Сокровенное действо – это путь возвращения к Богу. Это понимание того, откуда мы пришли, где мы сейчас и куда идем. Вся жизнь – череда отлучений. Нас отлучают от молока матери и от потребления земной пищи - пока мы не обретем иного пропитания.
Когда он покинул лоно, его тело было неразвитым. С годами же оно полностью развилось: благодаря питанию, оно росло, набирало силу и становилось всё более совершенным. Но пока его тело развивалось - сердце его стояло на месте. Оно было подобно драгоценному камню, который не прошел огранки.
Конечно, мы говорим не о физическом сердце, которое перегоняет кровь по телу, а о том тонком органе. Тонкое сердце пропускает сквозь себя все наши впечатления, от него зависит наша восприимчивость, а также способность к пониманию и усвоению нового знания.
Тому, кто учит ребенка скверне и замутняет его сердце, чистое, как алмаз, придется держать ответ перед Богом. Ибо сердце ребенка подражает сердцам тех, кто рядом с ним. Помните об этом, когда рядом с вами ребенок. Ибо для него служат примером не только ваши поступки, но и степень тонкости ваших чувств. За это вы в ответе, и с вас спросится.
Чем же питается тонкое сердце? Как оно развивается и приходит к совершенству? И как это выглядит в повседневной жизни? Ведь именно здесь всё и происходит. Повседневность - вот почва для развития тонкого сердца.
Когда лекарь выписывает лекарство для исцеления телесного недуга, он говорит, как, когда и в каком количестве его принимать. Если он настоящий врач, то соблюдение его предписаний приведет к тому, что болезнь покинет тело. При этом число приемов лекарства в день, доза и время приема – всё это является частью процесса излечения. Если вы сразу выпьете всё лекарство, вам станет только хуже. Облегчения не наступит. Точно так же обстоит дело и с питанием сердца.
Бог одарил нас соразмерно. Так завещано и таково сокровение завета. Оно открывается нам лишь посредством нашего труда, в процессе саморазвития, а также посредством молитв, которые мы ежедневно совершаем.
Как жить в гармонии? Как осознавать следы Бога вокруг нас и не забывать про Него?
Причина поминания Бога — наша забывчивость, ибо мы забываем Его. Мы нуждаемся в поминании Его, ибо позабыли про Него. И всё же есть такие, кто непрестанно помнит о Нем. Забвение Бога даже на мгновение приносит им нестерпимую боль. Мы же вспоминаем Его лишь после того, как долго-долго не вспоминали
Но как поминать Его? Идти по улице –- и вдруг вспомнить Бога, а потом идти дальше, как прежде?
****
Вовлеченность в мирское чаще всего приводит к тому, что мы забываем о Нем. Если мы способны освободить свою жизнь хотя бы от некоторых из мирских привязанностей, есть надежда, что мы вспомним о Нем.
Мы помним о том, чем дорожим. Человек, который любит плотно поесть, никогда не забывает о времени трапезы. Тот, кому по душе молитва и поминание Бога, никогда не забывает о времени молитвы и поминании Бога. Чем же определяется наш выбор? – Тем, что нам действительно по душе в нашей жизни. Тем, сколько внимания мы готовы уделить внешнему миру. Тем, что мы способны привнести из внешнего мира в свой внутренний мир. Ведь мы живем среди людей и неизбежно разделяем с ними их интересы.
Взаимоотношения бывают четырех видов.
Глубоко интимные отношения – это предстояние перед Богом, или когда ночью, перед тем, как лечь, вы сидите на краешке постели и вспоминаете Его. Такие отношения скрыты от всех.
Личные отношения – это отношения с людьми, которые близки нам. Это отношения жены и мужа, отношения в семье.
Профессиональные отношения – это отношения с людьми, с которыми вы ежедневно встречаетесь по работе.
Некоторые люди вступают в социальные отношения. Это контакты с обществом в том смысле, что такие люди даже не знают, с кем, собственно, они общаются. Например, диктор на радио. Он не знает, слушает его кто-нибудь или нет. Вы можете включить или выключить радио по своему усмотрению. В то же время голос диктора одновременно доступен миллионам слушателей. Точно так же писатель не знает своих читателей.
При социальных отношениях на человека возлагаются определенные, вполне реальные обязательства. При таком общении следует проявлять лучшее, на что вы способны, и со всей возможной сердечностью - ведь вы обращаетесь к людям, которых даже не знаете, с которыми, возможно, никогда не встретитесь и не заговорите. Это серьезная ответственность.
Когда я окидываю взглядом всё это разнообразие отношений, я задаю себе вопрос: почему? Если мои отношения с Богом для меня наиболее важны, то почему я отвожу им меньше всего времени? И хотя профессиональные контакты могут перейти в личные отношения, а они в свою очередь – в редчайших случаях – в глубоко интимные, почему самым важным контактам я всё же отдаю меньше всего времени? А тому, что наименее важно, – профессиональным контактам – я посвящаю едва ли не всё свое время?
Когда я задумываюсь о своей жизни и о том, на что я трачу свое время, тотчас сталкиваюсь с этой нелепицей. Возможно, мне следовало бы составить список своих занятий и посмотреть, что же можно сделать, чтобы привести всё в порядок. Ведь если я и в самом деле верю, что для меня наиболее важны мои отношения с Богом и что в конечном итоге именно они определяют все остальные взаимодействия с людьми, так отчего тогда я не в состоянии посвящать им больше времени?
Я могу опоздать на молитву, но ни за что не стану пропускать обед. Я могу не сделать тасбих, но не могу обойтись без утренней чашки кофе.
И тогда я испытующе вглядываюсь в себя, пытаясь понять: что же это такое, почему мое сердце следует одним путем, а тело и ум – другим?
Частично это происходит оттого, что сердце пока не совершенно. И когда я осознаю, что мое сердце не совершенно, что ему еще предстоит немало потрудиться, я пытаюсь понять, как можно помочь ему усовершенствоваться. Ведь я ощущаю, прекрасно ощущаю, когда мои дела хороши, а когда плохи.
****
Всё это испытано множество раз, и когда точно знаешь, что именно бодрит тебя, оживотворяет и позволяет ощущать полноту жизни, - тогда пора составлять список своих дел, чтобы посмотреть, какие из них следует исключить, освободив место для более благотворных занятий.
Однако когда "лавочка жизни" (повседневные мирские хлопоты) торгует, трудно заниматься описью "товара". В лавке полно "покупателей", расхаживающих там и сям. Они прицениваются и торгуются. И потому я принимаю решение на несколько дней закрыть лавку. Я отключаю телефон. Я закупаю еды на несколько дней вперед и сообщаю друзьям, что на недельку уезжаю из города. Я не включаю ни ТВ, ни радио, ни магнитофон. Здесь, в своей комнате, я окружен вещами, которые мне привычны.
И вот я начинаю составлять свой автопортрет.
Что меня беспокоит? Я хочу послушать музыку? Ах, вот как, мне хочется поставить кассету с зикром! Будто это меняет дело! И как тогда я определю, нахожусь ли я наедине с самим собой или нет? То есть в ситуации искреннего уединения (затвора)? Ведь чтобы пребывать с Богом, сперва следует научиться оставаться наедине с самим собой.
Фахруддин Эфенди описывает затвор как то место, где вы в течение первых суток готовы отдать все на свете, чтобы лишь ускользнуть отсюда. Абсолютно все на свете.
По истечении первых суток вы продвигаетесь от сознания Фараона к сознанию Пророка Моисея (мир ему). На этом этапе вы, наоборот, готовы пожертвовать всем и предпринять все, что угодно, чтобы остаться здесь, в состоянии затвора, как можно дольше.
****
Как же можно воспринять этот мир, не приобщаясь к нему?
Между моментами рождения и смерти, которые неизбежны, пролегает неповторимый отрезок времени. Никому неведом его срок. Мы называем его жизнью. Интересно, есть ли у нас право называть его так? Проживаем ли мы свою жизнь? Приобщаемся ли к ней? Лишь те, кто доподлинно живёт, живёт каждым мгновением, могут называть это жизнью.
Если же мы дремотно блуждаем с завесами на глазах, если мы не видим и не ощущаем Бога, если мы предаём Его забвению чаще, чем вспоминаем, - как можно называть это жизнью?
А ведь рано или поздно, в один прекрасный день всё оборвется, причем столь внезапно, что станет страшно. И единственное, что можно сделать, чтобы не страшиться этого, — это причащаться жизни, воспринимая ее как дар Божий. Дар, от которого мы не имеем права отказаться. Если же мы не причащаемся ей, мы не изведаем ее – и тем самым откажемся от нее. Мы лишь скажем “спасибо”. А иногда мы не желаем даже и произнести “спасибо”.
Мне действительно хотелось знать, как выйти из этого состояния. Ведь каждый из нас так или иначе испытывал его. Как снять завесы? Как причаститься своей жизни? Как принять этот дар? Как быть благодарным Подателю? Как узнать, откуда мы, где мы и куда идем? Как возлюбить Бога и благоговейно трепетать перед Ним?
Нищие в трущобах говорят: “Нет надежды – нет страха”.
Это так. Когда нет надежды, нет и страха. В этом состоянии ты ни к чему не способен.
Надежду дарует Бог. Вера в Бога – вот плащ, который постоянно оказывается великоват для нас. Он-то никогда не жмёт, а вот нам следует подрасти, чтобы он стал нам впору.
Любящий Бога благоговейно трепещет перед Ним. И это не боязнь наказания. Это страх, что Бог не примет тебя Своим слугою и отдалит от Себя. Почему? О том нам неведомо.
Это боязнь совершить оплошность.
Боязнь даже на мгновение утратить близость к Нему...
Рассказывают такую историю. Человек пришел к Пророку Моисею (мир ему) и сказал:
– Ты идешь на гору говорить с Богом. Всю жизнь я грешил. Спроси Его, ожидает ли меня прощение или наказание.
Когда Пророк спустился с горы, тот человек вновь подошел к нему:
– Ты спрашивал Его?
– Да, – кивнул Моисей (мир ему).
– Что сказал Бог?
– Бог сказал: “Передай моему слуге...”
– Стой! – вскричал человек, перебив Моисея. – Судил ли мне Бог ад или Он нашлет на меня жесточайшую кару на земле – неважно: ведь Он назвал меня Своим слугой! Он считает меня Своим слугой! Значит, я близок Ему!
В жизни нас манит красота. Нам хочется наполнить свою жизнь красотой. Но насколько красивы мы сами? Насколько добры к другим? Ведь все остальные - тоже творения Божьи. Не пренебрегаем ли мы творением Творца? Мы говорим, что любим Бога, а ведем себя так, словно не любим Его творение.
Благодарны ли мы Ему за зрачки наших глаз, которые дают нам возможность видеть мир?
Он дал нам ум - держим ли мы Его в уме?
Он вложил нам в ухо мембрану, чтобы мы могли слышать. Благодарны ли мы за это? А язык, этот кусок плоти у нас во рту, - употребляем ли мы его для произнесения Его имени?
Мы забываем. Жизнь влечет нас к себе как магнит. Она тащит нас, пока мы забываем, почему мы здесь. Как ослабить эту удавку? С помощью какой уловки освободиться от мирских желаний, оставаясь в миру? Как стать петлей на той двери, что ведет из одного мира в другой, соединяя их воедино? Петлей между внутренней и внешней жизнью? Как стать осью, которая легко вращается без трения, избегая колдобин внешнего мира?
Стать такой петлей и изведать жизнь - это дар. Поклоняться Богу и помнить Его. Понимать, что мир невидим - за исключением того, что мы сделали наполовину видимым.
Осознание делает вещи полностью видимыми.
Если все люди сейчас закроют глаза, то обстановка комнат, книги, картины, безделушки перестанут существовать. Приходя ко мне, вы оставляете свой дом: нет необходимости брать его с собой, достаточно и того, что вы здесь. Когда вы идете обратно домой, вы уходите от меня: быть здесь больше нет нужды. Восприятие вещей внешнего мира в таком ключе даёт возможность правильно использовать их, какими бы они ни были.
Отправляясь навестить друзей, я не беру с собой свои ковры: в этом нет нужды. Если я еду в гости на машине, она нужна мне лишь для того, чтобы доехать. Входя в дом, я оставляю машину на улице. Мне не приходит в голову затащить ее с собой в дом.
Зато свои головы мы с готовностью загромождаем самым разнообразным багажом. Таковы некоторые из завес, которые лишают нас ясности восприятия. А ведь из материнского лона мы рождаемся безо всего. Потому и ищут, во что бы завернуть новорожденного. Точно так же мы и уходим. Даже властители царств земных довольствуются двумя аршинами земли. У них нет выбора. Единственное, что мы можем унести с собой, – наши добрые дела.
Вот еще одна история
Однажды один дровосек услышал, что в соседней деревне люди поклоняются камедному дереву. Он подумал: “Возьму топор и срублю это дерево”. Вскинул он топор на плечо и отправился в ту деревню вниз по дороге, ведущей в город, намереваясь срубить дерево. Он знал, что Бог Един. И что дурно поклоняться дереву.
Немного не дошел он до деревни, как перед ним явился сам дьявол.
– Куда путь держишь? – спросил он дровосека.
– Да вот собираюсь срубить камедное дерево в соседней деревне, а то люди поклоняются ему.
Дьявол сказал:
– Да ладно тебе, ни к чему это. Оставь их в покое. У них – свои дела, а у тебя – свои.
– Ну нет, – ответил дровосек. – Я твердо решил сделать это.
Дьявол попытался силой остановить его. Дровосек одним ударом свалил его, прыгнул сверху и прижал к земле. Дьяволу только и оставалось, что сказать:
– Твоя взяла. Давай заключим сделку. Я буду давать тебе каждый день по золотой монете. До конца твоих дней она будет появляться утром у тебя под подушкой – если только ты откажешься от своей затеи и отправишься домой восвояси.
Дровосек задумался.
- Каждый день до конца жизни?
– Да. Даю слово, – ответил дьявол.
– А как я узнаю, что ты сдержишь слово? – спросил дровосек.
– В первый же день, когда ты не найдешь золота, ты можешь взять свой топор и пойти рубить дерево.
Дровосек рассудил, что это звучит здраво, и согласился.
Ночью он долго не мог заснуть и всё думал о золоте. Утром под подушкой лежала золотая монета. Он представил себе, как богато он теперь заживет. На следующую ночь предвкушение золота опять прогнало от него сон. Однако утром под подушкой золота не оказалось. Он везде посмотрел, думая, что, может быть, монета закатилась куда-нибудь, но ее нигде не было. Он очень рассердился, взял свой топор и сказал:
– Пойду, изрублю дерево в щепки, – и он отправился в соседнюю деревню. На том же самом месте ему вновь встретился дьявол.
Дровосек сказал ему:
-Ты обманул меня. Я иду рубить дерево.
Дьявол сказал:
- Да ладно тебе, пусть селяне поклоняются ему.
Дровосек сказал:
– Ну нет. Я срублю его. Прочь с дороги.
В ту же секунду дьявол поверг его на землю и подмял под себя. Лишившись всей своей силы, дровосек не мог и пошевельнуться.
Дьявол сказал ему:
– Открыть тебе, почему на этот раз мне удалось так легко взять над тобой верх? Ведь вчера ты победил меня, ты был сильнее.
- Да, – ответил дровосек.
Тогда дьявол сказал:
– Вчера твоему намерению срубить дерево придавала силу вера в Аллаха. А сегодня – всего лишь отсутствие золота. А жажда золота в этом мире лишает человека силы...
Мы-то думаем, что золото (деньги) даст нам силу и власть, однако очень важно, на что мы тратим его, получив. Не так важно, имеем мы его или нет. Но если оно приходит к нам, если Бог посылает его нам, следует принять во внимание, откуда оно приходит. И как его использовать. Если мы тратим всё дневное время на работу лишь из-за кусочков золота – пропащее наше дело, поскольку мы тратим впустую то время и энергию, которые предназначены для более важной работы, и наши сердца останутся без пищи.
Если Бог захочет даровать нам золото, Он создаст для нас обстоятельства, когда это осуществится с такой легкостью, о которой мы могли лишь мечтать. Если же Бог не пожелает этого, этих обстоятельств не возникнет. Нам следует иметь в виду, что достаточно просто исполнять свои ежедневные рабочие обязанности, чтобы прожить жизнь достойно и иметь достаточно времени, места и энергии, чтобы напитать свое сердце.
Мы забыли о голоде. Каждое утро мы принимаем горячий душ. Но есть люди, которые всю жизнь обходятся без горячей воды. Как же приобщиться к опыту их жизни? Я, например, принимаю горячий душ. Отлично, когда он под рукой. Представим себе, что до того, как выйти из душа, я включу холодную воду. В этот момент я восприму опыт тех людей, у которых нет горячей воды.
Сколько раз мы давали одежду тому, кто мерзнет? Укрывали дрожащего от холода? Протягивали кусок хлеба голодному? А ведь всех нас сотворил Аллах. И мы не так голодны, как те, кто выслеживает муравьев.
****
Для всех вещей находится свое благо. Благоподаяние для тела – это пост. Если кто-то на целый месяц воздержится от сигарет, вполне возможно, что он больше не возьмет их в руки. Но людям по душе авантюры, и потому мы то и дело ставим под угрозу свое здоровье. Скажем, курение, – оно кружит нам голову, является вызовом или утоляет нашу жажду забыться?
Нет сомнения, что Бог дозволяет нам потреблять нашу пищу – это ли не дар? Если бы вы не могли потреблять свою пищу, если бы вослед за нею следовала тошнота и рвота – тогда какая разница, куда попадет такая пища, пусть хоть в чашу из чистого золота.
Мы несказанно богаты. Мы богаче миллионеров. И всё же мы не ценим нашего богатства, принимая его как должное. (с)
