Из романов условной трилогии, включающей в себя также "Штиллер" и "Homo Faber", самый экспериментальный. Нет сквозного, целостного сюжета. Нет, по сути, и привычных, неизменных в основе своей героев. Автор экспериментирует: а что выйдет, если поставить сюда такого человека? А если он будет тем-то и тем-то?..

 

Зыбкость, незавершённость описываемого мира выражена уже в названии. "Допустим, меня зовут Гантенбайн" - такой вариант был дан в библиографии писателя, приведенной в сборнике пьес, выпущенном издательством "Искусство" в 1970 году. Русский перевод романа, озаглавленный "Назову себя Гантенбайн", появится лишь несколько лет спустя.

 

Поэтому и получается, что речь идёт то о Гантенбайне, то о неком Эндерлине. Гантенбайн притворяется слепым. Жена его Лила - то известная актриса, то просто домохозяйка. Изменяет ему, то ли догадываясь, то ли совсем не подозревая, что слепота мужа ложная. Сам Гантенбайн время от времени проходит процедуру маникюра у некой Камиллы Хубер, для которой маникюр тоже лишь прикрытие, возможность указать реквизиты на визитке. Подлинная ее профессия куда древнее. И Камилла точно не догадывается, что Гантенбайн ее раскусил. Он рассказывает ей занимательные истории. А потом проходит свидетелем в суде по делу об ее убийстве... 

 

В общем, то ли коктейль, то ли калейдоскоп! Точно не для любителей линейного повествования. 

 

Из трёх романов показался мне менее интересным (лучшим был первый, "Штиллер"). Некоторые эпизоды трогают. Другие фрагменты кажутся затянутыми. 

Я не читал "Штиллера" по-русски. Точно читал второй роман, "Homo Faber". Очень давно, половину жизни назад. А вот смог ли одолеть тогда и "Гантенбайна"? Увы, сие теряется в дымке времени. Хотя за чтение, однозначно, брался. И сейчас вспомнил то время. Сейчас оно кажется таким же странным, как роман "Назову себя Гантенбайн"...

Один из наиболее известных романов швейцарского писателя - на русский был переведён как "homo Фабер". Главного героя - рассказчика зовут Вальтер Фабер. А близкая ему женщина, эмигрировавшая из нацистской Германии Йоханна (Ханна) Ландсберг, порой называла его homo faber, что в переводе с латыни означает "человек производящий". 

Действительно, Вальтер - инженер, технарь до мозга костей и очень рациональная личность. Дожив почти до 50 лет, ни разу не побывал в Лувре (хотя по роду деятельности - Фабер работает в ЮНЕСКО - изрядно путешествовал по шарику). Он не читает романы, считает себя человеком совершенно не суеверным и т.п. 

Роман не очень большой по объёму, а говорить о нём не просто. По форме - это рассказ от первого лица, записи, которые ведёт главный герой. В основном они касаются новейших событий его жизни, тем не менее, вопреки всем утверждениям Фабера, что он не сентиментальный человек, неизбежно в этот якобы сухой "протокол происходящего" проникают воспоминания - о временах более далеких, о молодости Вальтера. 

Короткими, порой оборванными фразами стиль повествования может напомнить прозу Хемингуэя, но - с одним серьёзным отличием. Папаша Хэм считается брутальным автором. В романе Фриша слог рассказчика скорее меланхоличен (во всяком случае, так показалось мне). 

"Homo faber" продолжает и развивает, на мой взгляд, тему "тяжёлых людей", поднятую Фришем в более раннем одноимённом романе (так впечатлившем меня 3 года назад). Потому что Фабер, может быть, сухарь, но и Ханна тоже не подарок. И толика вины за случившееся, как представляется, лежит и на ней. 

Дело в том, что роман - это ещё и трагедия, практически в древнегреческом вкусе. Да-да! При том, что речь здесь идёт в основном как бы о делах современных, о прогрессе и тп., события начинают разворачиваться роковым образом - со знаками, со знамениями, которые ни герой, ни читатель сперва не понимают. Сухарь и технарь с говорящей фамилией Фабер вдруг раскрывается неожиданным образом, а Фатум тем временем берёт своё. 

Роман "Братья и сёстры Таннер" (в профессиональном литпереводе Н. Фёдоровой - "Семейство Таннер"; тем более что сестра в этом семействе всего одна) был написан Робертом Вальзером в 1906 году в Берлине всего за шесть недель.

Швейцарский писатель считается своего рода предшественником Кафки (в своё время пражского автора сравнивали с ним). В какой-то мере проведение параллели между творчеством двух авторов можно считать справедливым.

Оба писали ясным, прозрачным языком, но в качестве героев брали людей не совсем обычных, не привычных (особенно, должно быть, для читателя того времени - начала прошлого века). И помещали персонажей в ещё более странные ситуации. Впрочем, что касается романа "Семейство Таннер", странность развития сюжета, быть может, не столь бросается в глаза, по сравнению с такими новеллами как "Превращение", "В исправительной колонии", романами "Америка" и "Процесс".

Действие здесь начинается тем, что младший из Таннеров, Симон, обращается к хозяину книжного магазина с просьбой взять его на работу. Яркими красками Симон набрасывает перед своим потенциальным шефом картину процветания, которое принесёт в его лавку он, Симон. Но, увы, реальная его деятельность на этой стезе оказывается далеко не столь радужно-успешной как его обещанья... Очень скоро он пресыщен рутиной и просит отставки.

А далее мы узнаем, что у Симона это просто какая-то болезнь. Он - перекати-поле, сменил уже множество разных мест. И не видно, что на чём-то остановится. Это очень беспокоит его брата Клауса - доктора Клауса, ученого, самого разумного в семействе. И, быть может, наиболее страдающего от незадачливости братьев, Симона в первую очередь.

Другой представитель семейства Таннер - Каспар. Он художник, талантливый. Жизнь его складывается вроде бы и не столь бестолково, как у Симона, тем не менее человек он весьма своенравный, и отношения с Клаусом у него непростые. Впрочем, возможно, в этом виноват в первую очередь сам Клаус, потому как не умеет найти нужный тон...

Ближе к финалу мы узнаем, что есть ещё один брат - Эмиль. Тоже чертовски талантливый парень, но с детства избалованный. А сейчас он находится в доме для душевнобольных...

Тут надо отметить одну особенность романа: повороты сюжета свершаются в нём на сказочный манер. Симон, раз уж ему приходится много путешествовать, постоянно перебираться с места на место, каким-то магическим образом встречает нужных людей, тут же находит с ними общий язык, обустраивается наилучшим образом. Впрочем, как правило, не надолго. Потом мгновенно достигнутая гармония внезапно и необъяснимо разрушается. Впрочем, в объяснения, почему так случается, автор особо и не углубляется. Виной, скорее всего, непостоянная натура протагониста. Слишком быстро он пресыщается...

Явного волшебства на страницах романа, впрочем, как будто и не присутствует. Вся наличная в книге магия сводится к не совсем правдоподобным встречам, о которых я уже говорил, а также - к пространным описаниям природы, ландшафтов и чувств героев. Немного в духе Достоевского. А ещё неожиданно манеру Саши Соколова напомнило. Ведь я начал читать роман примерно в то же время, что и "Школу для дураков". На разных языках написаны, а общее что-то высветилось...

Роман примечателен ещё тем, что в нём Вальзер предвосхитил собственную судьбу. Во время одного ночного путешествия Симон Таннер обнаруживает тело знакомого ему поэта Себастиана - замерзший тот лежит на снегу. И вот так же, спустя годы, было найдено на заснеженном холме тело самого Роберта Вальзера, скончавшегося от внезапного сердечного приступа...

Вышедший в 1954 году роман "Штиллер" принёс всемирную известность автору, Максу Фришу, и крупный коммерческий успех издательству, опубликовавшему эту книгу.

Почти ровно 2 года назад я был под сильным впечатлением от более раннего произведения швейцарского писателя - "Тяжёлые люди,или J’adore ce qui me brыle". Эти два романа во многом перекликаются - так же, как и небольшой набросок "Schinz", который я прочел в оригинале почти 2 месяца назад. "Штиллера" я тоже читал по-немецки и, поскольку владею этим языком не шибко хорошо, многие нюансы, переливы настроения, музыка, которые наверняка присущи роману, увы, от меня ускользнули...

Повествование начинается фразой "Ich bin nicht Stiller!" (Я не Штиллер) - возможно, не совсем правильной с точки зрения грамматики немецкого языка (в переводе это выразить не удалось). Но ведь и высказана она человеком, который называет себя Джеймсом Ларкином Уайтом, гражданином США, прибывшим в Швейцарию. Однако здесь его опознают как пропавшего (скрывшегося) несколько лет назад Анатоля Людвига Штиллера, скульптора по профессии, участника гражданской войны в Испании (на стороне республиканцев), мужа балерины Юлики Штиллер-Чуди.

Американский паспорт путешественника оказывается фальшивым, тем не менее и под арестом его предъявитель продолжает настаивать, что он не Штиллер. Рассказывает удивительные истории о своих приключениях в Новом Свете, о якобы совершённых им убийствах; с интересом выслушивает сведения о том, кем он, по мнению всех встречающихся с ним швейцарцев, является на самом деле.

"Штиллер" бесхитростное, на первый взгляд, но весьма непростое, если присмотреться повествование. Это, конечно же, экспериментальный, "сложносочинённый" роман, но, быть может, самый человечный среди авангардистской литературы. Автор его не ошеломляет читателя сложными техническими приёмами, не пытается эпатировать "обнажением" тайн и мерзостей жизни. Даже в какие-либо "горние чертоги" мироздания не очень-то пытается проникнуть (в отличие, допустим, от Германа Броха с его потрясающей ум нечеловеческой метафизикой - в "Смерти Вергилия"). Нет, тут речь идёт об обыденном: муж, жена, любовница. Это далеко не примитивные, напротив, исключительно интеллигентные, достаточно тонко чувствующие люди. Но они тоже все тяжёлые - как и герои более раннего, одноименного романа. И хотят, по сути, невозможного. Оказываются неспособны не то что к любви - да они сами себя не очень-то понимают...

Такая вот грустная история, которая печально заканчивается в 1955 году, что подсчитано внимательными читателями, на целый год позднее выхода в свет самого романа...

Однажды уже читал этот эскиз в сборнике рассказов немецкоязычных писателей. Возможно, набросок к таким романам как "Штиллер" и "Назову себя Гантенбайн". Уважаемый адвокат, представитель династии юристов, Хайнрих Готтлиб Шинц, сызмальства тяготевший к духовной жизни, изучавший в свое время историю искусств и естествознание, в настоящее время председатель общества любителей искусства, активист движения, поддерживающего беженцев, в один воскресный день сталкивается с необычным феноменом. Отправившись на прогулку с догом по кличке Анита в лес, который он знает как свои пять пальцев, Шинц не обнаруживает там просеку. Зато встречает странного лесника.

То, что происходит с ним дальше, до определённой степени поражает и потрясает внешний мир - если называть внешним миром город, в котором он живёт - только без каких-либо последствий для внешнего мира. Грустная, абсурдистская история - вполне в духе Фриша...

Ради тренировки в немецком чтении прочитал сборничек малой прозы швейцарского писателя.

Впечателение - это как если бы заглянуть в ранние пробы Борхеса или там Сигизмунда Кржижановского. А может, даже Хармса. Только немецкоязычного.

Новеллки все очень короткие, в чём-то и разные. Но много общего - в игре словами, например.

Новелла "Колбаса" (>>Die Wurst<< ) показалась этаким "предвосхищением" нового французского романа ("В лабиринте" Роб-Грией). Тут рассказчик несколько раз закольцованно изливает сожаление - по поводу того, что так внезапно и быстро съел колбасу, которой мог бы наслаждаться и наслаждаться.

Словом, разве что тренировки ради и получилось... Хорошо бы хоть так. Что-то не выкраивается время на чтение

Полное название романа "Тяжелые люди, или J’adore ce qui me brûle". Французская часть названия означает:Люблю то, что меня обжигает. Этой книгой швейцарского писателя Макса Фриша (1911-1991) я завершаю очередную мини-ретроспективку. В этот раз она относится не к определённой стране, как две предыдущие, а к языку - немецкому. И в каком-то смысле её можно назвать ретроспективой одной книжной серии. Ведь за исключением поста про Эгона Фриделля, во всех остальных записях речь идет о книгах, вышедших в серии "Квадрат"издательства "Текст". 

Давным-давно, в прошлом веке, и, надо признать, не с первой попытки, я оценил романы Фриша, включенные в том избранного серии "Мастера современной прозы", - "Homo Faber" и "Назову себя Гантенбайн". О романе же "Тяжелые люди" я могу сказать, что с точки зрения литературного мастерства это лучшая книга среди прочитанных мной во всех трёх новейших ретроспективах. 

Уже по завершению чтения выяснил, что это второй роман писателя, первая редакция вышла в 1944 году, причем порядок двух частей заголовка был обратный ("J’adore ce qui me brûle oder Die Schwierigen"), и кроме того в начале текста был помещён отрывок из дебютного романа писателя "Юрг Райнхарт". В 1957 году Фриш издал переработанную версию, получившую нынешнее название. Отрывок же, взятый из первого романа, был удалён, хотя главный герой остался прежний - Юрг Райнхарт, художник в одной из своих ипостасей, если можно так сказать. 

Точно так же, как и в случае романа Бёлля "Крест без любви", это совсем не ученическое произведение (более того, повторюсь, книга, созданная с большим мастерством). Хотя зачин и показался мне скучноватым - но возможно, из-за усталости, которая мешала при чтении. 

Персонажи романа поначалу выглядели как бы независимыми друг от друга, у каждого - каждой - своя линия жизни. Пересечения их представлялись как бы не самым существенным из происходящего... 

Но это только поначалу! Далее же оказалось, что судьбы эти напротив очень тесно связаны. Более того, в финале открывается, что Фриш создал этакую закольцованную притчу - притчу о предназначении человека, его отношении к другим людям, о его месте в мире... Написанную языком, скорее, не притчи, не сказа, а именно такой современной прозы, "импрессионистской", ассоциативной и т.д. 

Хочу отметить работу переводчика Сергея Ромашко - ведь благодаря ему можно оценить стилистическое мастерство автора. В описаниях Фриш поднимается до словесной живописи, которая, на мой взгляд, по силам далеко не всем авторам. Он тонок и в передаче психологических состояний. Сам сюжет развивается вовсе не так, как в подавляющем большинстве произведений, в которых автор просто пересказывает, что делал герой, с какими трудностями он сталкивался, что, напротив, ему благоприятствовало и т.п. Нет, в этом романе очередной поворот сюжета может, конечно, открываться достаточно просто, но далее мы видим некий поток, в котором поступки героя вовсе не каркас, поддерживающий всё остальное, а только лишь часть происходящего. И не менее важную часть происходящего составляют чувства героя, его мысли, а также перемены в обстановке, в окружающем мире, причем творящиеся по какому-то своему, не зависящему от героя закону и почину. Меня можно упрекнуть сейчас в захваливании, в преувеличении? Не знаю, во всяком случае я так всё увидел. 

Прочитать роман можно здесь.