделать народ покорным, а мы вспоминаем его слова:

«Для общества бунт — вещь не менее полезная, чем гроза для природы. Это лекарство, необходимое для здоровья правительства» и «Время от времени дерево свободы нужно поливать кровью тиранов и патриотов».

Нас научили думать одинаково и как непонятно сейчас для простого обывателя звучит его фраза —

«Инакомыслие высшая форма патриотизма».

 

 

Томас Джефферсон. Официальный портрет. Художник Рембрандт Пил, 1800 год

Луизианская покупка

Итак, законность предложенной Францией сделки под вопросом. Наполеон хочет скорее получить деньги на войну и, хотя для войны деньги найти легче, чем на развитие страны, таких денег у США сейчас нет. Не будет денег и колонисты останутся жить в своей маленькой стране, Наполеон не заплатит по счетам и будет свергнут недовольным народом. А Российская империя освободит Константинополь.

Это могло бы быть, но деньги все — же нашлись. Банки в очередной раз решили заработать на войне. Ростовщики тех времен придумали простую и действенную схему. Джефферсон расплатился государственными облигациями США, а британские и голландские финансовые воротилы выкупили облигации у Франции за наличные. И «плевать» дельцы хотели, что Наполеон воевал с их странами — Британией и Нидерландами, они банкиры, а деньги не пахнут. Испания причитает о незаконности сделки, но империи не слушают неудачников, даже если это бывшие империи.

Покупка Луизианы позволит американцам стать самым большим и влиятельным государством в регионе, а затем продолжить свою экспансию.

 

Североамериканские штаты, где мечты об идеальном мире были вложены в сердца патриотов, окрепнут и станут империей. За свой смелый поступок, за расширение территории США Джефферсон раскритикован, звучат призывы к разъединению страны. Президент не держался за власть, не хотел быть императором, ранее он сам добровольно ушел с поста губернатора штата, когда части населения не понравилась, проводимая им политика. Сейчас же решалась судьба всей страны и утверждение покупки, уже после самой покупки, вынесли на рассмотрение Сената. Сделку согласовали. Так творится история.

У Российской империи появился новый друг — США. Сейчас это страна бизнесменов под властью ростовщиков, страна где голоса патриотов уже не слышны. А тогда, в 1807 году, Джефферсон сказал:

«Я уверен, что Россия (пока будет жив ее нынешний монарх) является самой искренне дружески расположенной к нам страной из всех стран мира; ее услуги пригодятся нам и впредь, и нам надо искать прежде всего ее расположения… Желательно, чтобы такие чувства разделяла вся нация».

И с этой даты, с 1803 года, с момента покупки Томасом Джефферсоном Луизианы, следует считать начало эпохи Наполеоновских войн. Получив деньги, Наполеон назначил себя императором и отправился покорять Европу.

Еще было время исполнить Предназначение. Российская империя сильна, противник известен, план написан и утвержден. В 1806 году осмелевшая Османская империя, жаждущая реванша за поражения трех последних войн, снова объявит войну России. Александр I сразу заключит с Наполеоном мир, ведь у России теперь есть более важные интересы. Основная цель помочь православным народам сбросить иго мусульман и освободить Константинополь.

Но уже через пару лет войну с Османской империей на Кавказе и в Европе придется прекратить, подписать в 1812 году, не устраивающий никого, мирный договор и спешно готовиться к защите своей земли. Уж слишком сильный враг снова стоял у ворот дома. Европа легко и слишком быстро покорилась силе императора. Наполеон окреп, ему стал нужен весь мир. Что ж, возросшие аппетиты и самомнение сыграют с ним плохую службу.

Судьба дерзкого корсиканца

Хотя успешная военная кампания российского фельдмаршала Михаила Илларионовича Кутузова успела освободить Бессарабию

, еще многие православные земли остались под властью Османской империи. Талант Кутузова стал нужен и будет применен на войне с другим сильным противником. Мир с турками был заключен очень вовремя, опьянев от своих побед в Европе, в том же 1812 году, Наполеон напал на Россию.

Разбивая российские войска император Франции вспоминал, как в начале карьеры просил принять его на службу в российскую армию, как он сам хотел воевать против Османской империи за великую идею и был отвергнут российскими генералами. Как непредсказуема бывает судьба.

 

 

Наполеон на перевале Сен-Бернар. Художник Жак Луи Давид, 1801 год

Только Российская империя была не похожа на покорные германские и итальянские территории. Каждая непобедимая армия имеет свои уязвимые места, против военного гения, против огромного шестисоттысячного войска была применена тактика изматывания и партизанской войны. Взяв Москву, но потеряв почти всю свою армию, император Наполеон с позором бежал вон из России.

Войска Российской империи и ее союзников преследовали французов. В октябре 1813 года они разгромили войско императора Франции в крупнейшем сражении эпохи, в «Битве народов», где войско Наполеона противостояло армиям России, Австрии, Пруссии и Швеции. А затем, в 1814 году, союзники взяли Париж.

Наполеон отрекся от престола Франции и был заточен на остров Эльбу. В 1815 Бонапарт смог бежать с острова, собрать войска, но был снова разгромлен под Ватерлоо. Он сдался англичанам и был заточен уже на далеком, принадлежащем Британии, острове Святой Елены.

Историю поражений Наполеоновской армии в России и «Битву народов» многие в мире забыли, а синонимом неудачи на века стало поражение при Ватерлоо.

Результаты правления Наполеона показали, что его можно назвать политическим парвеню. Политический парвеню — это не просто выскочка, не просто личность, перепрыгнувшая несколько социальных ступенек, ему характерны отрицание ценностей, с которыми он шел во власть, популизм и любовь народа. Таких властителей отличает нетерпимость к инакомыслию, завышенное самомнение и попытка любым способом оттянуть потерю власти, ведь парвеню не уходят добровольно. А самая большая опасность от политических парвеню — это потеря страной возможностей развития. Они свергают королей, получают империи, а уходя, оставляют в собственной стране фанатиков и разруху.

Но как причудлив и изменчив мир, две личности в истории, Джефферсон и Наполеон, один создаст одну из сильнейших империй, второй разрушит, а спустя двести лет неясно кого больше помнят, «…кто более матери — истории ценен?»

Выполнение проекта возрождения Византийской империи канцлера Безбородко и императрицы Екатерины II было сорвано двумя величайшими людьми своего времени, президентом США Томасом Джефферсоном и императором Франции Наполеоном Бонапартом.

А исполнение великого Предназначения России, освобождение православного Константинополя, было снова отложено до следующей Русско-турецкой войны 1828 — 1829 годов.
 

 

 

 

Бородино

— Скажи-ка, дядя, ведь не даром
Москва, спаленная пожаром,
Французу отдана?
Ведь были ж схватки боевые,
Да, говорят, еще какие!
Недаром помнит вся Россия
Про день Бородина!

— Да, были люди в наше время,
Не то, что нынешнее племя:
Богатыри — не вы!
Плохая им досталась доля:
Немногие вернулись с поля…
Не будь на то господня воля,
Не отдали б Москвы!

Мы долго молча отступали,
Досадно было, боя ждали,
Ворчали старики:
«Что ж мы? на зимние квартиры?
Не смеют, что ли, командиры
Чужие изорвать мундиры
О русские штыки?»

И вот нашли большое поле:
Есть разгуляться где на воле!
Построили редут.
У наших ушки на макушке!
Чуть утро осветило пушки
И леса синие верхушки —
Французы тут как тут.

Забил заряд я в пушку туго
И думал: угощу я друга!
Постой-ка, брат мусью!
Что тут хитрить, пожалуй к бою;
Уж мы пойдем ломить стеною,
Уж постоим мы головою

 

 

За родину свою!

Два дня мы были в перестрелке.
Что толку в этакой безделке?
Мы ждали третий день.
Повсюду стали слышны речи:
«Пора добраться до картечи!»
И вот на поле грозной сечи
Ночная пала тень.

Прилег вздремнуть я у лафета,
И слышно было до рассвета,
Как ликовал француз.
Но тих был наш бивак открытый:
Кто кивер чистил весь избитый,
Кто штык точил, ворча сердито,
Кусая длинный ус.

И только небо засветилось,
Все шумно вдруг зашевелилось,
Сверкнул за строем строй.
Полковник наш рожден был хватом:
Слуга царю, отец солдатам…
Да, жаль его: сражен булатом,
Он спит в земле сырой.

И молвил он, сверкнув очами:
«Ребята! не Москва ль за нами?
Умремте же под Москвой,
Как наши братья умирали!»
И умереть мы обещали,
И клятву верности сдержали
Мы в Бородинский бой.

Ну ж был денек! Сквозь дым летучий
Французы двинулись, как тучи,
И всё на наш редут.
Уланы с пестрыми значками,
Драгуны с конскими хвостами,
Все промелькнули перед нам,
Все побывали тут.

Вам не видать таких сражений!..
Носились знамена, как тени,
В дыму огонь блестел,
Звучал булат, картечь визжала,
Рука бойцов колоть устала,
И ядрам пролетать мешала
Гора кровавых тел.

Изведал враг в тот день немало,
Что значит русский бой удалый,
Наш рукопашный бой!..
Земля тряслась — как наши груди,
Смешались в кучу кони, люди,
И залпы тысячи орудий
Слились в протяжный вой…

Вот смерклось. Были все готовы
Заутра бой затеять новый
И до конца стоять…
Вот затрещали барабаны —
И отступили бусурманы.
Тогда считать мы стали раны,
Товарищей считать.

Да, были люди в наше время,
Могучее, лихое племя:
Богатыри — не вы.
Плохая им досталась доля:
Немногие вернулись с поля.
Когда б на то не божья воля,
Не отдали б Москвы

 

Михаил Юрьевич Лермонтов

 

 

Ridero

Творец становится гением, если может, знает, как душой оживить свой труд...