There will come soft rains and the smell of the ground,
And swallows circling with their shimmering sound;
And frogs in the pool singing at night,
And wild plum trees in tremulous white;
Robins will wear their feathery fire,
Whistling their whims on a low fence-wire;
And not one will know of the war, not one
Will care at last when it is done.
Not one would mind, neither bird nor tree,
If mankind perished utterly;
And Spring herself when she woke at dawn
Would scarcely know that we were gone.

Sara Teasdale, 1920

Будет ласковый дождь, будет запах земли,
Щебет юрких стрижей от зари до зари,
И ночные рулады лягушек в прудах,
И цветение слив в белопенных садах.
Огнегрудый комочек слетит на забор,
И малиновки трель выткет звонкий узор.
И никто, и никто не вспомянет войну —
Пережито-забыто, ворошить ни к чему.
И ни птица, ни ива слезы не прольёт,
Если сгинет с Земли человеческий род.
И весна… и весна встретит новый рассвет,
Не заметив, что нас уже нет.

(пер. Жданова)

Будут сладкими ливни, будет запах полей,
И полёт с гордым свистом беспечных стрижей;
И лягушки в пруду будут славить ночлег,
И деревья в цветы окунутся, как в снег;
Свой малиновка красный наденет убор,
Запоёт, опустившись на низкий забор;
И никто, ни один, знать не будет о том,
Что случилась война, и что было потом.
Не заметят деревья и птицы вокруг,
Если станет золой человечество вдруг,
И весна, встав под утро на горло зимы,
Вряд ли сможет понять, что исчезли все мы.

(пер. Ракунова)

Была я маленькой резвой девочкой,
Болтались банты на тонких косах,
Я на верхушке большого дерева
Рвала горячие абрикосы.

Все было в мире таким, как хочется –
Был мир огромным счастливым мигом –
И был мне другом Кузьмич-пропойца,
Калека сторож с желтым ликом.

Сгибались луки в его руках,
Он нюхал порох, табак и ладан.
Совсем недавно, герой-гигант,
Он бил тараном врата Царьграда.

Он пел «Варяга», он водку пил,
Ласкал собаку, дымил в оконце,
И красным оком, как Бог, следил
За поединком дождя и солнца.

Мы с ним ходили к реке Салгир –
Курился полдень моих биваков –
Мы с ним спускались туда, где Нил
Менял истоки, мелел и квакал,

И пил Кузьмич, и у ив кружил,
И знал, что жизни второй не будет.
А мне казалось, он будет жить
Всегда – как я, как века и люди.

Была я девочкой, просто девочкой,
Жила средь вымыслов, снов и слов,
И на верхушке большого дерева
Пугала песнями воробьев…

Исчез мой сад за дальним перегоном,
Несется жизнь, стучат судьбы колеса,
В эпоху Кузьмича, во время оно
Рвала я с черных веток абрикосы.

М. Виргинская

О кинокомедиях:

"Шёл прохожий, задумался, а маляр мазнул ему лицо охрой, а мальчишка облил его из пожарной трубы, а школьник подставил ему ножку, а кухарка разбила на голове у него тарелку, а лакей зацепил его шваброй, — и всё это очень смешно.

Кого-нибудь бьют, или кто-нибудь хлопнулся оземь и больно ушибся, или вышла какая-нибудь сумбурная путаница, неразбериха, галиматья – вот источники кинематографического смеха, и, нужно заметить, единственные. Должно быть, смеяться этим смехом есть теперь страшная потребность, если теперь на Руси все как есть города, дом через дом, усеялись кинематографами. «Проделки сумасшедших» — здесь тоже считается комической картиной. Сумасшедшие едят мыло, сталкивают в воду какую-то женщину, выпивают бутылку бензину, — может быть, это смешно где-нибудь на Сандвичевых островах, но для нас, без кольца в носу, немного странен такой комизм в пятьдесят лошадиных сил. Однако он-то, очевидно, и нужен людям, раз они так стремительно бегут к нему. Ни Диккенс, ни Гоголь, ни Чехов, ни Теккерей, ни Гоголь не властны были бы их рассмешить: им нужен расквашенный нос, или шишка на лбу, или кастрюля, надетая вместо шляпы, — тогда они будут смеяться до колик.

Кто же они такие, эти странные, нам неизвестные люди, столь неожиданно заявившие о себе? Почему мы до сих пор даже не догадывались об их них? Я знаю, их принято называть мещанами, но ведь это неверно, ведь мещане перед ними гиганты, мещане перед ними Прометеи, и разве у Передонова было кольцо в носу! Нет, чем ругать мещан, подите лучше в кинематограф."

О кинодрамах:

"Что знает кинематограф о трагедии, о страстях и страданиях души человеческой? Вот он выводит перед нами полуголую, иссохшую женщину, с нею шестеро полуголых, иссохших детей, они десять дней ничего не ели, — она, несомненно, несчастна. Она несчастна, пока не найдёт в лесу пачку кредитных бумажек, потерянных её квартирным хозяином, который выгнал её на мороз. Тогда она, несомненно, будет счастлива, а квартирный хозяин несчастлив. Но, найдя кредитные бумажки, она свято снесёт их в полицию, и тогда уже счастливы будут все: и она, и хозяин, и полиция. Восхитительна простота этой философской системы.

Ужасно также тонуть, падать с крыши, быть зарезанным или обокраденным, и больше на земле ничего нет ужасного! Обойдите все кинематографы в мире, посмотрите, сколько хотите, кинематографических картин, вы все же никогда не поймете, откуда та молитва о чем-то невозможном, бессмертном, далеком, утраченном, которая так явно слышится сердцем в русских, в ирландских, в еврейских и финских народных песнях. Неужели все мудрейшие и проникновеннейшие в мире, все утопии и взыскания градов, неужели все заблуждались о человеческом счастье, и один кинематограф знает истину: счастье – это серебряный рубль.

Нет, как хотите, это не мещанство. Мещанство многого стыдится и не всё заявляет вслух. Здесь же такая прелестная откровенность, что-то юное и даже первобытное. Мещанство знает разные слова, и за ними ежеминутно готово спрятаться, у него есть «человечество», «отечество», и «эвдемонизм», и «гедонизм», и «имманетная философия». Здесь же никаких слов, здесь полнейшая неприкрытость и нагота. Безо всяких фиговых листьев впервые во всеуслышание заявлено: счастье – это серебряный рупь. Тут уже не отечество и не человечество, тут сам Бог заведует серебряными рублями, и если увидит праведника, то сейчас же посылает к нему ангела с кошельком или, по крайней мере, с банковским чеком. Иногда этих ангелов здесь заменяет в кинематографе полиция. Правда, у полицейских нет крыльев, но ведь это не так существенно. Попробуйте найдите в кинематографе хоть три картины подряд, где полисмены, шуцманы, городовые, констебли, сержанты не были бы героями, спасителями, избавителями от мук, устроителями всякого блаженства. Если вы потеряли деньги, с улыбкой приносит их шуцман обратно. Если к вам забрался в квартиру вор – смотрите, шуцман уже мчится по лестнице. Он всемогущ, всеведущ, вездесущ и праведен. Кажется, он мог бы, если б хотел, воскрешать мертвецов и целить слепорожденных, и не делает этого только потому, что считает ниже своего достоинства."

О кинофантазиях:

"Вот религия и мифология кинематографа. Посмотрим теперь на его поэзию, ибо, повторяю, он не только философ, но и поэт-мифотворец и беспрестанно влечётся к фантастическому.

Я люблю эти сказки кинематографа. Вот струится зелёная вода и тянутся длинные водоросли, юркие рыбы сверкают чешуёй, лежат огромные раковины. Перед нами морское дно. И вот раскрывается средняя раковина, и из неё вырастает роза. Смотрите во все глаза – роза превращается в женщину. В оранжевом трико, довольно пожилая, эта дева выбегает из раковины и опытным шагом этуали, потряхивая бёдрами, шествует по дну океана, как по сцене шато-кабака.

Тапер играет матчиш.

И тотчас же, с бешеной торопливостью, раскрываются все раковины морского дна, и из каждой вырастает по розе, и розы – как будто того и ждали — превращаются в оранжевых, лиловых, пунцовых, коричневых женщин, и все они так сильно мелькают, что больно глазам. Промелькавши, сколько было нужно, они принимают различные позы. Но недолго сидят они в позах: сверху на дно океана спускается к ним водолаз. Он приходит в восторг от такого сюрприза и как есть, в водолазной амуниции, бросается к дамам с объятиями. Бросился к пунцовой – та превратилась в розу; бросился к лиловой – и та в розу; к какой ни бросится, всякая становится бумажным цветком и как-то очень насмешливо качается на своём стебельке. Тогда он с горя танцует матчиш – и пьеса на этом заканчивается.

Что мне нравится в ней, это ее здоровость. Никто не назовет подобную пьесу болезненной. Напротив, нужны бычачьи жилы и лошадиная психология, чтобы создавать такие шедевры.

Автору этой пьесы дали такую безмерную власть: ты можешь повести нас на дно океана, ты можешь людей превращать в цветы, ты можешь цветы превращать в людей. И он – с такою безмерною властью – ничего другого не придумал, как свести на дно океана кафешантан!.."

Корней Чуковский, "Нат Пинкертон и современная литература"

И мало что изменилось с того времени. Только звук добавил в комедии пошлых шуточек.

На что я внезапно наткнулся в кофейне недалеко от моей работы:

Я немало удивился тому, что "Турбы" всё ещё производят и продают. И купил одну. Увы, я уже не помню, как вкус был у жвачки тогда, в 90-ых, и не смог сравнить его со вкусом современной. И вкладыши, как мне показалось, измельчали. Или, скорее, просто это я увеличился.

Ностальжи, однако. Один из последних вкладышных реликтов, наряду с "Love is".

А вот еще интересный (и совершенно безумный) сон.

Будто бы я с какой-то командой исследователей приближаюсь в Великому Древу. Вокруг - живописнейший горный ландшафт, огромное небо, каньон. Правда, ландшафт совершенно безжизненный. И во впадине у края этого каньона - озеро, а из озера вздымается Великое Древо. Огромная, как небоскрёб, блестящая, как металл или стекло, структура, похожая на причудливое фэнтезийное дерево с раскидистыми извилистыми и извитыми ветвями без листьев. Оно искусственное, творение чьих-то неведомых рук (лап, щупалец?).

Прежде, чем спуститься к озеру, снаряжаемся. Надеваем неуклюжие скафандры (костюмы пси-защиты и противоаномальной защиты), расчехляем оборудование... Жутко. Никто не знает, что может произойти возле Древа и внутри него. Путь кажется бесконечным, ноги тонут в щебне. Приближаясь к Древу, всё больше и больше осознаешь его огромность. Его ветви простираются над каньоном и словно оплетают небо, походя уже скорее на корни.

Каким-то образом перебравшись через озеро, заходим внутрь Древа - у его "корней" был вход, похожий на гигантское дупло. Внутри Древо полое, там множество запутанных ходов, залов, переходов, лестниц, пандусов. Достаточно просторно для того, чтобы ходила группа в шесть-семь человек. Делаем замеры, фиксируем происходящее. Стены - такие же гладкие и сверкающие, как и наружная сторона Древа. Попадаются круглые окна, забранные чем-то наподобие витражей с абстрактными сетчатыми рисунками. Эти непонятные интерьеры и красивы, и пугающи одновременно. В молчании ходим по ним - не покидает ощущение чего-то очень древнего и величественного. Я даже не замечаю, что наша группа уже перестала работать, и просто бесцельно ходит из галереи в галерею, с лестницы на лестницу. Не замечаю и того, что и сама группа постепенно редеет, люди где-то теряются по дороге.

Остаюсь один. Слышу голоса в рации - но не могу их разобрать, да и дела до них почему-то нет, слышно еле-еле, как радио за стеной. Дальше обнаруживаются коридоры и залы более "человеческих", четырехугольных очертаний. И облицовка их выглядит всё более и более обычной, похожей на мрамор, гранит, плитку, бетон. Натыкаюсь на человеческие вещи, непонятно как туда попавшие: разбитый телевизор, кукла, сломанные стулья. Ходы становятся более тесными, словно сжимаются, и вид их становится всё грязнее и некрасивее. Нахожу лестницу с перилами - самую обыкновенную, как в подъезде, даже с окурками, кажется. Поднимаюсь по ней - там уже и вовсе обои, линолеум на полу, известка на потолке. В лабиринте попадаются целые элементы человеческого интерьера: стол с телефоном, ковер на стене, кухонный шкаф. Снова лестница, и обычнейшие двери. Слышны голоса людей, обычные бытовые шумы. Я уже почему-то без скафандра и без прочего снаряжения - и не могу вспомнить, когда умудрился от них избавиться. Встречаю в коридоре лохматую женщину с измученным лицом - та что-то спрашивает, я отвечаю, нисколько не удивляясь этой встрече. Тут уже древностью и величием и не пахло, лишь ощущение общажной разрухи и тесноты, давно забытой безнадеги.

Попадается окно - за окном обычный депрессивный пейзаж трущоб. Что происходит?.. Где я?.. Внезапно меня осеняет. Ноги аж подкашиваются от осознания. Пси-защита не сработала! Я нахожусь в бредовом мире, который Древо извлекло из закутков моего мозга, заключён в своём собственном сне. А где сейчас моё тело, захваченное под контроль неведомой силой, что оно делает и что с ним происходит - неизвестно. Его захватили создатели Древа!

Песочный пирог…
Перелетный денек,
Пичужки щебечут прощально.
С ветки на сук!
Скоро на юг –
Путь будет долгий и дальний.
Ах, они не вернутся назад!
Они не вернется,
Уже не вернутся,
Ко мне не вернутся назад!

Песочная ложка…
Смешная рыбешка
По морю идет на хвосте.
Какой нынче клев?
Отличный улов:
Сети полны новостей!
Ах, она не вернется назад!
Она не вернется,
Уже не вернется,
Ко мне не вернется назад!

Песочный ушат…
Стайку мышат
Позвали на файф-о-клок:
Выпить чайку
И погрызть сахарку,
А впрочем, есть сахар-песок.
Ах, они не вернутся назад!
Они не вернутся,
Уже не вернутся,
Ко мне не вернутся назад!

Песочный денек…
Пчела и Жучок,
Комар, Стрекоза и Кузнечик
На пеньке впятером
Пыль подняли столбом –
Под ногами не видно колечек.
Ах, они не вернутся назад!
Они не вернутся,
Уже не вернутся,
Ко мне не вернутся назад!

Эдвард Лир

Советская детская энциклопедия. На ней выросло не одно поколение. Я обожал листать её ещё в дошкольном возрасте. Одной из самых любимых таблиц была вот эта, со средневековыми гербами. Помнится, я еще придумал собирательное название для всех странных тварей, изображенных на гербах, если нельзя явно определить видовую принадлежность - "кадроны". (От "кадр" и "дракон") В зависимости от сходства с тем или иным существом кадроны могли иметь уточненное название: кадрон-лев, кадрон-собака, кадрон-лягушка, и т.д..

Но я хотел написать о совсем другом - о гербе, который на мой взгляд, выделялся среди других.

Это герб германского города Альтены. В ДЭ почему-то написано "Альтен" - такого города нет, есть лишь только Аалтен в Голландии. А здесь имеется в виду Альтена.

Ну, с орлами, драконами, львами и русалками более-менее понятно. Но у Альтены нарисован какой-то король (королева?..) с мечом и штурвалом. Что это значит?.. - удивлялся я. Может быть, город славился своими мореходами или военно-морскими силами?..

Лишь спустя много лет гугл открыл мне эту тайну. Оказалось, что на гербе изображена святая великомученица Екатерина Александрийская, а меч и колесо с шипами - отсылки на её мученичество. Екатерина считалась покровительницей города. И её образ достаточно распространён в геральдике.

Разгадка оказалась довольно неожиданной и разочаровывающей.

Деду не верили ещё и потому, что он был чудак и неудачник. Звали деда Десять процентов. Кличка эта была для нас непонятна.

– За то меня так кличут, милок, – объяснил однажды дед, – что во мне всего десять процентов прежней силы осталось. Свинья меня задрала. Ну и была ж свинья – прямо лев! Как выйдет на улицу, хрюкнет – кругом пусто! Бабы хватают ребят, кидают в избу. Мужики выходят на двор не иначе как с вилами, а которые робкие, те и вовсе не выходят. Прямо война! Крепко дралась та свинья. Ты слухай, что дальше было. Залезла та свинья ко мне в избу, сопит, зыркает на меня злым глазом. Я её, конечно, тяпнул костылём: иди, мол, милая, к лешему, ну тебя! Тут оно и поднялось! Тут она на меня и кинулась! Сшибла меня с ног; я лежу, кричу в голос, а она меня рвёть, она меня терзаеть! Васька Жуков кричит: «Давай пожарную машину, будем её водой отгонять, потому ныне убивать свиней запрещено!» Народ толчётся, голосит, а она меня рвёть, она меня терзаеть! Насилу мужики меня цепами от неё отбили. В больнице я лежал. Доктор прямо удивился. «От тебя, – говорит, – Митрий, по медицинской видимости, осталось не боле как десять про́центов». Теперь так и перебиваюсь на эти проценты. Вот оно как, милок! А свинью ту убили разрывной пулей: иная её не брала.

К. Паустовский, "Последний чёрт"

Н. Носов, "Приключения Незнайки и его друзей, глава "Рационализация Тюбика"

"В эти дни один только Тюбик сидел дома и писал портреты. Каждой малышке хотелось иметь портрет, и они совершенно замучили его своими требованиями. Всем обязательно хотелось быть самыми красивыми. И напрасно Тюбик доказывал, что каждый красив по-своему и что даже маленькие глаза могут быть тоже красивыми. Нет! Все малышки требовали, чтобы глаза обязательно были большие, ресницы длинные, брови дугой, рот маленький. В конце концов Тюбик перестал спорить и рисовал так, как от него требовали. Это было значительно удобнее, так как не вызывало никаких лишних пререканий, и к тому же Тюбик заметил, что может провести рационализацию в портретном деле.

Поскольку всем требовалось одно и то же, Тюбик решил сделать так называемый трафарет. Взяв кусок плотной бумаги, он прорезал в ней пару больших глаз, длинные, изогнутые дугой брови, прямой, очень изящный носик, маленькие губки, подбородочек с ямочкой, по бокам парочку небольших, аккуратных ушей. Сверху вырезал пышную прическу, снизу - тонкую шейку и две ручки с длинными пальчиками. Изготовив такой трафарет, он приступил к заготовке шаблонов.

Что такое шаблон, сейчас каждому станет ясно. Приложив трафарет к куску бумаги, Тюбик мазал красной краской то место, где в трафарете были прорезаны губы. На бумаге сразу получался рисунок губ. После этого он прокрашивал телесной краской нос, уши, руки, потом темные или светлые волосы, карие или голубые глаза. Таким образом получались шаблоны.

Этих шаблонов Тюбик наделал несколько штук. Если у малышки были голубые глаза и светлые волосы, он брал шаблон с голубыми глазами и светлыми волосами, добавлял немножечко сходства, и портрет был готов. Если же у малышки были волосы и глаза темные, то у Тюбика и на этот случай имелся шаблон.

Таких шаблонных портретов Тюбик нарисовал множество. Это усовершенствование очень ускоряло работу. К тому же Тюбик сообразил, что по трафарету, изготовленному рукой опытного мастера, каждый коротышка может заготовлять шаблоны, и привлек к этому делу Авоську. Авоська с успехом закрашивал по трафарету шаблоны нужными красками, и шаблоны получались ничем не хуже тех, которые были изготовлены рукой самого Тюбика. Такое разделение труда между Тюбиком и Авоськой еще больше ускоряло работу, что имело огромный смысл, так как количество желающих заказать портрет не уменьшалось, а с каждым днем увеличивалось.

Авоська очень гордился своей новой должностью. Про Тюбика и про себя он говорил с гордостью: "Мы - художники". Но сам Тюбик не был доволен своей работой и называл ее почему-то халтурой. Он говорил, что из всех портретов, которые он нарисовал в Зеленом городе, настоящими произведениями искусства могут считаться только портреты Снежинки и Синеглазки, остальные годятся лишь на то, чтобы покрывать ими горшки и кастрюли.

Этого мнения не разделяли, впрочем, обладательницы портретов. Всем нравилось, что они получились красивыми, а сходство, говорили они, - это дело десятое. На все можно смотреть по-разному."

Давным-давно ничего не писал о муравьях. А ведь много чего изменилось со времени последней записи.

Эксперименты с мессорами несколько раз заканчивались полной неудачей: колония успешно растет, а затем матка внезапно умирает от неизвестной причины. Этой весной завёл ещё одну колонию мессора капитатуса или структора. Предполагаю, что гибель маток могла вызвать... курятина. На нескольких форумах говорилось о том, что курятина для мессоров - яд. Эту колонию буду кормить только насекомыми - благо, что у меня теперь есть садок мучных червей.

С мучняками, однако, своя беда: на субстрате размножается огромное количество мучных клещей. Вреда от них, видимо, нет - но они буквально сжирают хлопья, и облепляют внутри садка всё и вся. Жуткое зрелище. Но похоже, они боятся высыхания. (Мучняки тоже его боятся, но меньше)

На olx купил семью муравьев, за которыми уже очень давно и безуспешно "охотился" - Lasius flavus, желтый садовый муравей. Это симпатичные и неторопливые муравьи, ведущие почти исключительно подземный образ жизни. Ими я намерен заселить свой старый дисплей, пустующий после очередного провала с мессорами.

Недавно удивили кампонотусы. Они живут в гипсовой башне, сменившей уже много обитателей. Этим гипсовое жилище пришлось по душе: они расплодились настолько, что уже заполняют собой две "комнаты". Кампонотусы - муравьи-древоточцы, и в природе живут в бревнах и пнях, выгрызая в них ходы. Так что гипс тоже оказался им по зубам. По ночам бывало даже слышно, как они грызут. Я не придавал этой грызне особого значения. На прошлой неделе смотрю - на столе выползок. Думаю - прогрызся через вату, надо заменить затычку. Посадил обратно, затычку поменял. И почти тут же вижу - кошка кого-то ловит на полу. Пригляделся - на полу еще сразу три муравья! Поднял взгляд на формикарий и обнаружил, что кампонотусы прогрызлись из нижнего этажа башни в камеру увлажнения, куда по задумке не должно быть доступа муравьям! А в камере увлажнения - открытая дырка для заливания воды. Вот через нее выползки и повылезали.Заткнул дырку ватой, надо будет заклеить лентой. Другой вопрос, что они наверняка натаскают в эту камеру мусора и объедков, которые начнут гнить...

Итак, я купил аквариум, соорудил для него дополнительные опоры (правда, надо еще добавить несколько досок). Вот так всё начиналось:

Задник - в виде поверхности моря (вид из-под воды). Приклеил его двусторонним скотчем, о чем потом пожалел: без воды выглядело красиво, а с водой задняя стенка начала бликовать (из-за перехода между оптическими фазами воды и воздуха).

Установка декоров и укладка грунта. Растения - пластмассовые.

Сначала хотел украсить его "природными" скалами, но потом увидел на ольксе этого моаи - и решил стилизовать под затонувший материк. Материк Му, либо Пацифида!..

На Куреневке купил несколько растений и улиток. Так появилась первая фауна: две оливковые ампуллярии, две полосатые ампуллярии, две мелании и одна желтая ампуллярия.

Мелании, впрочем, в первую же ночь пропали, и дальнейшая их судьба неизвестна. То ли прячутся где-то, то ли померли, то ли были съедены улитками побольше (хотя я не слышал, чтобы ампуллярии имели такие наклонности).

А в пятницу, 15-го купил первых рыбок - так сказать, лётчиков-испытателей. Они проверят готовность моего аквариума к заселению, а также подготовят воду для более привередливых рыб.

Раньше никогда не считал меченосцев красивыми - но теперь обнаружил, что у них очень красивые карты нормалей рельефы чешуек. Пецильки тоже симпатичны:

А вот моллинезии мне особо не нравятся. Хотел купить лирохвостых - но в местном зоомагазине были только обычные. Молли, похоже, разнополые - значит, будет плодячка. Насчет половой принадлежности пецилий до сих пор не уверен. Интересно, что меченосиха часто плавает вместе с пецилиями, образовывая своего рода межвидовую стайку.

Клюют пищевую таблетку для донных рыб:

Дважды или трижды бросал им эти таблетки - но всегда заканчивалось одинаково. Рыбки активно расклевывали её, а потом приползал оливковый улитон, накрывал таблетку своей тушей и пожирал без остатка. Буду давать таблетки лишь когда куплю по-настоящему донных рыб (а на Куренёвке я видел очень красивых сомиков).

Пусть пока довольствуются универсальными хлопьями "Тетра":

Молли у кормушки.

Жду следующих выходных... Снова поеду на Куренёвку - вернусь с сомиками нескольких видов.

Я не ждал этого. Но это случилось. Я был уверен, что после МЮП продолжения не последует, и что мир Парка наконец обретёт упокоение, и будет лишь пересматриваться ностальгирующими фанатами вроде меня. 

И вот я увидел трейлер с бегущими динозаврами, джунглями, охваченными пламенем, героями, падающими с обрыва. И я подумал: может быть, фильм не будет сильно отклоняться от оригинальной вселенной ПЮП?.. Если МЮП выглядел полуримейком ПЮП, то, может статься, МЮП-2 будет похож на ПЮП-2?.. Может быть, там будут обожаемая нами тенисто-джунглевая атмосфера с таинственными звуками, зрелищные погони и красивые ландшафты, заброшенные здания, обросшие лианами?.. Может быть, фильм и не будет похож на спилберговские — но будет по-своему зрелищным, исполненным экшна и красивой графики?

Исполненный предвкушения и надежды, я купил билет. Да еще и в IMAX, в который мне довольно долго и дорого добираться. 

Начало несколько воодушевило: да, будет остров Нублар! (Хотя для беготни по джунглям больше подходит Сорна… Ну да ладно) Странное подводное злоключение, как по мне, лишенное смысла (неужели генетики не сохранили резервных образцов ДНК?). А может быть, подумалось тогда мне, этот фильм будет «морским»? В игре JP: The Game же была целая куча подводных сооружений в лагуне парка. Может быть, и здесь будет что-то наподобие? Вот это было бы здорово!

Но море было быстро забыто, и вскоре фильм начал действительно походить на ПЮП-2: наемники на джипах, мезозойское сафари… Герои, знакомые по предыдущему фильму — вот только резко изменившие характеры. Даже доктор Малкольм ненадолго промелькнул (говорят, что Голдблюм за это камео получил очень крупную сумму!). Также появилось немало новых персонажей: довольно ходульные ветеринар и хакер, главный наемник — хрестоматийный негодяй-солдафон, подлые торгаши. На смену покойному Хэммонду изобрели какого-то нового старика, по сути, мало отличающегося от оригинала. 

Сцены на острове были еще более-менее увлекательны — те самые погони, бегства и падения, которые нам показали в трейлере. Когда же события перенеслись на материк (что тоже напоминает ПЮП-2; хоть это и не римейк — но дежа вю в фильме предостаточно), я откровенно заскучал. Дальнейшие события — почти сугубо в закрытых помещениях, что, конечно же, многократно уменьшает зрелищность. Ящер-«главгад» легко и непринужденно расправляется со злодеями, но явно щадит положительных героев. А как он подбирается к прячущейся девочке? « Сначала он пошуршит: ба-ба-ба! А потом постучит: дук-дук-дук! » Стоп, это же не отсюда. Но посыл понятен: авторы попытались внести элемент хоррора. Получилось неважно — как уже отметили выше, похоже на дешевые ужастики вроде «Генозавра» или «Карнозавра». 

Что же до финала… Я ждал его уже почти с нетерпением. Всё предсказуемо. Всё понятно. Многое мы уже видели в ПЮП и ПЮП-2 — эти повторы сцен выглядят откровенной калькой. Я почти молился: пусть поставят точку! Пусть не будет… О нет, снова намёк на продолжение. И на этот раз уже будет даже не хоррор, а… постапокалиптика, что ли? 

Выйдя из кинозала, я испытал горечь, какую мне никогда не приносил ни один фильм. Вселенная ПЮП, обожаемая мной с детства, по мотивам которой я сочинял свои собственные истории, рисовал комиксы с картами и схемами, была разрушена. Мало того, что это фильм — отступление от тематики и атмосферы. Мало его многочисленных недостатков и недочётов. Он исполнен горького символизма. Остров Нублар уничтожен, а его уцелевшие обитатели распроданы из-под молотка. Капиталисты продали нашу мечту и обратили её в счета и чеки. Доктора Грант, Сэттлер и Хардинг забыли о парке. Малкольм явился на пару минут, чтобы произнести надгробную речь. В лице несчастного брахиозавра на нас с тоской и отчаянием смотрит сам Парк Юрского периода. Как жаль, что твоя история закончилась! Но мы, преданные фанаты, не прощаемся! Будем помнить, перечитывать и пересматривать! Обещаем!

Да что там! Само название символично. 
 

Вчера поехал на Куренёвский рынок. Точнее - на Птичий рынок. Я там был всего один раз - да и то очень-очень давно, ещё ребёнком. И вот собрался съездить и посмотреть, что там есть.

Увы, в будний день работали только постоянные точки. Ряды с рыбками, птичками и прочей фауной были почти пустые - туда надо по выходным ездить. Зато шикарнейший павильон аквариумистики работал почти вовсю. (Ну, если можно сказать, что вовсю - это когда половину торговых мест никто не арендует) В этом павильоне особенно выделяется магазин "Посейдон" (да, отчасти на правах рекламы).

Поразглядывав разноразмерные аквариумы и всяческое оборудование для них, порасспросив толкового дяденьку-продавца, пошёл исследовать рынок дальше. В рыбных рядах было всего с полдюжины торговцев. Но таких рыбок я еще не видел ни разу в жизни. Разноцветные тернеции, данио всяких причудливых окрасов - селекционеры постарались на совесть...

Побродив немного по рыбным рядам, я... вернулся в "Посейдон", потому что понял, что нужно купить аквариум... Об аквариуме я мечтал - да что там! просто бредил! - в детстве, но, увы, эта мечта так и не сбылась. Мои детство и отрочество пришлись на печальные 90-ые, да и в квартире попросту не было места, куда его поставить. Я мог лишь читать книжки Шеремета и Махлина и воображать, как бы я обустраивал свой аквариум, будь он у меня.

Теперь место для аквариума есть, а сам аквариум обошёлся довольно недорого (всего в полтора раза дороже похода в "Ашан").

Сама стекляшка, впрочем, одна из самых дешевых частей аквариумной системы. Галечный грунт, термометр, девайс, объединяющий функции компрессора, фильтра и аэратора, декоративный задник, крышка с лампами... Кстати, задник я выбрал похожий на тот голубой градиент, на фоне которого изображены рыбки в книжке Махлина.

Доставку "Посейдон", увы, не практикует. Так что вызвали такси. И вот тут случилось несчастье с выгодой. Уже почти заехав в Ирпень, таксист пробил колесо. Что ж, печально сказал он, не буду брать с Вас денег за причиненное неудобство. Я вызвал ирпенское такси - тот еще квест, минут сорок пришлось ждать, - и в итоге дорога до дома обошлась мне почти втрое дешевле, чем могло бы быть!

Пустой аквариум с оборудованием внутри не очень тяжел. Но очень громоздок, и нести его очень страшно: то и дело кажется, что вот-вот споткнёшься обо что-то, или стукнешь его о какой-нибудь дверной косяк. Увесистые мешки с галькой помогли придерживать двери. Самым страшным оказался вынос из лифта: когда я проходил с аквариумом через двери, те совершенно внезапно начали закрываться! А дверь современного буржуйского лифта, едущая с одной стороны, останавливается не так легко, как двери советского. Мне следовало выходить спиной к двери, а не аквариумом к двери, как я сделал. Тогда остановил бы её спиной. А так пришлось выбрасывать вперёд копыто. В общем, чуть не произвёл кирпичей.

Но до оформления и заселения ещё предстоит потрудиться:

1. Соорудить подпорку под полкой шкафа - для надежности, чтобы не бояться, что деревяшка со временем прогнётся, и дно аквариума треснет.
2. Вырезать и приклеить задник (боюсь, что испорчу).
3. Подвести удлинитель к компрессору и освещению (в перспективе там будет еще и обогреватель).
4. Промыть и выложить гальку.
5. Установить компрессор и термометр.
6. Наполнить аквариум водой и неделю подержать со включенным компрессором...

В общем, я усталый, но довольный - чего не было уже очень и очень давно.

Проходя через ряд стеклянных дверей, увидел впереди человеческий силуэт. Решил, что это человек, идущий навстречу, и про себя поразился его уродству.

Но это было мое отражение.

Матарет сполз с фонаря, прислонился к стене и остолбенело уставился в пространство, до того чудовищным и невероятным показался ему прочитанный указ. Относительно недолгое пребывание на Земле и частые беседы с Яцеком привели к тому, что более всего он ценил достижения человеческой мысли и ее свободное развитие; оттого сейчас у него возникло впечатление, что на его глазах человечество совершает варварское, дикарское самоубийство.

Он поднял голову и бросил взгляд на толпу. Матарет искал людей, которых трясло бы, как и его, от негодования, прислушивался, не прозвучат ли слова возмущения.

Но прохожие, остановившись на минуту-другую перед афишей, которая имела решающее значение для судеб человечества, лишь бросали ничего не значащие замечания; по преимуществу, они одобряли правительство, самое большее, поражались его решительности и шли дальше, продолжая болтать о повседневных своих делах, и редко-редко в их разговорах мелькало упоминание о недавних событиях.

Ежи Жулавский, "Древняя Земля"

Мне одному мерещится, что в центре космической станции - ...строитель работает с бетонными блоками? (блоки видимо, летают в невесомости)

На той же странице:

Очень нравилась вторая картинка в детстве. Яйцевидный вездеход на гусенично-шагающем ходу.

(из Детской Советской Энциклопедии, том 2)