Когда звезды были лишь огоньками на небесном, хрустально-колком куполе, а небо – всего лишь рисунком в глазах тех, кто иногда бросал свой взгляд наверх…

Улыбаясь, он шел по жизни. В темно-синих одеждах, с глазами, горящими от восторга и страсти пути…

В нем были «Да» и «Нет», «Черное» и «Белое», «Бытие» и «Небытие», «Добро» и «Зло».

И только.

Он любил выбирать путь, подкидывая серебряную монетку давно ушедшей цивилизации и, не глядя на выпавшее, двигаться дальше. Ему нравилось дразнить Судьбу, что так слаба пред сильными духом и верящими в себя.

Он шел к своему идеальному миру. Выверенному и просчитанному до мелочей.
Уравновешенному.
«Да» и «Нет», «Черное» и «Белое», «Бытие» и «Небытие», «Добро» и «Зло»…

И жестко разделяя все, с чем сталкивался на две идеально равные половины, сам – оставался меж ними, не принимая в себя ни одну, ни отдавая себя ни одной…
И каждый живущий, своей ли волей, его ли волей… Оказывался на одной из сторон.

Идеальный мир… Это так просто. Не нужно сомневаться. Не нужно выбирать. Все известно заранее. Рождаясь – знаешь что тебе предстоит.
И просто – живешь. Тепло… Спокойно…

Идеальный мир был почти… Почти готов. Лишь одно смущало его – огни в ночи…
Звезды…
Ведь ночь – это тьма, а звезды… разбавляя ее своим светом… ломали четкие выверенные линии его идеального мира… И отблеском звезд… внизу… огни костров… тех, кто во тьме все еще искали свет …

...согревшись у огня тех, кто давал ему приют ночью, он с легким сердцем отпускал их души на волю и гасил пламя…
И в этот миг гасла еще одна звезда на небосводе…

И он, глядя на звезды, смеялся и грозил небу тонким серебряным клинком…

…последняя звезда… Последний огонек в ночи…
И его «Да» и «Нет», «Черное» и «Белое», «Бытие» и «Небытие», «Добро» и «Зло» станут правилами идеального мира.

И он сможет уйти на покой.

Улыбаясь, он подошел к огню.

- Доброй ночи. Вы не против, если я недолго побуду с вами? Ночь, знаете ли, так холодна и одинока, я немного замерз и так хочется кофе!
- А что такое кофе? - спросила хрупкая девушка с застенчивыми глазами ангела, – Ой… Я невежлива… Конечно мы не против, присаживайтесь поближе к огню.
- Кофе? Это… Напиток. Темный… Терпкий… Да, что это я рассказываю? – высыпав на ладонь несколько зерен, - Вот… Есть в чем согреть воду?

Позже… Он смотрел в ее глаза… Кровь… Тонкой струйкой… Узором небытия… По груди… Вниз… Тонкое серебряное лезвие…

Глаза Ангела…

Он видел в глазах тех, чьи души отпускал все, как казалось ему – боль, страх, смирение… Все…

Глаза Ангела…

Он увидел в них…

Прощение…

Прощание…

Покой…


Он засмеялся… И погасил последний огонек на тогда еще безгрешной земле…
Последнюю звезду.

Запрокинув голову в небо, он смеялся…

Хрустальный купол над головой треснул… Капли дождя…
Тьма и ночь накрыла его.
До света и дня.

Мир был идеален.

Покой.

Покой?

…он не мог остановиться… безумный смех… хрип… сгустки крови…

Глаза Ангела…

Той, чью душу он не смог отпустить на волю. Той, чья душа вечно будет с ним. Судьба, все-таки, настигла его.

Он знал, что не может умереть.

И, с трясущимися руками, захлебываясь истерическим смехом и собственной кровью, он сидел обняв тело…

И смотрел в ее глаза…

Глаза Ангела…

*******

День сменялся ночью, свет – тьмою, «да» становилось «нет»…
Искорка… Еще… Еще…

Маленький… слабый лепесток пламени в его ладони…

Гуру спящих домов…
Глаза Ангела…