Добавить любой RSS - источник (включая журнал LiveJournal) в свою ленту друзей вы можете на странице синдикации.
Исходная информация - http://zina-korzina.livejournal.com/. Данный дневник сформирован из открытого RSS-источника по адресу /data/rss/??ac108cb0, и дополняется в соответствии с дополнением данного источника. Он может не соответствовать содержимому оригинальной страницы. Трансляция создана автоматически по запросу читателей этой RSS ленты. По всем вопросам о работе данного сервиса обращаться со страницы контактной информации.[Обновить трансляцию]
Получила несколько писем с вопросом: будет ли вестись этот журнал? Вряд ли. Все статьи имеются на Дзене https://zen.yandex.ru/zina_korzina и я там пишу каждый день. Живой Журнал окончательно стал политизированно-психопатическим и мне (пока) тут делать нечего.
Недавно я писала о скромном и при том – великолепном телефильме «Хозяйка детского дома» (1983). По аналогии вспомнилась другая лента – «Взятка» (1983). Тот же год и примерно те де декорации. Как и в случае с «Хозяйкой…» - россыпь больших и малых звёзд. Буднично и при том – интересно. Перед нами – квартирный вопрос, а он, как известно, испортил москвичей. И не только их. Перед нами некий город, где той самой «бесплатной раздачей квартир», о которой сейчас так много пишут в ностальжи-блогах.
Кадры из фильма «Взятка» (1983).
Да. Государство реально давало жилплощадь, а если надо, улучшало условия проживания – моей семье Советскую Власть упрекнуть уж точно не в чем. Однако имелся «человеческий фактор», и на местах попадались персонажи, вроде Оловянниковой и Курихина (блистательные работы Лидии Федосеевой-Шукшиной и Анатолия Ромашина). Они состряпали нехитрую, но отлаженную конструкцию – людей, которые и так имели право на квартиру, преступный дуэт мариновал годами и «дожимал» до взятки.
Авторы фильма усугубили ситуацию, сделав главной жертвой махинаторов не обычных граждан, а семью ветерана войны. То есть нечто святое. Доведённая до крайней степени, дочь старого воина вручает 900 рублей (по тем временам серьёзную сумму) гранд-даме, сидящей на ордерах. Выручкой Оловянникова делится со своим шефом – Курихиным. Меж ними – колоссальная разница. Она – прожжённая и подлая. Он – просто втянулся, дал себя увлечь коммерцией и лёгкими деньгами.
Когда начинается уголовное дело, уничтоженный и утративший смысл бытия, начальник приносит свою сберкнижку, где хранились все преступные денежки – то есть за время своего соучастия в вымогательствах он не потратил ни гроша. В этой жизненной телекартине есть и другие линии – допустим, лав-стори сына Курихина, Валеры, который не мажорствует, а сам работает на стройке, учась «без отрыва от производства», как тогда это называлось.
К слову, это немаловажная деталь – с середины 1970-х в обществе копилось смутное (ещё) раздражение в адрес «мальчиков из английских спецшкол», которых папы-мамы непременно запихивали в какое-нибудь непыльное и - загранично-денежное креслице. К началу 1980-х эта неприязнь сделалась ярко выраженной и потом вылилась в «анти-мажорские» настроения, коими было насыщено кино Перестройки. Но мажоры были весьма разные - и такие, как Валера тоже.
До Перестройки – целых два года и нам показывают хорошего парня Валеру, которому неинтересны «блага» - в финале он вообще срывается в Якутск, вслед за своей молодой женой, детским доктором. Если совсем уж по-честному, расклад не особо типичен – в 1950-1960-х этому верили все, в 1980-х – в виде исключения. Стройка - да. Якутск - нет. Так что Валера получился плакатным комсомольцем, но это не портит сюжет, наоборот. Меня больше всего удивил неоднозначный образ главгероини (удивляла в отрочестве и – потом).
Да, она была выведена из себя оскорбительным и бесполезным ожиданием. Да, поддалась чувству – её уломала «сунуть» взятку ловкая приятельница, точно так же получившая свои «квадратные метры». Но Ирина тоже совершила преступление (нам это не показывают, но хорошую и добрую женщину будут судить за дачу взятки, хотя, в 99,99999 из 100, дадут условно – если сложить все обстоятельства дела, но это всё равно - судимость). Намёк там есть - прокурор говорит о том, что Ирине придётся ...остаться.
Это повлекло бы уход из медицины – тихо попросят написать заявление «по собственному желанию». Судимый врач был не очень интересен даже самой лояльной администрации. У Иры двое детей и растяпа-муж, который вообще не понимает, чем живёт его замотанная супруга – нам показывают мяконького мужчину-тряпочку, пишущего диссер в уголке. Причём, истерзанная Ирина сама крикнула о взятке во всеуслышание. На мой взгляд, какое-то позднее (но очень человеческое, типичное, искреннее) раскаяние.
К слову, дочь невольно довела до инфаркта и – могилы своего отца. То есть потерпевшая тут сама – преступница (по закону и по совести - ей теперь с этим жить). Вот тем фильм и прекрасен – тут много нюансов. Отлично сыграны фрагменты, связанные с покаянием и «сожжением мостов», а взяточница Оловянникова в одной из последних сцен идёт в камеру с таким каменным лицом, что на нём «рисуется» чуть не высшая мера, хотя, ей дадут лет восемь. К «бизнесовым-девяностым» освободится и пойдёт стричь купоны.
Экранизация «Пиковой дамы» (1982), осуществлённая Игорем Масленниковым (который «Шерлок Холмс» и «Зимняя вишня»!) – одна из тех работ, которые можно пересматривать вечно – это изумительное внимание к деталям и нюансам. Но чего-то хватает. Бывает, что фильм лучше первоисточника. Случается, что книга – шедевр, а экранизированная история - пакость.
Кадры из фильма «Пиковая дама» (1982). Скриншоты.
Есть шикарные кинокартины, имеющие с текстом очень мало общего. «Пиковая дама» — это полное совпадение «буквы» и кадра. Пушкинские сюжеты просты и – глубоки одновременно. В нескольких предложениях – полжизни. Здесь тоже - полтора часа экранного времени и так много сказано. Так чего же нет, если всё так круто? Идём дальше.
В прекрасной киноленте Масленникова мне явно не хватило версальских приключений графини, которые составляют ядро повествования. Для современников Пушкина XVIII век был запредельной стариной, и «мастодонты», родившиеся в 1740-х годах, а блиставшие при Екатерине, вызывали у молодёжи смешанные чувства...
Наталья Петровна Голицына (1744 - 1838) в зрелые годы и в пожилом возрасте. Один из прототипов Пиковой Дамы.
Какие? Почтение, иронию, раздражение, и – зависть. Почему зависть – объясню позже. Это был феномен 1820-1830-х годов – «екатерининские» старики, по какой-то неведомой причине дотянувшие до глубочайшей старости. Это и сейчас приличный возраст, а тогда человек после 50 считался пожилым и - доживающим. А тут - доживали люди, помнившие Семилетнюю войну.
Почему именно в России эта generation так долго не покидала мир – неясно, однако, Пиковая Дама имеет сразу несколько прототипов, а подобные графини встречаются во многих тогдашних произведениях, как и престарелые кавалеры, носившие свои пудреные парики и штаны-кюлоты. Табакерки, статуэтки, томики Руссо... Ностальгия по тому прекрасному веку...
Кадры из фильма «Пиковая дама» (1982). Скриншоты.
В экранизации Игоря Масленникова роль бабушки-графини играет Елена Гоголева – одна из гранд-дам Малого Театра, тогда как реплики автора подаёт аристократичная Алла Демидова – обе из них играли герцогиню Мальборо в «Стакане воды» (Гоголева - на сцене Малого). На сегодняшний момент Демидова тоже - долгожитель, как и Гоголева.
В этом фильме отлично показана питерская полумгла, эти холодные анфилады, уходящие в бесконечность. Даже бальный зал – мертвенно-ледяной. Интрига немца Германна (это фамилия, кстати, и там «нн» в конце), печаль воспитанницы Лизы, все эти мельтешения и карточные страдания – всего лишь фон, а главное – величайшая депрессивность.
Кадры из фильма «Пиковая дама» (1982). Скриншоты.
Неслучайно графиня Анна Федотовна с презрением и тоской говорит о некоей молодой Елецкой. Так ли она хороша, как её бабка? Нет! «Такова ли была ее бабушка, княгиня Дарья Петровна?» XVIII столетие казалось яркой легендой, в которую было трудно поверить – настолько всё представлялось легкомысленным, дивным, фантастичным. Гоголева даже не играет – она живёт в этом состоянии.
Так почему молодые 1830-х невольно завидовали своим дедушкам? Те бронтозавры в кружевах азартно жили и были красивы, как боги. Неслучайно Талейран произнёс фразу: «Кто не жил до 1789 года, вообще не жил». В России эта блестящая дольче-вита продлилась ещё несколько лет – до смерти Екатерины II. Век-девятнадцатый – «железный», как потом назовёт его Александр Блок, а восемнадцатый – галантный.
Эта рассудочная поросль, родившаяся в середине 1800-х, с одной стороны, осуждала «эпоху красных каблуков», а с другой – мучилась от леденящей скучищи. Масленников гениально передал это состояние. Но! Если бы он создал этот цветовой и – смысловой контраст 1830-х и 1770-х - это был бы вообще шедевр, сравнимый в кубриковским «Барри Линдоном» (1975).
Но у советского мастера не стояло такой задачи – он следовал букве и настроению самого Пушкина, при этом не собирался погружать себя и зрителя в екатерининский век. А жаль! Какая была бы феерия кружев, пудр и красок – и молодая Анна Федотовна при дворе Антуанетты. Королевы, которой так давно отрубили голову, что это виделось позапрошлой жизнью. Да и было ли это?
В Советском Союзе много чего наснимали, даже вот этакое. Фильм (киноальманах, точнее) со странным названием «Ау-у» (1975) содержит в себе три новеллы, две из которых никакие, зато третья - забавна. Главное, что здесь - целая россыпь звёзд. Владимир Басов, Леонид Куравлёв, Савелий Крамаров... Автор сценария - Анатолий Эйрамжан (тот, что и «Самая обаятельная...»). Под cut-ом отрывок.
Многие, особенно молодые, судят о модниках и неформалах 1950-х по фильму Валерия Тодоровского «Стиляги» (2008), который не является ни историческим, ни даже близким к реальности. Это фильм-клип и, как называл своё действо сам режиссёр: фильм – праздник. Настоящего стилягу можно увидеть в короткометражке «Секрет красоты» (1955), где блеснули молоденькие звёздочки – Олег Анофриев и Тамара Носова. Точнее, они ещё не были звёздами, но после этого фильма проснулись знаменитыми.
По сюжету отстающая ученица парикмахера – Нинель Кукушкина просит своего ухажёра Эдика стать её подопытно- экзаменационной моделью. Иначе говоря, постричься у неё. Рискнуть. Нервная Кукушкина уверяет, что не станет касаться его шикарных волос и помашет ножницами для вида. Парень соглашается, но в результате уходит из парикмахерской почти лысым. На этом их большая любовь закончена – криворукая девица превратила красавчика-пижона в посмешище.
Первое, что запоминается – имена. Тогда во всех фельетонах отрицательных героев звали Арнольдами и Вавочками. Дочь богатых родителей, не желающая ехать по распределению, часто звалась Нелли, Нора, Альбина. Модников кликали Гога или Жоржик (а не Георгий). Эдик да Нинель – это классика жанра. У парня – отличное светлое пальто, коротковатые брючки и ботинки «на манной каше». Когда он снимает верхнюю одежду, мы видим галстук «с обезьяной» - ещё один атрибут любителя буги-вуги и завсегдатая Коктейль-Холла.
Эти галстуки, равно как и подошвы-манная каша – полуподпольный продукт частников, тогда как бриолин для взбитого кока продавался в Прибалтике, но стиляги из Москвы делали себе «куафюру» при помощи сахарного сиропа. (К слову, этим же методом пользовались и дамы Галантного века для своих причёсок «с кораблями». Понятно, что не сами, а их обслуга-парикмахеры). Ещё важный момент – в этом кино-фельетоне вообще не звучит слово «стиляга», но все в курсе, что Эдик – такой и есть. Впрочем, это не самоназвание.
Джазмен Алексей Козлов в своей книги пишет об этом весьма подробно. Было название «штатники» - поклонники Соединённых Штатов. Словечко «стиляги» выдумал фельетонист Дмитрий Беляев аж 1949 году, поэтому меня удивляет, когда кто-нибудь пишет о стилягах-штатниках, как о явлении …аж 1960-х годов. Пик темы – как раз 1954-1956 годы. В этой комедии показано, сколь незначительной была разница в длине волос у «правильных» мужчин и у стиляг – у последних они слегка закрывали шею, но считалось ужас-ужас. Да и кок был не так, чтобы уж очень велик.
Кукушкина тоже хороша. Она типичная пин-ап-гёрл из американской прессы. Тогда упитанная, фигуристая блондинка была чем-то, вроде символа эпохи процветания. Носова - идеальна. Легкомысленная и неумелая девушка, будто бы сошедшая с USA-обложки, рекламирующей консервированную кукурузу, противопоставлена скромной и работящей однокурснице, делающей стрижку придирчивому клиенту со «сложным» волосом. В общем, комедия перенасыщена дидактикой, но это не мешает наслаждаться деталями. Ну, и актёрской игрой, конечно.
Советская экранизация «Американской трагедии» (1981) – фильм, который мог бы стать настоящим триллером, ибо литовские кинематографисты сделали не типовую социальную драму (да-да – трагедию), но каким-то образом создали ощущение thrill. Для начала они отказались от линейного повествования, которое было у Теодора Драйзера и поместили историю любви, предательства, смерти - в середину. В пиковую точку.
Кадр из фильма «Американская трагедия» (1981). Рисунок Джозефа Кристиана Лейндекера. Типаж тот же.
Эта обычная с виду манипуляция и дала эффект. Всё начинается с поисков убийцы и - ареста Клайда Грифитса, а заканчивается, вернее – обрывается фильм подготовкой парня к казни на электрическом стуле. Никакого натурализма и при этом – страшно. Это и есть искусство. Почему же только мог стать триллером, но не стал? Многие моменты слишком затянуты, акценты смещены. Ну, так режиссёр Марийонас Гидрис и не ставил себе такую цель. Почти триллер вышел случайно.
Рисунки Джозефа Кристиана Лейндекера.
Вообще, эта четырёхсерийная телеработа оказалась незаслуженно забытой, как мне кажется. Ещё одна несомненная удача – это подбор «лица» главного героя. Это настолько точное попадание в типаж привлекательного, респектабельного американца 1910-1920-х, что тут же вспоминаются рисунки Джозефа Кристиана Лейндекера. (Хотя, допускаю, что и это - случайное сходство, никто и не думал о Лейндекере). Этот художник создавал обложки для ‘The Saturday Evening Post’, но и помимо этого подвизался в рекламе.
Рисунок Джозефа Кристиана Лейндекера.
На его иллюстрациях молодые и спортивные красавцы демонстрировали определённый стиль жизни – деловой, активный, роскошный. Клайд Гриффитс в исполнении Гедиминаса Сторпирштиса в чём-то даже больше «тот самый американец» эпохи Ар Деко, чем аутентично-голливудские исполнители. Играет он отлично, и всё так, как написано у Драйзера – сначала веришь в эту юношескую страсть к бедняжке Роберте Олден, а потом снова веришь в его охлаждение, когда он подло врёт.
Кадры из американских экранизаций 1931 и 1951 годов.
Страх и ощущение финала тоже сделаны прекрасно. Вообще, в этом фильме – целый ряд удачных работ, например, прокурор Орвил Мейсон - Регимантас Адомайтис. Однако же как только повествование переносится в богатые дома, начинается унылая самодеятельность. Так, Сондра Финчли и её круг тянут максимум на позднесоветских мажоров из провинции, а их гостиные смотрятся даже не бедно, а как-то убого. Одежда не выглядит так, чтобы это могло вызвать зависть у таких, как Роберта Олден.
Кадры из фильма «Американская трагедия» (1981). Слева - Сондра. Ну, какая же это Сондра?
Сондра Финчли – это обаяние, а не лишь доллары; это - мини-Вандербильдиха, ибо её папа всё же не Вандербильт. Если смотреть это сейчас, бросится в глаза это тусклое зрелище. Золотая молодёжь докризисной Америки – это был нереальный шик, а здесь скучноватые драпировки, имитирующие вечерние платья «ревущих-двадцатых». И даже упоминание о конных прогулках и теннисе кажутся не привычкой, а мажорской похвальбой. Но это – общий минус всего советского кинематографа – скудость декораций и неумение играть миллионеров. Вот дворяне получались, кстати.
В Советском Союзе отношение к цыганам было сложным – с одной стороны типично-цыганский образ жизни осуждался, но с другой – романтизировался. Положительный цыган – это, скорее, обыкновение, чем исключительность. От Яшки из «Неуловимых мстителей» до Кармы из «Карнавала». А уж дамский сериал «Цыган» про Будулая и вовсе был одним из любимых сюжетов.
Кадр из фильма «Табор уходит в небо» (1976).
Много писали о том, что Пушкин, Островский и Толстой любили цыганское пение, да и вообще невозможно представить русскую дворянско-разночинную культуру без этой цыганской «изюминки». Кроме того, цыгане – это вечная дорога, а что в СССР считалось главным символом романтики? «Дороги трудны, но хуже без дорог», - пели на привалах наши мамы-шестидесятницы.
«На край света. Зачем? Чтобы дойти и вернуться», - говорила барину цыганка Рада из фильма «Табор уходит в небо» (1976). И дальше: ничего, кроме дороги нам не нужно. Этот фильм столь красив, что даже сюжет не так важен. Эмиль Лотяну делал эстетские феерии из обыденно-школьной классики – то из чеховской повести «Драма на охоте», то из горьковских рассказов.
«На край света. Зачем? Чтобы дойти и вернуться»... Кадр из фильма «Табор уходит в небо» (1976).
В этой киноработе от Максима Горького …ничего, кроме общей линии. Почерк Горького и почерк Лотяну – это примерно, как лёд и пламень. О, нет. Как два разных пламени. И тут они горят волшебно. Фильм - эффектное действо, где музыка и цвет играют большую роль, чем сами актёры (которые, впрочем, тоже хороши). Исступлённая страсть Зобара-конокрада к опасности – «Табор…» невероятно «адреналиновое» зрелище. Искрит. Наполняет.
Зрителю буквально передаётся эта тема - невозможность отказаться от цыганской доли, а воровать коней – это уже не промысел, а единственная реальность (она же - дорога). И волшебная Рада с её платками и юбками, она, как роскошный цветок, могущий обжечь, сгубить. Меня в своё время поразило, что Светлана Тома ни разу не цыганка (отец русский, мать - еврейка), да и Григоре Григориу, исполнивший роль Зобара, чистый молдаванин.
Кадр из фильма «Табор уходит в небо» (1976).
На мой взгляд, это одна из самых чарующих лав-стори советского кино, если не самая. Любовь, похожая на ритуальный танец, в котором очень много животного магнетизма. Неслучайно там постоянные танцы-песни и – лошади на фоне заката. Два очень сильных и при том – неукротимых человека не просто любят друг друга, они бесконечно состязаются. Финал – печален и столь же красив, как и всё остальное. Лотяну из всего делает пиршество для глаз.
И ещё в 1970-х цвела этническая мода, и «цыганщина» попадалась на разворотах дамских журналов – цветастые юбки в пол, шали, мониста, распущенные волосы. Романтика и ромалэ. Был популярен московский театр «Ромен» - феноменально-советское явление… А ещё иногда фантазирую, как Эмиль Лотяну мог бы поставить «Бесприданницу» с её обязательными цыганами, как жизненным фоном… Неслучайно Карандышев назвал дом Огудаловых - табором.
Цыганские мотивы в советской этнической моде 1970-х годов.
Сразу в двух фильмах Сергея Эйзенштейна – «Александр Невский» (1938) и первая серия «Ивана Грозного» (1944) есть одна общая деталь, кажущаяся несущественной. Вместе с тем, это занимательно. Я в своё время обратила внимание на фасон причёсок у Василисы и Ольги из «Александра Невского», а потом на убор царицы Анастасии в «Иване Грозном». В обеих кинокартинах косы весьма странно расположены.
Кадры из фильмов «Иван Грозный» (1944) и «Нибелунги» (1924).
Уже в 1990-х годах я посмотрела шедевр Фрица Ланга «Нибелунги» (1924), хотя его «Метрополис» (1927) нравится мне гораздо больше. Однако средневековая сага тоже впечатлила. И вот, что интересно – такие косы были у тамошней Кримхильды. Фильм Ланга – эффектная стилизация, там нет ничего аутентичного. Это – фэнтези, говоря современным языком.
Но вот эти длинные косы, закреплённые по бокам – это прямо-таки визитная карточка героини. Эйзенштейн не просто смотрел все фильмы Ланга – он в 1929 году совершил настоящий тур по городам Европы и Америки (побывав также и в Голливуде). Кроме этого, советскому режиссёру показали процесс съёмок «Метрополиса» на студии UFA в Потсдаме. Эйзенштейн был очарован декорациями и поражён масштабами!
Кримхильда, собирающаяся мстить за Зигфрида и девушка-защитница Новгорода. Косы - непременно.
Эйзенштейну очень нравилось всё, что делает Фриц Ланг (который, кстати, уехал из Германии, когда к власти пришёл Адольф Гитлер, хотя, никаких оснований вроде бы не было – Гитлеру тоже нравились фильмы Ланга. Но зато Лангу не нравился Гитлер, что для искусства гораздо важнее!) Помимо всего прочего, Эйзенштейн в 1940-м поставил оперу Рихарда Вагнера «Валькирия» в Большом Театре, но в 1941 году она была снята с репертуара. Причина - понятна, да?
В общем, эти чудо-косы, с которых я начала свой поток сознания, имели отсылку исключительно к «Нибелунгам» Фрица Ланга, и ни малейшего отношения к русской или же немецкой средневековой эстетике. Это всё невероятно красиво, но девушки в «Александре Невском» носят колты – подвески к головным уборам вовсе не так, как их носили древнерусские женщины! И кокошник у царицы Анастасии больше напоминает уборы сказочных красавиц.
Кадры из фильмов Фрица Ланга и Сергея Эйзенштейна.
Надо ли говорить, что тевтонские рыцари не могли быть …гладко выбриты. Они носили бороды! В польском фильме «Крестоносцы» (1960), поставленном по роману Генрика Сенкевича, тевтонские захватчики - бородаты. Тогда как типажи, явленные в «Александре Невском» - это больше напоминает эпоху Ренессанса (типажи для Рафаэля), ну, или бургундские моды конца XV века. Но фильмы эти мы любим за другое!
Поздновато выкладываю, но у нас с газетой имени А.А. Проханова договорённость, что я не ставлю в блог до того, как прозвучит на сайте...
Фейсбук – окончательно всё! РБК сообщил, что Роскомнадзор заблокировал соцсеть в ответ на ограничения в адрес российских СМИ. Ведомство заявило, что Facebook блокировал доступ к аккаунтам телеканала «Звезда», «РИА Новости», Sputnik, Russia Today, «Лента.ру» и «Газета.ру». У меня на Фейсбуке всегда была масса френдов и подписчиков, но расстроена ли я? Вовсе нет.
Конечно, Марк Цукерберг – рыжий гений, сколотивший удобную, эстетически-привлекательную и постоянно развивающуюся платформу. Мы там находили друг друга, создавали комьюнити, беседовали и даже ругались – мы все привязались к этой «мордо-книге». Жаль, что политика Фейсбука не подразумевала честности и открытости. Прямо скажем – она была чудовищно лицемерной.
Лично я пребывала в «бане» по 6-7 месяцев в году. Это выглядело примерно, как в той фразе лже-Доцента из фильма «Джентльмены удачи» - украл, выпил, в тюрьму! Романтика. Так вот джентльмены Фейсбука регулярно «пасли» меня, Елену Чудинову, Егора Холмогорова и других господ-товарищей. За что меня банили?
За нормальное, литературное слово «хохол», за цитату из стихотворения «Гренада» Михаила Светлова: «Он медлит с ответом, / Мечтатель-хохол: / - Братишка! Гренаду / Я в книге нашёл». За упоминание о писателе Андре Жиде – оказывается и «жид», пусть и в имени собственном, недозволен.
Табуировали и обычное для советского человека слово «негр». Так что за детские вирши Самуила Маршака тоже полагалось улетать в бан: «Вдруг на площадку, играя мячом, / Вышли из номера два негритенка — / Девочка Дженни и брат её Том». Потомки мистера-Твистера, брезговавшие чернокожими, теперь падают в обморок от «негра», выдумывая дебильные эвфемизмы, типа «афроамериканец».
За что ещё меня там прессовали? За «язык вражды и ненависти»! Как-то раз я состряпала демотиватор с портретом Марии-Антуанетты и подписью: «Смерть санкюлотам!» Это – язык ненависти. И вражды. В другой раз я разожгла неприязнь в отношении 50-летних толкиенистов, назвав их престарелыми инфантилами и попросту – дураками. Всё это спорные утверждения, однако, поиск истины не подразумевает тридцатидневный бан за фразу: «Лесбиянки – больные женщины».
Да, за свою гомофобию я страдала более, чем за что бы то ни было. На Фейсбуке невозможно произнести социокультурно-медицинский термин «педерастия», не говоря уже о его народных вариациях. Но самый знаменитый мой бан случился, когда я, рассуждая об автомобилях, допустила прилагательное «заднеприводной». Я не могла понять: здесь-то за что?!
Явилась хитро-конспирологическая мысль, что Цукерберг сотоварищи как-то связаны с рекламой авто, а потому им фирмы, торгующие «задним приводом» паталогически неприятны. Потом мне разъяснили, что на некоем жаргоне «заднеприводные» - унижающая кличка гомосексуалистов. Ребята! Я не в теме. Я токмо о приводах, а не о том месте, которое у вас нечаянно подгорело.
Мы держались и сражались за Фейсбученьку до конца – не хотелось отступать с завоёванных и выстраданных позиций. Многие тиснули себе VPN, дабы проскальзывать к себе на страничку. А потом что-то щёлкнуло. Зачем нам это нужно? Тут нас не любят и, как сказал Остап Бендер: «Эх, Киса, мы чужие на этом празднике жизни».
Да и праздник ли это? И не особо жизнь. Ощущение, будто нас выставили из очень красивого, но неуютного дома. Так что оставляем за собой право называть джаз «ревущих-двадцатых» негритянским, не испытывая чувства неловкости.
В 1970-х годах было так много хороших, при том – острых фильмов о школе, что я очень хотела поскорее вырасти и влиться в школьные ряды. К слову, учёба впоследствии меня не разочаровала... Одна из моих читательниц предложила мне разобрать «Ключ без права передачи» (1976), где мы видим привычную для позднесоветского искусства картину – учительница-новатор противостоит косному и «пресному» коллективу, причём директор – вовсе не на стороне своих «тётушек». Кирилл Алексеевич одобряет молодую-дерзкую?
Кадры из фильма «Ключ без права передачи» (1976).
Однако тут всё сложнее. Тогда сей типаж был моден – привлекательная и говорливая дама-гуманитарий дружит со своими учениками, задаёт им странные сочинения, водит на экскурсии, но при том – в личной жизни у неё какие-то сложности и даже провалы. Такова Надя Шевелёва с её гитарой, долгоиграющим «старо_девичеством» и «побегом» к доктору Лукашину; из той же когорты милая Танечка в драме «Вам и не снилось» (1980). Не мымры и не грымзы. Хорошенькие и - учат думать. Марина Максимовна в исполнении Елены Прокловой – точное попадание в тренд.
Интересно, что ей противопоставлена скучная «химоза» Эмма Павловна, которую блистательно сыграла Лидия Федосеева-Шукшина (она же мама Ромы Лавочкина в «Вам и не снилось»!) В детстве и юности мне нравилась эта Мариночка Максимовна, эффектная в своих скромных, учительских вещах, мать-одиночка, тянущая свой нелёгкий воз. Молодая Проклова не может не завораживать, равно как эти уроки, где говорят «о высоком», а не трындят по программе. Сейчас я бы не сказала, что эта леди-педагог, хвастающаяся, что дети вручили ей «ключ» от своих сердец, мне симпатична.
Потому что она – коварный деспот. Безусловно, антипод-химоза – вообще халтурщица и базарная мадам (беспроигрышное сочетание для отрицательной героини), однако, противопоставление Эммы Павловны и Мариночки – это выбор меж двух зол, а режиссёр Динара Асанова это показывает. Правда, не напрямую, а исподволь. Она делает вид, что всецело на стороне той, которая водит старшеклассников слушать поэтов (к слову, этот приём с живым чтением стихов уже был в «3аставе Ильича» (1965), да и Ахмадуллина с Окуджавой те же, но сменилась эпоха). А что за этой дивной ширмой?
По факту Марина Максимовна, у которой нет полноценной семьи, «утаскивает» школьников в свой пустоватый мир. Одна из девочек сбегает со своего дня рождения, куда пама-мама пригласили взрослых коллег, …домой к учительнице. Там – весело, тусовка, разговоры. Марина заполняет собственные прорехи с помощью квартирников-посиделок - при свечах. Со временем у таких учительниц-подружек утрачивается чувство реальности, и они становятся, как …юродивая Елена Сергеевна (которая «дорогая») – неслучайно Эльдар Рязанов позвал на эту роль Марину Неёлову, одну из очаровательных актрис 1970-х.
Конечно, мнения могут быть различными – кому-то больше нравится учитель, натаскивающий для сдачи экзаменов, а кому-то – задающий сочинение на тему «О чём бы я спросил Фёдора Достоевского?» (например), но лучше, когда всё в меру, а ученики остаются именно учениками, а не приятелями, с которыми поются песни Окуджавы, развалившись на диване. Марина Максимовна, как педагог, нулевая – просто пока она красива и полна идей, детки смотрят с обожанием, но через 5-7 лет итог будет печален – придёт поколение циников, и оно скушает Мариночку безо всякого сожаления.
В Советском Союзе были такие уникальные жанры, каких нигде и никогда не существовало. Например, социально-политическая оперетта. Тема могла быть любая – от борьбы за независимость («Вольный ветер» Исаака Дунаевского) до развенчания крепостничества («Холопка» Николая Стрельникова, на базе которой сняли муз-комедию «Крепостная актриса» (1963)). Имелись и производственные оперетты, вроде «Белой акации» о китобойной флотилии «Слава». О любви - тоже. Но о моряках в первую очередь.
Кадр из фильма «Свадьба в Малиновке» (1967).
Особенность этих оперетт – баланс развлекательной формы и непростого, а часто жёсткого сюжета. Что важно отметить, все эти спектакли и киноленты пользовались успехом у зрителей. Их и теперь можно смотреть – даже с учётом их нарочитой «идеологии». Гражданская война тоже романтизировалась и обыгрывалась. Например, «Свадьба в Малиновке» (1967) – экранизация одноимённой оперетты Бориса Александрова.
Интересные детали! Три штуки. Режиссёр фильма – Андрей Тутышкин в молодости прославился в роли жениха письмоносицы Стрелки из «Волги-Волги» (1938), причём он был тогда на восемь лет моложе своей партнёрши Любови Орловой. «Свадьба в Малиновке» - оперетта с шикарно поданным украинским колоритом – была экранизирована вовсе не в Киеве или Одессе, а на «Ленфильме». Ну, а третья деталь - …в конце статьи.
Как в любой классической оперетте, есть влюблённая пара – пригожие и скучноватые, положительные герои. В данном случае – Андрейка и Яринка. Они складно поют и столь же идеально смотрятся, но всё внимание обращено к другим персонажам. Тут было бы можно раскатать острую тему Украины, провести параллели (а их там поразительно много), однако, я это предоставлю кому-нибудь другому.
Здесь – только о постреволюционной ситуации, когда «власть менялась», а красные, белые и вольные бандиты-анархисты воевали друг с другом. К слову, паны Грицианы Таврические с белогвардейцами не особо ладили. Так, временное союзничество. Красавец Грицко так и говорит: «Решил я утворить в нашей волости самостийную державу!» Какие уж там договоры с имперцами?
Кадр из фильма «Свадьба в Малиновке» (1967).
Помните, как он яро уцепился за идею, что врангелевский офицер – ненастоящий? Бандитам - что красные, что белые – единая морока. Мешают грабить и мыслят не вполне рационально (идеями). Но что делает фильм – шедевром? Ближайший ответ: комические фигуры Попандопулы (отрицательного героя) и Яшки-артиллериста (героя положительного).
Их фразы были растащены на цитаты и узнаются сходу. Вместе с тем, удачные работы Михаила Водяного и Михаила Пуговкина – это внешняя сторона. Это – оформление. Талантлива сама фабула. В «Свадьбе…» трагедии Гражданской войны и битв за передел мира подаются через шутки и песни, при том, что не возникает оскорбительного чувства досады и – нет скатывания к «чёрному юмору».
Кадр из фильма «Свадьба в Малиновке» (1967).
Посмотрите, как Яшка-артиллерист, который шёл из плена целых полтора года, реагирует на то, что его деревня уничтожена. От жеж гады! Всё. И пан Грициан – сын местного кулака – не столь смешон, ибо не от хорошей жизни затеял игру со смертью. А все эти несчастные вдовы и солдатки? А бесконечный стресс от факта, что «власть снова меняется»? Да и одесский грек Попандопуло - существо неприкаянное.
В привычных опереттах самой большой печалью считается невозможность графа Э. жениться на певице С. Но тут всё на грани бытия / небытия, и это лезвие бритвы» создаёт ощущение шедевра. Человеческое восприятие очень тонко, хотя, нас пытаются убедить в примитивности хомо-сапиенс. А какие там эпизодические бриллианты, вроде бандита Сметаны в исполнении Алексея Смирнова!
Кадр из фильма «Свадьба в Малиновке» (1967).
Да, что там за третья деталь, которую не все знают, хотя, роль запоминающаяся? В роли вульгарной рыжей бандитки снялась актриса Маргарита Криницына, всем хорошо известная в образе Прони Прокоповны. Вообще, Криницына была красивой женщиной, с идеально-стройными ногами, однако, её часто уродовали, чтобы создать характерный образ – красота и забавная характерность редко уживаются. В отличие от любви и смерти...
Несмотря на то, что мне очень нравится Паратов в исполнении Никиты Михалкова, факт остаётся фактом – Сергей Сергеич такая же «вещь», как и Лариса Дмитриевна, а двум вещам в одной шкатулке будет тесновато. Красавица плывёт по течению, и он – тоже. Тот же Карандышев, как бы дурен он ни был, всё же сражается за свой выбор, причём доходит до крайней точки. Паратов – нет. О нём в ремарке сказано: блестящий барин. Он хорош собой и главное – обаятелен. Карандышев, может, и не противен (я скажу – надёжен!) и, вместе с тем, лишён обаяния.
Кадр из фильма «Жестокий романс» (1984).
Паратов, что называется «торгует лицом» и при том делает вид, что всё ещё богат, значителен, а потому - щедр. Если мадемуазель Огудалова ясно страдает, что вынуждена быть вещью, то Паратов никак не свыкнется с ролью. Он продаёт себя, свой лоск за некое богатое приданое. У Александра Островского, как и у его современников, этот сюжет не так уж редок – например, и «Красавец мужчина» — это классический «милый друг», но у Ги де Мопассана - драма, а в купеческой вселенной Островского – комедия.
Тот же Миша Бальзаминов, хотя, не столь красив, зато свеж, молод и его прибирает к рукам богатая вдовица. Из той же дивной породы и Дмитрий Глумов – герой пьесы «На каждого мудреца довольно простоты». В те годы не только юные девушки выступали в качестве ценных «бриллиантов», которым требовалась оправа – мужчины, имеющие внешность, использовали её с не меньшей ловкостью. Паратов – золотце, и он себя активно монетизирует.
«А теперь, господа, у меня другие дела и другие расчеты. Я женюсь на девушке очень богатой, беру в приданое золотые прииски», - говорит он. И купцы, тем не менее, с интересом наблюдают, как этот бонвиван губит Ларису – чем быстрее он её уничтожит, тем раньше можно будет сыграть в орлянку. Уважают ли купцы Сергея Сергеевича? Они ему завидуют, потому что он умеет носить с шиком белый костюм и не заляпывать его паштетом. Но! Они же его презирают, как и Юлия Капитоновича. Денег-то нет. А что для негоцианта важнее прибыли?!
В свою очередь, Паратов, хотя и улыбается, но ненавидит купчиков за то, что они едят на «его» золоте и покупают «его» бриллианты. И его «Ласточку». И его Ларочку. У Паратова гораздо больше общего с Карандышевым, чем с Кнуровым & Вожеватовым. В чём гениальность рязановского фильма? Он все эти нюансы раскрывает максимально полно. И Паратов кинулся в последний загул – на чужой «Ласточке», с чужой невестой, с чуждыми ему купцами, да и сам он – запроданный уже.
Неслучайно говорит о том, что у него цепи. Золотые. Михалковым гениально сыграна сцена «хмурого утра», когда подурневший барин ищет, чем похмелиться. Это и есть его реальность. Вообще, если бы Ларису не убил её жених, эта «любовь» продолжалась бы годами – став шикарной содержанкой Кнурова, бесприданница потом непременно воспламенила бы Паратова, уставшего от своих «цепей» (наверняка малопривлекательных). Лариса и Паратов – неплохие люди, даже приятные, но они – вещи по своей сути.
Кинокартина «Вам и не снилось» (1980) сделался популярным сразу же после выхода на экраны и судьбы героев этой юношеской лав-стори волнуют до сих пор. В отличие от «плоской», как неумелый пересказ, книги, фильм получился многослойным и – непростым. И персонажи – все, как один, интересные. На первый взгляд кажется, что самая гадкая «сущность» — это бабушка Романа, готовая участвовать в интриге, притворяясь тяжелобольной. Бабушка – …так, бывалая авантюристка а-ля старуха Шапокляк из мультфильма о Чебурашке.
Кадр из фильма «Вам и не снилось» (1980).
Непереносимый, отталкивающий субъект – папочка Романа, безобидный Костик, тоже бесконечно хворый и его радикулиты - повод ничего не делать. В самом начале мы видим, как дама-конь мама-Вера греет больную спинку своему ненаглядному. И в это же утро мы наблюдаем, как бесцветный, тихий Лавочкин бежит помогать своей «первой любви» нести какой-то тючок. Неприличность ситуации – за гранью. Мужчина несётся, по-дурацки спотыкаясь, на глазах …своих родственников.
Ему настолько безразлична в тот момент его жена, что он не видит ни её, ни абсурдности ситуации. Красавица Люся его ловко осаживает – у неё молодой муж (по книге на десять лет моложе) и вдруг появляется это смешное и ничуть не умиляющее создание – Костя. На фоне супруга он ещё ужаснее – этот маленький, потёртый человек, с которым шикарная Люся когда-то целовалась. Потом Лавочкин-старший заводит разговор о новом костюме – при жене и сыне. И – да. Приобретает обновку. Весь в мечтах: «Когда-нибудь мы встретимся, и я скажу ей: «Здравствуй!»
Кому он рассказывает о своих грёзах? Родному сыну. До какой же степени должно быть наплевать на семью, которая его поддерживает, искренне жалея «болящего». Вера доподлинно знала, что у Лавочкина была некая богиня-Люсенька и, судя по всему, эта тема попортила ей много крови. Почему мама-Вера так невзлюбила Катю? Да не Катю. Она ревнует, и объект неприязни вовсе не эта малышка в очках, а её эффектная мать. Люсе этот Костя не нужен (причём, давно). Она отзывается о нём, как о забавном юношеском приключении, но и только. Но для Веры всё это – драма.
При этом, вечно-несчастного Лавочкина продолжают лелеять. Вера его, быть может, не любит, но жалеет и – не бросает, хотя, судя по всему, женщина тянет на себе воз очень давно, причём, одна. Кстати, Ромка выбрал именно слабую (с виду) Катю, чтобы не стать …копией своего папы. Ему не нравится роль слабого мужчины при сильной и деловой женщине. Он любит родителей, но их не понимает – неслучайно мальчик уже решил создать «ячейку общества» с Катей – пока на уровне платонических отношений. Это – желание побега из внешне благополучного, но ужасного дома.