Эта книга вышла ещё в далеком 1989 году в "Молодой гвардии". Ко мне попала в июле 2016го. Почти четыре года время от времени брал её в руки, листал, что-то прикидывал. И вот, как-то совпало с началом самоизоляции, взялся читать. 

 

Ожидал чего-то большего. 1989й - наверно, особый для меня год. Какой-то яркий солнечный. Возможно, потому что ездили тогда в Сочи на пару недель - первый вояж к южному морю в уже сознательном возрасте. Может быть, ещё ярче от того, что как никогда в том году я интересовался новинками литературы. Чаще всего новыми только для меня - Камю, Томасом Манном, Набоковым, Алдановым и Ремизовым. Но иногда и всамделишными новинками вроде "Капитана Дикштейна" Михаила Кураева. И сам пытался писать, что-то такое этакое...

 

Так что нынешнее чтение скорее разочаровало. Сейчас это точно старомодная литература! - подумал я. Потому что вот так "проникновенно" никто уже не пишет - всего лишь про частную жизнь. С 1989 года русская литература довольно заметно изменилась - в том числе и благодаря тому, что стало можно читать Набокова и Алданова. Скажу больше (как говаривал персонаж Камю, в каком-то из переводов), должно быть, самое прикольное в том, что писатели, в свое время так повлиявшие на нашу словесность, давно уже не в "топе". Имена их не очень-то и на слуху. Сейчас у нас такие тренды, читательские и писательские, что тридцать лет назад никому бы и в голову не пришли. Тем не менее...

 

Теперь по Борщову непосредственно по книге Киреева. Она обозвана трилогией - состоит из трех романов. Объединённых лишь локацией - регионом вокруг вымышленного города Светополь (прототип - Симферополь). В каждом - свой главный герой. Хотя он и может фигурировать в качестве персонажа второго или даже третьего плана в двух других романах. И ещё, все три произведения написаны в различных ключах. По крайней мере, автор к этому стремился. 

 

Впрочем, стилевое сходство всё равно есть, может, даже помимо воли автора. В первом романе, "Подготовительная тетрадь", рассказ ведёт от первого лица Виктор Карманов, журналист, литератор. В романах "Апология" и "Победитель" использована более редкая подача материала от второго лица единственного рода (ты делаешь то-то, ты говоришь то-то - и т.д; действия главного героя как бы комментирует какой-то очень близкий к нему наблюдатель). Впрочем, в "Апологии" такая манера не доминирует, она сильно разбавлена привычным повествованием в третьем лице. 

 

Главный герой "Апологии" - фотограф (фотохудожник, зарабатывающий на жизнь всё-таки снимками на пляже) и филолог по образованию (специалист по романским языкам) Иннокентий Мальгинов. В "Победителе" протагонист - кандидат экономических наук, преподаватель ВУЗа, сотрудник НИИ, Станислав Рябов (очень молодой кандидат наук - ему только 28).

 

По ходу чтения выяснил, что трилогия написана вовсе не в 1989 году, а ещё в 70-е - с 1972го по 1979й годы. Наверное, это что-то объясняет. 

 

Первый роман, "Подготовительная тетрадь", это такая ироническая (несерьёзная) проза и почти фантастика (но не НФ, не фэнтези, не готика и не романтическая фантазия в духе Гофмана-Булгакова). Что-то неправдоподобно-условное в духе передачи "Кабачок 13 стульев". 

 

Второй роман, "Апология", проза психологическая. Про любовь. Про любовь незаконную - на стороне. A bit on the side. Может быть, лучшая вещь из всей трилогии, хотя и не дотягивает до по-настоящему сильного уровня. Показана локальная трагедия - утрата любимого человека. Но подумалось, подлинные утраты переживаются не так, как показано у Киреева. Как боль, как безысходная мука. Которую трудно выразить в словах. Здесь же - витиеватый разбор в форме воображаемого суда. Нет, когда теряют близких, таких разборов не бывает...

 

Главный герой третьего романа, Рябов, человек талантливый, но - дальтоник. В широком смысле. Способность к эстетическому восприятию у него отключена напрочь. Понятно, что автор хотел создать такую интересную, своеобразную фигуру. А получилось, на мой взгляд, не очень. Опять слишком умственно. 

 

И ещё. На каком-то круге рассуждений вспомнились недавно прочитанные повести Гимара. Маленькие романы. Вот чего не хватает довольно большим романам Киреева. Плотности. Они рыхлые. Они пытаются быть чересчур "философскими", "на все времена". Таким всевременным мог быть только "Мастер и Маргарита", в силу некоторых особенностей. Хотя всё равно понятно, что действие там происходит в оккупированном римлянами Иерусалиме и сталинской, довоенной Москве. 

 

Всё-таки проза Киреева не дала мне того ощущения яркости, какое связано в моём воображение с концом 80-х прошлого века. Надеюсь найти это у другого писателя, пока не буду называть имя.