Детское «мы – вместе» и стариковское «мы – пока вместе» музыкально окрашены,

в них слышны зов и призывание, плясовая и полонез.

У взрослых другая музыка: лирика и марши.
В.В. Костецкий. Как возможно обаяние старости

Ясно, как апельсин: старики никогда не были детьми.
Рэй Брэдбери. Вино из одуванчиков

Каких-то сто лет назад никто в Европе и понятия не имел о том, что такое детство. Дети воспринимались в качестве недоразвитых взрослых, которых необходимо как можно скорее выдрессировать для включения в социум. А все их отличия от уже развившихся взрослых считались пороком, временным недостатком, болезнью, которые следует преодолеть. Поэтому детей били, насиловали, продавали, уничтожали изнурительной работой, и никто не горевал из-за смерти младенца – не только потому, что младенцы мёрли как мухи, но и потому что пользы от них, как от душевнобольных, неполноценных, уродов – обуза, да и только. Открытием мира детства современная цивилизация обязана благородному Жан-Жаку Руссо, указавшему современникам на удивительную для того времени, и совершенно очевидную для дня сегодняшнего штуку: оказывается, ребёнок устроен не так, как взрослый. Он иначе дышит, видит, чувствует, мыслит. В явлениях и предметах окружающего мира он воспринимает нечто иное, совсем но то, что взрослый. Воспринимает, осознаёт, делает выводы и действует – по иным, чуждым взрослому человеку принципам и мотивам.