Это сборник повестей, вышедший в 1989 году в "Московском рабочем" (на титульном листе, правда, значится "Вся Москва") с сумбурным и несколько казенным предисловием Фазиля Искандера. Оно начинается странным предложением о том, что "Улица Мандельштама" - это книга. Кажется, будто маститый автор в первую очередь пытается самого себя в этом убедить... (А заканчивается не менее странным утверждением, что в книге Кувалдина нет местных речений). 

 

На самом деле, "Улица Мандельштама" - это несомненно книга. И откуда в ней взяться местным речениям, если главные герои повестей - столичные жители?

 

Однако по порядку. Сборник включает в себя заглавное произведение "Улица Мандельштама", повести "Стань кустом пламенеющих роз", "Записки корректора", "Трансцендентная любовь", "Пьеса для погибшей студии" и несколько стихотворений Осипа Мандельштама вместо (или в качестве) послесловия. 

 

Мне несколько трудновато далось начало. Ведь "Улица Мандельштама" это и не повесть вовсе, а эссе, а может, даже поэма в прозе. Посвящённая поэзии Мандельштама. Но когда я вчитался, то был захвачен этим свободным повествованием. Это что-то нестандартное, не укладывающееся в рамки, но прекрасное! Будит интерес к творчеству Мандельштама (теперь я знаю, за какую книгу возьмусь). 

 

Что крайне поражает: у каждого сочинения в сборнике радикально отличное от других настроение. Например, повесть "Стань кустом пламенеющих роз" - из армейской жизни. Конец шестидесятых, накануне событий в Чехословакии. Возможно, что-то привнесено из личного опыта автора. Хотя что-то и нарочно изменено. Автор служил срочную в авиации, а здесь - танковые войска. Но не суть! Есть и элементы "фантастики". Так во всяком случае, показалось. Очень много вольнодумства. Или, быть может, я застал уже другую армию? Где с одной стороны процветала дедовщина, а с другой - все политические гаечки были уже крепко закручены. Кстати, нет ли между этими двумя сторонами какой-то тайной связи?

 

"Записки корректора" напомнили прозу Чехова. Но не относительно крупные повести, а скорее "Смерть чиновника". Главный герой - рассказчик, "человек с раньшего времени", вызывает то сочувствие, то отвращение. В какие-то моменты он тонкая, возвышенная натура, в другие - жалкое ничтожество. 

 

"Трансцендентная любовь" - повесть из времен Черненко и Горбачева. Самое близкое, что пришло на ум - "Московские повести" Юрия Трифонова. Кстати, настоящая фамилия Юрия Кувалдина - Трифонов. Юрий Трифонов.

 

"Трансцендентная любовь" однако ни в коем случае не подражание именитому тёзке. Главная героиня показалась женщиной более земной, даже приземлённой. Но как и в корректоре из предыдущей повести, тридцать пять лет прожившем в браке с возлюбленной Владимира Дмитриевича Набокова, приземлённость в ней сочетается с устремлениями к высокому. Отчасти повесть и сатира на общество 80-х прошлого века. И обвинение этому обществу.

 

Но самое поразительное произведение сборника - "Пьеса для погибшей студии". Возможно, и здесь отразился личный опыт автора. Действие происходит в конце шестидесятых, в шестьдесят девятом году. События в Чехословакии уже позади. Герои - молодые люди (и уже не очень), театралы, актёры, пытающиеся поставить некий театральный эксперимент. Но и сама повесть как бы эксперимент - литературный. Есть поток сознания, а здесь - поток событий. Этакая кинематографическая фиксация происходящего - посредством текста. А происходит здесь такое, что хочется то смеяться, то плакать. 

 

Особенно порадовала там песня: 

 

 Едем, едем в Братиславу.

Мчит наш БТР.

Уходи с дороги, дядя.

Контрреволюционер!

 

 

Едем мы не на гулянку

И не водку пить

Уходи с дороги, дядя,

Можем задавить!

 

И припев:

 

И, траками играя,

Шумит-поет мотор!

Машина ты лихая,

Наш бронетранспортер!

 

Как и песню Вячеслава Рыбакова "Гоголь, Гегель, Бабель, Бебель" очень хотелось бы послушать. Но поисковик, увы, не находит!

 

А что касается завершающих книгу стихов Мандельштама, то про следующую книгу я уже сказал.