"Если бы ты приехала, я был бы бесконечно счастлив... Милый ангел, сейчас я снова наедине со всеми своими заботами и скучаю по тебе. Приезжай навестить меня, если позволит здоровье... Я очень люблю тебя... Будь осторожна, особенно при поездках верхом, ведь я очень о тебе беспокоюсь...".

Зигмунд Поллак. Император Франц Иосиф I в мантии Ордена Золотого Руна (1868 г., Хоффбург)

Будучи обыкновенным, хоть и коронованным, мужчиной, Франц Иосиф, конечно, находил себе "утешения" во время долгих разлук с Сиси. Примерно 10 лет продолжалась его связь с Анной Наговски - молодой женой железнодорожного чиновника, родившей двоих детей, которые были, скорее всего, детьми Франца Иосифа. Император косвенно сам признал свое отцовство, подарив Анне после рождения дочери Елены в 1883 г. очень большую сумму в 100 тысяч флоринов. Однако в 1886 г. встречи с Анной прекратились: у императора появилось новое увлечение - Катарина Шратт, остававшаяся подругой Франца Иосифа до конца его дней.

Порой она просила свою приятельницу Катарину Шратт — актрису и любимицу Вены — хоть как-то отвлечь мужа от невыносимого для него одиночества. Одна из дочерей императрицы — Гизела была крайне недовольна постоянными прогулками отца с этой милой женщиной и откровенно сказала об этом матери. «Мои крылья сгорели. Я хочу лишь покоя, — отвечала ей Елизавета. — Знаешь, дитя мое, слово «счастье» давно не имеет для меня никакого смысла. Но отец твой не виноват в этом. Если бы Господь призвал меня к себе, он был бы свободен...»

Редкое фото: Катарина Шратт и Франц-Иосиф на прогулке.

Катарина, происходившая из зажиточной мещанской семьи, родилась в 1853 г. - в год, когда молодой Франц Иосиф влюбился в Сиси. В юности она избрала театральную карьеру и к середине 70-х гг. стала одной из самых известных венских актрис. Император впервые увидел ее на сцене Бургтеатра в конце 1873 года - в шекспировском "Укрощении строптивой". Шесть лет спустя Катарина, которая не отличалась ослепительной красотой, но была чрезвычайно обаятельна, а потому имела множество поклонников, неожиданно вышла замуж за одного из них - сидевшего по уши в долгах венгерского барона Николауса Киша фон Иттебе. Спустя год она родила сына, и вскоре брак распался, хотя формально Катарина оставалась супругой Киша еще долгие годы. В конце 1883 года госпожа Шратт (она предпочитала называть себя девичьей фамилей) подписала выгодный контракт с венским придворным театром. Как полагалось в таких случаях, актриса испросила аудиенции у императора, чтобы поблагодарить его за высокую честь быть членом придворной труппы. Судя по всему, именно во время аудиенции симпатичная и раскрепощенная, но в то же время почтительная Катарина произвела сильное впечатление на Франца Иосифа. Он все чаще стал появляться в театре на спектаклях с ее участием.

С 1886 г. их отношения перешли в новую стадию: император начал наносить актрисе частные визиты. В них не было ничего фривольного - просто разговоры за чашкой кофе, театральные и городские слухи и сплетни в живом изложении фрау Катарины, вообще жизнь с той ее стороны, которая оставалась закрытой для Франца Иосифа, погруженного в мир государственных дел, официальных мероприятий и рутинной чиновничьей работы за письменным столом. Елизавета не имела ничего против отношений своего мужа с молодой актрисой и даже "маскировала" эти отношения, так как мадам Шратт официально считалась подругой императрицы, и они действительно достаточно тепло относились друг к другу. Сиси не только не приходило в голову ревновать - наоборот, она была очень довольна тем, что во время ее продолжительных вояжей муж не чувствует себя одиноким и брошенным. Франц Иосиф же был просто счастлив: в доме Катарины Шратт в венском Хитцинге он нашел домашнее тепло, уют и спокойствие - все то, чего за 44 года брака так и не смогла дать ему его обожаемая Сиси.

Первая трагедия потрясла семью Франца Иосифа в 1867 году, когда в Мексике республиканцами был расстрелян его родной брат Максимилиан, провозглашенный императором Мексики.
В 1872 умирает мать Франца Иосифа София, оказывавшая большое влияние на сына, через шесть лет — его отец Франц Карл.

Но если тогда жизнь уже тяготила Елизавету, то последние десять лет превратились в годы еще большего отчаяния и горечи. 30 января 1889 года покончил с собой ее единственный сын кронпринц Рудольф. Последствия воспитания не могли не сказаться: взгляды Рудольфа полностью находились в разрезе с официальной консервативной политикой двора, он так и не смог достичь понимания отца, поэтому так и не смог реализовать себя в карьерном плане

 В семейной жизни он тоже не был счастлив. Если сначала все, казалось, было хорошо, то вскоре выяснилось, что они слишком разные: Стефания была консервативно воспитана и любила придворные церемонии. И Рудольф убегает от этой жизни в непринужденную атмосферу венских ресторанчиков. В 1888/1889гг. его физическое и душевное здоровье резко ухудшились: постоянные ссоры с отцом, давший трещину брак, бесконечные любовные приключения, алкоголь и наркотики превратили его в отчаявшегося и сломленного человека. При до сих пор не выясненных обстоятельствах и по до сих пор не выясненным причинам 30 января 1889 года в охотничьем замке Майерлинг близ Вены произошло двойное самоубийство: Рудольф застрелился вместе со своей тогдашней любовницей семнадцатилетней баронессой Марией Вечера.


Кронпринц Рудольф и его невеста Стефания Бельгийская

...В минуты невыносимого горя только что получившая известие о гибели сына Елизавета выказала нечеловеческую выдержку. Именно она сделала то, на что не решился никто другой — сообщила мужу, что их сына больше нет. Она первой увидела Рудольфа в гробу, укрытого по грудь белым саваном. На мгновение ей показалось, что он просто заснул со странной улыбкой на губах. Только в эти страшные минуты, пока муж еще не появился, она дала волю своему отчаянию, упав на колени перед мертвым телом сына.

1885 год. Крон-принц Рудольф.

В эти часы, наполненные траурными церемониями и скопищем по большей части чужих ненужных лиц, Елизавета старалась держаться из последних сил, и ей это удалось. Под густой черной вуалью никто не видел ее лица, превращенного в скорбную маску. Франц Иосиф, постоянно держа в поле зрения ее окаменевшую фигуру, умолял ее не присутствовать на церемонии погребения.

Похороны крон-принца.

После того кошмарного дня глубокой ночью Елизавета незаметно вышла из дворца. Первый фиакр, встреченный ею в этот глухой час, отвез ее к монастырю капуцинов, где только что похоронили Рудольфа. Отказавшись от услуг монаха, она медленно спустилась в склеп, освещенный тусклым светом факелов и, сдерживая нечеловеческий крик, тихо произнесла: «Мальчик мой, скажи, что же с тобой случилось?..»

Но Бог не лишил несчастную женщину разума. В своем неутолимом горе она продолжала думать о муже. Одна из ее дочерей писала: «Она опасается, что ее постоянно растущая боль будет супругу в тягость и приведет к недоразумениям в их семейной жизни». Франц Иосиф, по-своему переживая смерть сына, топил свое горе в работе — государственные дела требовали его постоянного присутствия в рабочих апартаментах. Елизавета же отчетливо осознавала, что своей скорбью угнетает мужа.

Хоть Елизавета и не была близка с Рудольфом при жизни, она винила с трагедии себя. С тех пор и до конца жизни она носила черное (за исключением единственного кремового платья, которое она надевала несколько раз в особых случаях, таких, как день рождения императора или помолвка младшей дочери) и еще больше отдалялась от мира. Ее постоянными спутниками стали зонт от солнца и веер, за которыми она скрывалась от тяготящих ее взглядов посторонних.

Дама в черном (посмертный портрет, написанный Антоном Каульбахом)


Кремовое платье

После этого несчастья она начала одного за одним терять близких: утонул ее любимый кузен Людвиг Баварский, тот самый непрактичный король-романтик, который построил сказочный «лебединый» замок Нойшванштайн, умерли отец, старшая сестра Хелена и мама, трагически погибла при пожаре младшая сестра Софи. Поэтому неудивительно, что Елизавета постоянно думает о смерти. В последние годы жизни она говорила, что ее душа уже давно умерла. Тем не менее, она продолжала путешествовать, причем не хаотично скитаясь по свету, как это может показаться: все ее поездки были заранее тщательно спланированы. Чем дольше поездки и чем дальше она была от Вены, тем лучше она себя чувствовала. Больше всего Елизавета любила морские путешествия. Во время таких путешествий непогоду эксцентричная императрица заставляла привязывать себя к стулу «как Одиссея» объясняя, что бушующие волны манят ее. Между тем, долгие поездки и прогулки были не только физически, но и морально изнурительными для сопровождавших ее людей, но сама Елизавета этого не замечала.


Елизавета на палубе. Акварель по фотографии


Зонтики и веер императрицы


Интерьер вагона императрицы, реконструкция в музее Сиси в Вене


Яхта "Мирамар"

Императрица Елизавета с фрейлиной графиней Ирмой Штарай (3 сентября 1898 г., Террите, Швейцария)

Elisabeth, Kaiserin von Österreich (1837-1898)
1898

Последующий год Сиси проводит в Австрии, одеваясь во все чёрное и не снимая траурной вуали. Она ведёт закрытый образ жизни и старается не появляться в обществе.


Visit of Empress Elisabeth at the Castello di Miramare 1861; Charlotte of Belgium (in white dress) welcomes Elisabeth while her husband Ferdinand Maximilian and his brother Emperor Franz Joseph I. wait on the boat
кликабельна

Не найдя успокоения, императрица вновь прибегает к своему старому лекарству — пускается в странствия. Переезжая из страны в страну, она долго ходит в одиночестве по безлюдным полям и горам.

Элизабет погибла так же необычно, как жила, в результате нападения террориста. Когда-то, в феврале 1853 г., подобное покушение пережил Франц-Иосиф. Тогда его, склонившегося над каменным ограждением во время прогулки, ударил в спину кухонным ножом ученик портного Ян Либени, родом из Венгрии. Нож задержала застежка на одежде, император отделался легкой царапиной. Его супругу Провидение не спасло.
9 сентября 1898 г. она приехала в Женеву в прекрасном настроении. Цель поездки была неясна, возможно, предполагалось и посещение находившейся неподалеку фермы Лазарева. Завтрак показался ей превосходным, против обыкновения она выпила даже шампанского и написала тут же императору, что такого мороженого не ела никогда в жизни. Последовала длительная прогулка, а вечером в гостинице ее настроение резко изменилось. Томимая неясным предчувствием, она решила отъехать на следующий день на пароходе.
Утром 10 сентября местные газеты сообщили, что Елизавета Австрийская остановилась в отеле "Бо Риваж". Это сообщение имело для императрицы роковые последствия, поскольку вывело на нее убийцу. Днем все было готово к отъезду. Перед посадкой на пароход она еще успела зайти в музыкальный магазин, а затем, никем, казалось бы, не узнанная, отправилась на пристань. До пристани было 100 метров, она пошла туда пешком в сопровождении только графини Старэй.


Последнее фото Элизабет. Императрица и её фрейлина графиня Ирма Старэй..
3 сентября 1898, Монтрё, около Женевского озера.

Через две недели Элизабет будет убита террористом-анархистом в Женеве.
Перед самым причалом улицу неожиданно перебежал какой-то человек и, низко наклонившись, ударил Элизабет в грудь, как будто кулаком.



О террористах Елизавета всегда беспокоилась не больше, чем о плохой погоде, и запрещала себя сопровождать, чем приводила в отчаяние своих фрейлин и полицейских.
Судьба в лице анархиста Луиджи Луккени подстерегла её утром в субботу 10 сентября 1898 года, когда Сиси в сопровождении одной из своих фрейлин, графини Ирмы Старэй, шла по набережной Женевы.
Удар заточки (заострённого трёхгранного напильника) анархиста сбил её с ног, оставив крохотную колотую ранку в области сердца.
Однако Елизавета не почувствовала раны и не поняла истинный смысл случившегося.
Решив, что нападавший просто хотел вырвать её украшения, она поднялась и попыталась продолжить прогулку.
Лишь спустя несколько минут она почувствовала острую слабость, опустилась на землю и потеряла сознание.
Императрица упала, человек побежал. За ним погнались случайные прохожие и вскоре настигли.
Ирма Старэй склонилась над Элизабет, но та уже открыла глаза и, опираясь на руку фрейлины, встала.

"Ничего не понимаю, – сказала она. – Кажется, у меня немного болит грудь. Но смотрите, пароход отходит, надо спешить".

Ее окружили свидетели произошедшего, на разных языках она отвечала, что все в порядке.
Потом дамы быстро прошли на корабль. По дороге Элизабет спрашивала, где тот страшный человек, который ударил ее. Уже на борту, когда корабль стал отходить, она вдруг побледнела и стала валиться на колени. Старэй, едва удерживая ее, закричала, прося помощи, стакан воды, еще полагая, что у императрицы сердечный приступ. Все было гораздо хуже. После врачи обнаружат крохотную рану в груди.
Обыкновенный трехгранный напильник длиной 16 см, которым был вооружен нападавший, пронзил ее сердце. С таким жутким ранением она разговаривала, двигалась и прожила еще около получаса.

Исполнилось её желание, произнесённое после смерти сына:

«Я тоже хотела бы умереть от небольшой раны в сердце, через которую улетит моя душа, но я хочу, чтобы это произошло вдали от тех, кого я люблю».

Корабль вновь причалил, хрипевшую Элизабет успели донести до отеля, и только там прибежавший врач констатировал смерть.

Когда о смерти любимой жены узнал Франц Иосиф, он сказал только такие слова: «Вы не представляете, как я любил эту женщину».
А Лукени не удалось далеко убежать: его задержали буквально чрез пару минут. Нашли и орудие убийства: заточенный трехгранный напильник, у которого откололось острие, когда Лукени, пытаясь скрыться, бросил его на землю. На допросе выяснилось, что изначально целью Лукени было убить принца Орлеанского, но последний неожиданно изменил свои планы. Тогда Лукени быстро переключился на Елизавету. По его словам, она была достаточно знатной и богатой, чтобы заслужить смерть.


Злополучный напильник


Гроб императрицы выносят из гостиницы Бо-Риваж