"Господи, научи ны молитися! Егда молитеся, глаголите: "Отче наш, Иже на небесех!.. да будет воля Твоя!" (Лк. 11; 1-2)

Один учитель, знаменитый своими знаниями, долго и усердно молил Бога показать ему такого человека, от которого бы он мог узнать прямейший путь, удобно ведущий к небу. Однажды, когда он, проникнутый сим желанием, усерднее обыкновенного воссылал молитвы, ему показалось, что слышит глас свыше, повелевающий ему выйти из келлии к притвору церковному.

"Там, — говорил голос, — найдешь ты человека, которого ищешь".

Вышел учитель и нашел у дверей церковных нищего старца, всего покрытого язвами и ранами, в самом жалком рубище. Проходя мимо, учитель сказал ему обычное приветствие: "Добрый день тебе, старец!"

А старец отвечал: "Не помню, чтобы для меня был какой-нибудь день недобрым".

Учитель остановился и, как бы исправляя свое первое приветствие, примолвил: "Я желаю, чтобы Бог дал тебе счастье".

А старец отвечал: "Я несчастливым никогда не бывал".

Удивился учитель и, подумав, что не вслушался или не понял его ответа, присовокупил: "Что ты говоришь? Я желаю, чтобы ты был благополучен".

— А я отвечаю тебе, что злополучным не бывал, — сказал старец.

Тогда учитель, полагая, что старец многоречив, и желая испытать его ум, сказал: "Желаю тебе того, чего ты сам себе желаешь".

— Я ни в чем не нуждаюсь и имею все, что желаю, хотя и не ищу временного благополучия.

— Да спасет же тебя Бог, — сказал учитель, — если ты презираешь мирские блага. Однако скажи мне, неужели ты один счастливец между людьми? Стало быть, несправедливы слова Иова: "человек рожден от жены малолетен" (Иов. 14; 1), и жизнь его наполнена бедами; не понимаю, как один ты умел избежать несчастий.

— Точно так, как я сказал тебе, — возразил старец, — когда ты пожелал мне доброго и счастливого дня, — что я никогда несчастливым и злополучным не бывал, потому что то, что имею, мне Бог дал, за то благодарю, а счастье мое в том и состоит, что я не желаю счастья. Боязнь счастья и несчастья опасна только тому, кто их боится; но я не забочусь о счастии и никогда не молюсь о нем к Небесному Отцу, всем управляющему, и, таким образом, я никогда не был несчастливым, подобно тому, желания которого всегда исполняются. Голоден ли я? Благодарю за то Бога, как Отца, "ведущего вся, ихже требуем" (Мф. 6; 8). Холодно ли мне? Страдаю ли от непогоды? Также хвалю Бога. Смеются ли все надо мною? Равно хвалю Его, потому что знаю, что все это делает Бог, и невозможно, чтобы то, что делает Он, было худо. Таким образом все, приятное и противное, сладкое и горькое, принимаю радостно, как от руки доброго Отца, желаю только того, чего желает Бог, и потому все случается по моему желанию. Злополучен тот, кто ищет счастья в мире, потому что нет здесь другого счастья, как только полагаться во всем на волю Божию. Воля Господня и совершенно добра, и совершенно правосудна, она ни лучшею сделаться, ни худою быть не может. Она судит всех, — ее никто. Я стараюсь совершенно ее держаться и забочусь только о том, чтобы хотеть того, чего хочет Бог, и не желать того, чего Он не желает; а потому и не считаю себя нисколько несчастливым, когда мою волю совершенно соединяю и согласую с волею Божией, так что у меня одно хотение или нехотение: чего хочет или не хочет Бог.

— По убеждению ли своему ты это говоришь? — возразил учитель. — Скажи же мне: так же ли ты думал бы, если бы Богу угодно было послать тебя в ад?

— Богу послать меня в ад? — воскликнул старец, — но знай, что у меня два рамена дивной силы, которыми бы я ухватился за Него объятием неразлучным: одно рамо — мое глубочайшее смирение, а другое — нелицемерная любовь к Богу. Этими раменами я так бы крепко обнял Бога, что куда бы не был Им послан, туда бы и Его повлек с собою, и, конечно, для меня приятнее было бы быть вне небес с Богом, нежели в небе без Него.

Удивился учитель ответам старца и понял, что кратчайший путь к Богу — быть во всем согласным с Его волей. Желая однако еще более испытать старцеву премудрость, столь сокровенную в худой храмине его тела, он спросил его: "Откуда ты пришел сюда?". — От Бога, — отвечал старец.

— Где же ты нашел Бога?

— Там, где оставил все мирское.

— А где оставил ты Бога?

— В чистоте мыслей и доброй совести.

— Кто ты сам? — спросил учитель.

— Кто бы я ни был, — отвечал старец, — но я так доволен моим положением, которое ты видишь, что по истине не променялся бы им на богатства всех царей земных. Каждый человек, умеющий владеть собою и повелевающий своими мыслями, есть царь.

— Следовательно, и ты царь; где же твое царство?

—Там, — отвечал старец, указывая на небо, — тот царь, кому это царство возвещено несомненными чертами.

— Кто тебя научил этому? И кто дал тебе эту премудрость? — спросил наконец учитель

— Скажу тебе, — отвечал старец, — что я целые дни провожу в молчании, и молюсь ли, упражняюсь ли в благочестивых мыслях, — всегда забочусь об одном, чтобы крепко быть соединену с Богом, а соединение с Богом и согласие с Его волею всему научает.

Так учитель, научившись беседой с нищим и преподавши ему мир, возвратился к себе, хваля и славя Бога, утаившего "сие от мудрых и разумных и открыл то" убогому старцу, младенчествующему злобою (Мф. 11; 25).

--------------------------------------------------------------------

Из сочинений святителя Димитрия, митрополита Ростовского "Троицкие листки"

Читать полностью: http://www.biografik.ru/files/istinniy_schastlivets.html

http://desert-man.org.ua/post316254520/