У Малыша было много красивых игрушек. Но больше всего он любил играть со стулом. Стул был пароходом, а Малыш — капитаном. Стул — автомобилем, Малыш — шофером. Стул мог быть даже живой лошадью и тогда Малыш становился всадником. Шашки... наголо! И они скакали драться с врагами. Стул был старый. Обивка у него вся поистерлась. Но Малыш не замечал этого.

Однажды мама и папа привезли из мебельного магазина два новых кресла. Это были замечательные кресла. Мягкие, плюшевые, нарядные. Несколько дней они стояли в той же комнате, что и стул.
— Какой безобразный старик! — говорило одно кресло другому.
— Ну и общество у нас! — отвечало второе кресло. — Этому противному стулу давно пора быть на свалке.

Как-то мама сказала папе:
— Ты знаешь, этот стул совсем не смотрится рядом с нашими новыми креслами. Его надо выбросить. Отнеси его куда-нибудь.
— Но Малыш так любит играть с ним, — возразил ей папа.
— Ничего страшного, — сказала мама, — мы купим Малышу новый заводной Луноход. Да и вообще, что это за игры со стулом? Ты когда-нибудь в детстве играл со стульями?
— Не помню, — сказал папа.
Когда мы вырастаем и становимся взрослыми мы забываем, во что мы играли в детстве. И папа отнёс стул на свалку.

Малыш плакал. Ему не нужен был новый Луноход, и даже заводная железная дорога, о которой он так давно мечтал. А стулу было зябко и одиноко на свалке в обществе битой посуды, ржавых консервных банок и старого развалившегося дивана. Днём, когда мама и папа были на работе, он не выдержал и прибежал обратно к Малышу. До вечера они как обычно играли вдвоём. А перед тем, как мама и папа должны были придти с работы, Малыш спрятал стул в кладовку. Каждый день, когда родители уходили из дома, стул выбирался из своего убежища и они играли с Малышом.

Кресла были красивыми, но капризными и зазнаистыми. Такое часто случается. Папу они прозвали невоспитанным дядькой и всегда скрипели от недовольства, когда он садился в них. Малыш, по их мнению, был вообще злостным хулиганом. Он на них даже прыгал. И при этом от злости они звенели своими пружинами.
— Ну, и семейка! — говорило одно кресло другому. — Никакого уважения к благородной мебели. Привыкли иметь дело с неотёсанными деревяшками.
И только маму они снисходительно терпели, потому что она сдувала с них пылинки, собиралась пошить чехлы и всем делала замечания:
— Садитесь аккуратней! Малыш, не прыгай на креслах.

Как-то папа пришёл с работы уставший и со всего размаху плюхнулся в кресло. Такого "хамства" оно выдержать не могло и укололо папу пружиной. Папа вскочил, как ужаленный. А мама закричала:
— Осторожно! Разве можно так обращаться с новой мебелью!?
— Как!? — спросил папа. — Ничего не пойму. С тех пор, как мы купили эти кресла, получается, что не они служат нам, а мы живём ради них. Эх, зря отнёс я на свалку старый стул!
— Папа, — сказал Малыш, — ты не будешь меня ругать?
— Что ты натворил? — забеспокоилась мама.
— Честное слово! Ничего страшного. Только дайте мне обещание, что не будете меня ругать.
— Даём! — сказал папа за себя и за маму.
Тогда Малыш пошёл в кладовку и принёс старый стул.

С тех пор он, как и раньше, живёт в той же комнате. Он даже помолодел. Ему сделали новую обивку. И Малыш по-прежнему любит играть с ним. Стул — автомобиль, Малыш — шофер. Стул — самолёт, Малыш — пилот. Стул — живая лошадь, Малыш — всадник. Шашки... наголо! И они скачут драться с врагами.

Однажды, глядя на них, мама сказала папе:
— А ты знаешь? Я всё поняла. Малыш был прав. Старых друзей нельзя выбрасывать на свалку.

Спасибо тебе, Малыш!

(Роман Темис. Старый друг.)