Суды разных инстанций начали прекращать дела по статье 238 Уголовного кодекса против людей в белых халатах

С момента декриминализации статьи 238 Уголовного кодекса (оказание услуг или производство работ, не отвечающих требованиям безопасности) для медиков прошло полгода. Суды разных инстанций стали прекращать дела по ней против людей в белых халатах. Кого-то освобождали прямо в зале судебного заседания.

А в Интернете заговорили о якобы «безнаказанности» врачей. Стали рассуждать в духе: уж не ошиблось ли государство, пойдя на такой шаг?

Не ошиблось. Медиков, из-за действий которых по неосторожности или злому умыслу пострадали пациенты, сегодня по-прежнему привлекают к уголовной ответственности, но по другим статьям УК РФ.

Почему это кажется более справедливым для медицинского сообщества и что вообще поменялось за шесть месяцев действия нового закона — в материале обозревателя «МК», члена СПЧ.

Статья 238 УК РФ звучит так: «Производство, хранение, перевозка либо сбыт товаров и продукции, выполнение работ или оказание услуг, не отвечающих требованиям безопасности». 28 декабря 2024 года президент подписал закон «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации». Согласно ему, статья 238 УК дополнена примечанием: «Действие настоящей статьи не распространяется на случаи оказания медицинскими работниками медицинской помощи».

Точных данных о том, сколько медиков привлекается к уголовной ответственности, в России нет. Но если уж и возбуждалось уголовное дело на человека в белом халате за его профессиональные ошибки, то чаще всего по статье 238 УК РФ. Согласно данным судебной статистики, за 2020–2024 годы по ней осуждены 1196 человек. Разумеется, не все они медики. Но эксперты утверждают: большинство преследуемых — именно медицинские работники.

— На самом деле масштаб проблемы был огромен, — уверен юрист Анатолий Клейменов. — Большое количество дел не доходило до суда: они приостанавливались, закрывались. Обычно на это уходили годы. Все это время врач, как правило, не мог выполнять свой медицинский долг.

Но для начала — из чего вообще исходил законодатель, когда предложил декриминализировать статью для медиков?

Во-первых, врачи настаивали: они оказывают медицинскую помощь, а не услуги (в 238-й УК речь идет об услугах). Во-вторых, статья могла трактоваться для медицинских работников настолько расплывчато, что попасть под нее мог абсолютно любой, в случае если пациенту стало хуже или он, не дай бог, скончался. В-третьих, наказание по этой статье предусмотрено суровое — до шести лет лишения свободы, и это объясняло то, что медиков помещали под стражу на период расследования. Про последнее стоит сказать отдельно. Именно громкие аресты врачей привлекли внимание к этой проблеме. Правозащитники (в том числе автор этих строк) все чаще стали находить в СИЗО людей, которые на воле работали врачами, фельдшерами, медсестрами.

А вообще началось все, кажется, с врача-гематолога московской ГКБ №52 Елены Мисюриной. Напомню вкратце эту громкую историю. Она взяла образцы костного мозга у тяжелого онкологического больного, а тот через некоторое время скончался. Изначально Мисюрину объявили подозреваемой по ст. 109, ч. 1, УК РФ «Причинение смерти по неосторожности». Но, поскольку статья эта не тяжкая и срок давности по ней быстро истек, следствие переквалифицировало на статью 238, ч. 2. Помню, как мы нашли женщину в камере СИЗО и как забрасывали нас обращениями «спасти Мисюрину» ее коллеги. В итоге Мисюрину приговорили к 2 годам лишения свободы, что вызвало настоящее негодование в среде медиков. Легендарный доктор Леонид Рошаль заявил тогда, что российские врачи подвергаются «необъяснимой и необоснованной травле». В конце концов суд Мисюрину оправдал, ей даже выплатили солидный ущерб (4 миллиона рублей) за необоснованное уголовное преследование.

Но медицинское сообщество с тех пор рассматривало статью 238 как «дамоклов меч». И надо признать, так и оказалось. «Меч» то и дело опускался на головы эскулапов, и не всегда медицинскому сообществу удавалось отстоять врачей, как в случае с Мисюриной. Речь, разумеется, о случаях, когда вина врача казалась сомнительной, опровергалась результатами независимых экспертиз.

В итоге число медиков в колониях росло и росло. Очень аккуратно, но все же чаще в медучреждениях стали произносить термин «потребительский экстремизм». Если проще — медики считали, что некоторые недовольные пациенты просто пытаются заработать.

— Люди не получали результата, на который рассчитывали, — добавляет юрист. — Они требуют вернуть им деньги и компенсировать моральный ущерб, а в случае отказа обращаются в правоохранительные органы, угрожая 238-й статьей УК РФ. Иногда причиной возбуждения дел является возможность за счет государства провести экспертизы. Ведь в гражданском процессе распределение расходов до итогов процесса не очевидно — платит за проведение экспертизы тот, кто об этом просит, то есть пациент/потребитель/потерпевший. Медики в основном не умеют эффективно защищаться. Не у всех есть доступ к хорошим экспертам, процессы затягиваются на месяцы и годы, и так постепенно складывается практика, которая заставляет врачей бояться работать, как раньше, думая в первую очередь о пациенте, а не о своей безопасности.

Законодатель обратил на это внимание только тогда, когда медики уже забили тревогу. И сегодня вроде как о статье 238 можно забыть. В том смысле, что по ней больше дела против медиков не заводят. Но значит ли это, что всех, кого по ней привлекли, отпустили или отпустят в ближайшее время?

В открытом доступе есть несколько десятков дел за 2025 год, где апелляционные и кассационные суды писали: «Указанные действия N. квалифицированы по 238-й УК РФ. Однако Федеральным законом от 28 декабря 2024 года №514 «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации» ст. 238 УК РФ дополнена примечанием, в соответствии с которым действие ст. 238 УК РФ не распространяется на случаи оказания медицинскими работниками медицинской помощи». В судебных решениях можно встретить такую формулировку: «Совершенное N. деяние в настоящее время декриминализировано в связи с изданием закона, устраняющего преступность и наказуемость деяния. Прекращение уголовного дела влечет за собой одновременно прекращение уголовного преследования». Одно из ярких последних дел — освобождение от ответственности четырех московских врачей (три акушера-гинеколога и неонатолог) ГКБ им. Виноградова. Этой истории почти 7 лет, так что стоит ее напомнить. Осенью 2018 года в роддоме погиб ребенок. Спустя почти три года, в 2021-м, врачей обвинили в том, то они выбрали неправильную тактику ведения родов (не сделали кесарево сечение). Так вот только на днях Гагаринский суд уголовное дело прекратил, сославшись на декриминализацию.

Впрочем, в Москве есть и противоположный пример с двумя акушерками. Обе консультировали беременную женщину. А та в итоге слишком поздно попала в роддом, из-за чего возникли осложнения при родах. В сентябре прошлого года акушерки получили условный срок по 238-й УК РФ. Прокуратура приговор обжаловала, посчитав его слишком мягким. И апелляция в мае 2025 года назначила им реальное наказание — два и три года лишения свободы.

— Их взяли под стражу прямо в зале суда, после чего сразу же отправили в женскую колонию, — говорят близкие. — Это чудовищная ошибка, мы до сих пор не поймем, как это произошло. Разве 238-я статья могла к ним применяться? Они же помогали беременной именно как медики. Мы пока не получили решение суда на руки, но будем обжаловать в кассации.

Как бы то ни было, кажется логичным вопрос: что же, медики в случае совершения преступления вообще не будут нести ответственности? Конечно, будут, и несут.

— Новый закон в целом вовсе не означает, что медицинские работники получили какую-то особую «неприкосновенность», — говорит член СПЧ, врач Ольга Демичева. — Никто не отменял для них уголовную ответственность за причинение смерти по неосторожности (статья 109), тяжкий вред здоровью по неосторожности (статья 118) и за халатность (статья 293). Кроме того, сохраняется гражданско-правовая и дисциплинарная ответственность. Новый закон устранил правовую неопределенность, когда один и тот же случай могли одновременно квалифицировать и по статье 238, и по другим статьям УК. Теперь следственным органам придется доказывать именно факт неосторожности или халатности, а не просто формальное «несоответствие требованиям». Это соответствует и мировой практике, где уголовное преследование врачей — крайняя мера, применяемая только при доказанной грубой халатности.

Меж тем недавно в Верховном суде РФ состоялось расширенное заседание Научно-консультационного совета, посвященное изменениям в ст. 238 УК РФ. В ходе дискуссии предложили рассмотреть вопрос о переквалификации действий ранее осужденных медиков на менее тяжкие составы (ст. 109 и 118 УК РФ). Инициатива не получила поддержки.

К слову, врачи считают, что многие споры могли бы решаться через страховые выплаты и гражданские иски. И тогда основная проблема — в отсутствии на федеральном уровне обязательного страхования гражданской ответственности врачей и медицинских учреждений. К этой системе долго подбирались, но... так и не подобрались. Сегодня страхование ответственности врачей ведется на добровольной основе, и по состоянию на 2023 год доля застрахованных медиков составляет всего 1,5%. Другие эксперты на это парируют: в случае возбуждения уголовного дела страховка все равно «аннулируется».

— Если мы декларируем право каждого человека на медицинскую помощь, необходимо беречь и защищать тех, кто эту помощь оказывает, — добавляет Ольга Демичева. — Сегодня совершенствуются клинические рекомендации, создаются независимые экспертные комиссии, уточняются критерии разграничения врачебной ошибки и халатности. И заявления, которые делают в том числе некоторые СМИ, о якобы безнаказанности врачей — несправедливы. Они сеют недоверие между врачами и пациентами.

https://www.mk.ru/social/2025/07/15/byl-by-vrach-a...sazhayut-medikov-v-rossii.html