В колонках играет - Led Zepellin – Stairway to Heaven
Настроение сейчас - Странное

...Она, которая я, только искаженная белым зеркалом, смотрит на меня удивленно, даже как-то по-детски.
- Вот знаешь, - поправляю на голове очки, прокручиваю фенечку на запястье - ...иногда я так устаю от земного своего бытия, что хочу стать то ли птицей, то ли летучей рыбой, и скользить-лететь в воздухе ли, над водой, но никак, никак не ногами по земле. Я люблю ощущение полета, а еще люблю небо и море. Лес тоже люблю.
Кивает, молчит. Помнит ведь, как я летала.
- Но небо, главное чтобы было небо. Я прожорливая до полетов тварь, неба мне надо много, но выдавать строго порционно, иначе я совсем ошалею. В этом нет ничего такого страшного, просто, ошалев, я начну творить глупости, а я не хочу никого ими смущать.
Она, которая я, хихикает в кулак и жмурится.
- А если переборщить с небом - кровь моя станет лазурного цвета, и все, и вот тут - кирдык, приехали, спустить меня уже не получится. Только приманивать. Музыкой и керосином.
Улыбается - мечтательно, но смотрит на меня как-то укоряюще-хитро.
- Ну да, да, и песнями. Чертов птицелов.
Смеется, конечно же - смеется. А чего ей не смеяться? Она, которая я, но - в белом зеркале - считай не существует. Я отойду от него, а она-я - исчезнет, и все. Но пока мы отражаемся, каждая как может - она про меня знает все, что я могу о себе знать хоть как-то.
- А еще, такая вещь, для меня, для бытия моего и, будешь смеяться, предназначения, - хмурится, морщится - ...нормально перезнакомить кого-либо между собой, а в конечном счете остаться не у дел, это было столь часто, что я и не удивляюсь, этот мой судьбоносный фокус не прокатил только с единственной личностью, что логично.
Фыркает, а в глазах - не выказанный смешок.
- ...впрочем, этот уже умудрился стать исключений из стольких правил моего бытия, что тут только рукой на него махнуть, ну да ладно. А посему - к лучшему, что я остаюсь не у дел, когда свожу людей между собой, потому что в тот момент, когда я стягиваю чужие тропки в плотный узел судьбокрестка - я становлюсь лишней. Иногда не сразу, но - как факт. Так было всегда. Брат, к примеру, начал бы спорить, что - нет, не так, сестрен, и никого ближе тебя мне нет и быть не может, НО!.. Это только пока.
Мое отражение смотрит косо, как-то нервно реагирует на мое ненормальное веселье. Я бы тоже нервничала, я вообще нервная. Она тоже.
- Да-да, не смотри не меня так, раньше я бы может и погрустила, но знаешь, сейчас мне больше просто любопытно, а с кем же завяжется узелок у того или иного из моего окружения, а одна - я никогда не останусь, даже если не переводить на личности - мои чудовища меня берегут: громадная гладкая тварь на точеных лапах с багровыми глазами, темно-серый змей, изредка появляющийся в моих снах пес-ворон Норд, который изначально вообще-то не мой и моим не является, но почему-то иногда приходил, даже тогда, когда я о нем и не вспоминала, и всякая прочая нечисть, прячущаяся в моей собственной тени. Меня зря многие пытаются пугать одиночеством...
Вновь фыркает, отмахивается.
- А еще, а еще, я не люблю те сказки, которые мне рассказывают те, кто слишком циклится на классике жанра, о том что что-то там происходило с героем, а потом эти неведомые они встретились и все такое прочее с разницей в деталях, эти сказки видишь чем заканчиваются? По идее счастливо, но какое же счастье в статичности? А заканчиваются они статично и скучно, какое уж тут счастье? В чем?
Она смотрит на меня с нездоровым интересом, приподнимает бровь.
- Что?! - поперхнувшись - Ну да, ну да, пусть страшно, пусть невнятно, да ну к черту эту статичность, как говорится, смысл - в динамике, и все такое, кажется, до меня стал доходить междустрочный смысл этой фразочки, но я сказку, в которую вляпалась сколько-то жизней назад, не променяю, не смотря ни на ту боль, что приходилось испытать и, вероятно, еще придется, как там в песне звучало? "Я пою, упиваясь бедой" - ну и вот, потому что все остальные - о, это ужаснейшее "все остальные" - слишком подвержены моим чарам - чарам "судьбокрестка", благодаря которым я завязываю узлы в чужих судьбах, ну а что там завязывать? У них слишком мало судеб, чтобы я в них путалась и не могла что-то сделать. А потому, потому я и выпадаю потом из их внимания, после того, как дозавяжу, потому что свои фенечки носить у меня не получается, исключений мало, и обычно они недолгие, эти исключения, вот и с судьбами так же. Завязала и отдала.
У меня даже линия удачи двойная, я уж не говорю о том ворохе судеб, шлейфом тянущимися на многие времена и пространства мирозданий, что становится понятно, почему я не уживаюсь-то ни с кем. Как ужиться с той, кого столько много одновременно?! Им бы что попроще. А то это мое такое сводит с ума. Без моего участия считай. В моем присутствии одно-единственное пространство слишком перенасыщается мирами и, без должного умения пересекать их границы - становится просто тесно, а я остаюсь отгороженной. Поначалу я может и стараюсь держать эти миры в узде, если не доверяю кому-то, но чем больше доверяю, общаюсь с кем-либо, тем слабее становится эта сдерживающая узда, и миры благополучно расползаются и занимают все возможное место, а уж если я где-то долго живу - так и подавно. Многим нравится, но только тогда, когда она пришли-ушли, я умею создать нужную атмосферу, но когда живешь с кем-то долго - постоянно подтасовывать нужный фон становится сложно, потому что миры расползаются, и, теряя сдерживающий фактор, творят что хотят. А если у тебя судеб мало, и не умеешь скользить по мирам - то вот тут-то и приходит хана.
Выдыхаю, встряхиваюсь, морщусь. Она смотрит на меня, приоткрыв рот - дурацкая привычка - и глаза блестят лихорадочно. И у меня и у нее.
- Что смотришь? - смущенно фырчу, отгораживаюсь челкой - Такая вот херня, и ничего с ней не поделаешь. Я пыталась, вот только худо становилось вообще всем. Куда деваться...
Она растеряно разводит руками и исчезает.
А я надеваю очки, пряча глаза за прозрачными стеклами, и прыгаю в плотную бархатную черносинь, пришпиленную к бытию.
И тоже исчезаю, распавшись сразу на все досягаемые мне в данный момент и настрой миры.
Такая вот херня.

Каждый вечер на бис гаснет солнечный диск,
Наши души стремятся куда-то.
И туман над водой нас зовёт за собой
В негасимую вечность заката...
И это странно, очень странно...

(с) Led Zepellin