Кто-то работает с финансовыми документами. Кто-то - с ядерными боеголовками. Сказочно свезло тому, кто работает с коровами и свиноматками. А я, вот, работаю с миллионерами.Неважно какими - долларовыми, евровыми, рублевыми или иеновыми. Миллионеры бывают разные.
Нынче, вообще, серьезный переизбыток миллионеров на мою бедную голову. Причем, один экзотичнее другого.
Вот к примеру — бразильский капиталист Андреа. Владелец безумного количества акров отборнейших джунглей, где (да-да) все еще так много диких обезьян. Кроме обезьян, Андреа владеет парой тройкой заводов, сетью парков развлечений, и еще чем-то высокоприбыльным. Андреа — из итальянских бразильцев. Это очень высокомерная диаспора, которая предпочитает не родниться с остальным бразильским сбродом.
- Андреа, мать его, итальянец! - в сердцах говорит Эдуардо, директор одного из его заводов. - А они, итальянцы, всегда думают, что все делают лучше всех. Невозможно переубедить. Я вот, немец, а переубедить не могу.
Между тем, немец и итальянец между собой разговаривают на португальском. Ничего особенного. Бразилия — страна прекрасных парадоксов.
- Я впервые в Москве, - говорит Андреа. - Честно говоря, я и в России впервые. Однажды, в время скандинавского путешествия на яхте, мы заходили в порт Санкт-Петербурга. Но нам там не понравилось. Холодно было. В Москве получше, только вот что меня удивляет — почему здешние люди так любят черный цвет?
- Это такой долбанный климат. Сам видишь, холодно у нас. А темная одежда задерживает тепло, - без тени юмора говорю я ему.
Андреа высокий и улыбчивый. Держится скромно. На перфекциониста, каковым его обрисовал Эдуардо, не похож. Ему где-то около пятидесяти. Слегка небрит,глаза смеются. В целом, обаятельный чувак. Он — представитель третьего поколения миллионеров. Ему ничего и никому не нужно доказывать. За него все уже доказали деды.
- А что Андреа, а были ли твои предки рабовладельцами?
- Ну как не быть, — смеется Андреа. - Но разве об этом сейчас кто-то вспоминает?
