Сказочное паломничество
Однажды, во время паломничества в Оптину пустынь, знаменитый мужской монастырь, послушники наблюдали следующую картину. К отцу Венедикту, игумену Оптиной, подходит маленький мальчик: он приехал с семьёй и хочет взять благословение у отца игумена. Между ними происходит такой диалог:
— Здравствуйте, отец Вени... Вини... (не может выговорить имя)
А тот его ласково хлопает по плечу и говорит:
— Привет, Пятачок!
***
Многая лета
Многолетие, начинающееся со слов «Многая лета» — это торжественное песнопение в православной Церкви, форма пожелания долгих лет жизни и благополучия, очень часто поётся во время трапезы с целью поздравить кого-либо с праздничным событием.
Один иностранец, присутствуя при подобном поздравлении, спросил батюшку:
- «Откройте мне секрет, почему когда вы наливаете бокал,
встаёте и поёте «Много ли это?»
***
Короткая исповедь
Из рассказа одной прихожанки: бабушка перед исповедью протискивается:
«Пропустите меня без очереди, у меня всего 2 греха»
***
Православные атеисты
/из рассказа священника/
Забуксовала машина. Зима. Смотрю: мужички неподалёку стоят. Выхожу, прошу помочь. Они:
«Нет, батюшка, не поможем. Мы же атеисты»
«А какие, — говорю, — атеисты? Ведь атеисты разные бывают.
Есть атеисты-буддисты, есть атеисты-мусульмане»
Они в ответ: «Нет, что вы, батюшка, мы православные атеисты!»
В результате помогли, конечно
***
Поп-звезда
Один знакомый батюшка рассказал:
«Знаете, как у нас называют священников, которые активно
раздают интервью, ведут блоги, показываются на ТВ?
Поп-звезда!»
***
Молитва о женихах
К одному батюшке в храм ходило много молодых незамужних девушек. Почти всех батюшка благополучно перенаправлял на клирос, ибо петь в церкви было некому, а служить Господу своими талантами — дело не только благодатное, но и душеспасительное. Клирос, говорят, потом гремел на всю епархию.
Оплачивать этот прекрасный хор настоятелю было не из чего. Храм считался настолько бедным, что ни один из архангельских архиереев не решался обложить его епархиальным налогом.
Не зная, как отблагодарить своих тружениц, батюшка пообещал выдать их всех замуж.
У некоторых клирошан заявление духовного отца вызвало надежду, у некоторых — иронию, у большинства — твёрдое убеждение: «батюшка просто хочет нас утешить». Мол, отродясь в наш храм молодые люди не заглядывали, а в кипящем страстями мире пойди и отыщи достойного кандидата в супруги.
Но батюшка, обладая упёртым характером (по слухам, самым упёртым в епархии), начал после каждой литургии читать молитву о ниспослании женихов (говорят, есть такая в требнике).
Другие отцы посмеивались: вон, отче-то у нас, приворотами занялся, женихов вымаливает. Но батюшка упорно продолжал свое дело.
Прошло три года, в храм потянулись молодые люди. Совершили одно венчание, потом три, потом семь, потом за год то ли 12, то ли 15. Клирос опустел.
Отец сокрушался: вот, домолились, теперь и петь-то некому! В храм молодых людей стало ходить больше чем девушек.
Другие батюшки мнение своё переменили и уже наставляли своих алтарников: ты, давай, дурью не майся, гоголем не ходи, а бегом к отцу, который в своём храме «ярмарку невест» организовал. Слышал, что уже пять матушек (жён священников) из того храма вышло.
***
Батюшка-пушкиновед
У одного батюшки никогда не было машины. И когда другие наши отцы пересаживались с отечественных на иномарки и меняли оные, батюшка так и продолжал ходить по бренной земле пешком и ездить в общественном транспорте, приводя в ступор видавших виды кондукторш: «надо же — поп — а на автобус полез».
Пешелюбие батюшки приносило постоянную головную боль его благоверной супруге.
Батюшка мало того, что проходил от 2 до 10 километров день, так и делал это в крайне непрактичной обуви. Не сказать, что отец по каким-то патриотическим причинам не признавал ральф-рингеров или рейкеров, он просто считал, что негоже настоятелю бедного храма щеголять в дорогих ботинках. А дешевая обувь быстро приходила в негодность...
Помню как-то забрёл батюшка ко мне:
— Миша, можно я погреюсь? А то что-то ноги замёрзли.
Посмотрели ботинки — а там дыра величиной с пятак.
— Батюшка, и долго ли вы так ходите?
— Да неделю вторую. Думаю, вот старый стал:
мороза нет, а ногам холодно.
Бывало, сердобольные члены общины, зная, что батюшка не любит дорогих подарков, просто покупали ему новую качественную обувь, не называя, конечно, цену.
В очередной раз не выдержало матушкино сердце: «Отец, пойди в конце концов на рынок и купи себе нормальную кожаную обувь на меховой основе. Околеешь ведь скоро! Знаю, из церковной кружки не возьмёшь — так вот тебе из моей пенсии!»
Делать нечего. Понурив голову, батюшка отправился на архангельский рынок (рынков, надо сказать, священник не переваривал полностью, видимо, в силу своей устремлённости к горнему).
Навстречу ему попался подвыпивший мужик средних лет вида интеллигентного, хорошо одетого антиклерикала. Взглянув на сгорбленную фигуру батюшки, он самодовольно улыбнулся и громко, чтобы слышали все продавцы и покупатели в округе, рявкнул:
— Пошёл поп по базару
Посмотреть кой-какого товару!
Повисла неловкая пауза. Всё-таки уважение к священникам — всё ещё отличительная черта нашего многострадального народа.
Батюшка не растерялся и среагировал мгновенно (во весь голос, конечно):
— А навстречу ему Балда.
Идёт, сам не зная куда!
Тут весь рынок грохнул, люди просто рыдали. Интеллигент испуганно покосился на батюшку:
— Ты чего это, чего?
— Да я ничего. Я Пушкина всего лишь процитировал!
Материальные беды у батюшки продолжаются до сих пор: то куртка порвётся, то ботинки сойдут на нет, то и вовсе сумку в автобусе забудет.
Но вот нрав остается прежним: столь же весёлым, сколь и ревностным по Бозе.
