В колонках играет - шумит мусоросборочная машина под окном

Настроение сейчас - хорошее

Отгоняешь от неё сигаретный дым. Кстати, раньше было и вовсе все равно, до кого дым доходит, а до кого нет. Сейчас как-то не так, сейчас отгоняешь, или стараешься, по крайней мере. Приносят терпкий до банальности кофе с конфеткой. Раньше кофе без конфет приносили, а сейчас с конфеткой, но в полтора раза дороже. Но не об этом.
 На третьем глотке кофе ты понимаешь, что пьешь кофе, как бы в спешке. Хотя спешить некуда и даже, наоборот — лучше его растягивать, чтоб на дольше хватило. И даже не в деньгах дело. Просто две чашки кофе в один вечер и в один желудок — это как бы уже кофеманство. А хочется без кофеманства, но с аристократизмом. Не снимаешь шарф. Неужели так холодно? Нет, вполне себе тепло. Тогда почему не спимаешь — понт? Нет, не понт — так комфортней. Раньше вообще шарфы не носил. Теперь даже в кафе не снимаешь. После вездесущих в детстве «Оденься!», «Застегнись!», «Одень свитер, а не рубашку!» сейчас хочется соответствовать всем этим, исполненным заботы, требованиям. Хочется чувстовать зрелость в словах, причем только в своих. Но не об этом.
 Кофе допито. Как ни старался, а уже допито. Сегодня получается быть забавным. И даже почему-то состоявшимся. А сам думаешь: «Таков ли?». Утвердительно: «Нет. Расслабься». Расслабляешься. Стараешься расслабиться, отключиться. Создаешь видимость, что отключился. А сам...

 Стоишь у входа в кинотеатр. Понимаешь, что немного опоздал. Но явно не настолько, чтобы она уже ушла. Идет второй снег. В том смысле, что вчера уже был первый, а это, значит — второй. Не менее красивый, наверное, даже более красивый. Снежинки такие большие, что называешь их про себя — снежинами. Холодно в ноги. И в этот момент очень отчетливо понимаешь, что второй снег вызывает не менее восторга, чем первый. Поднимаешь голову вверх и расслабляешь взор. Снежины летят нестройным войском на тебя, а освещение кинотеатра делает их по-настоящему белоснежными на фоне вечернего неба. И так это все красиво, даже эффектно, как в 3D-кинотеатре. Черт. Не был никогда в 3D-кинотеатре. Обязательно нужно сходить, если там так же эффектно, как сейчас вот среди этих снежин. Первая попадает в глаза и наслаждение обрывается. Закуриваешь, пьешь «Фанту» и не замечаешь, что прошел почти час, а она не пришла. Ладно, по правде говоря, пялился в часы частенько. Поэтому: «Закуриваешь, пьешь «Фанту» и замечаешь, что прошел почти час, а она не пришла». 
 Нет её номера. Но у неё есть твой. Ждешь. Да, даже надеешься. Один раз сходил на остановку. Пропустил несколько маршруток и даже один троллейбус. Вернулся назад. К черту всё, уехал. На трамвае. Если б точно знать, что он последний, то было бы хорошо, символично как-то. Но не факт. Прислушиваешься к своей правой ноге, точнее, к карману, точнее, к мобильному телефону и даже не столько прислушиваешься, сколько надеешься.
Скоро твоя остановка и нужно выходить. Свет в трамвае такой ясный. В том смысле, что становится ясно, что она не позвонит. Однако, блядь, надеешься. Твоя остановка. Невыносимость необходимости возвращения домой давит на характер. Странное предложение. Трудно себе даже такое представить, чтобы невыносимость необходимости возвращения домой давила на характер. Но как-то так, вроде бы. Она не позвонила. 

 Слушаешь «Травиату» Верди. И не потому, что заслушиваешься классической музыкой и любишь именно «Травиату» среди прочих или Джузеппе Верди среди прочих, а просто потому, что когда-то решил, что нужно бы заиметь хоть что-то классическое среди «надцати» гигабайтов музыки. И сейчас слушаешь то, что есть. Хотя, предположительно, можешь сказать, что бывают вещи намного посильнее «Травиаты». Но пока есть только «Травиата», а это неизмеримо больше, чем если бы и её не было. И даже курить не хочется. И даже матом не ругался сегодня, практически. Молодец. Слушай «Травиату»...