На Севере все очень ясно и просто: вот меч твой и щит твой, вот враг твой и друг. Здесь ходят мужчины высокого роста, здесь цверги у ног их коварно снуют. Здесь фьорды и бури, здесь море и сосны - здесь волны, как пульс, отдаются в виски. На Севере все очень ясно и просто. И были рождаются с легкой руки.

Когда-то давно правил смелый ярл Олаф - он был крайне сильным и умным вождем, был сам себе ярл и моряк, и картограф - он земли свои объезжал день за днем. Но как-то с закатом на тропке у ярла старуха случилась с прогнившей клюкой. И Олаф наш, будучи очень усталым, небрежно махнул на преграду рукой:
- Ступай себе с миром, косматая ведьма. Не видишь - сам ярл объезжает леса, - пробасил он из-под железного шлема с рогами, что взвились наверх, в небеса.

Старуха была не обычной прохожей - в ней силы земные клубились, как дым. За маской из шрамов, морщин непригожих был скрыт этот дар, словно грот меж вершин.

- Любой горный тролль, о светлейший ярл Олаф, окажется другом в ночи и в пути. Так пусть твои дети, внемля сему слову, как тролли лесные все будут расти. Не будет никто светом солнца обласкан, их лик не согреет венец из лучей. Неверный же будет немедля наказан: тотчас он застынет, как вал из камней.

Когда свет увидел Халльдор, ярлов отрок, озвучен был грозный и жесткий приказ: все окна забить, чтобы солнечный морок не смог проскользнуть к ярлу в дом ни на час. Халльдор мало рос - был он слабым и тихим, ему звон монет стал дороже мяча. Не бегал во двор, не играл с детьми лихо, в руках не держал ни щита, ни меча. Но добрый отец сыну сделал подарок: из злата и камня звенящий кругляш. И Халльдора взор рядом с ним - чист и ярок. За счастье ребенка и больше отдашь.

И как-то с рассветом игрушка пропала - сын ярла взбешен, старый Олаф устал. И Халльдор, влекомый угрюмым запалом, во двор за потерей тихонько сбежал.

И солнце коснулось его бледной кожи, зажмурил глаза Халльдор - ярловый сын. И тотчас он, сам на себя непохожий, горой из каменьев у двери застыл. Ярл Олаф упал во дворе на колени, и крик его горький край неба пронзил... На лике его собрались гурьбой тени. И храбрый ярл рухнул, лишившийся сил.

А где-то в лесах, на запутанных тропках, гуляли старушка и мальчик Вебьёрн. Он дергал рукав ее, тихо и робко, и с каждым вопросом дарил ей поклон:
- Ответствуй, учитель, зачем эти листья? Способны ль они излечить иль убить? - старуха ему позволяла ластиться и гордо и строго пыталась учить.

На Севере все очень сложно и странно: следи за словами, за взглядом своим. Здесь только лишь тот остается сохранным, чей ум не запятнан ни помыслом злым, ни гордостью полон, ни лестью отравлен, а чист и готов видеть мир сквозь дурман. На Севере тот остается сохранен, кому шанс великим стать звездами дан. Здесь небо сияет, как пламя из Хеля, здесь скальды свои песни-сказки поют. А если вы сказку понять не сумели, то Север и альвы вас точно не ждут.

(с) Велиалинн