Считала себя сибирячкой.

В Новосибирске прошла юность Марины Попович, здесь она встретила свою любовь, здесь впервые поднялась в небо. Всегда питала большую любовь к сибирякам — людям, по её словам, особенным, которые не разучились мечтать, творить, что-то строить, в отличие от москвичей, у которых в последнее время всё чаще наблюдается «синдром хронической усталости», чего никак нельзя было сказать о самой Марине Попович.



Летать, чтобы уничтожать фашистов.

Война пришла на Смоленщину, в город Вележ, где родилась Марина, когда она была совсем еще маленькой девочкой. Вот тогда и появилась мысль непременно стать лётчицей и уничтожать фашистов.

— Немцы вели себя совершенно безобразно, зверски: собьют самолёт, летчик выпрыгнет, а они – пятеро на одного – летают вокруг и обстреливают. Это вне всяких законов. Дети всё это видели, и ненависть к фашистам у них была страшная.

Марина вместе с мамой бежала из города в село. Оттуда из-под носа немцев их эвакуировали партизаны. Так началась длинная, около двух месяцев, дорога в Сибирь.

— Мы приехали в Новосибирск. Нас и еще пять семей определили в село Ояш. Поселили в сторожке на кладбище.

Неизвестно, что было бы с семьёй Марины Попович, если бы не её мама. Решительная женщина решила переехать в райцентр Болотное, а потом в село Пушкарёвка Варламовского сельсовета – там было полегче. Марина Лаврентьевна вспомнила интересный случай из жизни своей матери. В детстве ее прозвали пилотессой, потому что она прыгнула с вышки.

— Старший брат приехал из армии, а она его спрашивает: «Как ты летаешь, Гриша?». А он:

«Очень просто – привяжу веники, залезу повыше и лечу».

Она тоже привязала веники и прыгнула с каланчи. В результате на два месяца в госпиталь.

Вот откуда, наверное, и у Марины Попович страсть к полётам.

Первый прыжок.

Мечта летать не оставляла Марину в покое и после школы. Она решила поступить в Новосибирский авиационный техникум. Но зачислили её на… сварочное отделение.

— Я сначала возмутилась: «Я приехала учиться летать!» Бросила всё и ушла в другой техникум, но потом вернулась. У меня был диплом по специальности «Сварка каркаса фонаря истребителя», на заводе имени Чкалова я проходила практику.

На лётное отделение Марину вначале не принимали – ростом не вышла, всего каких-то 157 сантиметров. Но каково же было желание летать, что она постоянно висела на турнике вниз головой, чтобы хоть чуть-чуть подрасти. Результат превзошёл все ожидания — 162 сантиметра. Это было для неё великое счастье! Комиссии было уже не отвертеться. «Я, говорю, выросла уже». «Да брось, за год выросла?!» «Выросла, висела вниз головой». И её приняли.



Но вначале были прыжки с парашютом в Новосибирском аэроклубе. Марина на всю жизнь запомнила самый первый прыжок.

— Страшно, аж жуть! Передо мной ещё паренек отказался прыгать. Мне говорят: «Приготовься!». Я говорю: «Есть!» и сижу. Оказывается, приготовиться – это уже на крыло выскочить надо и стать, потом привяжут фал, и тогда ты уже готов к прыжкам. А я – «Есть!» и сижу, думаю: вот какая молодец — услышала. И тут поняла: что-то не так, уж больно громко кричит командир. Вылезла и на него смотрю. «Пошёл!» – и я уже камнем вниз. Прыгнула и со страха чуть не умерла. Приземлилась, и, главное, снова хочется прыгать. Лежу, достала зеркало и думаю: как же я выгляжу? Все бегут, а я в зеркало смотрюсь…

С подачи Ворошилова.

Душа рвалась в большую авиацию. И Марина как хороший авантюрист отправилась в Москву на приём к маршалу Ворошилову.

— Четыре дня меня не принимали, я спала в парке Горького на скамейке. Один хулиган мне чуть косу не отрезал. Я рассердилась и говорю в приёмной: «Завтра я в "Правду" напишу.

У меня в парке чуть не отрезали косу, а я хочу в авиацию».

И через день я уже была у Ворошилова. В результате Климент Ефремович написал: «Каманину. Если есть данные, отправить в училище».

На этом приключения не закончились. Марина должна была показать, как она умеет летать. Но такого типа самолётов, на которых она летала в Новосибирске, в Москве уже не было. И она опять пошла на риск – будь что будет: соврала, что знает этот самолёт. Только прокололась на одной мелочи.

— Товарищ полковник, можно мне полотнище, что на улице лежит?

— Для чего?

— А у меня ноги не достают.

И он сразу понял, что я на этом самом самолёте не летала – там регулируемые педали. Но я так старалась… И он сказал: «Хорошо отлетала, молодец. А теперь смотри, как надо воевать…» И как начал мне всё показывать. На земле уже паника: что это она там куролесит?!



После экзамена Марину Лаврентьевну взяли в училище – учиться на лётчика-профессионала.

Мы оба — лётчики.

Со своим будущим мужем Марина познакомилась в Новосибирске. Он учился в училище в Толмачёве. Но летать она стала раньше него.

— Расписывались мы в деревне. Сказали, что мы оба – лётчики, и ждать нам некогда. Нам ответили, что первый раз видят таких сумасшедших, и нас сразу расписали. Свадьба тоже была в селе, потом у меня селяне украли подарок, а бабушка плакала: «Значит, счастье украдут». Но мы были счастливы. Поклялись, сидя на шпалах, не мешать друг другу летать. И эту клятву сдержали. А потом он уехал на Север, а я в Саранск. Но я уже ждала ребёнка и вернулась к нему на Север.

Муж Марины Лаврентьевны, Павел Романович Попович, дважды летал в космос – в 1962 и в 1974 годах. О космосе мечтала и сама Марина, даже прошла отборочную комиссию в течение 45 суток (из шести тысяч претендентов прошло только двадцать). Но ее не пустили: объявили, что у нее повышен кислородный обмен, но Марина этому не поверила.

— Я объявила голодовку. Собрались все врачи. В то время объявить голодовку – лучше застрелиться. Я говорю: «Скажите правду». Отвечают: «Нам надо незамужнюю. А у вас ребёнок есть. Вы оба с мужем будете космонавтами – вдруг погибнете». Я воскликнула: «А ребёнка 45 дней назад не было?..»

Марина Попович бредила космосом до последних дней. Занималась строительством парка Космоса в Москве в районе Тушина, «чтобы люди могли прикоснуться к полётам».

В 2007 году в Новосибирск Марина Попович приезжала по приглашению благотворительного фонда «Мемориальный комплекс маршала А. И. Покрышкина», чтобы принять участие в праздничных мероприятиях, посвященных 80-летию РОСТО (ДОСААФ) и Дню Победы советского народа над фашистской Германией. Встречалась с общественностью в областной библиотеке.



Через пять лет женщина – третий генерал в российских ВВС – снова вернулась в Новосибирск. Она тогда рассказала журналистам: «Годы, проведённые в Новосибирске и Новосибирской области, были непростыми, но очень счастливыми и яркими».

Столько энергии, задора, жажды жизни, желания изучать, исследовать, познавать мир не встретишь сегодня и у молодых. Марина Лаврентьевна призналась на встрече в Новосибирске, что ей всегда казалось, будто бы она ничего не сделала в этой жизни: не стала геологом, как хотела, астрономом, космонавтом. «Если бы сильно попросили, я бы даже безвозвратно полетела сейчас на Марс, оставив на Земле двоих детей и троих внуков», – призналась она журналистам.

Людмила Кузменкина
Редактор сайта «Библиотека сибирского краеведения