Настроение сейчас - Веселый

Однажды, в стареньком пазике, возвращаясь с очередного концерта, на этот раз - одного из концертных залов Зеленограда, мы узнали, что этот выход на сцену был для нашего коллектива - последним. Так ярко играли соло первые, их так задорно поддерживал аккомпанемент и трели вторых и третьих, так мощно звучали наши басы, в последний раз.

Потом мы еще несколько лет приходили в музыкалку и рассказывали, кто кем стал, спрашивали, какие в школе новости. Я всякий раз интересовался, а не соберемся ли мы снова, все вместе, как тогда, но мой вопрос всякий раз оставался без ответа.

Когда я получил диплом хорошиста по баяну, на следующую же осень я вновь отправился в музыкалку, чтобы овладеть еще одним инструментом - гитарой. Вместе со мной на гитару стал ходить Санек, мой школьный товарищ. Жаль, что он ушел уже через пару месяцев, лишь познав самые азы.

Наш преподаватель, Артур Александрович, был чем-то неуловимо похож на колдуна из преисподней. На протяжении каждого занятия его занимали три затеи: накинуться на обучаемого, попить чайку, и выбросится в окно. Ну и - на гитаре поиграть. Мы до сих пор иногда посмеиваемся над этими его странностями. Но в игре на инструменте ему и вправду не было равных! То, что он вытворял, демонстрируя свои возможности в музыке, действительно впечатляло.
Репетиции тогда были какими-то не регулярными, и, всякий раз приходя к Артуру Александровичу, два дня в неделю, мне кажется, я его все больше и больше расстраивал. Эти восемь месяцев, проведенных под его руководством, видимо, попали на период моего взросления, и я, к своему стыду, не удержался в его учениках, после весенних экзаменов.

Прошло совсем немного, и летом того же года мы с папой отправились в дом отдыха Вышний Волочек. Лето, солнце, речка, дискотеки, молодежь и комары занимали там все наше время. И там я познакомился со Стасом, просто прикольным парнем. Мы много чего обсуждали, играли в пин-понг, купались, и, по завершению всего этого, договорились встретится в Москве.
В Москве оказалось, что этот кекс - большой любитель поиграть на гитаре, и что он ходит на курсы чуть ли ни к самому лучшему гитаристу Москвы! Он познакомил меня с творчеством группы Red Hot Chili Peppers, и всякими другими командами, но главным образом он тащился по этим парням. Репетиции с тех пор стали еженедельными, когда - либо он, либо я приезжал к другому, и почти целый день играли на гитарах, а иногда - на синтезаторе. У него даже был школьный ансамбль, а ведь он был тогда девятиклассником! Это благодаря ему я узнал, что на гитаре можно играть песни Цоя и других личностей, и благодаря ему я понял, что играть на этом инструменте - классно!

Когда я был маленьким, и еще только учился играть на баяне, я всегда репетировал один. 45 минут в день, отмеренных черным, с облупленной краской, будильнике. Каждый день. Я сидел на маленьком белом стульчике с этим огромным инструментом на маленьких коленках, и, выглядывая из-за него, силился что-то разобрать в нотном стане, - широкоформатном тонком учебнике, удобно расположенном на бабушкиной новой сумке-тележке. По правде говоря, я ни разу не видел, чтобы она применялась для чего-то еще.

Два раза в неделю я ходил в здание из красного кирпича, расположенное неподалеку во дворах, - свою музыкальную школу. Там меня ждал строгий и добрый, Владимир Павлович Шанов, мой учитель и наставник. Сколько нервов я ему истрепал! Всегда ответственный, всегда переживающий за мои успехи или за результаты моей лени, он на протяжении долгих одиннадцати лет был со мной, во всех моих музыкальных начинаниях.

Помимо баяна, в самые первые годы, - мне тогда было 4-5 лет, - я еще ходил на ритмику. Там нас учили чувству такта и такому пониманию музыки, как будто она говорит с тобой на своем языке. И пианино. Эти странные пол урока в неделю, по пятницам, 22 с половиной минуты, и бумажное пианино дома...

Ближе к концу срока обучения у нас в школе организовался оркестр из баянистов и аккордионистов. И репетиции стали другими. Да, сорок пять минут дома, перед странного вида черным будильником, остались, но теперь добавилось еженедельное собрание почти что двадцати человек в аудитории Сергея Викторовича Медведева, еще одного замечательного преподавателя, такого же ответственного, но более строгого, чем Владимир Павлович.

Эта еженедельная феерия звука и веселья была чем-то, чем жил каждый из нас, чем-то, куда он, по окончанию тяжелой учебной недели, сбегал, чтобы восстановить силы и набраться уверенности на ближайшие семь дней, чтобы снова потом вернуться сюда, на репетицию. Мы не раз выступали в нашей и других музыкальных школах, все нарядные, белый верх, черный низ, все дружные и позитивные. Мы даже два раза играли в консерватории, до того высокий уровень был у нашего оркестра.

Я до сих пор ума не приложу, как двадцать человек могут одновременно играть одно произведение слаженно, и не просто слаженно, а - с акцентами, различными настроенческими моментами, с блеском. Наверное, благодаря тому, что все мы были профессионалами, и у каждого из нас был дома странного вида черный будильник, с заводом на сорок пять минут.