Давно я ничего не писала полезного для общества, потому что ничего полезного не делаю. Ну то есть я всё время что-нибудь делаю полезное, но внутрисемейное, так сказать. Например, маму таскаю по врачам. Но это уж совсем неинтересно. Поэтому решила общество хотя бы посмешить, вытащив из анналов рассказ о своей работе в школе (а я уже давно в школе не работаю!)

На уроке английского проходила я со вторым классом тему "Вопросы с вспомогательным глаголом Dо". Дети уже знали, что в английском вопросе глагол должен передвинуться на первое место и стать первым словом в предложении. Мы играли с ними так: группа детей, каждый с листом бумаги и написанным на нём словом, у доски составляет из себя предложение. Сначала сообщение: детки встают по порядку, каждый перед собой держит своё слово, и получается предложение: You are my friend. (Ты мой друг). Затем они меняются: глагол идёт вперёд и становится первым словом в предложении. Ребёнок, который стоит в конце, меняет точку на вопрос. Получается Are you my friend? (Ты мой друг?)
Ну, это один из многих примеров, потому что всем детям из половины класса (на английский делят класс пополам) хочется так поиграть. Наконец, я тоже "хочу" с ними поиграть. Сажусь на стул около доски, беру в руки лист с глаголом like (любить) и составляю с ними такое предложение: You like cats. (Ты любишь кошек). Теперь нужно сделать вопрос. Они мне говорят: «Вы должны встать и пересесть на первое место в предложение». А я отвечаю: «Неа, я тут так хорошо сижу, вставать не хочется». Они говорят: «Ну ничего, мы сами перейдём, вы сидите». А я отвечаю: «Нет, другие слова в английском не ходят, они как стояли на своих местах, так и стоят». Всеобщее замешательство. И тут из-за своей парты выскакивает Данилка. Мы с ним перед уроком договорились. Я ему повязала на рукав повязку с красным крестом – как у Скорой помощи - и дала в руки вспомогательный глагол Dо. И предупредила, что если у доски что-то пойдёт не так, он со своим листочком встанет в начале предложения. Но не объяснила, в чём дело. Он чувствует, что у доски какие-то непонятки творятся, поэтому бежит в начало предложения и встаёт там, как договорились. Получается Do you like cats? (Ты любишь кошек?) И я говорю детям: «Вот так нам помогают вспомогательные глаголы! Если глагол сам не идёт в начало предложения, то они, глагол Do, например, прибегают, как Скорая помощь, и встают в начало предложения. И таких глаголов, которым нужна помощь вспомогательных глаголов, – большинство».
Потом мы уже пишем упражнения за партами, как обычно в школе. Но при такой презентации дети хорошо понимают и запоминают новую тему. И я стараюсь сделать это повеселее. Например, двум девочкам-подружкам, которые вдвоём держали один лист со словом cats (кошки) (ведь там множественное число), я коричневым косметическим карандашом (импортным, гипоаллергенным) нарисовала пятнышко на носу и по три усика на каждой щеке. Получились симпатичные кошки.
Урок закончился, и все ринулись ко мне, чтобы я им всем нарисовала кошек на лицах. Я нарисовала, и они, гордые, пошли в класс. А там другая половина, от другого учителя английского пришла, неокошаченная, естественно. И стала смертельно моим завидовать. Но тут переменка кончилась, и я со своим карандашом убежала в другой класс. А на следующей перемене, у меня уроки уже закончились в тот день, захожу к своим кошкам в класс проверить, как они там, так как карандаш, конечно, гипоаллергенный, но мало ли что... Подхожу к дверям и спрашиваю у их классной, которая стоит в дверях: «Марин, отмылись мои от кошачества?» А она со значением: «Нет. Ты зайди, посмотри». Я заглядываю в класс, и ноги у меня подкашиваются. На меня смотрит целый класс кошачьих мордочек, половина коричневых, а половина интенсивно фиолетовых. Ой! А Марина сурово на них смотрит и на переменку в коридор не выпускает, дабы кошачья эпидемия не распространилась по всей начальной школе.
Она мне объяснила: «Мы писали на следующем уроке контрольную. В это время меня в коридор директор вызвала. Я открыла дверь, чтобы их слышать, и разговариваю с директором. А они в это время бесшумно, найденным у кого-то жирным фломастером, друг друга раскрашивали. А он не отмывается водой, я уже пробовала. Твой карандаш, кстати, тоже не отмывается».
- А влажными салфетками?
- Нет, не оттирается. Ты сейчас закончила? Беги, принеси ватные диски и молочко для снятия макияжа, будем на уроке труда их оттирать. Их так нельзя из школы выпускать. Родители не поймут.
Ну, родители такое может и поймут, но только когда придут с работы. А детей встречают у школы бабушки-дедушки. И это старое, закалённое поколение фиолетовых котов не поймёт, однозначно.
Побежала за косметическим молочком и ватными дисками. Принеслась. Мы с Мариной сели за стол, детей поставили в две очереди: к Марине фиолетовые, ко мне коричневые, и стали их оттирать. Дети и сами почувствовали, что уже внятно пахнет жареным, поэтому стояли тихо, не хулиганничали.
И тут я заметила интересное явление: вот подходит ко мне очередная киса, подставляет свою симпатичную мордашку, зажмуривается, тихо хихикает, потому что щекотно, а я беру новый ватный диск и стираю кремом сначала усы, потом нос. И если этот ребёнок умненький, которому и объяснять одно удовольствие, и учить его приятно, то стирается у него с лица всё легко, а как подходит ребёнок труднообучаемый так тру-тру его, а никак не могу оттереть! При этом ребёнок этот может быть очень хороший, тихий, но учиться ему тяжело. А мне тяжело его оттирать. Или подходит сообразительный, но невероятно хулиганистый кот, а у меня раз - и всё стёрлось. А у средних учеников и оттирается средне. Что за наваждение?!
Я стала присматриваться и заметила, что у детей умненьких кожица блестящая, смазанная как будто, а у слабых учеников - кожа сухая. Вечером, конечно, звоню Марине, не заметила ли она чего. А она тоже заметила, и тоже говорит, что вот умных-то детей и оттирать легче! Я ей и рассказываю про своё наблюдение за кожной смазкой. Стали мы вместе думать, что бы это значило. Ничего не придумали.
Наконец Марина, как более умная, предложила: «Давай кого-нибудь из врачей спросим. Вот у нас завтра в школе вакцинация будет, придёт наш врач из поликлиники, она тётка опытная, серьёзная, и я, когда к ней класс поведу, у неё и спрошу». На том и порешили.
Назавтра звоню Марине, спрашиваю мнение врача. А она: «Та тоже ничего про это не знает, почему у одних кожа сухая, а у других нет, но, как старый педиатр, думает, что это зависит от питания. То есть, если питание хорошее, то дети лоснятся». «В общем, - подытожила она, - кормить детей надо нормально, тогда и мозги у них будут работать нормально!»
В процессе уроков ни один кот не пострадал.