На свой первый приличный гонорар фотограф купил кресло. С того дня утром и вечером Дэвид выполнял такую гимнастику: становился к нему спиной, включал секундомер и начинал падать. Всякий раз часы показывали примерно одно и то же число - "5". Но тренировка позволяла укладывать в эти секунды всё больше и больше ощущений. Время как будто растягивалось. Так погружался он и сейчас. Медленно - по миллиметру - удалялся кухонный гарнитур. Звуки ночного города слились в единый шум, превратившийся, стихая, в тишину. Джинсовка нежно прижалась к спине, согнав все мурашки в голову. Из макушки струилось нечто прохладное. Мысли прояснились.

 

"Я отыскал её дневник. И теперь знаю, что она любила меня. Сердце трепещет (чтоб его!). Значит, надежда ещё есть. Конечно, ещё есть надежда! В дневнике должно быть что-то, что поможет мне найти её саму. Не знаю, что я скажу, но - это и неважно - разыщу и всё. Будь что будет".

 

Посадка прошла более чем успешно. Кружка чая, наконец, напомнила о себе струйкой пара. Глина, не позволяя кипятку обжигать, согревала руки, а через них - и всё тело. Вдохнув тонкий аромат, Дэвид отрёкся от всех проблем и сделал глоток.

 

{{{

Сейчас или утром изобразить чувства:

**Моя рваная простынь смотрит грустно мне вслед. "Ты зашьешь меня, ладно?" Я зашью тебя? Нет.

Чайник тихо шипит. Встал с постели - иду. Льется струйкой вода. Не вода - кипяток.

Раз глоток - вдруг язык свой обжог. Но привычка сильней. Дальше пью - не в первой.

В сердце пение птиц. От него мне тепло. И желудок согрет. Тихо чайник шипит.**
}}}