Или бложик безнадежно устарел и никому больше не нужен, в том числе и мне? В последнее время в общем да, но сейчас как-то хочется поделиться с кем-то, а единственная подруга сейчас вне зоны доступа. Вне зоны доступа - вот моя больная тема сейчас. И никак не понимаю, чем я заслужила от человека, которого люблю, такое жестокосердие, равнодушие, озлобление. Это очень странно и больно. И ещё такая горькая мысль. Что все в универе - да вообще все, кому я мозолила глаза своим счастьем, - будут злопыхать и радоваться. Это ж сколько негатива в мой адрес! И всё разом. А знаете у Тютчева такое классное стихотворение?

О, как убийственно мы любим,
Как в буйной слепоте страстей
Мы то всего вернее губим,
Что сердцу нашему милей!

Давно ль, гордясь своей победой,
Ты говорил: она моя...
Год не прошел - спроси и сведай,
Что уцелело от нея?

Куда ланит девались розы,
Улыбка уст и блеск очей?
Все опалили, выжгли слезы
Горючей влагою своей.

Ты помнишь ли, при вашей встрече,
При первой встрече роковой,
Ее волшебный взор, и речи,
И смех младенчески живой?

И что ж теперь? И где все это?
И долговечен ли был сон?
Увы, как северное лето,
Был мимолетным гостем он!

Судьбы ужасным приговором
Твоя любовь для ней была,
И незаслуженным позором
На жизнь ее она легла!

Жизнь отреченья, жизнь страданья!
В ее душевной глубине
Ей оставались вспоминанья...
Но изменили и оне.

И на земле ей дико стало,
Очарование ушло...
Толпа, нахлынув, в грязь втоптала
То, что в душе ее цвело.

И что ж от долгого мученья
Как пепл, сберечь ей удалось?
Боль, злую боль ожесточенья,
Боль без отрады и без слез!

О, как убийственно мы любим,
Как в буйной слепоте страстей
Мы то всего вернее губим,
Что сердцу нашему милей!

<Первая половина 1851>

В общем как-то так. Во всяком случае, очень похоже на то, во что я превратилась сейчас. Наверное, я это заслужила. Не знаю, чем, но, видимо, заслужила. Правда, от этого как-то не легче. Без суда и следствия, из-за глупейшего недоразумения... Господи, Господи. Спаси и сохрани!

Наши лётчики - славные ребята. Небо их дом. Они не грустят, глядя на мир с высоты.