- Самых важнейших моих произведений никто не знает, никто, кроме меня самого.
- Почему же?
- Потому что они не написаны.

Ох, а я и не знала, что эта пьеса так знаменита. И вообще о ней не узнала бы, когда бы не "Смертельная белизна", четвертый роман Джоан Роулинг о Корморане Страйке, эпиграфами к главам которого выступают цитаты из "Росмерсхольма". Глав семьдесят с соответствующим числом цитат, и к концу чтения потребность познакомиться с пьесой воспринималась категорическим императивом.

Признаюсь, у Ибсена только "Пер Гюнта" читала, правда трижды, люблю его, паршивца. Время от времени говорю себе, что надо бы и "Кукольный дом", и "Врага народа", "Дикую утку", "Привидений" и "Гедду Габлер", но вот как-то не случается. Нужен дополнительный внешний импульс, наподобие того, каким стал роман Роулинг.

И таки да, Ибсен гений. Меня всегда занимал феномен драматургии, умеющей насытить компактный объем столькими смыслами. Квинтэссенция идеи текста, хорошая пьеса страниц на семьдесят количеством возможных интерпретаций соотносится с тысячестраничным романом. Вот смотрите, "Росмерсхольм", коротко.

Действие происходит в пасторском доме, где с вдовым хозяином, представителем старейшего и уважаемого в округе семейства, делит кров молодая женщина Ребекка. Она здесь на положении гостьи, исполняющей обязанности экономки и домоправительницы, и поселилась еще до смерти хозяйки, Беаты по ее настойчивому приглашению. Позже бездетная пасторша, и прежде не отличавшаяся психической стабильностью, вовсе лишилась рассудка и бросилась в водопад у мельничной запруды.

И нет, относительно отношений Росмера и Ребекки это не то, о чем вы подумали, не сожительствуют во грехе. У них высокая духовная дружба, не омрачаемая плотским вожделением. А если и присутствует (как без эротической составляющей, когда молодая привлекательная женщина в тесном соседстве и постоянном общении с мужчиной сорока трех лет) то неосознанная, старательно не замечаемая обоими. Нас возвышающий обман, "мы не такие", как в "Любовном настроении" Вонга Кар Вая.

Впрочем, окружающие свои мысли по этому поводу держат при себе, отчасти аура неприкосновенности, окружающая тех, кто равнее равных, большей частью шведский менталитет, подразумевающий невмешательство без крайней надобности. Вот и ректор Кролл, пасторский шурин, посетив его впервые за год, прошедший со смерти сестры, никаких упреков-намеков не делает, к Ребекке с видимым уважением. Собственно, пришел, чтобы заручиться поддержкой - там социально-политические страсти кипят нешуточные, консерватор Кролл против Мортенсгора разжалованного за интригу с замужней дамой учителя, ныне издающего радикальную газету.

Во время визита ректора, в дом приходит еще один человек, в прошлом уважаемый наставник Росмера, ныне опустившийся бродяга, Брендель. Со смесью униженности и заносчивости, он просит взаймы, обещая в скором будущем потрясти мир новыми философскими трудами. Уходит, получив деньги и хорошую одежду. И тут Росмер говорит Кроллу что решил отойти от христианства, отныне заниматься просвещением и благотворительностью. Для знакомых с историей Швеции конца XIX века, шокирующего в таком заявлении меньше, чем может показаться. Это было время серьезного духовного поиска, невероятного обилия сект; рациональные консервативные шведы соединяли таким способом веру и прогресс (как показало время, не без результата).

Однако для любого из нас есть мера допустимого, этим заявлением пастор превышает свой предел, а кроме того, становится бесполезен для ректора в смысле поддержки: сравните влияние столпа местного общества и попа-расстриги. Карательная социология не замедлит явить себя, теперь ректор сочтет необходимым обратить внимание общественности на странное и недостойное пастора поведение Росмера,первый камень брошен, следующие не замедлят явиться. Понимая это, пастор просит у Ребекки руки: в спокойном плавании можно создавать идеальные умозрительные модели отношений, но среди бурь и штормов нужна поддержка, которую может дать только семья.

И... получает отказ. Больше того, молодая женщина запрещает ему возвращаться к этой теме, угрожая покинуть Росмерсхольм. Там еще удивительно много всего уместится, и водоносные пласты вскроются, и скелеты из шкафов вывалятся, подтверждая тезис о сверхъемкости драматургии. Хочешь, трактуй с позиций идеалов и веры, хочешь - с точки зрения социального прогресса и социума, легко поддающегося манипуляциям. Можешь увидеть за событиями женщину, желавшую счастья себе и любимому человеку, но жестоко поплатившуюся за выбор неверного средства. А можешь - беспринципную ведьму, идущую к цели по головам.

А кони при чем и как это связано с книгой Роулинг? Н-ну, есть легенда, что незадолго до смерти членам семейства Росмер являются белые кони. А как связано, попытаюсь объяснить завтра, когда стану рассказывать о "Смертельной белизне"