Люди заложники собственных картин мира. Особенно когда речь идет о групповых картинах. Множество людей считали землю плоской и старательно не замечали некоторых несоответствий реальности с этой картиной. Потребовалось значительных усилий чтобы преодолеть защитную реакцию устоявшейся картины мира против вторжения "и все таки она вертится".

Для описания одного и того же возможно использовать разные "системы". Некоторые будут более точные, другие более удобные. Но обычно эти характеристики мало влияют на то, какая система становится устоявшейся. Устоявшейся в определенном человеческом обществе (время-герграфия). Тоже можно сказать и про отдельного человека. Очень часто устоявшиеся структуры малоудобны и совершенно не точны.  И все же люди предпочитают этого не замечать. Даже когда им предлагается понятная им альтернатива. Что уж говорить когда для понимания альтернативы требуется обладать определенным уровнем знаний, мышления, развития, итд (нужное подчеркнуть).

И все же иногда удается пробиться через систему обороны устоявшихся картин. Особенно если она ослабла. Если вас ваша картина хоть немного не устраивает - у вас есть шанс поменять ее.

10 лучших книг,  по Пелевину

1. Роберт Пирсиг "Дзен и искусство ремонта мотоцикла"
2. Роберт Пирсиг "Лайла"
3. Джон Фаулз "Волхв"
4. Джон Фаулз "Коллекционер"
5. Дж. Сэлинджер "Над пропастью во ржи"
6. Карлос Кастанеда 1-4 и 8-я книги
7. Марсель Пруст "По направлению к Германту"
8. Джозеф Уоллес "Бесконечный жест"
9. Виктор Пелевин "Чапаев и Пустота"
10. Владимир Набоков "Дар"

Я к Пелевину отношусь достаточно ровно. И все же рад что сошелся с ним в первых двух пунктах.
Эти книги, точнее сказать это одна в продолжении другой (исследование ценностей и исследование морали), это очень полезные книги. Очень. Очень. О первой я уже писал тут. По второй книге давал цитату вчера, но она конечно не отражает сути книги.

?: Многие ваши читатели определенно найдут уроки «Дзэна» трудными, несмотря на то, что книга им очень нравится. Насколько важно, чтобы читатель до конца понял Шатокуа рассказчика?

!: Все зависит от читателя. Здесь ведь соединены две книги: одна -- об идеях, а другая -- о людях. Если читатель хочет узнать только о людях, все в порядке. Это все равно читабельная книга. Те, кто хочет больше узнать об идеях, должны перейти к продолжению -- «Лайле».  (из интервью с автором)

Единственное что было бы опасно - это захватиться этой новой картиной в той же степени что и старой. Впрочем автор предупреждает об этом прямо и косвенно.

Вот еще предупреждение от другого автора другой книги.
А тайну зайца я разгадал гораздо позже, когда навсегда простился с Женькой. Вот о чем он хитро кивал головой: в мире нет ничего, про что можно было бы с уверенностью сказать: это так и никак иначе. Судить о чем-либо мы можем, выбрав определенную систему понятий. Но при ее изменении, как при смене угла зрения, меняет очертания и сама истина. Не стоит создавать своих теорий, принимать чужие и, тем более, следовать им. Если ты следуешь определенной системе, над тобой всегда будет висеть «ты должен», и ты никогда не будешь внутренне свободным! Какой бы правильной ни была выбранная философия, в ситуации, когда ты должен реально действовать, у тебя чаще всего нет времени, чтобы обдумать решение в соответствии с ней. Я никогда не буду знать, до самого последнего мгновения, как себя вести, а мои поступки часто удивляют меня самого больше, чем окружающих. Ум нужен для обыденных вещей, например помнить, что нужно купить в магазине, или изучить профессию, чтобы зарабатывать на жизнь. По теории этого зайца, единственная необходимая в жизни философия — мгновенный ответ действием на любой вызов жизни. В этом смысле привлекательна философия-действие дзен или философия-борьба типа каратэ, суть которой — через физические упражнения и духовную концентрацию научиться действовать мгновенно, без размышлений. Книги могут служить только отправной точкой Пути, по которому ты должен идти в одиночку, доходя до всего самостоятельно, действуя так, как если бы ты был первым человеком на земле. Ты должен заново открывать для себя мир, и прежде всего — открывать самого себя. (Слава Курилов. Один в океане.)