domestic-lynx.livejournal.com/33167.html
ЗА ЧЕМ НАРОД ХОДИЛ НА МАНЕЖНУЮ?
domestic_lynx
December 14th, 17:19
Народ вскипает.
Сбивается в кучи и - куча на кучу. Какие кучи? Да любые. Болельщики, чёрные и которые против чёрных. И которые вообще против всех. И против всего, что происходит. И таких становится всё больше, тем более, что праздношатающейся публики, не занятой средь бела дня в будний день – сколько угодно. И шатаются они не радостно, а со злобой, ощущая неправильность своего шатания, потому что по божьей правде нормальному здоровому человеку в будний день полагается не шататься, а быть на работе, и инстинктивно все это чувствуют.
Достаточно любой чепухи, чтобы, как говаривал Горбачёв, «процесс прошёл». («Опять матч продули, уроды! Да сколько ж можно терпеть национальное унижение?»). И пошло-поехало.
Они способны на самые отчаянные, кровавые, уродливые и бессмысленные поступки, потому что они – в отчаянии.
В тупике.
И не потому, что у них нет хлеба, а потому что нет – смысла. Им не то, что не на что или негде жить (хотя и это бывает, и нередко) – им НЕКУДА жить. Нету вектора, направления движения, перспективы, будущего, образа результата нет.
Кто я такой? Зачем я здесь? Что меня ждёт и почему? Нет ответа. И поэтому они не уважают свою жизнь, самих себя, «это государство», «чурок», ментов и всех-все-всех, обобщённо именуемых «уродами». По временам они их всех остро ненавидят и готовы взять в руки арматурину или бейсбольную биту и пойти крушить всех подряд. Потому что себя они ненавидят точно так же, и собственная жизнь – копейка. И таких становится всё больше. Любопытно, что в начале 20-го века в России пошло в рост новое в то время явление – хулиганство. Это было новое преступление, и новизна его была в немотивированности: вот так взял и из дурацкого озорства «саданул под сердце финский нож». Ну или полегче – двинул по физиономии. Прежде были кражи, грабежи, убийства даже – но не из пустого озорства, а тут – без смысла и без видимой причины. Видимо, такое поведение свойственно человеку беспочвенному, потерянному, сбитому с панталыка. Недаром, певцом хулиганства был Есенин.
Сейчас поднимается какая-то невиданной прежде высоты волна народного возмущения, гнева, отчаяния. Чего нужно народу? Чего ему не хватает? Чем он уж так-то возмущён? Бывало вроде и похуже и поголоднее, а Москве-то вроде и вовсе грех жаловаться…
Да он сам не понимает, народ, и не формулирует точно свои потребности. И это – нормально и естественно, что не понимает и не формулирует. Это только унылый филистер Маслоу придумал иерархию потребностей: удовлетворил базовые – переходи к следующим. Реальный человек устроен не по Маслоу. Он может быть босым и голодным, но чувствовать себя счастливым и реализованным. Значительным себя может чувствовать.
А может наоборот: быть физически сытым и при этом ощущать себя дерьмом. Которого никто не уважает, и сам он себя не уважает.
Человеку требуется уважать происходящее с ним, ему требуется верить, что жизнь его проходит не впустую, не втуне, не псу под хвост. Если это так – он способен снести не только материальные недостатки, но и материальные лишения. Более того, он впоследствии будет вспоминать об этом материально скудном периоде как о высшей точке своей жизни. Если, повторяю, есть ощущение осмысленности и ценности своей жизни. А именно этого-то человек сегодня и не имеет. Думать по своему поводу он может разное, но дело обстоит именно так.
Как объясняют люди своё жизненное неустройство? Да очень просто объясняют. При любом душевном дискомфорте обычные люди просто ищут виновных, и легко их находят: понаехали тут, заняли все места, до управы (мэрии, правительства долезли). «Чурка» - это обобщённый герой наших злобно-бессильных получувств-полумыслей: он, это он во всём виноват. Вообще, вешать всех собак на чужака и пришельца, особенно более энергичного и оборотистого, чем ты сам, - это дело самое рядовое. Нацисты когда-то построили всю свою политику на этом деле.
Замечу кстати, что наши власти должны относиться к нелегальным и прочим мигрантам с почтительной благодарностью: они служат амортизирующей прокладкой. Не будь их – народный гнев обратился бы прямиком на властей, и мало б не показалось.
Причины отчаяния – не материальные. Вернее, не только материальные. Далеко не только. Не поняв этого, мы будем вечно переливать из пустого в порожнее и не продвинемся в понимании существа дела ни на йоту. Причины нельзя выразить ни в рублях, ни в долларах, ни в льготах, ни в квотах. Причины массового отчаяния– духовного свойства.
Вот недавно в «Комсомольской правде» сравнили положение 25-летнего молодого советского инженера 25-летней давности, работающего на заводе или в НИИ, как тогда было принято, и сегодняшнего молодого «менеджера», работающего, как нынче водится, офисным планктоном. Получается, что нынешний московский офисный сиделец гораздо зажиточнее своего условного «отца». Но именно это сравнение и доказывает лишний раз, что «не хлебом единым». Тот давний инженер считал, что живёт в осмысленном мире и имеет перспективу. Сегодняшний офисный планктон – никакой перспективы не ощущает. Его жизнь радикально бессмысленна, как бессыслен и бесперспективен мир вокруг него. Он ведёт полунаркотическую жизнь, прихлёбывая «духовной сивухи» в виде телевизора, музыки, интеренета, видеоигр. Но сам он себе в этом не признаётся.
Поскольку современный человек – материалист, то он и привык искать причины своего душевного неустройства в сфере материальной. Он просто не знает иной сферы – вот и ищет там, где знает. Ищет, что называется, «под фонарём».
Наверняка кто-нибудь из читателей напишет: ишь, чего загнула, тётка, - нематериальные у них потребности! Да им лишь бы… (купить жильё, получить прописку, ипотеку, диплом и т.п.).
Так мыслит современный человек-материалист. Попробуйте даже и с «верхнеобразованным» заговорить о смысле жизни – в лучшем случае покрутит у виска. У него нет таких мыслей и слов таких – тоже нет. Вот он и переводит всё в единственно внятную ему сферу – материальную. «Квартиру не могу купить, а ОНИ в Куршевиле отжигают», «детям нормальное образование дать не смогу, а ОНИ…». Всё это верно, всё это достойно внимания, но это частности, фрагменты большой картины. А изображает картина – разрушение жизни. Близкий хаос. Гораздо более близкий, чем нам кажется из наших, слава Богу, пока ещё отопленных и освещённых квартир.
Человеку не меньше хлеба необходима какая-то достойная жизненная перспектива, ощущение своего достойного жизненного места, пускай скромной, но уважаемой жизненной роли. «Хочу приносить пользу людям» - писали мы сорок лет назад в школьных сочинениях. И мы писали, и наши родители и даже приснопамятные Карл Маркс вкупе с Володей Ульяновым писали что-то подобное. И правильно писали! Это ощущение своей вписанности в ткань жизни – необходимо каждому, что бы он сам по этому поводу ни думал.
А у кого оно сегодня есть? У учителя? У дворника? Может, у офисного сидельца? Вот тут-то и зарыта собака…
Чтобы жить и ощущать себя не мусором, который несёт ветер невесть куда, а чем-то минимально значимым, достойным жизни, человеку потребно ощущение некой минимальной правильности происходящего. Что живём уж пускай не по высшей божьей правде, а хотя бы минимально разумно и справедливо. Если этого нет – жить невозможно. Принято считать, что именно русский народ имеет особую привязанность к справедливости. На самом деле, таковы все народы. Если критическая масса населения убеждена, что живём уродливо и несправедливо – происходит либо бунт, либо массовая депрессия, оканчивающаяся тоже бунтом.
Что у нас по этой части?
А вот что. Каждый божий день на тебя обрушивается поток ценной и поучительной информации: такой-то генерал украл, такой-то чиновник получил взятку, такие-то милиционеры крышуют таких-то бандитов да и сами почти что неотличимы от своих клиентов, а вот разоблачена такая-то мошенническая контора, а вот на таком-то предприятии половина дипломов - поддельные. Об этом же самом или о чём-то опдобно говорили и вчера, и неделю и год назад, и будут говорить завтра и через год. Все к этому привыкли, как к делу обычному и безальтернативному. И то сказать, а что ещё делать генералу МВД, как не крышевать киоски? Нет, яне правильно сказала: ларьки – не его уровень? Ну, вот видите, вы знаете, кто что крышует – значит, наши СМИ, как говорили в старину, «дошли до каждого». То есть сделали преступление – привычным.
Вообще, привычным может стать совершенно всё. «Ко всему подлец-человек привыкает», - говорил старик Мармеладов. Верно, привыкает, но постепенно свинеет и перестаёт быть человеком. Или вот ни с того ни с сего замочит кого-нибудь бейсбольной битой. И так бывает. А так ничего – привыкает.
Но давайте проморгаемся и на минуту посмотрим на привычное и примелькавшееся свежими глазами. И что же мы увидим? А вот что. По государственным каналам в режиме нон-стоп народу на все лады объясняется: вами правят бандиты, признаётся только право сильного, главное – отмазаться, самые богатые люди – чиновники, они же и главные бандиты. Это даже не какие-то «жареные факты», не сенсации – вовсе нет. Это просто фон жизни, нечто безальтернативное и всем, в принципе, известное. Трындят это по всем без всякого изъятья, в том числе и по государственным, каналам. У нас ведь недостаёт свободы слова, как утверждают либералы – верно? Телевидение жёстко контролируется? Значит, это трындят от имени и по поручению государственного руководства. Так, вероятно, надо понимать? А как ещё? Чисто логически…
Товарищи дорогие! Это же знает каждый низовой руководитель: если говоришь о безобразиях – надо решительно наказывать виновных. Не можешь (не хочешь, не умеешь, нет сил) наказать – не говори. С этой точки зрения замалчивание безобразий в Советском Союзе эпохи упадка было осмысленно. Я не говорю, что – правильно. Неправильно было. С безобразиями надо повседневно бороться, а не замалчивать их.
Но болтать и ничего не делать – ещё хуже.
Это базовый закон управления людьми. Говорить и не наказывать – самое вредоносное, что только можно придумать. Если руководитель говорит о безобразиях (или допускает такие разговоры, что одно и то же) и при этом всё остаётся по-прежнему, народу даётся сигнал: можно! То есть тем самым ты безобразия – легализуешь. Они становятся обычным бытовым явлением. Поэтому либо молчи, либо – бей. Это касается любого управления людьми – от страны до бригады или группы детсадовцев.
Вообразите. Я, руководитель компании, прихожу на совещание (по понедельникам у нас в 13 часов совещание) и объявляю: «У нас на складе – воруют». И что? И ничего – просто информация такая, в рамках гласности, открытости и, извините за выражение, транспарентности. Как поймут меня сотрудники? Единственным образом: воровать – разрешается. Долго просуществует такая организация, как вы думаете? Правильно думаете!
То, что происходит у нас – это полная легализация любых безобразий: воровства, взяток, вымогательства, да чего угодно… Высшее начальство об этом знает – само иногда говорит. Вполне возможно, что оно даже сдержанно гордится своей осведомлённостью, во-первых, и, во-вторых, широтой свободы слова, царящей в подведомственном отечестве. Так что же – значит, одобряет? – рассуждает простой маленький обыватель, глядящий телевизор. Тогда на кой нам такое начальство? За что его уважать? За роскошные бело-золотые интерьеры? Есть, конечно, такие граждане, которые за это уважают. У нас в посёлке живёт богатая пожилая гражданка, которая призналась, что самое интересное для неё в телевизоре - это подсмотреть какую-нибудь интересную интерьерную идею из кремлёвского дизайна, жаль только, мало показывают. Чуть мелькнёт что-нибудь интересное – и опять заведут свою нудьгу про политику. Эта дама уважает наше руководство за хороший эстетический вкус. Но, согласитесь, не все у нас похожи на эту пожилую леди.
То есть что получается? У людей формируется твёрдое убеждение: нами правят воры, бандиты и насильники. Такое у нас руководство на всех уровнях. Сомневаешься – посмотри телевизор.
Я уже не раз писала по разным поводам: наше время удивительно похоже на канун Первой мировой войны. Сейчас выявляется ещё одно пугающее сходство: нарастающее неуважение к власти. Неуважение не в смысле отсутствия уважения, а неуважение активное, переходящее в презрение.
Верховная власть держится на уважении. Не на силе, а как это ни наивно звучит, на правде. «На штыках нельзя сидеть» - это говорил Наполеон, многие повторяли, а вообще-то это старинная пословица, кажется, испанская. А знаете, кто ещё говорил, что одной силой власть не удержишь? Нет, не Махатма Ганди. Это говорил Макиавелли, патентованный, вроде, циник. Но говорил он это потому, что так оно и есть. Государственная власть держится на такой по виду фитюльке: на признании, что вот ЭТИ имеют право НАМИ править. Кто, как и при каких обстоятельствах их выбирал или назначал или они сами себя назначили – всё это имеет минимальное значение. Чтобы власть держалась, требуется наличие в народе такой вот мысли. Или чувства. Или мысле-чувства. Или веры.
Именно это и есть легитимность.
Наши малограмотные журналисты употребляют слово «легитимность» как синоним «законности», и на самом деле – это другое. Это вот именно и есть то самое уважение, без минимума которого – каюк.
Мы все помним фильмы и романы о крушении российской империи в 17-м году. Почему она пала? Почему не нашла защитников? Потому что потеряла уважение и поддержку. Потому что народ стал называть государя императора Николашкой и рассказывать скабрезные анекдоты про похождения царицы с Распутиным. А поскольку жить помимо власти – русский народ не может (да и никакой другой, вероятно, тоже), то и собственное положение показалось народу невыносимым и негодным. Иван Карамазов говорил, что если Бога нет, то всё позволено. Когда не стало царя – стало тоже всё позволено – дальнейшее известно.
Наш народ всегда инстинктивно оберегает в собственном сознании фигуру царя. Первое лицо всегда пользуется значительно большим престижем, чем остальные начальники («бояре»). В этом верный государственный инстинкт народа. Наш народ природный монархист. Но если обрушивается и эта вера – тогда рушится всё. Это показал 17-й год. Государство распалось и сползло в анархию и хаос.
Это не организовали большевики – не надо говорить лишнего и приписывать им незаслуженное. Большевики проявили себя хорошими организаторами, но в революцию они только оседлали волну, но вызвала её трусливая, безответственная, бездарная, выродившаяся власть. Непосредственно вызвала. Готовили-то многие. Весь 19-й век говоруны-пустомели, безответственные мыслители и профессиональные «печальники горя народного» расшатывали глсударственную конструкцию. Между прочим, Н.Бердяев рассказывал в своей философской автобиографии такую любопытную вещь. Месяца за два до февральской революции у него в гостях были два его знакомых – большевик и меньшевик. Заговорили о том, когда может прекратиться в России монархия. Меньшевик считал, что лет через двадцать, а большевик – через пятьдесят. Никто тогда ничего не прозревал и даже не подозревал. Но оседлать волну большевики в скором времени сумели. Кстати, потом они всё-таки сумели спасти страну от распада, чего не сумели демократические и цивилизованные правители – как в тогдашние, так и в наши дни. Но это так, к слову…
Сегодня возникло громадное число людей, которым нынешняя жизнь кажется невыносимой. Они не уважают эту жизнь, эту власть и себя в контексте этой жизни. Разным людям жизнь невыносима по разным причинам. Но есть и нечто общее для всех. Эта жизнь всеми ощущается абсурдной, бессмысленной, бесперспективной и вопиюще несправедливой. Цивилизованные обращения к власти – как об стенку горох. Она их не слышит. Что и подтверждает широко распространённую народную мудрость: им на нас наплевать, он свои карманы набивают.
Вот смысл событий на Манежной площади. И это только начало.
Можно ли что-то сделать, отрулить от края пропасти?
Мой папа, фронтовик и директор нескольких машиностроительных заводов, любил повторять: «Что б ни случилось – виноват всегда начальник». Не объективные обстоятельства, не происки врагов, не разгильдяи-подчинённые, а только один человек – начальник. Мне кажется, он был прав.
Роль руководства – любого уровня – очень велика. Эта роль – гигантская, решающая. Остановить сползание в пропасть можно. Но для этого нужно не латать дыры: этого припугнул, того задобрил, - а нужно прежде провести очень серьёзную работу.
Самую трудную на свете и очень мало распространённую в настоящее время работу – умственную.
Требуется осознать, в каком положение мы все находимся, куда идём, какими ресурсами располагаем. Необходим образ результата и план по его достижению. А в рамках этого плана каждому нужно указать «его место и его тягло». Именно это даёт смысл индивидуальной человеческой жизни. Задача – титаническая. Кто на неё способен – не знаю. Остаётся только надеяться, что под эту задачу русский народ явит соответствующего титана. В первую очередь – титана мысли. Потому что все изменения, от больших до малых, начинаются в мысли, а не в болтовне, суете и пиаре. А пока государственной мыслью у нас заведуют гламурные секретарши-спичрайтерши – всё будет идти в прежнем направлении. С нарастающей скоростью. Потому что так уж устроен мир, что вниз катятся с нарастающей скоростью. Это вверх карабкаться – упаришься.
Многие сегодня любят порассуждать, что-де «англичанка гадит», а точнее – «американка», т.е. что-де американцы готовят очередную цветную революцию. Я не знаю этого вопроса предметно. Быть может, в тамошнем госдепе или ещё где записано в какой-то тайной доктрине, что надо устраивать повсеместно цветные революции, а потом эти несчастные страны расчленять и а аппетитом пожирать. Может, так. А может, и нет: сегодня они умеют выкачивать ресурсы и без прежней брутальности, без всяких там эксцессов вроде оккупации, лишения суверенитета – интеллигентные же люди.
Но в любом случае, США – это наш вечный геополитический противник, как когда-то была Англия. А раз противник – значит он рад всякому нашему ослаблению, любой смуте и неустройству. И будет всё это использовать в своих интересах. А вы как думали – в ваших, что ли? И не критиковать их надо за настойчивое преследование своих интересов, а поучиться у них. Нам бы так!
Не их ли тайные агенты созвали толпу на Манежной? Всё может быть, но если это так, то рука Вашингтона сильно окрепла и накачалась. На Майдане Незалежности, помнится, унылые платные манифестанты ежели что и демонстрировали, то разве что невыразимую скуку во взорах, и даже не притязали изобразить, что находятся здесь по воле сердца. А на Манежной вышло вполне даже живенько и креативненько. Так что либо америкосы сильно продвинулись в организации массовых ивентов, либо ивент был чисто местный, национальный. Так что на вопрос, кто это организовал, я могу только ответить вопросом на вопрос: а постыдный идиотизм нашей жизни – со всеми этими Сколковыми, с переименованиями милиции в полицию, с образовательной реформой – это кто организовал? Тоже гадкие ОНИ? А замечательные МЫ – продолжаем ставшую традиционной политику невмешательства в свои собственные дела? Последнее – несомненно: продолжаем.
