МУЖЧИНА И ЕГО ОСТРОВ

Мужчина, должен иметь какое-то дело, не связанное напрямую с семьёй, иначе он перестаёт быть интересным, а значит, и пользы семье приносит меньше, чем мог бы.

Вот и поговорим о досуге. О внесемейном мужском досуге.

Именно о мужском, потому что я смутно себе представляю женские потребности такого плана. Судя по моим наблюдениям, некоторым женщинам иногда надо отдыхать от семьи, а некоторые и без отдыха совсем не страдают и от этого не становятся скучными и грустными. В моей семье были очень разные женщины – и полностью погружённые в семейный быт, и к домашнему хозяйству мало приспособленные, но не мыслящие себя без любимой работы и светского общения, и разные другие. Все они при этом были по-своему замечательными жёнами, матерями, бабушками и совсем не выглядели угнетёнными. Но вообще что у них, у женщин, на самом деле происходит – откуда мне знать?

Иное дело – мужчины. Тут я наблюдаю окружающих и сравниваю со своими душевными движениями. Поэтому кое-какие обобщения всё же себе позволю.

Хоть и не люблю фильм «Ирония судьбы, или С лёгким паром», но в данном случае начну именно с воспоминания о нём. Итак, есть компания мужчин, которые дружат с детства, и есть у этой компании своя традиция – каждый год 31 декабря собираться в бане. И вот мы видим этих собравшихся… Что характерно, кроме главного героя, это женатые люди. А герой жениться собирается. Но о том, что после женитьбы он эту вот предновогоднюю дружескую традицию поддерживать больше не будет, речи не идёт. Равно как и не идёт речь о том, что вот уже сколько лет друзья на свои ежегодные посиделки в бане вырываются из своих семей со скандалами. В этом фильме положительных примеров немного, но это, несомненно, один из них.

Большинство знакомых мне семейных мужчин так или иначе находят для себя возможность хоть иногда побыть вне семьи. Другое дело, что некоторые делают это вполне легально, на основе незыблемых договорённостей со своими жёнами, а некоторые вынуждены идти на различные ухищрения.

Вот эти последние выглядят жалко. Иногда они просто выстраивают свои рабочие графики так, чтобы в жизни находились промежутки времени, когда и домой не поедешь, и работать не надо. Иногда выбирают не самые короткие пути с работы домой и продвигаются по этим путям неспешно – это актуально для жителей больших городов, в той же Москве можно ехать до дома два часа, а где два, там и три. Иногда просто лгут – дескать, «на работе задержался». А на самом деле – нет, не к любовницам ходят, а сидят где-то с приятелями (воздерживаясь по понятным причинам даже от самых малых доз алкоголя) или занимаются какими-то хобби.

Один мой знакомый вот так ездил на студию и записывал свой музыкальный альбом. Другой ехал с работы домой в метро через всю Москву, читал книжки и отдыхал, ощущая, что вот эти поездки – исключительно его личное время (это было во времена, когда у большинства ещё не было мобильных телефонов). Кто эти люди? Ни от кого из них я не слышал, что они мечтают развестись и оставить жён и детей ради какой-то вольной жизни. Любящие и, как следствие, заботливые мужья и отцы, которым просто нужно пространство и время, чтобы «перезагрузиться», побыть немного не мужьями и отцами, а самими собой – а потом придти в семью посвежевшими, весёлыми и интересными.

 

   

ОСТРОВ

Павел Лунгин

Надо признать, что в кинематографе православная тематика не находится на должном месте, и причин тому достаточно, как объективных, так и сугубо субъективных. Объективно православные художники все еще не могут освоить возможности кинематографа, превращая его то в проповедническую кафедру, то в иллюстративный материал. Проповедь обществу необходима, но уместна она именно в храме, в установленное для этого время, а настойчиво и непродуманно навязываемая она превращается в свою противоположность. Известно, что лучшей проповедью православной жизни является личное поведение православных людей, и в этом смысле для кинематографа открыты широкие возможности творческой деятельности. Но что-то не выстраивается в этом вопросе, и потому нет на экране православия в должном масштабе. Субъективно же, и мы должны это признать, творческая интеллигенция пока еще далека от восприятия православия во всей его полноте, и отчаянно сопротивляется всяким попыткам заговорить о христианстве в полный голос. То есть, разговор не запрещен, но обычно зажат в такие рамки, при которых просто не может быть свободным. Мифы секулярного сознания все еще крепко держат в цепях творческий порыв художников.

Именно потому появление фильма «Остров», произведенного на канале ОРТ известным, в какой-то мере даже культовым режиссером Павлом Лунгиным, оказалось явлением сенсационным. Прежде всего, следует признать, что никто не ждал такого фильма от Павла Лунгина, известного своими умеренно постмодернистскими взглядами, сервильным настроением в отношении олигархов и убежденного либерала. Фильм «Остров» настолько расходится со всем его предшествующим творчеством, что невольно закрадываются мысли о духовном перерождении, о дороге в Дамаск, на которой всех нас ждет Христос. Но заявлять об этом категорично рановато, и потому остановимся на факте самого фильма.

   

   

Реально, это попытка заглянуть вглубь веры, представить публике нового героя, который пошел за Господом до конца. Во время войны немецкий военный катер захватывает баржу с углем в северном море и вылавливает на ней двоих – шкипера и матроса. Матрос отчаянно просит сохранить ему жизнь, а шкипер спокойно прикуривает папиросу, когда на него уже наставлен ствол пистолета. Тогда немецкий офицер заставляет матроса застрелить шкипера, что тот и делает после недолгого внутреннего сопротивления. После этого немцы покидают баржу и взрывают ее, но наш матрос из всего этого выплывает, и его подбирают монахи островного северного монастыря. Там он и остается до 1974 года, когда разворачиваются основные события фильма. К тому времени раскаявшийся матрос, служащий при монастыре истопником, становится юродивым старцем, к нему приходят за исцилением и советами, он чудит на богослужениях и не может забыть свой грех. Его почитает наместник монастыря, его любят все окружающие, и только память о грехе не позволяет ему вернуться к людям. И вот, когда уже весть о собственной кончине дошла до истопника, к нему привозит больную дочь некий адмирал, в котором он узнает того самого шкипера, из-за которого так маялся всю свою жизнь. И по отъезде адмирала с исцеленной дочерью монах мирно умирает в заготовленном для этого гробе.

Скажем сразу, драматургия фильма вызовет немало нареканий со стороны строгой православной общественности. Прежде всего, это касается исторических реалий. В 1974 году такого монастыря на севере не могло существовать, и тем более с исцеляющим старцем. Нам могут возразит, что такой монастырь существовал, это был Псково-Печерский монастырь, где и старчество было вполне развито, и исцеления происходили, и народ туда шел потоком. Однако те, кто помнит о тех временах, непременно напомнят вам, что основной темой жизни монахов было противостояние безбожной власти. Адаптация священноначалия к условиям атеистического государства доходила до таких пределов, что вызывала ропот и протест в среде прихожан. В таких условиях существование старцев и духовидцев было головной болью духовного руководства, и хотя внутренне авторитет старцев был вполне весом, проявлялось это чрезвычайно осторожно. Здесь и пролегала основная линия противостояния добра и зла, к сожалению, никак не отображенная в фильме. Увы, в реальности подобные «экстремальные» старцы изживались из обителей, их на дух не переносили власти, их стеснялись в церковном руководстве и их напрямую подвергали гонениям сами монашствующие, не слишком достойные своего звания. Другое дело, что фильм все же представляет собою притчу и не претендует на историческую адекватность.

По части духовных вопросов тут присутствует некоторое смешение образов. Наш герой одновременно и юродивый, и мудрый старец, и вполне нормальный человек, способный адекватно оценивать свои возможности. Но это смешение невозможно в жизни, где юродивый, то есть, человек, добровольно отказавшийся от своего разума, остается таковым во всех своих проявлениях и не снисходит до толкований. К тому же, бесконечные цитаты из Евангелия и Псалтыри не вызывают впечатления откровения. Истинное юродство – это творчество высшего порядка, и именно этого ощущения в восприятии нашего героя, увы, не рождается. Он какой-то слишком назывной юродивый, если так можно выразиться. Когда же он принимает людей с их заботами и болезнями, то здесь он выглядит безусловно убедительнее. Здесь ясно чувствуется мудрость, которая рождается не в опыте и начитанности, а в прямом откровении с неба. Здесь герой проявляется наиболее ярко, и эти эпизоды в нашем кино звучат истинным откровением. К сожалению, не слишком убедительно выглядит разрешение основной линии сюжета с адмиралом в конце. И сама дочь адмирала не проявлена в должной мере, и ее исцеление проходит как-то дидактично и невыразительно. Авторы ведь наверняка видели если не наяву, то на экране сцены подлинной отчитки бесноватых и знают, что там происходит. Здесь же мы практически не увидели ни беснования, ни исцеления. Впрочем, вероятно деликатность этой темы поставила авторов в известные рамки, и в этих рамках все прочиталось достаточно определенно, что и требовалось.

То есть, будучи одним из первых фильмов подобной тематики, фильм «Остров» непременно вызовет массу нарекания, но все они будут относиться не к самому фильму, а к теме, которая только приоткрывается. В этой теме огромное количество глубинных и судьбоносных проблем, которым еще только предстоит быть разработанными, но это ни в коей мере не умаляет тех очевидных творческих достижений, которые этот фильм все же продемонстрировал. Явленный нам герой безусловно нов для кинематографа, и настолько он противоположен героям устоявшимся, что способен вызвать просто творческую лавину протестов и подражаний. Мы присутствует при открытии темы, это подобно тому малому шагу, о котором говорил Нейл Армстронг, ступая на поверхность Луны. И в этом смысле значение фильма «Остров» трудно переоценить.

А кроме того, нельзя не отметить высокое мастерство операторской работы, блестящую режиссуру, удивительную игру Петра Мамонова. Невозможно обойти то пронзительное чувство благоговения, которое сопровождает весь фильм, и по которому мы так соскучились. И хочется надеяться, что теперь тема православного сознания обретет свое достойное место в отечественном кинематографе, и вопросы духовного становления выйдут, наконец, на приоритетные уровни рассмотрения.

   

 

Вот эти островки внесемейного досуга очень нужны мужчине. Не так уж важно, что это будет – поход в дикие места в чисто мужской компании, возня в гараже с автомобилем или мотоциклом, ещё какой-то активный отдых или же отдых не слишком активный: посиделки с друзьями, прогулка по городу в одиночестве… Главное, что мужчине нужны некие отрезки во времени и пространстве, где бы он был только собой, а не приходился кем-то кому-то. Парадоксально, но иногда нужно ненадолго уходить от своих именно для того, чтобы вернуться к своим.

Все мудрые женщины, которых я знал и знаю, это понимали и понимают. А мудрость мужчины заключается в том, чтобы не делать из своих интересов фетиш и не уходить в свой поход слишком надолго.

   

Это похоже на остров. У мужчины есть свой остров, на который он периодически уплывает. Кому-то нужно уплывать туда на день-два раз в месяц, кому-то на неделю-другую раз в год, кому-то хватит часа после работы, а кто-то ограничится предновогодним вечером. Люди разные. И даже если мужчина взял на свой остров кого-то ещё из семьи, все домашние должны знать – это его остров. Поселиться на этом острове навсегда нельзя.

Но иногда бывать там мужчине нужно.