Акара размышляла вслух, как бы взвешивая свои слова на невидимых весах истинности, пробуя их на вкус: так ли говорю?
- И думаю, Учитель даёт формы для проявления Речи, как даёт он формы для проявления всех других благородных деяний… Но вот что за формы те, ума не приложу…
- Ты верно сказала, «Учитель даёт», - с этого начинается понимание, что есть некто, кто дарует. И счастье в том, что Он есть – это важный урок. Пока не поймёшь, что все реки Знания рождаются в сердце Учителя , даже малое быть понято не может. А об уроках тех я расскажу. Но позже.
Акара стала понимать саму тональность разговора, акценты, как их расставляет Пилигрим. А ведь и правда. Когда спрашивала, то об овладении. Когда он отвечал, то о получении.
Овладение и получение – кажется, что одно. Но так ли это? И, не поняв великое Даяние, разве можно стать совершенным в получении? Эти мысли настолько захлестнули Акару, что время потеряло для неё свой ход.

   Казалось, прошла вечность, прежде чем она почувствовала на своей руке прикосновение – так Пилигрим мягко вывел её из раздумий:
- Ты говорила, нас ждут?

Они расположились на небольшой лужайке среди тенистых деревьев. Судя по порядком вытоптанной траве, здесь часто вели беседы. Они были разных возрастов, наций, в разных одеждах: в глазах Пилигрима даже немного запестрило от множества таких разных людей.
Их было около пятидесяти, и сидели они на траве на подстилках, специально для этого подготовленных. Увлечённо переговариваясь, они дожидались гостя совершенно непринуждённо и без нетерпения. Акара провела Пилигрима на край лужайки так, чтобы все они находились спереди и по бокам от него, но никого не было бы сзади.

Усевшись поудобнее, Лоуренс окинул всех взглядом. Акара села справа от него, чтобы помогать в случае необходимости: из всех присутствующих она была единственным знакомым ему человеком.
Голоса стихли, и со своего несколько возвышенного места Лоуренс обвёл взглядом собравшихся. Их было много, но всех их объединяло нечто неуловимое, общее для них. Но что? Красота? Удивительно, все они были так или иначе красивы. Не в смысле человеческого понимания, но нечто притягивало и нельзя было сказать, что некрасивые здесь есть. Но не это важно. Глаза? Да, в глазах был огонь, и многое читалось, главное – жизнь души была явной, не скрытой, и увлекающей. Казалось, что это души людей смотрят на тебя и во взглядах сквозит касание разума. Когда во время Высокой Беседы происходит родство души, и взгляд открывается восхищением – это понятно. Но чтобы полсотни людей сразу же уже были бы такими – это удивительно.
Но и не эти сияющие своей серьёзностью и интересом глаза создавали атмосферу общности. Все они были схожи чем-то совершенно иным. Глядя на них, Пилигрим понял, в чём дело. Каждая из них была сосредоточена чётко и ясно и при этом без напряжения, и это заострённое внимание чувствовалось очень сильно. Все они были не просто людьми, но воспитанницами и преподавателями в Обители, где учат быть гораздо больше чем человек.

Считалось уже давно, что сосредоточением человек может расколоть скалу. Это так. Так же можно проникнуть в глубины коры земли или вод или в глубины Космоса сосредоточенным сознанием, можно проникнуть в глубины сознания другого человека или даже народа, и действовать там своим разумом как реальным инструментом. И это правда. Такому сосредоточению учат, и умеющие проникать разумом, свободны от многих человеческих границ, и сама атмосфера их напряжена – и это известно.
Но чтобы вот так полсотни таких полубожественных созданий находились бы на одной небольшой поляне и были бы сосредоточены на одном единственном человеке, который для них – почти легенда – это чувствовалось и очень сильно. Именно эта сила сосредоточения, развитая в каждой из них была тем общим, что чувствовалось в каждой.

Поняв так, Пилигрим улыбнулся:
- Вас так много, а я один. Но говорить со множеством не разумно. Пусть несколько из вас подсядут ближе, другие будут рядом – так создадим беседу.
Улыбка и разумность предложение сделали своё дело, и тут же без колебаний пять девушек переместились вперёд. Почему именно они, а не другие – осталось загадкой. Но всё произошло так, как если бы не группа людей сделала перемещения, а один единый слаженный организм. Удивительно.

 

Он улыбнулся солнечно и спокойно, как солнце.

- Ах да, завтрак… пойдём, я покажу. И вопрос… Мне редко получалось видеть тех, кто так, как ты…
Смущение уже полностью овладело ею, и по дороге в трапезную она с трудом могла связать слова. Всё-таки каждый ответ Пилигрима нёс в себе силу такую, что она просто обескураживала и сбивала с толку: так это было необычно и… красиво.

  Вопрос мой о мудрости: как можно понимать так, как ты? И как можно так описывать, как ты, и утверждать? Я, правда, в затруднении, разреши мой вопрос. Я не знаю ответа…
Девушка замолчала, не зная, что сказать ещё. Пилигрим улыбнулся той же спокойной улыбкой:
- После молока, родная.
Слово «родная» обожгло её сердце своим звучанием и интонацией, такой близкой, что она от сердечности и простоты такой растерялась вконец. Ничего не ответив, она усадила гостя за стол и принесла глиняный кувшин со свежим молоком, поставила кружку и положила ломоть свежего белого хлеба. Отпив молока и вкусив хлеба, Лоуренс посмотрел перед собой, и глаза его поменялись, стали другими:
- Ты знаешь, что в горных Обителях совсем другие люди и всё иначе, чем в долинах… Не только люди, но самый ход мышления иной, не такой, как здесь. И Учителя своим благословенным вниманием дают то, что не отнять и иным способом не получить – они делятся собой, своей сущностью. Стать достойным посетить Обитель – величайшее благо для любого. Стать учеником в Обители – невиданное счастье. Окончить обучение и уйти в мир – значит стать совершенным в восьми благородных деяниях, одно из которых – «правильная речь».
Как ты думаешь, как она приходит?
- А разве она приходит?
- Именно. Как и всё Высшее, она не есть часть нас, но приходит извне. Не воспитывается, не тренируется, но, как драгоценная гостья, поселяется в нас и одаривает нас непрестанно. Но как?
- Быть может, надо стать достойным сосудом, чтобы вместить?
- Но как?
Акара замолчала, но ненадолго:
- Думаю я, что когда годность взрастила крылья, то и Речь приходит сама, лишь бы не вспугнуть… Думаю я, что как человеку для рождения нужно тело, так и Речи той нужна упадхи для проявления… И формой той будет…

 

Утро удивило тишиной и свежестью.
Лёжа, обратил лик к Учителю, ждал несколько мгновений и… его затопило блаженством таким, что даже в груди стало блаженно на физическом уровне. Блаженство и бескрайняя любовь – вот удел тех, кто Знает.
   Прислушиваясь к угасающему чувству, вспоминал о ночных хождениях: они уходили всё дальше, но иные моменты оставались яркими пятнами. Падение лепестков розы в саду Учителя… Неторопливый ветерок, дающий звук ветвям деревьев… Звук крыльев ночной птицы, шорох листьев: он был в саду Учителя этой ночью, и напряжённая атмосфера Обители всё ещё жива была в сознании. Она жила своей жизнью, как бьёт родник в лесу под корнями деревьев, питая их. Эти моменты близости со столь любимым местом не просто воспоминание – это реальность, к которой можно приобщаться сознательно. Днями можно мечтать, ночами – претворять мечты, и так питать родник сознания глубиной познаваний.
Сад Учителя – это не столько даже место. Это пространство Истины, где на успокоенный ум приходит просветление всегда, когда бы там ни оказался: такова особенность этого благословенного средоточия Силы.

Акара ждала его в холле.
Её светло-зелёные глаза всё ещё светились знанием дня вчерашнего, но во взгляде читались вопросы о дне сегодняшнем. Почтение поселилось в её облике. Это было ново, и Пилигрим заметил:
- Уважение и почтение различны. Первое подобно ступеням, ведущим в храм отношений прекрасных и удивительных. Второе подобно стене, через которую друг друга и не увидать. Мой светлый Учитель требовал уважать, но почтения не сносил.

Акара поняла, о чём он, и, смутившись, потупила взор:
- Прости, нас тому не учили. Я буду стараться.
- Уже лучше.
Он коснулся лица рассеянным взглядом и, помедлив пару секунд, заметил:
- Твои вопросы так многочисленны, а ум так неспокоен, что я не смогу помочь тебе так сразу. Или успокой ум, или избери один вопрос, так будет проще начать.

Акара подняла глаза в восхищении – он сразу же ответил на главный вопрос её – КАК начать, чтобы польза была несомненной и для обоих.
- Многие уже наслышаны о тебе, позволь провести тебя к ним?
- Хорошо, и кружку молока.

 

Сама Обитель Сестёр своим видом указывала, что Знание всегда хорошо охранено от любопытных и недостойных рук, и во Врата пройдут лишь те, кто будет признан годным войти.
Всё полно возвышенных символов, но кто усмотрит?

Оставив авто у ворот, путники взяли вещи и пошли последние крутые ступени числом тридцать три пешком.
Каждый шаг по этим ступеням давался с трудом, так они были высоки.
И это также - высокий символ.
Но сила символов не в самих символах, а том смысле, что они несут.
Точно также пользу от существования символа может извлечь лишь ум, знающий истинное их значение.
И иногда польза эта для разума так высока, что касаясь высокого символа, разум распахивается, как глаза младенца на свет, и человек начинает понимать многое, неведомое доселе как бы единым вздохом, - так высокие символы могут служить человечеству, но служат единицам, кто знает их.
Отчего же все люди не знают тех символов и того, что стоит за ними?
Мало истинно жаждущих, а любопытным не откроется.

   Те тридцать три ступени - упоминание о количестве позвонков в позвоночнике и указывают на земное прохождение жизни как на необходимость для достижения мудрости.
Тридцать три, подножие и верхушка являют собой тридцать пять, пять раз по семь, указывая, что ныне мы в пятой расе, и каждое познавание семерично.
Зная о сакральном значении числа 33 великий мистик и последователей мистиков древности Исаак Ньютон разделил шкалу градусов от нуля (замерзание воды) до тридцати трёх (закипание воды). Само состояние льда и пара есть основание и верхушка, и здесь мы находим тот же великий символ необходимости продвижения семеричными путями по земной жизни в пятой расе.

Уснувшая Обитель встретила их тишиной и запахами. Пахло нагретым камнем стен. Проходя мимо открытых окон, почувствовали ароматы благовоний. Ветер порывами приносил свежесть ночи, и звёзды освещали дорогу.
Акара шла впереди. Её фигура в белом выделялась на фоне улицы. Если абстрагироваться от места и времени, что можно сказать о человеке по его осанке? В осанке выражается сам человек, его внутренний мир; и, даже уставший, он будет нести себя, как он ощущает себя и мир вокруг себя. Спина Акары была безупречно пряма, шаги полны достоинства. Спокойная, лёгкая поступь человека, не боящегося и знающего себе цену.
Некоторые сказали бы, что такой человек бывает надменным, но достоинство и надменность – две стороны одной медали. Обуянный эгоизмом будет надменен, но лишённый его будет идти с достоинством, даже не думая о том.
Пройдя пару минут, они подошли к малой двери, не запирающейся никогда. Войдя в дом, оказались в небольшом холле, который привёл их к лестнице. На втором этаже - коридор и ряд дверей. Дом для гостей.
Лоуренс занял одну из комнат, окнами выходящую в сторону заката. Акара тут же ушла.
Сев на кровати и поджав ноги, он сосредоточился. Образ Учителя тут же появился перед внутренним оком. Постепенно яркость его стала нарастать, и вот уже Высокое Присутствие наполнило мир Лоуренса. Теперь он был готов отойти ко сну.

 

Лоуренс замолчал, а Акара продолжала вести машину, глубоко потрясённая этой историей, и многое для неё начинало становиться на свои места.

Наступила глубокая ночь, когда машина подъехала к Вратам.
Невысокая стена окружала город, делая его цитаделью.
Но никто и не помыслил бы нападать на Обитель Сестёр.
Отчего необходимость в стенах?
То древний символ неприступности Знаний и Врата к Знаниям символически выражены в виде земных тяжёлых ворот, что вели в Обитель.
Но что есть Знание?

  Было время, когда люди считали, что Земля плоская, иначе вода вылилась бы из морей. И всё то время наука находилась в загоне.
Когда же немногие смелые ценой своих жизней провозгласили что она круглая, люди задумались над необычностью такого положения вещей. И наука стала развиваться.
Было время, когда делали крылья и пытались парить, но падшие со скал разбивались.
И те попытки привели к успеху, и однажды человек ступил на Луну, преодолев огромное расстояние - в полёте.
Сила Знания такова, что ещё невозможное вчера становится возможным завтра, а послезавтра никто уже не помышляет, что можно было считать как-то иначе.

Жизнь на других планетах и существование миров внутри миров ещё недавно называли фантастикой и окружали суждениями небылиц. Но во времена юности Пилигрима сотрудничество с жителями открывшихся вдруг разуму некоторых людей миров стало основой прогресса, и самый образ своей жизни жители земли стали перенимать от более продвинувшихся соседей по Солнечной системе.
Ранее никто и помыслить не мог, что такое существование, как у них, на других (в том числе и невидимых) планетах возможно. А ныне многие открытия и самый научный прогресс напрямую зависит от того, что поведали мудрые сотрудники.

Знание есть сила, более мощная, чем свет Солнца.
Но если некоторая часть этого знания, преломленная через умы даёт мощь прогрессу цивилизации, так же точно существует и гораздо бОльшая часть Знания, которая будучи преломлена через высшее сознание человека, даёт прогресс скрытым способностям.
Древние знали это и потому об этой области Знания, сакральной и непостижимой обычным умом говорили так:
"Огонь Знания сжигает все деяния на плане иллюзии.
Потому те, кто познал и освободился, именуются Огнями".
Вторая строка этого изречения попала к людям, и они заговорили о свободе.
Но знают ли они, что истинная свобода - это Свобода от собственного невежества?
А о первой строке этого речения не знали до недавнего времени.
Когда же услышали, стали искать "потерянное Слово".

 

Солнце уже ушло за горизонт, когда машина с Лоуренсом и Акарой приблизилась к Обители Сестёр Горы. В сумерках было трудно разглядеть невысокую гору, на которой расположился небольшой белокаменный город. Машина стала натужно подниматься по серпантину дороги, выхватывая фарами крутые повороты. Понимая, что время их уединения вот-вот закончится, Акара решила спросить:
- Ты ведь простой пилигрим... Откуда в тебе столько чистоты?
- Все заслуги принадлежат моему Учителю. Что я без него?

  Акара не унималась:
- Но ведь у твоего Учителя, наверное, много учеников.
Ответ ошарашил её, как ледяной душ:
- Я один.
- Но как такое возможно?
Неужели Учитель, соткавший разум такого ученика, да ещё в юном возрасте, не желает принести больше пользы миру, создав больше таких учеников?!
- О, Акара! Не все способны быть учениками моего Учителя.
- Но почему?
- С тех самых пор, как уплотнённые астральные тела дали возможность жителям даже очень высоких надземных сфер ходить среди людей, некоторые Святейшие и непостижимые в своей святости ищут возможности учить. Но святость их так высока, что лишь сильнейшая кармическая связь может притянуть их к избранникам. И если её нет, то стать учеником такого Учителя невозможно. Мой Учитель из таких.

Лоуренс замолчал. Он сидел, закрыв глаза, и казалось, что он спит, но Акара не унималась:
- Но что связывает, если связь эта так сильна?
Не открывая глаз, Лоуренс поведал ей:
- Некогда, очень давно, шла война, и мой Учитель сражался. То была самая тяжёлая война из всех – битва за Истину. Мой Учитель пожертвовал уединением и покоем, дабы переломить ход битвы. И для этого ему пришлось покинуть горний мир и спуститься в долины. Так совершил он первый поступок, приведший его к нирване. Вступив в долины, он стал выступать на улицах и площадях, проповедуя Истину и клеймя мрак невежества. Его слушали многие, но возмущение черни привело солдат. Я был одним из тех солдат и старался, как мог, исполнить свой долг. Отходя, я услышал слова мудрости, что говорил он, и в короткие мгновения всё моё мировоззрение перевернулось, я был ошарашен и сбит с толку. Когда же приказали поднять мудреца на копья, порыв моего сердца был таков, что я загородил его своим телом и своими доспехами. Мы оба умерли в тот день, но я был единственной нитью, что связывала его с миром, а потому он пришел исполнить долг и вознаградить меня за мой порыв. По этой причине у моего Учителя один ученик – это я.

 

Лоуренс лежал возле потухающего костра и между крон деревьев смотрел на небо. Прошедший сквозь огонь вместе с удивительной женщиной, он ни о чём не думал. Может быть, взгляд его, касаясь далёких звезд, приносил ему звучание этих светил? А может быть, беспредельность одаривала его свежестью вечного познавания, а может быть, тот огонь, что подчинился ему и стал его другом, невидимый огонь, дарил ему свои тайны? О том мы не узнаем, и думы его останутся запечатанными книгами. Он уснул счастливым сном праведника, и душа его, постигшая тайну огня, познавала новые миры, о которых мы и помыслить не можем. Священен сон Пилигрима.

  Ещё два дня провел он в уединении, набираясь сил среди чистой праны, которой щедро одаривали его деревья. Эти дни он провел в сосредоточении. Но что есть сосредоточение Пилигрима? Благословенный Будда, Лев Благого Закона, заповедал своим архатам два вида деятельности. Он говорил: «Или вы трудитесь в поте лица на Земле, или в минуту уединения возвышаете себя над Землею. Но бесполезное возмущение стихий пусть не будет занятием мудрого". Беспредельность мирозданья непостижима простым умом, ведь ограниченность материи разума не дает возможности ему охватить беспредельные дали, но, кроме протяжённости, Вселенная имеет еще и глубину, и самые прекрасные части Вселенной сокрыты для человеческого глаза и человеческого ума. Но только для человеческого. Подобно лучу света, сознание Пилигрима касалось иных систем миров, которые невозможно видеть, но даже если люди увидели бы их, то не поняли бы. Мысль человека ограничена возможностями света, а потому распространение мысли продвигается иными законами, пребывая в непостижимом и непознаваемом, но всё же существующем Бытии. Пилигрим в это время не жил жизнью человека, но был мыслью, пронзающей пространство и слои Вселенной и постигающей их. Это удивительное действо в далёкие времена люди называли Астролатрией. В нынешние времена оно зовется Сотрудничеством миров, и, как прежде, способны на это единицы. Лоуренс был как раз из таких.

К исходу второго дня его мысль стала постепенно покидать те слои мирозданья, которые открывали ей тайны свои, а его тело стало обретать признаки жизни. Дыхание углубилось, и сердце стало сокращаться чаще одного удара в минуту. Когда Пресвятая Акара с трепетом в сердце подошла к той поляне, где оставила она Пилигрима, то его состояние уже больше походило на очень глубокий сон. И лишь окружающие трава и листва несли на себе невидимый, но вполне ощутимый отпечаток тех состояний, которые пережила его душа.

Подходя, Акара ощутила неземную атмосферу, но что явилось причиной её, понять не могла: уж слишком это было необычно. Застав Лоуренса глубоко спящим, она села рядом с ним на колени и стала смотреть в его удивительно спокойное, лишённое налёта земных тревог лицо. Спустя четверть часа ресницы его моргнули, он глубоко вздохнул и проснулся.
- Ты спал, я не хотела тебя будить.
- То был не сон, но выше.
- Твоя душа сознательно жила в Надземном?
- То были не земные миры.
Глаза Акары удивленно вскинулись:
- Ты знаешь Дальние Миры?
- Мой Дух знает.
- Расскажи о них.
- Многие слова не скажут многого.
- Но ты же Знаешь?
- Мудрость тех миров несказуема. Ты можешь учуять её рядом со мной. Но в чём она - сказать не смогу.
Акара сидела и чуть не плакала. Перед ней на траве лежала живая легенда – человек, познавший мудрость Дальних Миров. Потрясённая до глубины души, Акара так и сидела на коленях возле лежащего в траве Лоуренса и не верила, что всё это происходит с ней.

Он вылечивается не потому, что я такой классный доктор или целитель. Нет, потому что мы меняем сознание человека.

То есть мы погружаем человека в среду. У него меняется мировоззрение. Он изучает кучу материалов, проходит обучение. Причём обучение, которое действительно внедряет в него многие понятия, о которых он раньше даже представления не имел. Он меняет своё мировоззрение. И поэтому болезнь к нему к новому уже прилепиться не может. Мы вместе просто даём пинка болезни под зад, она вылетает, и когда пытается вернуться, то человек новый уже для неё недоступен. Вот поэтому человек может вылечиться.

 

 

Но это труд. Особенно трудно с раковыми больными, потому что у них много страхов, сомнений всяких разных. Рак манипулирует сознаниями, делает панические атаки. Это очень такое распространённое явление. Поэтому, чтобы выздороветь от рака, нужно прям сразу заранее предупреждать, что будут панические атаки, будут страхи, сомнения, нужно им противостоять.

Рак диктует человеку сомневаться во мне и бежать от меня. И человек думает: "Так, если у меня такие мысли, такие страхи – Раевский, наверное, очень нехороший человек, раз такие мысли против него у меня появляются. Наверное, я не буду с ним дальше". Вот с этими страхами, с этими сомнениями, самомнениями, своеволием бороться сложнее всего.

Вылечить человека от рака можно – вы удивитесь – за полчаса. А вот сделать так, чтобы рак не вернулся, чтобы органика разложилась – сложнее, потому что сам человек себе вредит. Он всё делает для того, чтобы рак вернулся. Вернулся в его ауру, занял свое место и стал бы ещё злее. Поэтому сначала нужно установить горизонтальные связи, нужно сделать так, чтобы человек научился доверять, чтобы он выбрал путь выздоровления, который он пройдёт уже как окончательный свой. Чтобы человек прошёл бы по нему с нами до конца – и вылечился.

У меня есть такие пациенты, которые три месяца, где-то около ста дней, шли со мной, общались практически каждый день, и в итоге сейчас сделали анализы – у них чисто. Рак четвертой стадии ушел. У одной, у второй пациентки, и у остальных тоже сейчас – те, которые прошли до конца.

А те, которые пришли и сказали: "Давай", а потом через неделю-другую-третью сказали: "Нет, не хочу",– у тех только ухудшение происходит. Рак возвращается, становится ещё злее.

Поэтому давайте понимать друг друга. Есть клинические аспекты болезни, есть психологические. Вот психологические сложнее, потому что каждый человек – это сложный инструмент. И от его осознания – насколько оно изменилось – зависит, вернётся болезнь или нет.

В том, что касается развития, есть очень чёткое правило. Человек не может сам себя развить.

Любые попытки развить себя приводят к тому, что человек начинает развивать в себе центростремительные силы – от периферии к центру. В эти силы вовлекает всех окружающих людей, фактически, как бы обкрадывая их. Люди это чувствуют, сопротивляются. Возникает антагонизм, возникает противодействие. И в итоге там, где люди постоянно перетягивают одеяло – оно рвётся. Не достаётся никому. Поэтому постоянно тянущий одеяло на себя в конце концов оказывается у разбитого корыта. Прямо как в сказке про золотую рыбку. Чем больше хочешь – тем меньше получаешь.

 

 

Поэтому правило таково: ты развиваешь Огонь, а Огонь развивает тебя. Огонь можно развивать по-разному.

Существует первая ступень. Называется “Пробуждение психической энергии”. У подавляющего большинства людей психическая энергия спит. Её надо пробудить. Пробуждается она в нашей Школе разными способами.

Второй этап – необходимо эту уже пробужденную и натренированную психическую энергию познакомить с космической энергией в нас.

Есть древний способ – это открытие кундалини, который является наместником Вселенской энергии в нас и живёт в копчике. Но настоящее открытие кундалини достаточно трешовая вещь. Дело в том, что кундалини категорически не любит двух вещей. Он не любит городов и он не любит шума.

Вивекананда описывал, как Рамакришна открывал ему кундалини. Они специально ушли высоко в горы. И когда кундалини пошёл вверх, то даже падение малого камешка вызывало шум достаточный, чтобы просто упасть в обморок. То есть даже шум от падения небольшого камня вызывал сильнейшие страдания.

Больше того, даже когда кундалини поднялся, он продолжает достаточно серьёзно терроризировать человека. В городе с поднявшимся кундалини жить нельзя. И если кто-то вам скажет – вот же там кундалини-йога и так далее – друзья мои, это всё профанация. Если у кого-то действительно кундалини по-настоящему поднимается, то человек испытывает в городе серьёзные страдания. Я это не раз видел. А некоторые даже сходят с ума.

Пожалуйста, будьте осторожнее, и не пытайтесь открывать кундалини ни под каким предлогом.

Дыхание с кашлем, которое выдавливает из тебя негатив, глубокое дыхание, холотропное дыхание опасно. У меня есть пациентка, которая во время холотропного дыхания получила рак. Говорит: "У меня было холотропное дыхание, был катарсис, после этого обнаружили рак. До этого я обследовалась, рака не было". Поэтому клёво, конечно же, экспериментировать с дыханием, но давайте мы с вами будем понимать друг друга.

Существует система, она основана на физиологии человека, и в этой системе говорится о том, что сначала мы достигаем развития духоразумения. Обязательно нужно подготавливать нервные центры к дальнейшему продвижению, тогда только можно использовать дыхательные упражнения. До тех пор, пока это не произошло – даже не вздумайте. Потому что закончиться всё может очень печально.

 

 

У меня была ученица, и она очень любила йогу, постоянно ею занималась. И вот в Москву приехал один товарищ, йогин, который решил, что может давать посвящение. Эта девушка ломанулась к нему на всех парах, получила посвящение, и он дал ей дыхательные практики. Она сидела в ближайшем Подмосковье, эти практики бацала. И когда через три дня появилась, то, во-первых, все мы видели надменность в её взгляде, высокомерие, постоянное осуждение всех вокруг. Сначала она стала говорить, какие все плохие, какой я плохой, а потом вообще слетела с катушек, то есть стала просто набрасываться на людей. И мы поняли, что её как бы подменили: был один человек – стал другой.

Почему это произошло? Впоследствии выяснилось, что в процессе дыхательных практик она раскрутила свои нервные центры. Так как духовной серьёзной подоплёки в ней не было, она только-только начинала на горизонте что-то понимать, то, соответственно, в её нервные центры ворвался одержатель, который установил контроль над её психической жизнью и стал через неё говорить. Фактически в этот момент девушка перестала существовать, вместо неё в ней поселилось жесткое очень, такое нехорошее существо, которое потом и стало рулить её жизнью. Существо было очень коварным. Мало того, что оно всех осуждало – оно стало нам вредить, писать в интернете гадости. Это был первый человек, который стал писать гадости про меня и нашу Школу, и это было 12 лет назад.

С тех пор мне стало понятно, что неподготовленным людям давать посвящение – это преступление. Поэтому всякие заезжие йогины, которые дают такие посвящения – фактически преступники, которые нормальных людей сводят с ума. Всё это опять-таки через дыхательные практики.

К чему я это рассказывал? Самодеятельность, конечно, хороша, но только не в вопросах дыхания. Это очень опасно, прям настолько опасно, что вы не представляете, насколько. Я не делаю пранаяму. Елена Рерих не делала пранаяму, пока ей не приказал её Учитель сделать, в присутствии йогина Карма Джорджи, которого Он ей послал, который контролировал, как она это делает, и состояние нервных центров при этом. Давайте не будем самонадеянными, хорошо?

Простите за долгую лекцию на эту тему, но это правда очень важно. У меня есть моменты, когда я какого-то человека лечу, и он отхаркивает болезнь, то есть негатив уходит через горло. Это опасно. Я стараюсь такого не допускать и вытаскивать всё-таки болезнь через позвоночник. Но если человек отхаркивает, то я пристально наблюдаю за тем, что происходит, чтобы в любой момент вмешаться и остановить этот процесс.

 

Акара уезжала потрясенная: прохождение сквозь огонь, ставший другом, - редкое явление. Сознание как бы парило между небом и землей, всё еще имея силу не возвращаться в тиски земного разума, и покров Майи не затемнял думы.
А мысли были разные, и все они безусловно вертелись вокруг Пилигрима Лоуренса, который смог так легко сделать Огонь другом и подарить эту дружбу... ей, Акаре. Было совершенно ясно, что сама она не смогла бы сделать так. Да и вместе с кем-то ещё - тоже. Редко кого Огонь слушается так легко.

   А еще Пилигрим удивил ее своей чистотой. Быть человеком, практически не замутненным материей, общаться с людьми и продолжать оставаться чистым, как белоснежные снега Кайлаша, - такое не под силу человеку, и всё-таки Пилигрим был такой. И эта чистота давала ощущение Небес, спустившихся на Землю.
"Вот почему Огонь его слушает", - подумалось ей. - "Неудивительно было бы, если бы его слушались и дикие птицы, и деревья".
Ощущение чистоты - как озон. И каждый, повстречавший пилигрима, сравнивал его с озоном. Чистейший.
Так думала и Акара.

Лоуренс решил остаться на пару дней в лесу, чтобы прийти в себя окончательно. И Акара, конечно же, взяла с него обещание, что, когда через два дня она вернется за ним, он посетит Обитель Сестер Горы. И, конечно же, он будет там желанным гостем. Так закончился этот многотрудный день.
Они уехали. Шум машин стих.

 

Когда чай был выпит и глаза молодых привратников немного осоловели от тепла воды и тепла костра, Лоуренс посмотрел в задумчивые глаза Акары и предложил:
- Брат наш, Огонь, ждет нас.
Акара встретилась с ним взглядом тихо улыбнулась и ответила:
- Да, так.

  Не сговариваясь, они сели рядом друг с другом и, глядя на огонь, начали.
- Брат мой, Огонь, я знаю тебя. Каждый пилигрим мечтает стать языком великого пламени и, совершая день ото дня благие деяния, пилигримы растят огонь в себе, как земля накапливает свет солнца.
Огонь продолжал гореть, и вроде бы ничего не изменилось.
Тогда вступила Акара:
- Брат мой, Огонь, сердце каждого приходящего к Сестрам Горы несет в себе Огонь.
Учась различать Огонь в сердцах, я знаю тебя. И как каждое сердце отлично от другого, так не бывает двух похожих друг на друга языков пламени.

Огонь молчал. Лоуренс принял эстафету.
- Брат Огонь, знаю я, что сердце каждого небесного тела звучит тем же Огнем, и пути к небесным странникам сотканы Огнем тончайшим и этот Огонь небесный ведом мне.
Глаза Лоуренса потемнели и стало заметно, что атмосфера вокруг него сгущается. Свое знание из области разума он каким то чудом начал переносить в область явлений материальных, да так, что не почувствовать этого было нельзя. Когда Лоуренс произнес последнее слово в костре что-то треснуло и сноп искр понесся в темное небо к звездам.
Акара улыбнулась и продолжила:
- Когда возносим сердца свои Матери Мира, и пуджа преображает нас, я вижу Сестер своих иными чем раньше, то что преображает их, это есть ты, Огонь. Я знаю тебя.
Голос ее стал громче и торжественнее и напряженнее. И за торжеством этим сквозила радость. Казалось Огонь обрел уши. Сперва он услышал слова Лоуренса, а теперь услышав торжественную речь Акары. Огонь выгнулся в их сторону, стараясь как бы прильнуть к этим словам. Засыпавшие было привратники аж подпрыгнули на своем месте. А между тем Лоуренс перенял эстафету.
- Когда я говорю тем, кто может принять, сердца их вспыхивают. И тогда я вижу, что слова мои становятся Огнем. Огонь этот проникает в сердца. Иногда достаточно и нескольких слов, чтобы сердца слушателей стали пламенными. Я знаю Огонь этих слов. Я знаю тебя, Огонь.

Атмосфера вокруг Лоуренса сгустилась еще больше, а костер вдруг будто сошел с ума, как факел он вырос на несколько метров высоты и на поляне стало светло, как днем.
Тогда Акара и Лоуренс произнесли хором:
- Мы знаем тебя, брат Огонь. Будь нам другом.

Ошарашенные привратники сидели застывшие и пораженные. Акара и Лоуренс стояли всего лишь в полуметре от костра взявшись за руки, но Огня не чувствовали. Огонь из красного стал синеватым, и языки его превратились в рвущееся вверх ревущее пламя. Так, держась за руки двое огненных сделали шаг вперед, и перешли сквозь костер. Огонь их не тронул. Так закончился этот удивительный вечер.

 

Сидя вокруг костра в наступающих сумерках, они смотрели в Огонь.
Удивительное чувство окрыляло Акару, и, держа в руках кружку с настоем душистых трав, она ни о чём не думала. Как чувствует себя младенец на руках матери? Нечто большое приняло в себя душу Акары и наполнило её покоем и тихой радостью. Огонь посылал в небо себя, делая это без лишней суеты, но стремительно, и это непрестанное движение вперёд, вверх напомнило ей её саму...
Также спокойно и устремлённо знала она всегда, что Обитель Сестёр - это её мечта, её цель, и нет ничего такого, что могло бы помешать ей осуществить эту мечту.
  Она не волновалась даже о том, примут или нет. Желание её было столь несломимым и ровным, что годы до вступления пронеслись легко.
И когда пришёл срок избрать, то так же спокойно и стремительно пришла она и расположилась вне стен Обители, но так близко, как было возможно.
Три дня ждала она, чтобы вышел кто-то заговорить.
То была Сестра Иста.
Разговор длился весь день и не утомил обеих.
И уже в тот же вечер была она устроена на ночлег, а спустя положенный срок принята на обучение.

Всё шло своим чередом, и радость от осуществления мечты постепенно перешла в радость трудов.
Но то, что почувствовала она сегодня, посетило её впервые.
Это люди в своём неведении приписывают высшие чувствования своим представлениям. Но Знающие помнят Завет: «Всё высшее — от мира Надземного, где ничто не принадлежит человеку, но лишь он принадлежит тем Небесам».
А потому ни на минуту не присвоила Акара себе эти чувства, как и учили её.
Где есть внезапно посетившее чувство прекрасного, там нет места человеческому.

Она сидела у костра и вслушивалась в те интонации красоты, что стремительно проносились в её душе, как бы отзвуча тому, что происходило в сердце Пилигрима.
Вот он коснулся взглядом неба и звёзд, и в душу его легло воспоминание об Астролатрии — науке понимать голоса звёзд. Вот он мгновенно вошёл в Священное состояние, что предшествует общению с небесными светилами, и тут же как бы Небо спустилось в душу Акары и заполнило её полностью, вытеснив все сторонние ощущения.
Вот Пилигрим вздохнул и услышал голос звезды, и мудрость неземная опалила душу Акары так сильно, что она забыла, кто она и где она, и экстаз Знания об этой звезде умчал её в небесные дали.
Очнувшись через некоторое время от оцепенения, она с удивлением обнаружила, что уже глубокая ночь, и что пора уезжать.

Так они почти и не обмолвились ни словом, как им пришло время расставаться.
Пилигрим был погружен в себя, и Акара вернула его:
- Нам пора, мы оставим тебя.
- Да, Светлая сестра.
- Могу ли я видеть тебя ещё?
В её голосе звучало пожелание общения, так взволновавшего её.
- Три дня я буду здесь. После могу придти, когда скажешь.

И для Пилигрима эта встреча была особенной: рядом с Акарой ему дышалось иначе, и даже те же звёзды, казалось, были не так, как прежде, счастливы видеть его.
- Я приду.
Не говоря больше (что есть слова, когда так много смыслов окружает?!), Акара пошла в ночь, и двое послушных ей молодых привратников последовали её примеру.
Так завершился этот хлопотный, но такой счастливый день.
Эти три дня пролетели незаметно.

Атмосфера Акары была волшебной, Небо жило рядом с ней. И даже в этом светлом, напоенном мудростью мире, где жили они все, такие, как Акара, встречаются редко. Бывают цветы, удивляющие богатством форм, бывают поражающие тончайшим ароматом, что и словами выразить нельзя. А бывают люди, как цветы, что удивляют собой.
   Лоуренс впитывал ее атмосферу, и счастье в его душе стало нарастать. Ему подумалось: «Что такое счастье? Атмосфера Небес даёт восхищение, приносит удивительную красоту. Внимание мудрых приносит радость и готовность Служению. Но счастье – это чудо. Его полог накрывает неожиданно, его нельзя предсказать, его нельзя вызвать, счастье приходит, когда пожелает само", - так случилось и в этот раз.

Пресветлая Акара, глядя на все еще лежащего Пилигрима, вдруг почувствовала, как волна ударила ей в грудь и разлилась по жилам.

«Как будто солнце зажглось рядом», - подумала она и с удивлением посмотрела на Лоуренса. Макс не видел, никто из людей не увидел этот свет, но она поняла. Сердце Пилигрима светилось, и свет этот был сильнее солнца, хотя и невидим глазу.

Удивление сменилось радостью, и вместе с ней пришло знание: «Не прост этот Пилигрим, есть в нем тайна. Счастливая тайна».

- Пьем чай? - спросила она.

Лучащееся счастье в глазах Пилигрима сказало ей: «Да».

Светлая Акара поместила правую ладонь рядом с теменем Лоуренса, и через несколько мгновений её рука потяжелела и стала очень теплой, почти горячей. Ещё спустя несколько мгновений тепло и приятная ломота стали разливаться по телу Пилигрима, от темени и до самых пят. Щеки налились жизнью, и тело стало свежим, как после многочасового сна. Последствия чопорной беседы ушли. Акара так и сидела, чтобы не мешать Пилигриму: пусть спит. Сосредоточившись в глубине себя, она нашла образ Макса и шепнула ему на ухо: «Иди сюда». Сидевший в машине Макс оторопел, его сильно-сильно вдруг потянуло туда, где лежал Пилигрим. Желание было столь мощным и неестестественно внезапным, что он догадался: это его зовут. Как пуля, он вылетел из машины и побежал, ломая на бегу сухие ветки под ногами.
Ворвавшись на поляну, он увидел укоризненный взгляд Светлой Акары: он наделал так много шума, что это могло разбудить спящего Пилигрима.
«Что-то я переборщил»,- подумалось ему, но тут же донёсся тихий голос Акары:
- Разведи огонь там, где стоишь.

  Через час, когда веселый огонь уже грел воду для чая, а Солнце стало клониться к горизонту, Пилигрим вернулся из объятий сна. Душа стала входить в тело, овладевая им. Этот момент просыпания всегда важен.
Земная власть еще не покорила себе душу, а потому можно физическими ушами слышать, как говорят Ангелы; и физическими глазами видеть картины из Надземного. Этот момент священен, он называется «Алмазное Мгновенье». С самого начала своего пребывания в Обители Пилигримы учатся сосредотачивать волю таким образом, чтобы ни за что, ни при каких обстоятельствах не пропускать "Алмазного Мгновенья". Они учатся помнить в момент просыпания, что надо слышать, слушать и смотреть.

Вот и сейчас Лоуренс вслушивался, и в ухо ему шепнули одно лишь слово: «Акара». Волшебство стало рассеиваться, как только он открыл глаза.
Девушка, что сидела рядом с ним на траве, казалась ровесницей, но как только их взгляды встретились, волна Знания прокатилась в его душе. Это невозможно понять, но Пилигримы знают сразу и все. Он понял, кто перед ним. Голос Сердца ему шепнул:
«Пресветлая», голос разума сказал, что Мудрости и Силы в ней столь много, что он не будет переставать ею восхищаться. А память сказала имя –Акара.
- Акара? – спросил он.
Она улыбнулась:
- Ну вот, ты знаешь.
Лоуренс еще не проснулся до конца и происходящее с ним воспринимал, как продолжение волшебства сна.
- Ты здесь?
Часто бывало, что, просыпаясь, он видел удивительных людей, которых не видели другие, и иногда он разговаривал с ними.
В этот момент Макс, видя что Лоуренс проснулся, громко позвал:
- Акара, делать чай или ты думаешь что-то иное?
Лоуренс улыбнулся себе: «Раз ее видят другие, значит это не Небесный Посетитель». Хотя атмосфера Акары говорила о другом.

 

Люди не знают, но, когда сердца становятся подобны удивительным цветам, они могут говорить. Нет, это не язык, состоящий из слов. Это, скорее, синтез чувства и смысла. Сердце всегда имеет отношение, но оно же и знает вещи такими, какие они есть на самом деле. Изменчивость жизни дает игру настроения, и, касаясь вниманием своим предметов, событий, людей, сердце меняет свое отношение к ним. Сердце дает свое отношение к ним как интонацию, но язык сердца таков, что и безграничные тайны Вселенной можно выразить на нём, и самую сущность явлений природы — на этом бессловесном языке. Язык сердца таков, что в одно мгновенье можно передать целую эпоху, открыть целый мир и одарить счастьем. Сердце Акары тут же узнало, как все было.

  Оно узнало о беседе с отяготившими, и что их было много, и о доброжелательстве Пилигрима, которое открыло его ауру для внешних воздействий. Она узнала, как было принято единственно верное решение уйти на природу, и как мутило Пилигрима, когда он шел, и как слабость наливала свинцом ноги, и как бледнел лоб, и как выступала испарина, и как он уснул, едва коснувшись земли. Все это узнало сердце Акары в одно мгновение. Ее сердце сказало своей хранительнице, что нет ничего страшного - ничего такого, что нельзя было бы исправить, не произошло, и что сердце Пилигрима удивительно прекрасно. Именно удивительно.

Обычно люди слышат голоса своих сердец очень тихо. Голоса те пробиваются сквозь суету человеческой жизни и теряют небесные краски, проходя сквозь фильтр рассудка.

Но чистое восприятие от сердца к сердцу не искажает и не приглушает тех красок, и потому Акара поняла сердце спящего таким, каково оно было на самом деле, и удивилась той красоте.

Обычно Голос Сердца не слышно среди суматохи мирских дел. Бывает, сердца узнают друг друга и шлют друг другу самые лучшие пожелания, но люди не слышат их. Бывает, что голос Сердца доносится как едва чувствуемая симпатия: ни с того ни с сего вдруг почему-то люди симпатизируют друг другу, не находя тому причин, - это Голос Сердца. Он буквально кричит: «Люди, вы не одну жизнь уже идете вместе, так идите одним шагом!» Единство лучше, чем рознь. Сердца говорят людям, что симпатии, которые чувствуют люди, есть начало Великого Единения, которое может даже разорвать цепи жизни и смерти, это тоже слушает сердце.

Важно знать: Небожители, Пилигримы, Сестры Горы разговаривают сердцем так же естественно, как мы друг с другом. Это не тайна, потому что зачем такое скрывать? Была бы тайна, понять это было бы практически невозможно.

Главный ключ в развитии со смыслом — это преобразование сознания
⠀
Вообще, я бы расширил понятие «преобразование мира»
(твоего собственного мира, который есть ты сам).

Там много всего: и ум, и сердце, и сознание, и разум. Там есть карма, которую нужно изжить, предназначение, которое нужно достичь, есть зерно духа, которое необходимо раскрыть.

Также это возможность составить план развития, пройти по определённым вехам.
⠀
Да, именно таковы компоненты осознанного развития и управления развитием, и это возможно только лишь в группе единомышленников под руководством наставника/учителя, с приобщением к знаниям о том, как другие проходили этот путь.
⠀
Еще Будда говорил об этих элементах, он называл их Тремя Спицами Колеса Благого Закона — Будда, Дхарма и Сангха. Если спицы одинаковой длины, то колесо вращается, если одна спица меньше других, колесо овальное, оно вращается очень туго, а если спицы нет, то вообще никуда не уедешь.
⠀
Таким образом, познав самого себя, человек может понять свои горизонты, к чему ему действительно хочется стремиться.
⠀
Когда желание что-то познать, чего-то достичь достигает предела крайней необходимости, тогда человек буквально впитывает новые знания и, самое главное, – новый тип мышления. Этот способ обучения называется «из уст в уста». Когда учитель, наставник выдыхает знания, а ученик вдыхает.
⠀
Считается, что когда учитель и ученик выбрали друг друга обоюдно, то происходит особое вщелкивание. Запускается какой-то внутренний сокровеннейший процесс. И Учитель временно берёт на себя тяжесть неразумия ученика, сообщая ему свет своей мудрости, своего разума.
⠀
Таким образом, человек, становясь учеником, внезапно становится более продвинутым, резко ускоряется в своем развитии, а Учителя немного придавливает. Потом это соотношение выравнивается. Ученик начинает применять полученное. И энергия, которая ему была дарована, возвращается сторицей. И таким образом ученик как бы начинает двигать Учителя вверх, возвращая ему долг.
⠀
Поэтому Учителя растут только учениками, но и ученики тоже растут только Учителями.
⠀
И это не просто отношения двоих: Учителя и ученика. Это принцип отношений, обучения, развития.

А что является развитием для вас?

Подписывайтесь на мой ютуб https://www.youtube.com/c/Raevsky/?sub_confirmation=1

Наша личность постоянно меняется, наша психология непрестанно меняет одни свои элементы, старые, на другие – новые. Но, как и в любой системе, есть энергии, которые необходимы для того, чтобы вырасти. То есть система должна стать более энергоёмкой. В неё должны войти новые элементы, новые качества, которые нужно в эту психологию привнести как строительный материал.

Так вот, наша сила тратится в основном на скрытые страхи, на недостигнутые амбиции, на страхи потери чего-то, недостижение и т.д. И, сталкиваясь с этими страхами и изживая их, мы высвобождаем из себя энергию. Новую же энергию можно найти через напряжение только лишь.

Есть потрясающая притча об ускользающих Указах (https://zen.yandex.ru/media/raevskyschool/pritcha-...4215099c198a327325?from=editor).

 

 

Она чётко говорит, что для того, чтобы как-то прикасаться к Небу, необходимо очень серьёзное напряжение внутри самого человека. Без напряжения ничего не будет. Так вот, преодоление страха – это напряжение. Получается так, что преодоление страхов – это и высвобождение энергии, которая была постоянно затрачиваема на сдерживание страхов, и напряжение при преодолении страхов, как бы новое напряжение, которое даёт новый приток энергий. Это раз.

Второй момент – откуда черпать новые элементы, строительный материал? То есть энергию где найти – понятно более-менее. Где найти строительный материал для построения новой личности? А это те мысли, которые в нас проникают, те знания, которых мы касаемся. Если они настоящие, живые, мощные, если у нас перед глазами есть примеры, то от них перетекает. Мы заражаемся чем-то от других. Но если эти другие не лучше нас, то развития не происходит. Дури-то может стать больше, а структура та же, и тогда структура будет под этой энергией трещать. Поэтому и возникает такое, что человек живёт, постепенно преодолевает, энергия его увеличивается, а структура остаётся старая, когда он ничего нового не познал особое. И структура начинает трещать по швам. И поэтому необходимо перейти на новый уровень знаний и опыта.

Так мы подходим к трансформации. Нужно научиться учиться не только брать энергию, но и брать новые элементы для структуры – новые знания – и непрестанно расширять круг своего познания.

Фактически вот по этим двум путям и идёт развитие человека: поиск энергий и поиск элементов. Нужно постоянно высвобождать энергию и достигать новую через напряжение – раз. И постоянно искать новые знания и новый опыт – два. Тогда это будет развитие. Если будет чего-то одного не доставать, то человек будет оставаться в страхах, так что даже знания ему не помогут. Или если он будет преодолевать страхи и напряжения, но не будет приобщаться к новым знаниям качественно нового уровня – тоже толку никакого. Вот как-то так.

 

В тот момент, когда рюкзак и палатка Пилигрима коснулись земли возле его ног, Макс буквально влетел в Обитель Сестер Горы. В этот день дежурила Светлая Акара, больных не было, да и выздоравливающие предпочитали выздоравливать по домам. Обитель была пустынна. Макс нашел Пресветлую Акару в библиотеке обители, она тихо сидела у окна и читала. Макс ворвался, как курьерский поезд. На его лице читалась смесь растерянности и решительности. Такое совмещение несовместимого на одном лице удивило Акару настолько, что одна бровь ее приподнялась. Она не сдвинулась с места и даже не пошевелилась при виде взволнованного юноши. Он подлетел к ней и бухнулся на правое колено. Прижав правый кулак к полу, он склонился и выпалил:
- Пресветлая Акара, возможно, нужна Ваша помощь. Мудрый Пилигрим, что удивил нас мудростью вчера и сегодня, страшно переутомился. Мне сказал мой друг, что Пилигрим может быть даже потерял сознание. Я не знаю, но мне думается, что Ваше внимание придало бы ему сил.

 Акара выслушала его, так и не двинувшись с места. Когда юноша окончил, она медленно положила книгу на высокий стол для письма, что стоял слева от неё, и коротко спросила:
- Где он?
- В часе ходьбы отсюда, пресветлая Акара. Я проведу. Там ждет меня мой друг Андреас.
- Мы поедем, — ответила Акара и быстрым, но неторопливым шагом направилась к выходу.

Солнце уже утеряло желание жарить землю, и духота стала отступать. Быстро доехав, Светлая Акара и Макс остановились возле машины Андреаса. Выйдя из машины, Акара спросила:
- Где он?
- Я проведу.

И все трое направились в чащу тем же быстрым, но неторопливым шагом, ритм которого задавала столь уважаемая и известная всей округе сестра Горы, Пресветлая Акара. Подойдя к Пилигриму, они нашли его спящим. Вид его был бледен, но спокоен. Печать утомления стала сходить с лица. Акара строго посмотрела на юношей, - те, не промолвив ни слова, направились к машине.

Сев у изголовья спящего, Акара погрузилась в то священное внутреннее состояние, которое дает Небожителям возможность проникать в материю своим разумом здесь, на Земле. Сначала ток волной пробежал по её солнечному сплетению вверх к горлу, затем охватил скулы, затылок и иголочками побежал к темени. Тут же сознание распахнулось, стало глубоким, практически бездонным. Как только этот момент наступил, Пресветлая Акара переместила свое внимание из области сердца своего в область сердца спящего Пилигрима. Ее сердце сказал ей: «Вот он».

Его сердце склонилось перед ней в дружественном приветствии.

Сидящая женщина и спящий Пилигрим, — они узнали друг друга. Вернее, узнали друг в друге жителей Небес.

Выйдя за город, Лоуренс направился к небольшой роще. Несмотря на жару, он не сбавлял шага, так что Андреа едва за ним поспевал. На краю рощи Пилигрим сказал: «Жди здесь,» - и, спустя несколько секунд, скрылся среди деревьев. Андреа не видел как Лоуренс нашел осину и обнял ее, отдавая ей свою слабость. Не видел он, как нашел березу и обнял ее, прося силы, и кровь стала приливать к лицу. А затем, сидя на траве, долго и глубоко дышал, впитывая всем телом жизненную прану, что небеса дали земле. Спустя два часа Лоуренс появился возле Андреа и попросил сходить в город за рюкзаком и палаткой. Отравление было столь сильным, что ему требовалось несколько дней покоя и уединения на природе, чтобы восстановить утраченные силы.

 В итоге дня Ангелина сделала вывод, что Пилигримы - это действительно дети богов. Лоуренс понял, что слишком он отвык от сборищ людей. А Андреа понял, что условия жизни Пилигримов и людей сильно отличаются, как, например, разные они у птиц и рыб.

Оставшись один, Пилигрим нашел тенистое место и тут же заснул. Он провалился в беспробудный сон, невзирая на то что оказался в незнакомом месте: так сильна была его усталость. Это была не столько усталость от людей или даже скопления их. Многое можно вынести, если идут вместе. То скорее была усталость от непонимания, пустословия и никчёмности собраний. Так потому, что каждая беседа Пилигрима - не просто слова, не просто передача информации. Пилигрим есть тот, кто дает часть себя всегда, и, даже замыкаясь, он тяготится антагонистичностью сфер.

Мир Пилигримов антагонистичен миру людей. Эти два мира не просто не похожи, они взаимоисключающи, а потому Лоуренсу всегда приходилось скользить по грани невозможного. Оставаться Пилигримом и быть среди людей, отвечая их нуждам, — непростая задача. Когда люди тянутся, пытаются понять, то задача эта упрощается. Когда же не пытаются понять и рождаются слова, противоречащие мировой гармонии, антагонизм нарастает и дает о себе знать в полной мере. Именно это и ослабило его. А слабость заставила искать чистое место среди Природы. Андреаc ушел за вещами Лоуренса, обещая к вечеру вернуться. И на всё это время уставший от непонимания, не способный более примирять возле себя сферу небес и сферу людей, Пилигрим ушел в недолгий, но очень глубокий сон.

Вернувшись в обитель, Андреас первым делом нашел Максимилиана — старшего из привратников - и сообщил ему о случившемся. Одно было ясно: Пилигрим устал, очень устал, срочно нуждается в отдыхе, - настолько, что упал под первым попавшимся деревом и крепко спит. Он один, и в случае чего, никто не может ему помочь. Максимилиан сообразил быстро. Приказав Андреасу взять машину и отвезти к месту отдыха Пилигрима его вещи: рюкзак и палатку (что было, собственно, против правил, но что делать?), Макс рванул на другой конец города, где располагался Дом Сестер Горы, их представительство, а заодно и небольшая больница. Рассудив, что утомление Пилигрима может привести к болезни и ему может понадобиться в том числе и медицинская помощь, Макс побежал за этой помощью так быстро, как только мог. Машина в обители была одна, и воспользоваться ею не было возможности.

Вот и сейчас со стороны, по прошествии времени Макс мог бы сказать, что это было глупо, так торопиться: ну, устал человек, заснул, и что с того? Можно было все сделать спокойно, степенно, не торопясь. Но в тот момент единственным желанием Макса и его долгом, кричащим ему в уши, было оградить Лоуренса от всех возможных напастей, неудобств и вообще всего, что могло бы доставить мудрому Пилигриму какие-то неприятные ощущения. Макс не думал в тот момент, что на протяжении многих тысяч лет люди, подобные Лоуренсу, всегда испытывали неудобства, гонения, их даже казнили. Они всегда страдали от невозможности примирить мир людей и мир небес. Нет, Макс об этом не думал, он старался приложить свои малые силы так, чтобы после окончания земной жизни, встретившись на небесах с Небесным Наставником, он мог бы смело сказать: «Да, я приложил все силы, которые у меня были и, может быть, чуточку тех сил, которых не было». И это было бы честно.

...Андреас застал Лоуренса спящим, но, не смея нарушать его сон, тихонько положил вещи рядом и вернулся к дороге, чтобы в машине ожидать подмогу.