Вспоминает бывший заместитель министра внутренних дел при Столыпине
Генерал П.Г. Курлов:
«2 августа 1917 года, вследствие опасной сердечной болезни, я был переведен из крепости в хирургическое отделение Петроградской одиночной тюрьмы, а в начале октября под домашний арест. Здесь меня охраняли те же бывшие солдаты, служившие уже в милиции, которые, после захвата власти большевиками, в комитете комиссариата решили, что держать меня под арестом нет никаких оснований, и сняли с квартиры охрану.
25 октября произошел большевистский переворот, причем у меня дома не слышно было даже выстрелов, и я до августа 1918 года не испытывал никаких неприятностей и стеснений. Убийство комиссара Володарского вызвало жестокие репрессии против неповинных в этом деле офицеров и генералов; вместе с тем я узнал, что содержавшийся в частной лечебнице бывший министр Н. А. Маклаков, а также И. Г. Щегловитов, А. Н. Хвостов, А. Д. Протопопов и С. П. Белецкий были отправлены в Москву. Медлить было нельзя, и мне удалось при содействии добрых друзей бежать за границу.
16 августа 1918 года оставил я Россию, с тяжелым чувством сознавая, что старой России я больше никогда не увижу и что едва ли мне и моей семье придется когда-нибудь вернуться на родину».
П.Г.Курлов ГИБЕЛЬ ИМПЕРАТОРСКОЙ РОССИИ

Герасимов А.В. бывший руководитель Петербургского Охранного отделения:
«Недели через две после большевистского переворота к нам в тюрьму явился комиссар-большевик. В это время мы уже были развезены из Петропавловской крепости по разным тюрьмам. Меня содержали в бывшей долговой тюрьме в Казачьем переулке. Нас всех собрали в коридоре, и явившийся большевистский комиссар начал опрашивать, кто за что сидит. Большинство было растратчики. Когда очередь дошла до нас, начальник тюрьмы сказал: «А это политические». Комиссар удивился: какие теперь у нас политические? Начальник разъяснил, что это деятели старого режима, арестованные по приказанию следственной комиссии Муравьёва. Комиссар потребовал более точных разъяснений и в конце концов заявил, что считает наше содержание под стражей неправильным и несправедливым: « Они по-своему служили своему правительству и выполняли его приказания. За что их держать?»
Через несколько дней начались освобождения. Из нашей группы освободили почти всех. Только бывший министр Хвостов, относительно которого было доказано, что он совершил хищение казенных денег, остался в тюрьме. Да ещё Протопопов был не освобожден, а лишь переведен в больницу, в которой правда, за ним наблюдали только врачи. Меня освободили , обязав подпиской явиться по требованию следственных властей.
Так дело шло до весны. Приблизительно в апреле у меня был очень интересный разговор с бывшим министром Протопоповым, который мне много объяснил из событий периода, предшествовавшего революции.
Вскоре после этой нашей беседы отношение большевиков, до того очень снисходительное к нам «сановникам старого режима», начало заметно меняться. В это время произошло восстание Краснова на Дону, переворот Скоропадского на Украине, началось восстание чехословаков на Волге. Атмосфера становилась всё более и более тревожной…
Так как я был родом с Украины, то мне было очень легко оптироваться в качестве украинского гражданина, и с ближайшим же этапом украинских граждан, которые тогда свободно пропускались большевиками, я отправился на юг»
А.В.Герасимов НА ЛЕЗВИИ С ТЕРРОРИСТАМИ