It's me in the kitchen,
It's me close to pot
Cooking my potatoes...

М... какое напряжение,
Когда в твоем распоряженье
Только минута, летящая,
Опершись на руль, в звенящем
Воздухе преображенья
Личности из повинной в воду
Чистую, как воды Леты, что по году
Вычеркивают черпаком невзгоды,
Слезы, смех и озарение
От пьесы или же обморожение
От прикосновенья милых сердцу рук.
Когда в твоем искуственном владенье
Лишь секунда, уличенная в сношенье
Со всем, что было, есть и вот
Ты берешь и в свете красных мук
Ныряешь с головой, влекомый вожделением
Все просто и легко начать с нуля...
За зря ты столько слов обдумал, друг.
Она уж не твоя.

Играли в буриме,
Гуляя по Москве.



Под елкой голубь проходил
И думал он, что крокодил
Его нечаянно сожрет,
Когда отправится в поход.
____________________
Гляжу я на березу
И, как Есенин, рад.
Она мне как глюкоза
И спелый виноград.
____________________
Дай мне рифму в буриме,
А то я ни "бе" ни "ме",
И вообще я не могу -
Пять минут уж ни "гу-гу"



Гуляли мы долго, гуляли мы весело,
С дурацкой ухмылкой и глупою песенкой...

Третий день напролет за окнами играет джаз... Отлично. Просыпаешься, и играет музыка. Ты умываешься - музыка одна. Завтракаешь - другая мелодия... Все действия под мотив.

В переходе играл дуэт саксофона и гитары. Саксофонист - одна большая культя, бесформенный, странный, такие зачастую просят у чебуречных мелочи, заявляя, что за спиной у них много страшно неудачного. Гитарист - вылитый блюзмен каких-то годов (черт, не силен даже в метафорически\стилистических датах) с испещренным рябью лицом, в черных очках и с прической, нужной для образа, в тоже время в майке, шортах-гавайках и тапочках. Гитарист сгибался под гитарой, саксофонист не мог выгнуться назад. Это тоже джаз. Пьяный, культявированный, живой... Очень живой.

... наша скрипачка. Как можно писать "прости, опоздаю, пришлось заехать за СКРИПКОЙ", когда едешь на репетицию?
ЗЫ опуская в огласке подробности временных рамок, прочих писем и договоренностей.

Когда я пнул палитру ногой я, все же, ее поймал и не уронил на пол "маслом вниз" (идеально подходящее выражение), не испачкал брюк. Просто поставил на балконе. На место, в сущности. Это было приличное время назад и я как-то даже не задумывался о ней больше.
Отец изобразил колченогого до ванной и только попросил меня зайти на кухню с тряпкой. Его маршрут с балкона был обозначен маленькими пятнами "голубой ФЦ", которые шли от порога, вертелись возле стола (отец прикуривал и пытался поудобнее устроиться), доводили до раковины и прерывались у дверей - дальше кто-то что-то сообразил... В раковине валялись куриные бедрышки, но тряпку я смочить там все же сумел. Кометом идеально все стирается, что ни говори. Нос заложен и свежести не чувствуется, равно как и запаха дождя, вместе с затхлостью масла, но глаза не обманешь - кухня блестела минутку другую.

В колонках играет - Три Сорок
Уже достаточно длительное время, или период я не могу нормально, адекватно связать больше двух сот слов. Это очень жалко хотя бы потому, что хочется расписать все мелочи с которыми сталкиваюсь. Уверенность в том, что я могу о них рассказать нечто забавное и неожиданное еще больше расстраивает.

24.04 был отыгран первый концерт в клубе... 25.04 не могу и не хочу особенно двигаться, медленно моргаю, простыл, хочу еще. Хорошо что события развились именно в такой последовательности.

Хе-хе. Как случайно вскрылось, к нам повторно пытались прорваться соседи... Нет, знаете что, сами просили - до семи играть музыку - чего же вы теперь жалуетесь? естественно всю растянутую на часы громкость пришлось сжимать до секундного взрыва. Недовольную не пустили дальше первого этажа, за нас все же стоит управа. "Вор в законе" - при похожих обстоятельствах такую характеристику мне присвоили в школе в приемной директора.
Весь инструментарий уезжает в школьный кабинет. Санкция получена, все почти довольны...
За пятничный день буквально жизнь прожил - подавайте следующую. Уровень пройден с отличием...

Хоть и праздник, хоть и "нельзя" по всем законам - репетиция прошла успешно... Соседи, спасибо. Нам бы ваше терпение.
Причешите мне, пожалуйста, уши...

Настроение сейчас - Освобожденное

Я словно жареный петух лежу на блюде, на столе накрытом аглицкой короны.
Вокруг сидят, меня не замечая, джентльмены и матроны
Вокруг меня, а я как центр, но знает это лишь моя
Глава, отрубленная человеком от тушки прочь. Он как свинья.
Свинья одета, а мне не надо ничего – я гол и кол чешу.
Но он не мой, забит не мной, его не знаю, и главой, лежащей вдалеке, молчу
О том, чего понять не смею, не могу, но так хочу.
Я на заре не прокричу, и ты меня ушами не услышишь.
Но ты проснешься, я буду слышать, как ты дышишь,
Как что-то умиротворенно тихо пишешь пером из выжранной груди.
В кувшине будут мои кости – ты с ними пережди дожди.

Снега и стужу, и капель, росу и солнце, день и вечер,
Мой сон, как съеденного, будет долог, бесконечно вечен,
Но ты смотри и расскажи, шепча слова в кувшина горло,
Как кал свиньи переродится в цвет и засияет, как глаза сверхновой.

Да, концерт минул, прошла выставка, прошла неделя, которая тянулась больше, чем черт-знает-сколько. Остался катастрофический недосып, желание действия и противоречащее ему ощущение лени, когда, зайдя в квартиру, видишь целую гору возвращенной муз.аппаратуры...

Все, а точнее, многое началось 29-ого, поистине счастливого числа.

... которого, впрочем, никогда не было. Эмоция, ночь и черное. Число третье, плавно переходящее в четвертое с пятым, которое за ним неизбежно последует... Суть - я весь в течение себя.

Маркер пишет хреново, но есть другой...

Хорошо, что тоже черный.

Наверное впервые в жизни я ощутил давление искусства.
Час, а может и два я играл на гитаре. Редко такое получалось, но это действительно была игра.
По дороге к метро что-то томило. Тоска просто изводила нутро - гитару я оставил за пару минут до выхода.

По возвращении какая-то составляющая ушла... "Не выходит каменный цветок".

Настроение сейчас - Сонное

-= И, надрываясь
в метелях полуденной пыли,
врывается к богу,
боится, что опоздал,
плачет,
целует ему жилистую руку,
просит -
чтоб обязательно была звезда! -
клянется -
не перенесет эту беззвездную муку!
А после
ходит тревожный,
но спокойный наружно.
Говорит кому-то:
"Ведь теперь тебе ничего?
Не страшно?
Да?!" =-

спрятанное

В колонках играет - Aphex Twin, ит шурши-ит
М... Кажется начал неприятно относиться к своим чувствам. Боюсь их что ли? Отвратительно, но даже к девушкам как к роду, как к полу, как к потолку. Спокойно и без должного понимания ситуации. Что-то переклинило во мне.

Зато сочиняется что-то... прекрасное. Выходит то, что, наверное, должно было произойти в душе. Оно выходит, обретает материю, освобождает от себя. Выпускаю, чтоб рук не вязало, не вязалось со мной больше.
И скрипка... Божественное тело. Чудеснейший голос. Изысканнейшие огрехи в мелодиях...

В колонках играет - Сплин - Совсем другой...
Настроение сейчас - Весеннее

Ни у кого нет на свете времени,
Даже у Бога на счете секунды.
Стрелки раздавят, избавят от бремени,
Лопнут от них них рассеченные губы.
Есть один шанс улететь с циферблата:
Нужно замыслить одну лишь секунду,
Взять и подпрыгнуть на крыльях заката
К месту, где камень повесился лунный.
Впрочем, такой лишь у старых подарок,
Чтобы свой век пережить на секунде,
Чтобы дышать, облегченным маразмом,
И на дороге свалиться в распутье.

... Суть, что все друг в друга верят. Я в друга, друг в подругу, подруга в соседку-ровесницу... Выражается это в том, что мы подбадриваем словами "Вот ты все сделаешь, я - завалюсь". Как же верить нынче по-другому?
Май понизил градус и его то и дело тошнит на землю ливнями. В очереди в сберкассу ты понимаешь, что куртка-кожан вот-вот разлетится по швам, которые не могут уже терпеть своего возраста. Заходишь в ателье и сдаешь ее, как пленника, в руки мастера: "Чините все и вся", и на практике выходит дешевле, чем, наверное, по частям. А вечером ты обязательно идешь гулять, когда знобит из-за простуды. Свитер где-то потерялся на стульях в комнате, и, закутавшись в плед, как в шарф, сверху панцирем надев косуху, выходишь куда глаза глядят почти налегке. Темно, по пруду все равно плавает утка, а ты, как в палатке, под клетчатым пледом. Если стоять у высохшего дерева в шляпе, то каждый пролетевший с порывом ветра пакет или клок какой-то материи кажется перекати-полем.
Рассказ, читаемый в автобусе, кажется какой-то женской порнографией, и поэтому ты быстро перелистываешь, прочитав его последнюю страницу, от чего все равно не стыдно, так как он находится посреди книги. Тем более, следующий - получше. А надо читать о математике, а точнее, об истории. Да и русский на курсах накроет стремительным домкратом. А после - надо ехать и забрать костюм к выпускному, который совершенно неприменим, в твоем представлении, к такой дате. Но костюм хороший и даже не дорогой - стоит пересилить себя и надеть его вместе с новым галстуком, который, кстати, завязывать умею сам.

***
За секунду до твоего пробужденья
На нежные ноги упала волна,
И мокрые туфли сухая рука
Снимает со стоп для освобожденья
От надоевшего телу далекого сна.

Весна
Чудики прыгают под весенними каплями
На одной ноге, разбиваясь о лужи.
А мне надоело - на руки встаю
И градом массирует облако пятки.

***
Теплые вещи сохнут в шкафах,
В одной безрукавке я спрыгнул с порога
На улицу. Летом дороги в снегах.
Сквозь ткань между ребер сквозит непогода.

Жаром ладоней греют карманы
Люди, идущие сверху навстречу.
Мне же ничтожно зимы было мало
Солнце от тела уйдет - не замечу

Холод сведенные кости калечит,
Но в ожидании - тАю я - снега.