Ольге Александровне уже ничего не нужно. ее больше нет.
но остался умирающий архив Решетникова Юрия Васильевича. остались животные, не дождавшиеся свою хозяйку. престарелая собака Зинка, озорной кастрированный кот Лешик (рыжий ангел), две молодых стерилизованных кошки - Шура и Мура и еще одна, нестерилизованная - Зизи, флегматичная и весьма толерантная дама.
им всем все еще нужна помощь

в марте 45-го, незадолго до победы, в генеральской семье родилась девочка. девочка родилась красная, врачи опасались. мама девочки питалась свеклой. в генеральских семьях тогда водилась свекла. у многих и этого не было. .. пока девочка росла, в генеральской семье было больше, чем во многих других , но зубы у девочки были плохие. видимо в том, что было, недоставало кальция. да, девочку звали Оля. была у нее старшая сестра, были любящие родители. когда Оля была еще маленькой, им удалось пожить несколько лет в Германии, в ГДР конечно. Оля помнит своих нянек и черешневый сад. она и сейчас так трогательно вспоминает то время... вот я, например, не помню ничего из моего трехлетнего возраста, а Оля помнит..
потом Москва. генеральская квартира без ванной. была раковина, был туалет. а ванной не было. Оля помнит как она с мамой ходила в баню. с мамой и саршей сестрой наверное. спустя много лет, квартира поменялась ,появилась ванная. Оля выросла и вышла замуж. неудачно. так часто случается с подросшими девочками. неудачно оказывается после, а сначала эйфория, влюбленность. вот и малыш уже появился. крепкий такой. лапочка. он любит гладить Олины руки и говорит, что они шелковые. ласковый мальчик.
но неудачный брак разорван, Оля работает и все реже видит ребенка. а ребенок, подрастая, находит компанию местных разбойников. боже, как мне это знакомо...
у Оли столько всего происходило. менялась жизнь, окружение, работы, ухажеры, первые поездки зарубеж, увлечения. жизнь била ключом. и преподносила сюрпризы. среди трудовых будней возник вдруг Он. неожиданно ,спонтанно, Он пришел поработать над проектом. и первый же взгляд предрешил будущее на многие годы, на всю оставшуюся жизнь. Она тогда ворвалась в кабинет рассерженная поведением пассажиров трамвая, она выплескивала свои эмоции матом, сохраняя при этом всю женственность, данную природой и воспитанием в генеральской семье. и про Него она подумала - это ОН.
нет, все было не как в сказке. у Него оказалось два брака за плечами и один на плечах. у него были дети, обязанности, работа, проблемы. но у Него была теперь Она - Оля. их любовь, словно в сказке, победила все.
и не надо мне говорить сейчас о ценности семьи как ячейки общества, об обездоленных детях, потерявших отца. НИКТО НИЧЕГО не потерял. МИР приобрел удивительно целостную пару. да, они не были самозабвенными идеальными родителями и милый мальчик, гладивший руки матери, попал в детскую колонию. и Оля, хотя, какая она теперь Оля, Ольга Александровна ездила к нему за тридевять земель, таская чемоданы с продуктами (которых было не достать в те времена, между прочим), надрываясь, терпя жуткие морозы и неудобства. и не кричите мне в уши обвинения той матери, что допустила такое. я точно знаю, что не все дети послушны и готовы внимать родительским увещеваниям. я абсолютно уверена, что виной произошедшему не недостаток материнской любви.. вобщем, закончилась эта история неплохо. мальчик вышел возмужавшим и готовым противостоять негативному миру.
а мы давайте вернемся к НИМ. Ольга Александровна Досик и Юрий Васильевич Решетников. ручаюсь, их жизнь не была медом. поездки. далеко-надолго-некомфортно-безденежно. но зато вместе. и кроме любви их объединяла работа. они смогли стать дополнением друг друга. как две руки, они работали в паре. они научились понимать друг друга без слов. они научились терпеть и прощать друг другу всплески эмоций. она била посуду, он - окна. он хлопал дверью, она ждала. их мысли продолжали друг друга, их идеи находили поддержку и развитие. их жизнь кипела, их дом ходил ходуном, они умудрялись выживать в нечеловеческих условиях. пережитого ими хватило бы на целую ораву.
Юрвас воспитал целую плеяду учеников. талантливых, любимых, прекрасных, дававших ему взамен кусочек своей задорной молодеческой бесшабашности. Решетников и сам был не прочь пошалить. его проделки помнит любой, попадавший в его ареал.
о талантах и деяниях Юрия Васильевича нужно отдельно несколько страниц дабы изложить коротенько. но сейчас о СЕМЬЕ. ученики, равно как и коллеги, были неотъемлимой частью дома. дома, который был спроектирован и построен для двоих, но который вмещал абсолютно всех. и не только вмещал, этот дом обладает совершенно индивидуальной аурой, уют и спокойствие просто накрывают каждого входящего, будто огромный абажур над круглым столом в гостиной. неторопливость и пушистая мягкость домашних питомцев затягивает словно омут. я вспоминала сказки про русалок и прочую лесную нечисть. и очень скучала вдали от этого прекрасного уголка в Пирогово. а Ольга Александровна умудрялась всегда так вкусно готовить, что поневоле встаешь из-за стола с парой лишних килограммов)))
я полюбила этих людей с первого взгляда. и не понимаю как можно было иначе. потому что любовь там всегда взаимна. удивительное чувство!!!
будто бы знаю их всю жизнь. я стала частью их дома. и огромная благодарность за эту честь Юрию Васильевичу. он принял меня так легко и естесственно. и Ольга Александровна приняла и продолжила. я сохраню каждый вечер под этим сказочным абажуром с кистями, все ее рассказы об удивительной жизни, каждую радость и боль, которые ей удалось невзначай раскрыть передо мной. спасибо за удивительные экскурсы в историю нашей страны и мирового кинематографа. спасибо за прекрасную музыку, что мы слушали темными вечерами. спасибо за кулинарные изыски, которыми она баловала меня каждые выходные. за тепло и доброту, которые она дарила мне ежедневно.
сейчас Ольга Александровна больна. возможно, неизлечимо. архив Юрия Васильевича умирает. и на это особенно больно смотреть при таком обилии его коллег и учеников. есть также сын. есть дети Юрваса. но одиночество съедает ее. и как бы она не отмахивалась своей усталостью и плохим самочувствием от посещений, ей, какк воздух, необходимо участие. простое человеческое участие. и помощь. любая посильная помощь.

Когда теряет равновесие
твое сознание усталое,
когда ступеньки этой лестницы
уходят из под ног,
как палуба,
когда плюет на человечество
твое ночное одиночество, --

ты можешь
размышлять о вечности
и сомневаться в непорочности
идей, гипотез, восприятия
произведения искусства,
и -- кстати -- самого зачатия
Мадонной сына Иисуса.

Но лучше поклоняться данности
с глубокими ее могилами,
которые потом,
за давностью,
покажутся такими милыми.
Да.
Лучше поклоняться данности
с короткими ее дорогами,
которые потом
до странности
покажутся тебе
широкими,
покажутся большими,
пыльными,
усеянными компромиссами,
покажутся большими крыльями,
покажутся большими птицами.

Да. Лучше поклонятся данности
с убогими ее мерилами,
которые потом до крайности,
послужат для тебя перилами
(хотя и не особо чистыми),
удерживающими в равновесии
твои хромающие истины
на этой выщербленной лестнице.

И.Бродский
Одиночество.
(1959)