Одна собачка любила есть говно. Увидит, съест, а потом и хозяйку оближет: вот, мол, какое вкусное! А хозяйка
ее не понимала, кричала, матюкалась, поводком лупила, а однажды пожаловалась на нее большим собакам. И вот,
собрались большие собаки и говорят: собачка, не ешь говна! А собачка говорит: ну, как же его не есть, если
оно такое вкусное и пахнет приятно... А большие собаки говорят: фу! да ты извращенка! А собачка говорит: да
вы, небось, и сами его едите, когда никто не видит! И тут большие собаки, до глубины души обиженные таким вот
обвинением в говноедстве, да, обиделись большие собаки и каак зарррычат! А маленькая собачка испугалась и тут
же торжественно пообещала, впредь говна не есть.
И вот она его не ест и не ест - а хочется! А она все равно не ест. А оно все равно хочется. Но маленькая
собачка проявила большую силу воли, и не ела говна целый месяц... а может быть, и два... а может быть, и -
короче, долго она говна не ела, и наконец хозяйка, восхитившись собачкиной выдержкой, купила ей в подарок
большой кулек педигри. Это такой корм собачий, если кто не знает,
-- хотя, кто же педигри, не знает? Педигри все знают, многие по телевизору видели, а многие даже пробовали
(под пиво, например), и даже знают, какое оно на вкус. И собачка тоже его попробовала, и возрадовалась от
всей души, поскольку оно и вкусом, и цветом, и запахом - ну да! Именно, именно! Вот, как раз такое, за что ее
хозяйка поводком лупила, а большие собаки дружно рычали. И теперь его целый огромный кулек, и можно есть
вполне законно, на совершенно легальных основаниях.
И стала собачка такой счастливой, что ее даже в рекламе сняли. Бежит она, короче, по полю, а там говно. Она
его нюхает, кривится и дальше бежит. Подбегает к хозяйке, машет хвостиком и получает педигри. А за кадром
голос хозяйки: раньше моя собачка любила есть говно, а теперь она ест только педигри. И потом рекламный
слоган на весь экран: ПЕДИГРИ: ВКУС НАТУРАЛЬНОГО ГОВНА!
И стали эту рекламу по телевизору гонять. И увидели ее миллионы телезрителей, и даже Джа-Будда ее увидел, и
его любимый ученик Ананда тоже увидел, хотя они, вобще-то, не телезрители, а просто к телевизору в гости
зашли - ну, и завтыкали. А там как раз такая вот собачка! И вот Джа-Будда, посмотревши на нее, глубоко
задумался и сказал:
Не только в этой жизни, братья, были у рекламной собачки экзистенциальные проблемы с говном, и не только в
этой жизни она их успешно решала. Когда-то давным-давно было на свете одно приятное царство, и был в нем
царь, и был у того царя единственный сын, и был тот сын конкретным засранцем. То есть, в натуре! Не стригся,
не брился, не мылся, зубы не чистил, жопу пальцем подтирал, а палец вытирал об стену, чтобы все видели, какой
он засранец. Царь уж и уговаривать его пробовал, и воспитывать его пробовал, и даже лечить его пробовал - все
напрасно! Как был царевич засранцем, так и остался. А царь-батюшка, видя все это засранство, впал в уныние,
дела государственные забросил, и вобще в монахи постричься хотел -
но тут вдруг приходит к нему гонец и передает приглашение от главного говновоза. Знаю, мол, царь, о твоих
проблемах, и даже знаю, как их решить. Давай-ка встретимся в Южной Роще, завтра вечером, часов в одиннадцать.
И вот приехал царь в ту рощу, а главный говновоз ему и говорит: слушай сюда. Выгребал я давеча говно с
твоего сортира и по запаху понял, что печаль у тебя большая. А потом по цвету понял, что печалишься ты о
своем сыне. А потом людей порасспросил и узнал и про твоего сына, и про твою печаль. И вот, решил я тебе
кое-что подсказать - если тебе, конечно, мой совет интересен.
Царь ему говорит: конечно, интересен. Тогда говновоз ему говорит: ежели твой сын засранец, пусть живет как
засранец. Объяви его главным царским засранцем, а там посмотришь, что будет.
Ну, царь, конечно, говновоза послушал - а что ему еще оставалось? Взял, короче, да издал указ: дескать, мол,
с завтрашнего дня вступает наш царевич в должность Главного Засранца, и отныне ему запрещается мыться,
стричься, бриться, чистить зубы, а также вменяется в обязанность подтираться пальцем и об стенку. А
царевич-то обрадовался: ура, ура, моя эстетика победила! И тут же засрался по уши. А царь говорит: какой
молодец! Давай и дальше в том же духе!
Тут-то царевич и обломался! И все предписания нарушать начал: то помоется, то зубы почистит, а то, глядишь,
и туалетной бумагой воспользуется. А царь, как об этом узнает, сразу зовет его к себе и при всех министрах
строжайше отчитывает: гляди, мол, Главзасранец, чтобы это было в последний раз. Не то в немилость впадешь, и
будут у тебя большие проблемы.
И вот, где-то через год, приходит царевич во дворец, весь из себя демонстративно чистенький, выбритый,
постриженный, и говорит: всё! не боюсь я больше твоей немилости! и нечего меня заставлять! Почему это все
другие царевичи чистенькие ходят, а я один как засранец?
А царь ему говорит: ну, раз немилости не боишься, то объявляю тебе свою немилость. Иди и подумай над своим
поведением, а я себе другого наследника найду. А ежели хочешь прощение заслужить, то чистым впредь ко мне не
приходи.
А царевич отвечает: очень мне надобно твое прощение! И без него как-нибудь проживу! Зато я теперь сам себе
хозяин: захочу - помоюсь, захочу - запачкаюсь, а захочу - так вобще говновозом работать пойду! И никто меня
не остановит!
А царь ему говорит: ну, сынок, это уж дело твое. Да только не примут тебя в говновозы, потому что это работа
не для слабых умов. Тут царевич каак возмутится: это у кого тут слабый ум?! Это у меня-то слабый ум?! Да
я...!!! Да я...!!! И, короче говоря, пошел в говновозы устраиваться.
Приходит - а говновозы как раз всю работу покончали, помылись, поужинали, покурили и сидят, беседы умные
ведут. А тут приходит к ним царевич и говорит: примите меня в свою команду. А главный говновоз: принял бы, да
нельзя. Говновозом может стать только сын говновоза, или уж, на худой конец, племянник или зять. Такое у нас
правило, и нет из него никаких исключений.
А царевич ему отвечает: если исключений нету, то откуда ж тогда самый первый говновоз взялся? С неба, что
ли, упал, или из земли вырос? Тут все говновозы одобрительно засмеялись, а главный говорит: ладно. Задам и я
тебе сейчас один вопрос. Если на него ответишь - будешь моим учеником, если нет - тогда уж извини-подвинься.
А вопрос мой очень простой: что такое говно?
Царевич говорит: ну, это любому понятно. Я насрал, ты насрал, он насрал - вот вам и говно. А говновоз ему
отвечает: ответ неверный. Мы эту субстанцию золотом называем, потому что сам погляди. Мы его у горожан
забираем, а горожане нам за это платят. А потом мы его крестьянам отвозим, и крестьяне нам снова платят. Где
ты еще такой предмет найдешь, чтобы даром доставался и двойную выгоду давал? Так что, парнишка, подумай лучше
и отвечай снова: что такое говно?
Тогда царевич подумал и думает: ага! Если говно для вас золото, то золото для вас говно. И отвечает: говно -
это золото. А говновоз ему говорит: ответ неверный. А царевич: как это неверный, ты ведь сам посмотри,
сколько говна люди друг другу делают, и все из-за золота. А говновоз говорит: хорошо. Но виновато ли в том
золото? Оно ведь само по себе металл полезный и нейтральный, и вовсе даже не говно.
Тогда царевич говорит: а-а-а, я понял. Говно - это люди, которые друг друга подсирают, обсирают, говном
мажут, в говно втаптывают и с говном съедают. А говновоз ему: не спеши, парнишка, а посмотри на тех же людей
повнимательнее. Они ведь кого-то в говно втаптывают, а кого-то, напротив, с говна вытаскивают, кого-то говном
мажут, а кого-то от говна отмывают, кого-то с говном едят, а за кем-то говно выносят. Вот и получается, что
один и тот же человек для кого-то говно, а для кого-то - чистое золото.
Царевич говорит: ну, тогда я не знаю. А говновоз ему: ну, коль не знаешь, так узнавай, а как узнаешь -
приходи, приму тебя в ученики. И с этими словами забивает новую трубочку и пускает ее по кругу, а царевичу не
предлагает и перестает его в упор замечать.
Вздохнул царевич и пошел по свету - искать ответ на вопрос, что же такое говно. Странствовал он семь лет, и
много всякого говна за это время схавал, а потому решил, что весь мир говно. И вот, приходит он к говновозам,
а они сидят как сидели, как будто и дня не прошло. А главный говновоз сразу его узнал и спрашивает: ну, что?
Знаешь теперь, что такое говно?
Царевич говорит: ох, знаю! Говно - это весь наш мир, и вся наша жизнь, и все, что мы имеем. Тогда говновоз,
ни слова ни говоря, забивает новую трубочку и протягивает ее царевичу. А потом подвигается, чтобы он рядом
сел.
И вот они посидели, покурили, поболтали, помолчали, потом опять покурили, а потом говновоз царевича
спрашивает: слушай, парнишка, ты тут давеча говорил, весь наш мир говно? Царевич отвечает: говорил. Или не
говорил. В натуре, не помню. Не, точно не говорил. Не, точно. Не мог я, в натуре, такую парашу сказать.
Тогда говновоз спрашивает: ну, ежели тебе мир не говно, то что ж такое говно? А царевич отвечает: ежели мир
не говно, тогда, наверное, я говно. А говновоз говорит: ну, нет. С говном бы я драп не курил. Так что,
парень, успокойся: и мир не говно, и ты не говно - но что такое говно?
Царевич говорит: не знаю. Пока к тебе шел - точно знал, а сейчас то ли забыл, то ли я не знаю. Пойду я,
наверное, еще у людей поспрашиваю.
И пошел. Но на этот раз далеко не ушел, а просто поставил шалаш на проезжей дороге, и у всех проходящих да
проезжающих спрашивал: что такое говно? Отвечали ему разное, но у него на всякий ответ свои аргументы были, и
всем он объяснял, что и это говно совсем не говно, и прочее говно не так уж плохо, и из любого стопроцентного
говна можно выгоду извлечь. Скоро о нем слава пошла: есть, дескать, на свете такой учитель, который в шалаше
живет и правильной жизни учит. Стали к нему ученики стекаться, большой дом построили, и у всех приезжающих
спрашивали: что такое говно? Но никто им не мог такого говна назвать, которое было бы говном всегда и везде и
для всех, и при любых условиях.
И вот однажды сидел царевич со своими учениками, размышлял о жизни, и вдруг понял, что понял он о жизни
почти все, и осталось понять только самую малость, без которой в этой жизни никакого смысла нет. И тут решил
он, что настала пора идти к говновозу и отвечать на его вопрос.
Приходит, а говновоз его спрашивает: ну, что? Понял, что такое говно? Царевич говорит: понял, только ты не
обижайся. Говно твой вопрос, учитель. Только ты не сердись, а лучше задай мне правильный вопрос, чтобы я на
него ответил и окончательно во все врубился.
А говновоз улыбнулся и сказал: эх, уважаемый! Правильный вопрос на свете только один: это вопрос о том, что
такое правильный вопрос. И ты его только что задал, так что дело за немногим: поразмыслить на досуге и на
него ответить. А теперь давай о делах поговорим: ты ведь мне сегодня про говно все правильно сказал - и,
стало быть, в говновозы годишься. Теперь иди да спать ложись, а завтра в шесть утра приходи на работу. Или,
еще лучше: отправляйся к своему отцу, он тебя давно простил, да и не сердился он на тебя всерьез. Все-таки,
царскому сыну лучше царем работать, я так считаю.
А царевич говорит: да как же я буду царем работать, если в жизни смысла нет? А говновоз отвечает: в жизни
нет, а в работе есть. В любой работе смысл найдется, если с умом за нее взяться.
А за жизнь как ни берись,
смысла в ней не найдешь, потому как не для смысла она, а для прикола.
Оглядел царевич команду говновозов и говорит: вот что, господа хорошие. Смысл-то ваш я понял, а вот в
приколы ваши, пожалуй, никогда не врублюсь: больно они у вас мудреные. А потому решил я, что прав ты,
учитель: не быть мне говновозом, коль я царевичем родился. Так что пойду я, попробую царем поработать -
глядишь, что-нибудь да и получится.
С тем и вернулся он во дворец, а царь его, понятно дело, давно уже простил и с радостью принял. А потом он и
сам царем стал, и, говорят, неплохо у него получилось.
Закончив эту историю, Джа-Будда сказал: в то время царевичем была рекламная собачка, царем была ее хозяйка,
главным говновозом был я, а говна никакого не было, нет и не будет. Бывают на свете говнюки, бывают засранцы,
и даже говноеды - но не бывает такого говна, которое было бы говном всегда и для всех. И даже наше
телевидение: какое, в сущности, говно! - а иногда и от него какая-то польза случается.
(с)пёрто с просторов сети там в яндексе много =)
Кастанедыч
Учись_Гитаре появилась первая половина первого урока. Пока только теория, завтра первые упражнения кину. Облом с фотографиями будет скорее всего - камеру отдал Фоме - он в Эдинбург с гастролями поехал, и вернётся только 27го...
