Продолжил чтение "чего-то глубокомысленного" из западных сочинений. В данном случае довольно компактная работа американского автора - "Вторые". По ней Франкенхаймер снял заключительную часть "параноидальной трилогии" (а две первые составили "Маньчжурский кандидат" и "Семь дней в мае"). Насколько близко к тексту - ещё предстоит разобраться. Пока о книге.

Конечно, фантастика и почти "ближнего прицела". Только не про особо урожайные корнеплоды или зерновые, а про вмешательство в некоторые традиционные "ткани" социума - с применением передовой медицины и проч.

А именно, главный герой романа, который на первых страницах именуется просто "он", а потом получает имя "мистер Уилсон", в один прекрасный день берет трубку телефона - и слышит голос старого друга, считающегося погибшим.

Друг, зовут его Чарли, рассказывает удивительные вещи. Оказывается, гибель его - всего лишь искусная имитация. На самом же деле он живет сейчас под другим именем, как совершенно другой человек, как бы родившись заново и, соответственно, порвав практически все связи с прежним своим окружением. И то же самое он предлагает сделать своему товарищу. Возможность "второго рождения" предоставляет некая тайная фирма (компания) - естественно, достаточно состоятельным клиентам.

Уилсон такое предложение принимает. Ибо, руку на сердце положа, хотя материально вполне благополучен (банкир как-никак!), безнадежно разочарован в нынешней своей жизни.

Автор подробно, психологически очень убедительно показывает, через что проходит герой, решивший начать жизнь заново. История выходит поучительная, местами грустно-смешная (местами - "для взрослых"). В таланте писателю отказать нельзя. Сатирические его стрелы попадают в человеческий гедонизм (вообще-то качество, присущее всем высшим животным, не только человеку), в капитализм - с его обязательным требованием рентабельности, окупаемости, с его маркетинговыми ходами типа “Приведи друга!” (и, возможно, поживёшь ещё сколько-то). Странно, что роман не был переведен прямо тогдла, в 60е, - такая толстая фига американской мечте вышла. Возможно, эротические вольности как раз и стали препоной (да и вообще никакого перевода на русский не вижу).

Всё-таки хочется по-советски посетовать на то, что автор не оставил герою никакой лазейки к благополучному финалу, никакой надежды. Впрочем, очень в духе "литературы безысходности", как говорили в те времена наши критики о трудах зарубежных мастеров культуры.