Это Палимпсест, Ноябрь. Реальный мир, в котором ничего не происходит без боли и смерти. To jest Palimpsest, November. Prawdziwy 'swiat. Tu nic nie przychodzi bez bólu i 'smierci.

Помните Лес между мирами из начала Нарнии? Порт миллиона возможностей. Нет, Палимпсест не похож на место бесконечного спокойствия, где время словно бы остановилось, а для того, чтобы попасть в новый мир, стоит лишь нырнуть в один из маленьких прудиков, каких здесь бесчисленное множество. И все же что-то от льюисова Леса между мирами в нем есть. Оказаться в месте, созданном для тебя и заниматься тем, для чего ты предназначен, имея рядом тех, кто тебе дорог. Рай?

Ну нет, бесплатных пирожных Кэтрин М. Валенте не раздает, в ее развернутой космогонии за все приходится платить, причем вовремя внесенная плата в той валюте, какую потребовал держатель блага, не гарантирует его непременного получения. Вполне может случиться, что отдав все, не обретешь желаемого или оно придет к тебе в таком странном виде, о каком и помыслить не мог прежде. Как в андерсоновской "Русалочке".

Вот, поймала наконец то, что мгновенно вовлекло меня в сферу притяжения писательницы. Я уже говорила прежде, что слышу в ее книгах голос Пратчетта, но было ведь что-то еще прежде "Космооперы", с которой это сделалось очевидным. Андерсон, частицы его дара, как кусочки волшебного зеркала из "Снежной Королевы", что влетают в сердце и глаз некоторых людей. Только меняем знак с минуса на плюс. Частица таланта одного творца, перешедшая к другому, не обедняет, а обогащает.

Итак, Палимпсест - один из миров, сотворенных Валенте и одновременно столица Волшебной страны, куда трижды путешествовала "Девочка, которая..." Хотя в отличие от целомудренной сказочной серии, плотского в этой взрослой книге будет с избытком. Сексуальность в самых различных аспектах не является для писательницы камнем преткновения, это еще по "Бессмертному" было ясно. Хотя во главу угла ее здесь не ставят.

О чем книга. Об эскапизме, о мире снов, куда стремятся люди, которым по каким-то причинам невмоготу в нашем с вами дневном мире. О четырех героях (миграционный контроль, инициация, преодоление бартера поверхностного натяжения отчего-то возможно лишь четверками). Американка Ноябрь - у майской Валенте особая любовь к именам осенним месяцев: Сентябрь - героиня цикла о Волшебной стране, Октябрь, Тоби, звали ее любимую кошку; итальянский архитектор Людовико, болезненно переживающий уход жены; японка Амая Сэй одержимая... поездами она обретет в Палимпсесте рыжеволосую подругу с романтичным именем Третья Рельса, собственно, это и будет воплощенный в человеческий облик Дух поездов, Тшечья Шина, читала я на польском; русский эмигрант Олег, которому не дает покоя призрак утонувшей до его рождения сестры Людмилы.

Взяла на польском, потому что после дивных переводов Беленковича оказалась совершенно не готовой к тому, насколько сложно воспринимать феерию прозы Валенте в оригинале, но и отказаться от нее совсем не могла. Остановилась на заведомо сниженном варианте "не-догоню-так-хоть-согреюсь". и не пожалела. Кэтрин великолепна даже в таком нивелированном изводе.