Хоть один из долбаных выходных мне удастся провести дома, чтоб никуда идти не надо было?! И ничего не надо было делать?

Солнце жжет небеса, значит мир еще юн.
Я восстала из пепла, из праха и снов.
Я восстала в песках переливчатых дюн,
Вдруг свободу найдя от тяжелых оков.

Пирамиды молчат уже тысячи лет,
Никого из богов не осталось в живых.
Мне на память от Ра - золотой амулет,
И отныне я зрячая в царстве слепых.

Я все выжгу дотла - будет праведным гнев.
Пусть чума поглотит человеческий род.
И, быть может, в страданиях чуть поумнев
К божествам наконец возвратится народ.

Алима Троицкая

С сигаретой в зубах, и с чертями на правом предплечье, я смотрю на людей без надежды, и путаясь в их голосах. И бормочу несвязной, немного запутанной речью я о душах, что вижу у встречных в зеркальных глазах.

Непривычная к людям, пытаясь понять их мотивы, лезу в пекло, творю непонятную чушь с ерундой, обнимаю руками пространство, дома, перспективы, и в ракушках пытаюсь услышать волну и прибой.

Замерзаю ночами, зарываюсь от холода в листья, (мелкий дождь не находит таких же неважных людей), и мне снятся такие же рыжие, в сущности, лисы, их носы и повадки, и страсть к накопленью вещей.

Не умею кричать, очень часто снижаюсь на шепот, с взглядом диким, и кожей молочной, болезненно - бледной, когда надо, забуду разумный единственный довод, люди часто зовут сумасшедшей, а попросту - ведьмой.

Не слежу за часами, прихожу без причин с опозданием, (Зато точно приду. Даже если мороз и метель), и с каким то тяжелым, как груз или камень, сознанием, открываю в квартиру тяжелую, старую дверь.

Много склянок в серванте, без названий, для добрых и злых. Я лечу что-то внутренне, но это уже не поможет. У меня куча виски, портвейна, вина и других помогающих выжить и даже согреться немножко.


С сотней книг и записок, и целой коробкой кассет, раскрываю все окна, виня жизнь и её неизбежность.
Может, кто-то заметит, что больше не платят за свет.
Я когда-нибудь точно возьму чертов шарф и повешусь.
(Черная Осень\Стихи)

Город призрачный и туманный потому, что упала ночь. Мы идём, а вокруг кошмары, звёзды с неба сбежали прочь, на ветвях угнездились птицы [поищи, не найдёшь пера]. Мы идём. Это нам не снится, и всё, кажется, не игра. Всё реально на самом деле, добежать бы до фонаря! Жуть. Прохожие озверели, их глаза, как огни, горят бледно-жёлтым, слегка зелёным.
Нам не хочется умереть.
К тротуару склонились клёны, по щеке проскользнула ветвь, в спину дышат толпою монстры – выбирай, кто тебя сожрёт. Нам удрать бы, что будет мочи, из раскинувшихся тенёт.
Мы потерпим, чуть-чуть потерпим, пересилим липучий страх.С этой чёрной скулящей тенью разберёмся потом, с утра, когда город добрее станет, псы попрячутся в конуре…
Ночь танцует под небесами в лунном тающем серебре, кто-то чавкает там, в канаве, на ужасный и странный лад. Мы идём, и идут за нами десять полчищ и целый ад.

sheril fenn

Там, в болоте моей души,
В ледяной и сырой глуши
Радость свою оставишь.

Засосёт, уложит на дно,
В ил, где всегда темно —
Поминай как звали.

И тропа, по которой пришёл,
Стала гладкой, как чёрный шёлк.
Не вернуться.

Силы не трать, меня не зови
И не жди помощи от зари -
Петухи не проснутся.

Да и я не проснусь никогда.
Тяжела надо мною вода.

(Anna Thanatos)

На память.

Серия сообщений "Кинозал":

Отзывы о фильмах.

Часть 1 - Обряд
Часть 2 - Лигейя
...
Часть 13 - Старая сказка.
Часть 14 - Когда впечатлилась фильмом.
Часть 15 - Love Hurts

Я никого никем не заменяла.
Я уходить умею вникуда.
Я знаю, что такое пустота.
И все бывает так, как я сказала.
Я не из тех, кому нужна стена,
и кто не выживает в одиночку.
Я не из тех, кто ляжет в чью-то строчку,
Чтоб лишь бы чувствовать, что не одна.
Я тем страшна, что не найти следов,
идущих цепью рядом по дороге -
оставят их мои лишь только ноги.
Чтоб мне уйти - не нужно спутников.
Ни веры.
Ни Богов.
Искать нелепо то, чего не существует:
Фантомы лжи и призраки измен.
Я не искала никогда замен.
Но каждый делать это непременно будет...
Я непонятна тем, что безупречна,
Но быть иначе не могло.
Я ухожу без лишних слов.
И уходя - я ухожу навечно.
Я тем страшна, что я умею быть одна.
Я не к кому-то ухожу, моя обитель - Тьма.
Не ухожу к кому-то, кому я нужна.
Я в этой жизни все могу сама.
Диагноз: одиночеством больна.

(14.10.17., I. M. M. D.)

Ужасного зверя ловили арканом и сталью.
У зверя нет имени, сердца. Ни дома, ни стаи.
Зверь злобно рычал на охотников, клацал клыками.
Запутавшись в сети, он бился об острые камни.

Его волокли через реку, поля и деревья
К прекрасной, заботливой доброй своей королеве.
Приказ королевы: «Омойте от будничной грязи.
Глубокие раны его обработайте мазью»

А вечером мягкой походкой в изящных балетках
Она подошла к той зловещей серебряной клетке.
И, выпустив зверя, дворецкий изрек деловито:
«Моя королева, приятного Вам аппетита»

© Саша Бесt

Вы не существуете. Знаете, я ещё со вчерашнего вечера думаю, будто бы Вы — моя иллюзия, галлюцинация, магия, остаточный идеал, пепел в груди из сожженного больной психикой сердца.
Колея, море, наши чайки и облака. Давайте же убежим с Вами, нам будто по тринадцать, и мы застряли в одном лифте, нажав кнопку "в космос" одновременно. Наигрались, скажете Вы? А тут ещё записи на дверях: Бродский, Маяковский и все прочее, колющее сердце подступающими ассоциациями разума.
И мы с Вами десять часов неразлучно и вместе. Знакомились около часа, подбирая нужные слова, запинаясь на каждом предложении.
Ещё я помню, как успел увязаться с Вами в эту каморку два на два. Нет, Вы вообразите, я видел Вас в воображении, вообразите, я побежал в собственный мир фантазий, а столкнулся с Вами. Ты не ушиблась? Все нормально, мы выйдем — я унесу Тебя на руках. Да плевать, забудьте про честность, скажите, что Вам больнее, чем Джульетте от Ромео.
Так вот, о чем это я. Надеюсь, что нас с Вами не найдут, моя дорогая *. Мы умрем в этой каморке два на два, зато будем счастливы больше, чем житель в квартире площадью в бесконечность.

***

Пишу о том, что нет более сил скрывать в потаенном от всех сознании. О, нет, я показал его Вам, поэтому в потаенном от всех, кроме Тебя. Знаешь, что всегда было важнее жизни для любого актера собственной судьбы? Найти актрису с которым любая поставленная пьеса становилась шедевром, нашими с Вами любимыми видеопленками, признанными народом.

Все тлен. Паутина железных дорог, распластавшаяся в пучине километров между нами, сводит меня с ума. Посылаю к Вам тысячи писем в надежде, что хоть одно дойдет в собственный срок. Мне иногда кажется, что в одном из конвертов Вы все же обнаружите кольцо, которое свяжет нас вместе с паутиной дорог. Мы с вами забудем о слове "развод" и "разлука", оставив в словаре Даля только три: "Любовь", "Необыкновенность" и обоюдолюбимую фразу, способную отделаться от комплиментов, посланных друг другу с воздушными поцелуями.
И теперь скажите, что нам наши расстояния? Разве наш вечный двигатель, постоянный ток эндорфинов по телам и венам, проходящие намного больше, чем поезд ****** — ********* за месяц беспрестанных рейсов. Дышите мной. Кислород на земли вскоре искоренит табачный дым, но мы не курим. Счастливые люди не курят, верно?
Ноты опустят в вечность нашу встречу, а Олимпийские боги пересматривают нескончаемый роман * и *, с торжеством ожидая выхода Вашей забвенной книги.
Вновь вынуждаю себя садиться за эти тонны букв и слов, сплетающих Ваше настроение, но иначе никак. И да. Люблю ли я Вас? Люблю, люблю и более нет мне пощады. Сходим с колеи, к черту пляж: нам нужна морская пучина, проявим дерзость и забудем о человечности ради собственного круиза по волнам эйфории, что обыкновенно живут в нижней части живота.
Расправьте свои крылья, * , и отправь меня прямиком в Ад. Огонь преисподней не сравнится с тем, что разжигаете Вы в смоленных внутренностях.

По горло в бурлящей морской пучине, вниз и влево со знакомой колеи, теперь и я истребляю остатки кислорода табачным дымом, дорогая *.

здесь пахнет солнцем

мы оставляли мертвелыми города.
мы оставляли пустыми свои квартиры.
нас поезда увозили куда-то вдаль – горе-скитальцы бродили впотьмах по миру в поисках нежности, верности и тепла, в поисках мальчиков, девочек, птицы счастья. магия чувств нас безбожно к себе влекла. скольких уже порвало на куски, на части, скольких не вышло из ком докторам спасти – вынесло, выбило с трассы и размозжило вдрызг о чужие поступки, о чей-то стих.
как-то вот так мы учились любви и жизни.
мы подрастали, зверёныши волчьих стай, зло обходили расставленные капканы. так блёклый мир начал вдруг излучать цвета, так отступили и монстры, и великаны, те, что таились под койками в темноте, те, что вгрызались зубами и выли дико. каждый из наших усвоил, чего хотел. каждый сносил об асфальт не одни ботинки.
с неба светила таинственная звезда, старый винил выдавал голоса кумиров. мы возвращались в забытые города. мы возвращались в заброшенные квартиры.

(с) sheril fenn

В карандашно-грызучем детстве
Я себя рисовать любила:
палка-палка-царапка тела-
зубы-когти-шипастый хвост.
А как стала взрастать,
у чудищ
появились рога и крылья,
чешуя и невесть ещё что
(в общем - нужное подчеркнуть).
Я взросла беззубой на редкость,
Ни шипов, ни когтей - на, кушай,
Милый хищник.
Но крылья были. Чешуёю пугая всех.
Только проку-то - быть крылатым
Из покон уж веков банально
(... кушай, кушай. Да подавись же!)
А как я карандаш возьму... -
Вечный вой: не дочь ты, не мать нам,
не жена, не идущий мимо...!
Обгрызу привычно я грифель,
Намазюкаю кубик солнца
И ромашку на пол листа.

Солнце чёрное и ромашку
О семидес'ти двух зубах.

(с) Ирина Мудриченко

Нуну =)) давайте =)) очень интересно!
И я даже вовсе не про цирк =))
*запаслась поп-корном*

Возводи меня в сан. Молись мне. Боготвори. Припадай к окаемке платья, склоняйся ниц. Заливай алым воском преданно алтари, но не смей поднять на меня дрожащих ресниц.

Моя кожа - саван, в котором мне спать и спать. Белый мел осыпается тленом со впалых щек. Ты меня воскресил. И светлая божья рать не спасет тебя. Срок отслужишь - будешь прощен. Пробудил ото сна, рядил меня в гарь и смоль. Кровь на горле, запекшись, чернеет в лучах луны. Ты желал меня. Я в ответ отдала лишь боль, дозволяя коснуться мертвенно-бледной спины.

Поклоняйся мне слепо, будто древним богам, и тогда между пальцев вновь прорастут цветы. Хочешь вечности? Я с лихвою ее воздам поцелуем смертельным. А что мне подаришь ты?

Замыкается круг. Струится из вен тепло. Я позволю сегодня рядом со мной уснуть. Ты слабеешь. Дым от свечей обретает плоть и садится белесой птицей тебе на грудь. В подреберье сердце углем начинает тлеть. Я открою глаза, как только прервется нить твоей жизни.

Издревле было и будет впредь - прикоснувшись к смерти, придется ей заплатить.

Mary N

- Встретились в аду... Мы боялись, помнишь?!
Значит, это лучшее место встреч!
Ты в нём, я смотрю, преспокойно ходишь,
От котлов прикуриваешь...
- Зажечь?

Да, хотя пока ещё непривычно,
Тоже... Но прикинул, куда потом.
- Я имею то, что растила лично.
Смутно представляю, как в остальном...

Здесь весьма неплохо, лишь необычно.
Черти, в общем, милые, "белых" нет...
- Ну а сильно ль надо? Их свет напичкан
Ложью ржавых "истин". Под трафарет

Неокрепший разум, и всё им страшно.
Борются с тенями, поют дождю...
Я не против "белых", коль это важно -
Против подчинений слепых Вождю.

Но в чужое дело я лезть не стану -
Я любую веру готов принять.
Лишь бы человек был не сильно странным,
Лишь бы мы друг друга могли понять...

И любить.
- Бывает здесь и такое!
Я уже увидела, это плюс!
Можно находить и позвать с собою.
Дай-ка уголь - видеть, куда ступлю.

Мы с тобой, предчувствую, расстаёмся?
- Почему же? Выпьем? Я только за,
Если мы и завтра вдвоём проснёмся...
- Нет, я не встречаю рассвет в слезах.

И, раз мне понятно, чего я стою,
Я прощаюсь, можешь не обнимать.
- Даже так... Внезапно! Но я не спорю.
Вижу, ты нашла, с кем его встречать?

Ладно, и желаю достичь рассвета.
Я и сам пытаюсь к нему прийти...
Только мало денег купить билеты.
- Тоже, но попробую обрести.

Вот, на исцарапанные ладони
И на ветошь сношенных наших душ
Капли света падают, чуть наполня,
Даже здесь, в пугающем всех аду.

Здесь вполне возможно найти ответы,
Если только верно задать вопрос.
Можно зарабатывать на билеты,
Как мантру, нашёптывая под нос

Имена сумевших добиться силы
И тебя позвавших в свой узкий круг.
Я переступила через могилу,
Где меня засыпали поутру.

АнТур

Cиние реки под чёрным сводом, звери наскальные щерят пасть…
Не откажись от своей свободы, не позволяй здесь душе упасть камнем тяжёлым на дно глухое, где отпечатались все миры. Это легко – ничего не помнить. Это так просто – могилы рыть. Эта дорога тебя не лечит, призрачен свет где-то там вдали.
Ты погибаешь.
В туманах млечных тонет твой бледный и милый лик.
Не позволяй уносить теченью в мёртвые сны и забвенья тишь – так уходить от людей нечестно. Если я мог бы, то б запретил. Вот я молю, так услышь мой голос! Каждый твой шаг – рана в сердце мне, ты пробудила мой дикий голод, если уйдёшь, то спасенья нет.
Эта дорога длинна и топка, даже, быть может, замкнётся в круг. Мы разрываемся там, где тонко…
Синие реки текут на юг.

sheril fenn

Так можно в последнее время описать мои сны.
Я не вижу образов в основном. Я слышу мысли. Свои и чужие.
Чаще - свои.
Это и правда больше похоже на монологи подсознания.

Серия сообщений "Сны":

Путь по Снам. Другой мир.

Часть 1 - Где ты? Как твое имя?
Часть 2 - Странный глюк.
...
Часть 43 - Backstage.
Часть 44 - Монолог подсознания.
Часть 45 - Монолог подсознания.

Каждое слово - метко, резко
и точно в цель.
В мою боль.
Не междустрочье. Въедается солью
и ровно в ноль.
Меток прицел.
В сердце. В любовь. В мозги.
Чтоб насквозь, навылет
или застряло
не около смысла, но смыслом
в мои виски.
Под кожу. Нежно, но ощутимо,
пределом тоски,
неумышленно, осязаемо
прорастать.
То, что спрятано там, внутри
нечаянно
вывернуть. Вынуть. Достать.
И чем метче - тем ближе..
..наши с тобой стихи.
И чем глубже - тем лучше..
..на выдохе станем..
..многоточиями..
..в конце строки..

(26.09.17, I. M. M. D.)

Я запиралась.
Ключи я спрятала. Не искала,
Лишь притворялась.
Так тяжело, с хрипотой дышала
И задыхалась,
Только шагнув. Потом понимала -
Я заигралась.

В слабость.
В свою не_силу, слишком поверила.
В гордость.
Свои мечты только снам доверила.
В вечность.
Про скорость времени им не верила.
В мудрость.

Я разбивалась,
Клочки, осколки - не собирала.
Но не сдавалась.
И пусть молитвы опять шептала,
Я возрождалась
Из них и пепла. И я взлетала!
Я изменялась.
(Тихая Тень)

Тише, тише! Наблюдайте.
Мир легенды безупречен.
Бог не умер. Он отвлекся.
Бог был нами не замечен.

Что вы, что вы! Недоверье...
Nomen omen. Как хотите...
Что ж, ищите в сказке правду -
В правде сказки не ищите.

Мысли, формы - все едино.
Кожей чувствуется ветер.
Ты - реален. Я - легенда.
Мне другие звезды светят.

Миф не вечен. Даже грустно.
Ты забыл - не попрощался...
Уходи. Живи и смейся.
Только снова возвращайся.

(Дарина Иволгина)